Тарас Григорьевич и его блог продолжение 4

Начало: http://proza.ru/2021/03/09/1210

Предыдущая глава: http://proza.ru/2021/03/18/1115

В жизни бывает не просто взять в дом бездомного спасённого щенка или котёнка. Любое живое существо требует любви, внимания и заботы. А в нашей истории не котёнка спасли, а талантливого человека из неволи выкупили. И что главное – на произвол судьбы не бросили. Все, кто принимал участие в том, чтобы молодому Тарасу дать свободу, так или иначе и в дальнейшем участвовали в его становлении, в его судьбе.

В автобиографии Тарас Григорьевич написал: «…была куплена свобода Т. Шевченко в 1838 году, апреля 22.
С того же дня начал он посещать классы Академии художеств и вскоре сделался одним из любимых учеников-товарищей великого Карла Брюллова».

Замечу здесь, что автобиография Тараса Шевченко написана им от третьего лица.

С осени 1838 по январь 1839 года Тарас Шевченко жил в одной квартире с Иваном Сошенко.

В январе 1839 года Т.Шевченко зачислили «пенсионером» Общества поощрения художников.

В своём дневнике-блоге Тарас Григорьевич вспоминания те дни написал следующее: «… Во второй раз, в 1839 году, посетил я петергофский праздник совершенно при других обстоятельствах. /Обстоятельствам посещения петергофского праздника в первый раз я надеюсь уделить внимание в следующей главе/. Во второй раз, на Бердовском пароходе, сопровождал я в числе любимых учеников, Петровского и Михайлова, сопровождал я своего великого учителя Карла Павловича Брюллова. Быстрый переход с чердака грубого мужика-маляра в великолепную мастерскую величайшего живописца нашего века. Самому теперь не верится, а действительно так было. Я из грязного чердака, я, ничтожный замарашка, на крыльях перелетел в волшебные залы Академии художеств. Но чем же я хвалюся? Чем я доказал, что я пользовался наставлениями и дружеской доверенностью величайшего художника в мире? Совершенно ничем. До его неуместной женитьбы и после уместного развода я жил у него на квартире, или, лучше сказать, в его мастерской».

«… я, ничтожный замарашка» – так охарактеризовал себя Тарас Григорьевич с высоты времени, через 20 лет и 2 месяца.

И вот его же строки из автобиографии:
«Тарас Шевченко — сын крепостного крестьянина Григория Шевченка. …На осьмом году лишившись отца и матери, приютился он у дьячка в школе в виде школяра-попыхача. По многотяжком двухлетнем испытании, прошел он Граматку, Часословец и, наконец, Псалтырь. Дьячок, убедившись в досужестве своего школяра-попыхача, посылал его вместо себя читать Псалтырь по усопших крепостных душах, за что и платил ему десятую копейку яко поощрение. Но несмотря на столь лестное к себе внимание сурового спартанца-учителя, в один из многих дней и ночей, когда спартанец-учитель с своим другом Ионою Лымарем были мертвецки пьяны, школяр-попыхач, без зазрения совести обнажив задняя своего наставника и благодетеля, всыпал ему великую дозу березовой каши. Помстившись до отвалу и похитивши какую-то книжечку с кунштиками, в ту же ночь бежал в местечко Лысянку, где и нашел себе учителя живописи отца диякона, тоже спартанца. Терпеливо бродяга-школяр носил из Тикича три дня ведрами воду и растирал медянку на железном листе и на четвертый день бежал».

Даже в таком юном возрасте не боялся малолетний Тарас принимать судьбоносные решения. Не боялся он и работы. «Потеряв всякую надежду сделаться когда-нибудь хоть посредственным маляром, с сокрушенным сердцем бродяга возвратился в свое родное село с намерением наняться в погонычи или пасти громадскую ватагу и, ходя за стадом овец и свиней, читать краденую книжечку с кунштиками.

 И это не сбылось. Помещику, Павлу Васильевичу Энгельгардту, только-что наследовавшему достояние побочного отца своего, понадобился расторопный мальчик, и оборванный школяр-бродяга попал прямо в тиковую куртку, в такие же шаровары и наконец в комнатные казачки».

***

Не сомневаюсь, что всем нам знакомо имя Карла Брюллова, и когда мы слышим его имя, перед глазами встают его известные полотна. Но здесь я хочу немного рассказать о Карле Павловиче, его судьбе и творчестве, о «неуместной женитьбе» и «уместном разводе».

Карл Павлович Брюллов родился 12 декабря /23 декабря/ 1799 года в Санкт-Петербурге в в семье академика, преподавателя в классе орнаментальной скульптуры петербургской Академии художеств, резчика по дереву, мастера миниатюрной живописи и гравёра французского происхождения Павла Ивановича Брюлло /Brulleau, 1760—1833/ и его супруги Марии Ивановны Шрёдер /Schroeder/, имевшей немецкие корни. Кроме него, в семье было ещё три сына и две дочери.

С раннего детства, несмотря на свою болезненность, Карл по воле отца, желавшего обучить мальчика живописи, осваивал навыки, необходимые для будущей профессии: рисовал людей и животных в разных ракурсах, а с 1805 года, когда Павел Иванович ушёл в отставку, часто помогал ему в работе над оформлением Кронштадтской церкви и над другими различными заказами.

Строгий отец часто давал сыну оплеухи, а однажды ударил по уху так, что левое ухо у художника перестало слышать.

В октябре 1809 года мальчик был зачислен на казённое содержание в Императорскую Академию художеств в Петербурге, где проучился до 1821 года. В числе его учителей был А. И. Иванов.

Карл быстро зарекомендовал себя блестящим, разносторонне одарённым учеником, легко справлялся со всеми учебными заданиями, благодаря чему снискал всеобщую любовь. В старших классах юноша часто помогал своим однокурсникам, за небольшую плату правя их экзаменационные работы. В дальнейшем Карл получил золотую медаль по классу исторической живописи.

Первой значимой работой Карла Брюлло стало полотно «Гений искусства», над которой он работал с 1817 по 1820 годы. Создавал он это полотно в соответствии с академическими требованиями и оно было признано Академическим Советом образцом для копирования.

В 1819 году молодой художник создал ещё одну известную картину «Нарцисс, смотрящий в воду», которую А. И. Иванов выкупил для своей коллекции.
 
В 1821 году Карл Брюлло окончил Академию и в качестве выпускной работы написал картину «Явление Аврааму трёх ангелов у дуба Мамврийского», за которую получил большую золотую медаль и право на пенсионерскую /оплачиваемую/ поездку за границу.

В этой работе молодой живописец Карл Брюлло нашел точку равновесия между созданием человеческого портрета и немыслимого пейзажа. Авраам получился величественным, но немного театрально наигранным. На нем болтается красный балдахин со всевозможными складками. Ангелы, словно уставшие путники, которые присели, перед трудной дорогой. Их образы светлы и чисты, сразу видно, что они небесные существа, не принадлежащие нашему грешному миру.
Самый дальний ангел внимательно слушает мужчину и при этом поправляет свою обувь. Но чтобы изобразить такое естественное поведение, художнику пришлось перерисовывать холст несколько раз. У него было найдено тысячи набросков, он искал идеальные позы для каждого персонажа своей работы.

С особым старанием и мастерством Карл Брюлло отнесся к изображению жестов и движений рук, и мимики лиц. Он подробно изучал пластику тела, создавая всевозможные скульптуры. И все эти знания он смог правильно привлечь, создавая это полотно.

Тарас Григорьевич Шевченко отметил в дневнике: «Великий Брюллов черты одной не позволял себе провести без модели, а ему, как исполненному силою творчества, казалось бы это позволительным. Но он, как пламенный поэт и глубокий мудрец-сердцеведец, облекал свои выспренные светлые фантазии в формы непорочной вечной истины. И потому-то его идеалы, полные красоты и жизни, кажутся нам такими милыми, такими близкими, родными».

Но не тут-то было! Чем руководствовался президент Академии А. Н. Оленин, когда настоял на том, чтобы молодой художник остался в Академии ещё на три года для совершенствования мастерства, совершенно не ясно, однако Оленин назначил в наставники Карлу Брюлло малоодарённого и не пользовавшегося авторитетом у студентов художника А. И. Ермолаева.

Просьба Брюлло о замене учителя была отклонена. Тогда Карл отказался от этой пенсионерской поездки.

В это самое время на живописца обратило внимание недавно созданное известными на то время меценатами Общество поощрения художников (ОПХ) и, чтобы убедиться в его таланте, предложило ему выполнить несколько работ на программные темы, пообещав взамен оплатить заграничную поездку. Результатом этого предложения стали две картины Карла Брюлло «Эдип и Антигона» и «Раскаяние Полиника».  Обе картины были созданы в 1821 году. После этого Карлу  было предложено поехать за границу для совершенствования своего мастерства. Взамен с него бралось обязательство составлять подробные отчёты о своих впечатлениях и результатах изучения произведений искусства, а также предоставлять новые работы. Карл согласился и вместе со своим братом Александром 16 августа 1822 года отбыл в Италию.

До 1822 года Карл и Александр Брюлловы носили фамилию своих предков Брюлло. Именно в связи с этой поездкой фамилия двух братьев была русифицирована, получив русское окончание в Высочайшем указе, которым было дано соизволение императора Александра I на их художественную поездку за границу.

В мае 1823 года братья Брюлловы прибыли в Рим, посетив по пути Ригу, Кенигсберг, Берлин, Дрезден, Мюнхен, Венецию, Падую, Верону, Мантую и Болонью. Буквально сразу после прибытия в Рим художник получил от ОПХ задание выполнить копию с фрески Рафаэля «Афинская школа», ставшей последней ученической работой живописца.

Подлинную славу и популярность в Италии принесли молодому художнику его портреты представителей итальянской знати и своих соотечественников. Не последнюю роль в решении Брюллова разорвать отношения с ОПХ сыграло как раз наличие на тот момент множество заказов, что позволяло ему обходиться без финансовой поддержки со стороны.

В 1830 году Брюллов приступил к работе над большой картиной с историческим сюжетом — «Последний день Помпеи» /1830—1833/, заказанной ему Анатолием Николаевичем Демидовым. Замысел картины был связан с возникшей тогда модой на археологию и с актуальностью: в 1828 году произошло извержение Везувия. Для более точной и полной передачи трагедии Брюллов тщательно изучил многочисленные литературные источники, в которых рассказывалось о древней катастрофе, и побывал на раскопках в Помпеях и Геркулануме и сделал на месте ряд эскизов пейзажа, руин, окаменелых фигур. Известно, что на полотне изображена часть улицы Гробниц, которую художник изобразил стоя спиной к городским воротам.

И стал «Последний день Помпеи»
Для русской кисти первый день.
    Е. А. Баратынский

К этому же времени относится его знакомство с Ю. П. Самойловой, аристократкой из рода Скавронских, родственников императрицы Екатерины I. Знаменитые портреты «Юлия Самойлова с воспитанницей и арапчонком» и «Всадница» /1832/, а также незаконченная картина «Вирсавия» /1832/, которой художник подводил итог своим творческим исканиям, также связаны с этим этапом жизни Брюллова.

Картина «Последний день Помпеи» была завершена в 1833 году и произвела настоящую сенсацию в Европе и России. Для русской живописи эта работа стала новаторством в первую очередь из-за сюжета, изображавшего не выдающуюся историческую личность, а целый народ в часы трагедии. Император Николай I, увидев картину, пожелал лично видеть Брюллова в Петербурге и передал ему распоряжение возвращаться на родину. Впоследствии картина была подарена А.Н. Демидовым Николаю I.

Тем не менее, перед возвращением живописец принял приглашение графа В. П. Давыдова принять участие в путешествии по Малой Азии, Греции и Ионическим островам. В Афинах Брюллов тяжело заболел лихорадкой, из-за чего был вынужден расстаться со своими спутниками. Немного оправившись, он через Малую Азию отправился в Константинополь на бриге "Фемистокл", где его ждало новое предписание императора немедленно прибыть в Петербург, чтобы занять место профессора Императорской Академии художеств.

Командир брига "Фемистокл" В.А. Корнилов ожидал в Афинах депеши русского посланника в Греции. Он взял на корабль больного К. Брюллова и на корабле Карл Павлович быстро поправился на морском воздухе. Вместе с Корниловым они приплыли в Константинополь. Они подружились за время плавания. Карл Брюллов написал Корнилова на борту брига. Есть также акварель князя Григория Григорьевича Гагарина "Корнилов, Брюллов и Гагарин в каюте брига "Фемистокл"*.

Наконец в 1836 году через Одессу и Москву Карл Брюллов вернулся в Петербург. Пребывание в Москве, куда живописец приехал в декабре 1835 года, затянулось на несколько месяцев: Москва встречала Брюллова как героя, устраивая в его честь торжественные приёмы. На одном из таких вечеров художник познакомился с А. С. Пушкиным. Ещё одним событием стало его знакомство со знаменитым московским портретистом, бывшим крепостным В. А. Тропининым: ещё в Италии Карл Брюллов был много наслышан о нём. Знакомство переросло в крепкую дружбу.

Кроме присутствия на приёмах и посещения тропининского дома, К.Брюллов продолжал работать над новыми произведениями, создав портреты поэта А. К. Толстого, его дяди А. А. Перовского /писателя Антония Погорельского/ и очень поэтичную и романтическую картину «Гадающая Светлана» /1836/, навеянную одноимённой балладой В. А. Жуковского.

С 1836 по 1849 год Брюллов жил и работал в Петербурге. Сразу по возвращении в столицу ему было присвоено звание младшего /второй степени/ профессора Академии художеств, поручено руководство историческим классом Академии и предложено написать большую картину на тему из русской истории, утверждённую Академией и одобренную императором, для получения звания старшего профессора.

В Петербурге упрочилась слава Брюллова как виртуозного модного портретиста. Многие считали за честь быть запечатлёнными прославленным мастером.

В 1837 году к Брюллову обратился Жуковский с просьбой написать его портрет для императорской фамилии, с тем чтобы использовать вырученные средства на выкуп из крепостничества Тараса Шевченко. Брюллов охотно согласился. Шевченко получил свободу и поступил в Академию художеств, став позднее одним из любимых учеников Брюллова.

***

Единственный брак Карла Брюллова продлился всего 41 день.

В Третьяковской галерее выставили 8 портретов Карла Брюллова из питерской частной коллекции. Один из самых занятных - "Портрет молодой женщины у фортепиано".  Молодая женщина на портрете - дочь рижского бургомистра Эмилия Тимм, супруга Карла Брюллова. Их отношения были подобны короткой вспышке.
Художник увидел ее в театре. Впервые в жизни он влюбился, хотя в разговорах с друзьями был непреклонен: жениться не буду, нет такой девушки, которая могла бы заслонить собой творчество и искусство.

В 1838 году он сделал официальное предложение Эмилии. Свадьбу назначили на январь 1839 года. Видимо, тогда-то и был написан портрет "Портрет у фортепиано". Образ Эмилии Брюллов запечатлел еще раз на алтарной картине "Распятие" для лютеранской церкви Св. Петра и Павла на Невском проспекте. Мария Магдалена была на ней очень похожа на невесту художника.

Но эйфория быстро прошла. Брат художника Александр Брюллов вспоминал, что в день свадьбы Карл выглядел удрученным.

Поэт Тарас Шевченко, присутствовавший на венчании, писал: «Я в жизнь мою не видел, да и не увижу такой красавицы. Но в продолжение обряда Карл Павлович стоял глубоко задумавшись: он ни разу не взглянул на свою прекрасную невесту».

По Петербургу активно поползли нелицеприятные слухи, но о них я умолчу. На просторах интернета информация доступна. В это нелёгкое для художника время его поддержала приехавшая из Италии в Петербург графиня Юлия Самойлова.

Брюллов тоже о тех днях старался не вспоминать. Чтобы получить развод, он туманно объяснил произошедшее в письме шефу жандармов Александру Бенкендорфу, что он якобы стал «жертвой обмана».

Карл Брюллов так больше и не женился, хотя долгие годы его связывали романтические отношения с Юлией Самойловой, с которой он познакомился еще до брака с Эмилией Тимм.

***

Брюллов пробовал себя в жанре монументально-декоративной живописи, расписывая лютеранскую церковь на Невском проспекте.

В 1843 году Брюллов в числе лучших живописцев академической школы получил приглашение участвовать в росписи Исаакиевского собора. Ему было предложено расписать плафон большого купола фигурами апостолов, евангелистов и серией картин на тему «Страсти Христовы». Художник с большим интересом приступил к работе над эскизами.

К 1848 году они были завершены, и Брюллов приступил к самой живописи. Однако тяжёлая работа в сыром недостроенном соборе подорвала и без того слабое здоровье живописца, дав осложнения на сердце и обострив ревматизм, поэтому уже в феврале художник просил об освобождении от работ.

27 апреля 1849 года по настоянию врачей Карл Брюллов покинул Россию. В Италии он познакомился с соратником Гарибальди А. Титтони, в доме которого практически и прожил последние годы своей жизни.

Последним шедевром художника стал портрет его старого знакомого археолога Микеланджело Ланчи, созданный в 1851 году.

Карл Павлович Брюллов скончался 11 /23/ июня 1852 года, в возрасте 52 лет, в местечке Манциана под Римом, где лечился минеральными водами. По свидетельству русского представителя в Риме, смерть наступила через три часа после приступа удушья.

*Сведения из рецензии В.А. Врубеля, http://proza.ru/avtor/vvrubel

Продолжение: http://proza.ru/2021/03/25/1634