Образ и подобие

- «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему… И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его – мужчину и женщину сотворил их». Бытие (1.26-27)

Сначала человек должен просто быть – родиться и иметь облик (образ) человека, а потом стать человеком – плотником, царем или праведником, если получится.  Древние мудрецы и современные исследователи Библейского Слова очень хорошо разобрались с философскими мифологемами - образа, облика, вида человека и справедливо заметили, что «образ» Божий проявляется в человеке через разум и интеллект. Но, достаточно ли это для счастья и того, что в Библии называется полнотой жизни. Аль-Фараби (Альфа-Раби), первые учителя говорили, что счастье состоит в том, что человеческая душа приходит к совершенству существования, далее, при котором она не нуждается в материи, как своей опоре. И все? А еще говорят, что «предел человеческого существования состоит в том, чтобы уподобится Ему (Богу)». Классные высказывания, вот только непонятно, как уподобиться Ему, если мы не имеем представления о Его образе. Замечательно, что существует такая книга, как Евангелие, где мы узнаем – какой образ избрал Творец в Сыне Своем. Но, и здесь, не все так просто, как кажется.

Попробуем подойти к этому вопросу издалека, от начала Писания. Первое, что мы замечаем – «образ и подобие» человека происходит от множественного числа «Нашего». И еще, более важно, эта множественность распространяется на мужчину и женщину, что отсылает нас к некой завершенности Бытия человека в лице двух. Древние комментаторы, поясняя множественность творцов (Нашему), говорят что при создании человека Бог советовался с душами праведников. Надо думать, что в этом совете было много праведников (мужского и женского пола) и все они были разные, как и само определение праведника. Один праведник является скопцом, который оскопил себя сам (бесполый ангел), ради Царства Небесного (по учению Иисуса), другие праведники в лице мужчины и женщины, являются таковыми, что устремляют свои желания друг к другу, чтобы достичь высших обетований Царства – брачного Пира и брачной вечери Сына Божия. В какую сторону качнуться не состоявшемуся праведнику? Вопрос далеко не праздный, тем более, когда мы стараемся походить на образ Праведника Иисуса Христа.

Чтобы сделать что-либо хорошо и правильно, нужен образец - образ. В Писании мы не раз читаем, как Бог говорит Моисею – «Смотри, сделай их по тому образцу, какой показан тебе на горе». И далее, образец (внешнее понимание) светильника перетекает в повеление сделать по «образу» (внутреннее, сущностное понимание светильника): «Вот устройство светильника; По образу, который оказал Господь Моисею, он сделал светильник». Такое же отношение «образца (праведности) и образа (Праведника)» в лице Евангельского Иисуса, мы замечаем в Евангелиях.  Учитель язычников апостол Павел (и его ученик Лука) оставили нам свой образец «праведности» Иисуса, исходя из своей праведности, вытекающей из искусственного учения о праведности, предназначенного для язычников. А возможно праведность Павла исходила из «жала во плоти». По одной версии он был слеповат, что не соответствует Евангельской логике, а по другой был импотентом, удаляющимся от женщины.  И тогда понятны его абсурдные высказывания – «лучше не жениться, оставаться холостяком и вдовствовать» и прочее. Но, только ли этим образцом исчерпывается цельный образ Иисуса - Праведника? Попробуем проследить – чем оборачивается для человека отсутствие образа Творца в Сыне, так и образ Иисуса Сына Божия в Евангелиях.

В Ветхом завете читаем, когда народ стал у горы, которая горела огнем и была тьма, облако и мрак: «И говорил Господь к вам из среды огня, глас слов Его вы слышали, но образа не видели, только глас». И народу был дан закон (десятисловие) на двух каменных скрижалях. Получается, когда нет образа Его, но есть один образец в законе, то правит закон, от которого нельзя уклониться, ни вправо ни влево. У пророка Захарии об этом сказано (показано) в виде летящего свитка, на одной стороне которого – проклятие, делающих ложные дела, а на другой, тоже проклятие на клянущихся ложно в доме татя (Отца). Дом татя, это семья мужчины и женщины. И таковых «образ их по всей земле». 

И так, образ Иисуса в Евангелии от Матфея. От начала, основной глагол Евангелия – родил, родился: «Се, Дева во чреве примет (семя) и родит Сына». Далее, десятки раз Иисус представлен, как «Сын Человеческий», а если сын человеческий, то должен быть отец. С точки зрения самой жизни, неважно кто Его отец, на этот вопрос хорошо ответил апостол Фома. И почитание отца и матери осуществляется не фарисейским «корван Богу», но созданием семьи и рождением детей. Одна из притч по Матфею, что «Царствие Небесное подобно женщине, которая положила закваску (любви) в три меры муки, пока не скисли все» хлеба, уже говорит о многом. И впервые имя Иисуса, как Праведника исходит из уст женщины (жены Пилата). В общем, Матфей дал скромный образ Иисуса Праведника и очертил границы нового образа, которые распространяются до имени Жениха чертога брачного. Марк в своем Евангелии, в главном, создает образ Иисуса, как Сына Божия (Христос) и параллельно образ Учителя (Равви), слово и учение Которого должно стать главным в познании Его. То есть, кто принимает учение праведника, получит награду праведника, и кто слушает Меня, тот является учеником Моим, - говорил Иисус. Потом, с исторической точки зрения, как должно, появляется Евангелие от Иоанна, где он с первой главы закрепляет образ Иисуса, как сына Божия и впервые представляет Иисуса Агнцем, закланным за все человечество: «Который берет на себя грех мира». Далеко не случайно первое чудо и проявление славы Иисуса совершается на брачном пире ученика. После воскресения Он первым является Марии, называет её женой «жена», но она не узнает Его в новом образе Садовника. Любопытно заметить, что в новых образах Иисуса в лице Рыбака, Попутчика и другое, так же не узнавали ученики. А фарисеи, вообще не могли выйти дальше Его первичного образа плотника: «Не плотников ли Он сын». Иоанн вводит образ невесты Жениха и в Откровении завершает поиск образа понятием «блаженны званные на брачную вечерю Агнца».

В это же время появляются Евангелия от Марии, Фомы, Филиппа, которые многообразно раскрывают образы и тайны чертога брачного. Кто, как не Мария знает Иисуса, как человека брачного, полюбившего её (женщину). Ученики аскеты возмущаются – «разве говорил Он с женщиной втайне от нас?». Да, конечно, говорил и целовал её часто в уста, как и сказано – «Спаситель знал её очень хорошо, вот почему Он любил её больше нас (учеников)». Апостол Фома начинает раскрывать тайны Царствия и чертога брачного в глаголах, и дважды приводит притчу о Царстве Небесном, которое подобно женщине. Апостол Филипп раскрывает тайны чертога брачного еще глубже, подчеркивая, что «истина не пришла в мир обнаженной, но она пришла в символах и образах. И человек не получит ее по-другому». Но, об этом же говорил Иисус, что тайны Царствия Небесного заключены в притчах.

И вот, явлены все источники Слова (Евангелия и послания) Его образа. Начинается «война» между двумя родами праведников – аскетов жизни и тех, которые стремятся к полноте жизни. Появляются учителя праведности, которые не видели Иисуса, не встречались с Ним, не ходили с Ним и не жили с Ним, как ученики Иисуса. Это апостол Павел, врач Лука, педагог Феофил и другие: «Первую книгу (Евангелие от Луки) написал я Феофил». Об апостоле Павле мы уже нечто сказали, можно только заметить, что в его гениальных произведениях есть много уникальных зерен истины, когда он говорит, что «Христос есть образ Бога невидимого; что Он предопределил нам быть подобными образу Сына Божия; и что мы взирая на Него, преображаемся в тот же образ от славы в славу». Мы не углубляемся в парадоксальные фразы апостола, например, что «некую мудрость он (они) проповедуют среди совершенных», но как замечание, на которое необходимо обратить внимание человеку, ищущему новый образ Христа, есть смысл. Мы не можем не обратить внимания, что в его учении (некоторых фразах) о взаимоотношениях мужей и жен, присутствуют противоречия, идущие в разрез всего Писания – «не хорошо человеку быть одному (без спутницы(ка) жизни); сочетаться в одну плоть» и другое. О чем и подчеркнул Иисус, что «Бог сочетал, человек да не разулучит». А Феофил в историографии, вообще не представляет интереса, как учитель он был груб и любил первенствовать в учениях. В принципе, кто написал книгу и послания для нас тоже неважно, но эти принципы исторического поиска, как правило отвлекают от сути проблем в учении. И вот, Лука вводит (чудесный) образ Иисуса, который рожден не как человек (не от семени мужа), женщина для Него как-бы не существует и не участвует в высших обетованиях брачного пира. Иоанн в своих посланиях делает вызов этому неразумному учению и впервые вводит понятие «антихрист», который проповедует Христа пришедшего не от плоти и которых уже развелось много в мире во времена Луки, Павла и другие с ними. Таким образом, мы отвечаем на вопрос, поставленный в Откровении Иоанна – кто есть те Апостолы, которые не таковы в учениях. Далее, битва за сущий (правильный) образ Иисуса, продолжается в нас. Правильный образ не в том смысле, что он единственно правильный, но сущий в том, что ведет к высшим обетованиям Отца в Сыне.

И как резюме: Наша забота не в том, что некий праведник (аскет), законник или фарисей, утверждающийся на внешних делах праведности, не войдет в Царство Небесное. Конечно, войдет и будет бродить по райским кущам, и много качаться на качелях, ведь у Бога Отца обителей много. Но, войдет ли он в дверь брачного пира, которая оказалась закрытой для пяти неразумных дев. А ведь эта дверь символизирует вход в полноту жизни и того, что на земле называется счастьем.