Любовь к жизни

                По мотивам Джека Лондона

                Посвящается прекрасной

                Британской Колумбии

 
    Они шли уже часа четыре, бесшумно пробираясь через лес, а теперь вошли в ручей. Вода была холодная. У Саймона захватило дух. Течение было бурное, белые барашки клубились вокруг камней, по которым они ступали, перебираясь на противоположный берег. Камни были скользкие. Внезпно Саймон поскользнулся и упал в воду лицом вперед. Он попытался встать, но острая боль в щиколотке пронзила его, и он вскрикнул: «О,чёрт! Только этого не хватало! Билл!- крикнул он, – я,кажется,вывихнул ногу!»

    Билл продолжал идти, не оборачиваясь. Саймон вновь, напрягаясь, крикнул с отчаянием, надеясь, что Билл обернется. Билл начал выкарабкиваться на берег и скоро исчез в лесу. Он так и не обернулся.

    Саймон понял, что он теперь один и должен сам принять какое-то решение.
Принять решение- всегда составляло для него большую трудность. Он всегда инстинктивно жался к более сильному лидеру и возлагал принятие решения на него.
До сих пор интуиция не подводила его. Он чувствовал опасность до того, как она проявлялась, и что-то всегда подсказывало ему в нужную минуту, должен ли он бежать или, наоборот, довериться лидеру.

    Он познакомился с Биллом в таверне «Сундучок» в Нью - Вестминстере.
Было шумно и дымно. Люди прибывали, в основном, из Америки. Те, кто потерпел фиаско в Калифорнии и ринулись сюда, как только сообщение о сказочном золотом самородке весом в 800 унций, найденном в долине реки Фрейзер, появилось в газетах Сан Франциско. Белые, афро-американцы, китайцы... Они пили пиво и активно обсуждали маршруты и новости. Билл сидел один за маленьким столиком в самом углу, уставившись остановившимся взглядом на кружку с пивом перед собой. Он был белый, с явно европейскими чертами лица, хотя волосы были темными. Саймон подсел к нему и спросил: «Откуда ты?»

-Кентукки,- мрачно ответил Билл.    « Какая удача!» - подумал Саймон.

- Я тоже,- радостно произнес Саймон.- Из Нью Олбани, Джефферсон, на самой границе с Индианой. Слыхал?

    Билл кивнул. Он тоже был из того же округа, из маленькой деревни Шиверли восточнее. «Это судьба!» - решил Саймон и угостил Билла темным табаком Кентукки Dark Fried Kentuсky - самый лучший табак в мире! Его выращивают по всему штату. Благо, что воды в штате хоть отбавляй! И стебли вырастают высотой до 2- х метров! Да и Бурбон у них самый лучший! И Дерби в Луисвилле - самое лучшее! И ,вообще , Кентукки - самый лучший штат в Америке! Ведь здесь есть полный набор всего, что нужно настоящему джентльмену! Они выкурили трубку, выпили пиво и запели любимую ковбойскую песню: «Home on the Range». Они пели о доме-мечте возле отрогов гор, где пасутся буйволы, олени и антилопы, где небо всегда синее и где вы никогда не услышите плохого слова...Они пели её с чувством тоски по родной земле, раскачиваясь в такт...

    Наутро они встретились. Билл велел Саймону купить шведских спичек и терок побольше и сложить все в металлическую коробку для сохранности. Веревку покупали вместе. Билл долго рассматривал её, проверял на прочность, выбирал. Палатки и ружья у них были. Провизией запаслись до Хоупа, куда отправлялись по Фрейзеру на лодках. Надеялись там прикупить дешевле, хотя цены на всё бешено росли.
Старатели прибывали тысячами. Городки на реке переживали бурный расцвет.
Вот, где золотая жила! Настоящая! У тех, кто подсуетился и теперь обирал таких простаков как Саймон! Билл уже что-то копал в Калифорнии. Неудачно. Опоздал.
Но все-таки какой-то опыт уже был. А Саймон - новичок.

    Новоиспеченный губернатор новоиспеченной английской колонии Британская Колумбия инаугурация которого под грохот 18-ти пушек состоялась 2 августа 1858 года в форте Ленгли, уже вовсю продавал в Виктории на острове Ванкувер лицензии на участки. Боясь, что Америка захватит этот лакомый кусочек, Британское Министерство Колоний срочно администрировало эту территорию, на которой уже находилось несколько малочисленных фортов английской пушной компании Hudson Bay, изменив название этой территории с Новой Каледонии на Британскую Колумбию. Британскую! Чтобы все сразу понимали, что к чему!

    Ах, Америка! Что же ты так пролетела! А ведь количество американцев на тот момент в этом районе было во много раз больше, чем англичан! Какой роскошный штат упустили! Чего здесь только нет! Золото, серебро, платина, драгоценные камни,медь и пр.! Форель, лосось, крабы...А какие леса! А какие реки, лыжные трассы в горах! Да, обидно...

    Нет, лицензии Саймон и Билл покупать не собирались. Надеялись на себя и на удачу. В Хоуп они прибыли утром. И Саймон был потрясен волшебной красотой этого места. В небольшой впадине, окруженной с 3-х сторон высоченными горами, покрытыми густыми лесами до самого верха, притаился форт, куда можно было пробраться только через одну открытую сторону. Через котлован стремилась река, в нерест полная лосося. Стояла тишина. Над ними в восхитительной синеве неба неподвижно парил белоголовый золотистый орел. Это была картинка из его детских снов. Он мог бы здесь остаться навсегда, если бы не Кентукки.. Нope! Ты воистину Надежда!
Кто так назвал тебя, тоже это чувствовал!

    Что гонит всех этих людей сюда, где их подстерегают опасности, болезни и, возможно, смерть?! Ведь возвращаются только 40-50 чел. из сотни. А удачу ловят только 1%! Что привело сюда его, Саймона? Мечта! Мечта всей его жизни! Он обожал лошадей, хотел купить ранчо и выращивать лошадей для дерби. В своих мечтах он видел, как он выезжает на дорожку верхом на красавце жеребце, черном в белых чулочках. И все трибуны замирают в восхищении. Он даже знает, как зовут его коня – Рэй (Ray-Луч)!  И он быстр и горяч, как луч солнца! Он, Рэй, лучше и быстрее всех! Наверное, у многих людей здесь есть своя мечта. Кто-то хочет открыть салон, кто-то хочет купить ферму, а есть и авантюристы, любители легкой наживы и развлечений. Они опасны. Билл учил его не идти по тропе, а осторожно, молча, пробираться лесом. Бандитов здесь хватает.

    И, вот, Билл ушёл, оставив его одного. Нет, Саймон не осуждал Билла. Наверное, у него тоже есть своя мечта. И кто он для Билла? Случайный попутчик. Саймон сам виноват, что не смотрел, как следует, под ноги. Боль в ноге уже донимала его не на шутку. Наверное, от холодной воды и от движения. Сейчас он должен принять решение. Сам. Они уже прошли около 50 км. До Литтона осталось столько же, может, 60. Карта осталась у Билла.  Литтон (Lytton)-древнее поселение индейцев племени Nlcoamen. И выше на плоскогорье, на пути к Лиллуэт (Lyllooet) - тоже индейские территории. Вторжение больших масс старателей нарушило традиционный уклад их жизни. Исчезли под слоями песка ручьи и речки, где веками размножался лосось, остались без орошения поля, участились случаи разбоя и насилий. Только недавно закончилась война, вошедшая в историю Британской Колумбии как Fraser Cаnyon War (Война в Каньоне Фрейзера). Боевые отряды сколотили наскоро из бывших наемников, воевавших в Намибии, которых было много среди прибывшего из Америки люда. Акты перемирия были подписаны в Литтоне. И, вроде, теперь индейцы разрешают золотоискателям проходить дальше наверх.

    И, все-таки, идти туда одному в таком состоянии Саймон не решился. Он решил вернуться в Хоуп. Ползком, охая и кусая губы, он выбрался на берег. Переоделся в сухую одежду, которая была в тюке, радуясь, что упал лицом вперед, и тюк остался сухим. Пока разложенная на кустах одежда сохла пополз в лес, чтобы добыть палку, на которую бы смог опереться. Ему повезло. Он набрел на упавшее дерево, на котором было много толстых веток. Он спилил одну и обтесал, радуясь, что получил надежную опору. В Хоуп Саймон добрался только к ночи. Шел , а временами, полз по той же тропе, которую они с Биллом протоптали утром. В Хоупе Саймону пришлось задержаться почти на 2 недели пока он понял, что может идти и нести груз. И там ему повезло встретить Эрика.

    Эрик был шведом, совсем молодым. Он был крупным парнем с огромными ручищами, искренним и доверчивым. Английским владел неважно, поэтому они почти не
разговаривали, больше молчали. Эрик терпеливо ждал, когда Саймон сможет двигаться. Они доверяли друг другу. Это было очень важно, ведь от напарника порою зависит и сама жизнь. Они решили далеко не идти, а попытать удачи в долине недалеко от Литтона, там, где сливаются реки Томпсон и Фрейзер. Именно там и был найден одним индейцем тот знаменитый самородок. Они тяжело работали почти до середины ноября. Немножко намыли все-таки. Саймон часто вспоминал Билла. Где он теперь? Повезло ли ему? Он собирался далеко за Лиллует.Там уже кончаются леса.
На плоскогорьях встречаются редкие сосны и кустарник. Говорили,что там пасутся стада диких лошадей. Когда-то их прародители принадлежали индейцам, но убежали и одичали. Нынешние дикие лошади отстояли от тех уже на несколько поколений.
Ах, как хотелось Саймону взглянуть на них!

    Наконец, они решили возвращаться в Литтон, а потом через Хоуп в Нью Вестминстер. А дальше, как кто решит. Они шли через лес, молча, осторожно, стараясь не издавать звуков. Ведь многие старатели были ограблены и убиты именно на обратном пути.

    Ах, леса Британской Колумбии! А ведь лесами покрыта ее территория на 90%! Иногда Саймон замирал перед кедрами и елями-великанами. Мощные деревья почти упирались стволами в небо. Задрав голову, он пытался разглядеть верхушку дерева, что удавалось не всегда. Растительность на земле, политая обильными дождями,
тоже демонстрировала листья и сочные стебли удивительных размеров. Всё лето лес, озера и реки кормили их. В лесу они добывали свежую оленину, собирали ягоды -малину, голубику. В многочисленных реках и озерах водилась форель. А во время нереста лосося они даже засолили небольшой бочёнок икры. Один старатель, которого они встретили в Литтоне, рассказал им, как это делается. Они даже прекратили на пару дней свою работу. Они встречали и медведей, но медведи нападают на человека редко. Когда голодны, в случае неожиданной угрозы... Опасно встретить медведицу с маленькими медвежатами. Но это больше весной. Воистину, когда Господь создавал Британскую Колумбию, он был в хорошем настроении!

    Время перевалило за полдень. До Хоупа оставалось совсем немного .
И тут они увидели человека. Они даже не сразу его заметили. Он сидел на земле, прислонившись к стволу дерева, закрыв глаза. Он был грязный и заросший. Непонятно было, сколько времени он уже здесь был. Саймон приблизился к нему и узнал в нем Билла. Его сумка валялась рядом. Саймон позвал: «Билл! Что случилось?»
Билл приоткрыл глаза. Похоже, он тоже узнал Саймона. Он не сказал ни слова, но в его глазах было столько страдания и тоски! Он опять опустил веки. «Я останусь пока здесь, Эрик, - сказал Саймон. - Ты можешь идти. Хоуп уже рядом.
Будь осторожен. Никому не говори, что что-то намыл и никуда не ходи. Пробирайся в Викторию и оттуда на пароходе - домой. Я не знаю, сколько здесь буду.
Прощай! Я тебя не забуду!» Саймон вывел Эрика на тропу и показал направление. Потом вернулся к Биллу и сбросил свой тюк рядом с сумкой Билла. Когда Саймон склонился над Биллом, чтобы дать ему воды, он почуял опасность и резко обернулся. Гризли, ещё молодой, не набравший своего полного веса, уже на задних лапах шёл на него, очевидно, решив, что Саймон посягнул на его добычу. Саймон попятился назад и в сторону, уводя его от Билла. Снять ружье со спины он бы не успел, бежать было бесполезно, медведь догнал бы его в 2 прыжка. Саймон только успел выхватить нож, когда медведь бросился на него. Он успел ударить его ножом куда-то, не целясь, и, уже, падая на спину, ударил еще раз. Медведь навалился сверху всей своей тушей. Дыхание сперло, рот заполнила блевотина, что-то противно потекло из кишок. Саймон понял, что это был его последний вдох. Но вдруг неожиданно полегчало, и он смог втянуть воздух и повернуть голову. Он увидел, что медведь сползает с него слева, переворачиваясь на спину. Его беззащитное брюхо было совсем рядом. Это была его ошибка. Роковая. Собрав всю свою волю, Саймон повернулся набок, оперся на левый локоть и вонзил нож в его сердце. А где его сердце, Саймон точно знал! .Только что оно гулко билось над ним! Вонзил по рукоятку и повернул. Медведь захрипел, задергал лапами, разорвав рукав куртки Саймона и оцарапав его руку, вытянулся и затих.

    Наступила тишина. Медведь и Саймон неподвижно лежали на траве рядом, окровавленные , голова к голове. Они были похожи на солдат, павших на поле боя. Наконец, Саймон сел и посмотрел на медведя. Он увидел, что один глаз у него вытек. Рядом валялся камень величиной с кулак в форме пирамиды с острыми углами и отшлифованными гранями. Камень был полупрозрачный цвета морской волны.
Саймон никогда прежде не видел таких камней. Он перевел взгляд на Билла. Билл все так же неподвижно сидел с закрытыми глазами, прислонившись к стволу. Его правая рука лежала на сумке. Сумка была открыта. Саймон все понял. Весь в крови и блевотине на дрожащих ногах он подошел к Биллу.

    - Билл,дружище! - сказал он. - Я пойду поищу ручей. Мне надо помыться.
Я думаю, что найду. Здесь их до черта. Я кладу ружье справа возле твоей руки.
Там два патрона. Я знаю, ты слышишь меня. Открой глаза и будь внимателен.
Не подпускай близко никого. Ни зверя, ни человека. Стреляй. Я услышу. Я вернусь, сделаю из веток и веревок носилки и подтащу тебя к ручью. Надеюсь, веревки выдержат. Мы их вместе покупали. Мы разведем костер и наварим медвежатины.
И возьмем с собой тоже. И потихоньку двинем к Хоупу. Я не знаю, сколько ты намыл. У меня немного есть. Купим ранчо и будем разводить лошадей в нашем Кентукки.

    Билл молчал и не открывал глаз, но Саймон поймал слабую улыбку на его губах
и воодушевился.

   –Мы ещё попьём наш Бурбон и станцуем клоггинг в Кентукки! - продолжал он.- Ведь мы оба так любим жизнь!

   Ирина Любофеева

   Ванкувер, 2020 г.