Когда я был совсем маленьким

Когда я был совсем маленьким, я тайно сбежал от своей любимой бабушки. Я так сильно заскучал за мамой, что бежал домой не останавливаясь. А когда прибежал наконец-то, мамы не оказалось дома, она была еще на работе. И тогда я снова начал сильно бежать, еще сильнее чем прежде. Я бежал к своей маме и думал, почему она оставила меня на целый день у бабушки? Ведь она меня сильно любила? Я все бежал и плакал.

Когда я был совсем маленьким, мы с папой катались зимой на санках. Мы разгонялись с высокой горки, летели на моих любимых санках, громко кричали и смеялись. Я сильно прижимался к папе и замирал от счастья. А потом наши санки перевернулись и мы с папой вывалились в большой сугроб. Но мне совсем не было больно, правда. И я совсем не замерз, хотя был сильный мороз. Жаль, что редко мы так катались с папой, зимой на санках.

Когда я был совсем маленьким, моя мама очень сильно заболела. И я видел, как плакал папа. Он никогда раньше так сильно не плакал. А тут он взял и прямо при мне заплакал. И я вдруг заплакал, еще сильнее чем папа. А потом, ночью, когда все уснули, я пробрался к своей маме. Но только так, чтоб никто не заметил, даже папа. Я положил свои маленькие ручки на маму и молился. Но только так, чтоб она не услышала и не проснулась. Я видел, точно так же молился за меня ночью папа. Он только думал, что я спал и ничего не слышал и не видел. А утром моя мама выздоровела и стала улыбаться. Только она не знала, что это я за нее молился.

Когда я был совсем маленьким, мне повстречалась большая собака. Я испугался и побежал к папе. Я бежал и не оглядывался. Я увидел папу и начал еще сильнее бежать и кричать: “Папочка, папочка!” Мой папа бежал мне навстречу и я перестал бояться. А потом я споткнулась и упал. Но мой сильный папа был уже рядом. Он взял меня на руки, крепко к себе прижал и поцеловал. И потом мне снова захотелось встретить эту собаку и упасть, чтобы папа снова меня так сильно пожалел и поцеловал.

Когда я был совсем маленьким, я случайно разбил хрустальную вазу. Самую любимую мамину вазу. У мамы была очень красивая и дорогая хрустальная ваза. Однажды, я так сильно и быстро хотел открыть маме дверь, что на пути задел и опрокинул прекрасную мамину вазу. И я до сих пор помню звук этих страшных дребезгов. Я открыл маме дверь и со слезами на глазах прошептал: “Мама... я разбил твою вазу...”. И я никак не мог понять, почему моя мама меня не ругала? “Ну а сам то, сынок, не порезался?!” Это все, что сказала мне тогда моя мама. А может быть, я просто больше ничего не помню? 

Когда я был совсем маленьким, я сам очень сильно заболел. И мне темно и страшно вдруг стало? И я помню, как я плакал: “Мамочка... мамочка...”. А она, моя мама, держала меня сильно горячего в своих нежных, ангельских руках и успокаивала. Лечила, молилась, пела и почти всю ночь не спала. А потом, мне вдруг не страшно совсем стало. Я смотрел на лицо своей мамы и видел Христа, правда! И уснул я тогда очень сладко. На руках Христовых.

Когда я был совсем маленьким... Я видел Христа...
      

Иван Лещук, из цикла “Записки на полях души”