Блок. Влюбленность. Прочтение

 .                Александр Блок
  .          .           том II
      « Р а з н ы е      с т и х о т в о р е н и я »


20. Влюбленность






                Влюбленность

                Королевна жила на высокой горе,
                И над башней дымились прозрачные сны облаков.
                Темный рыцарь в тяжелой кольчуге шептал о любви на заре,
                В те часы, когда Рейн выступал из своих берегов.

                Над зелеными рвами текла, розовея, весна.
                Непомерность ждала в синевах отдаленной черты.
                И влюбленность звала – не дала отойти от окна,
                Не смотреть в роковые черты, оторваться от светлой мечты.
               
                "Подними эту розу", – шепнула – и ветер донес
                Тишину улетающих лат, бездыханный ответ.
                "В синем утреннем небе найдешь Купину расцветающих роз", –
                Он шепнул, и сверкнул, и взлетел, и она полетела вослед.

                И за облаком плыло и пело мерцание тьмы,
                И влюбленность в погоне забыла, забыла свой щит.
                И она, окрылясь, полетела из отчей тюрьмы –
                На воздушном пути королевна полет свой стремит.

                Уж в стремнинах туман, и рога созывают стада,
                И заветная мгла протянула плащи и скрестила мечи,
                И вечернюю грусть тишиной отражает вода,
                И над лесом погасли лучи.

                Не смолкает вдали властелинов борьба,
                Распри дедов над ширью земель.
                Но различна Судьба: здесь – мечтанье раба,
                Там – воздушной Влюбленности хмель.

                И в воздушный покров улетела на зов
                Навсегда... О, Влюбленность! Ты строже Судьбы!
                Повелительней древних законов отцов!
                Слаще звука военной трубы!
                3 июня 1905







Из примечаний к данному стихотворению в «Полном собрании А. Блока в 20-ти томах»:
     « …этому стихотворению Блок сделал примечание: «Стихотворение внушено старым замком города Friedberg'a (Hessen), описанию которого посвящена моя статья: “Девушка розовой калитки и муравьиный царь”.» Блок был во Фридберге дважды: в 1897 и 1903 годах.»

     Но мир, где в одиноких замках живут одинокие королевны  – это один из сюжетов «тома I» – его подробно расписал Андрей Белый в своей «Северной симфонии». Именно оттуда его королевна после смерти попадёт со своим запретным возлюбленным в мир камышовых заводей, где «Загорались вечерние свечи.// Кто-то думал о бледной красе», «Где у берега рябь и камыш», где «Ни тоски, ни любви, ни обиды», где «…Всё померкло, прошло, отошло… // Белый стан, голоса панихиды…»
Или:
     «В этой стране были блаженные, камышовые заросли; их разрезывали каналы, изумрудно-зеркальные.
     Иногда волна с пенным гребнем забегала сюда из необъятных водных пространств.
     В камышовых зарослях жили камышовые блаженные, не заботясь о горе, ожидая еще лучшей жизни.
     Иногда они преображались и светились светом серебристым. Но они мечтали о вознесении.
     Тут она бродила, раздвигая стебли зыбких камышей, а по ту сторону канала над камышами бывал матово-желтый закат.
     Закат над камышами!..»

Вот и в этом стихотворении:

                Над зелеными рвами текла, розовея, весна.
                Непомерность ждала в синевах отдаленной черты.
                И влюбленность звала – не дала отойти от окна,
                Не смотреть в роковые черты, оторваться от светлой мечты.

                "Подними эту розу", – шепнула – и ветер донес
                Тишину улетающих лат, бездыханный ответ.
                "В синем утреннем небе найдешь Купину расцветающих роз", –
                Он шепнул, и сверкнул, и взлетел, и она полетела вослед.

Сравните с  «Северной симфонией»:

     «…И когда рассеялись последние остатки дыма и темноты, на горизонте встал знакомый и чуть-чуть грустный облик в мантии из снежного тумана и в венке из белых роз.
     Он ходил по горизонту меж лотосов. Останавливался, наклонив к озерной глубине прекрасный профиль, озаренный чуть видным, зеленоватым нимбом.
Ронял розу в озерную глубину, утешая затонувшего брата.
     Поднимал голову. Улыбался знакомой улыбкой... Чуть-чуть грустной...
     И снова шел вдоль горизонта. И все знали, кто бродит по стране своей…»
   
     Повторю, что приоритет на этот мир установить, наверное, невозможно. Летом 901 года Блок и Белый были ещё незнакомы, а «Симфония» у Андрея Белого помечена датой «26 сентября 1901 г», первое же стихотворение о мире камышовых заводей «За туманом, за лесами...» Блок напишет «14 июня 1901»:

                «…Над печальными лугами
                Мы встречаемся с Тобой.

                Но и ночью нет ответа,
                Ты уйдешь в речной камыш,
                Унося источник света…»

     Так и «северные замки» Блок видел ещё  в 1897 году… семнадцатилетним, во время своего сумасшедшего романа с К.М.С.
     Вот и на этот раз, вернувшись в Германию к этим въявь вставшим замкам, замкам из другого мира, замкам из другой жизни, Блок на фоне развалин своей собственной жизни – непереносимое чувство разочарования в той, кого он считал… «…земное воплощение пресловутой Пречистой Девы или Вечной Женственности, если Вам угодно знать» (Блок. Из неотправленного письма), на фоне начинающей разваливаться страны (революция 905 года набирает ярости), Блок пишет про  «Влюблённость», про замершею в своей вечной феодальности Германию.

Ал. Блок:
                Королевна жила на высокой горе –
А. Белый:
     «…Королевна росла на вершине.
    Бывало, мать, вся в шелку, говорит ей чудесные слова, отец молится на заре.
    А вдали летят белые лебеди, окруженные синевой, и она следит, как исчезают они в мимолетном облачке, как кричат в белоснежном облачке...»

Ал. Блок:
                Над зелеными рвами текла, розовея, весна. –
А. Белый:
    «…Глубоким лирным голосом кентавр кричал мне, что с холма увидел розовое небо…
     …Встали туманы, пригретые лаской. Башня выходила из розовой мглы. На вершине ее была терраса с причудливыми, мраморными перилами.
     …На востоке таяла одинокая розовая облачная башня».
   
Ал. Блок:
                "Подними эту розу", – шепнула – и ветер донес
                Тишину улетающих лат, бездыханный ответ.
                "В синем утреннем небе найдешь Купину расцветающих роз", –
                Он шепнул, и сверкнул, и взлетел, и она полетела вослед. –
А. Белый:
     «…Король пел над ребенком своим. Он с каждым аккордом срывал со струн розу.
…Отец срывает со струн розу за розой... Алые, белые – летят они вниз, освещенные легкой зарею…»

 
     - «В синем утреннем небе найдешь Купину расцветающих роз»  - Самая горькая строка в стихотворении. Потому что все эти «расцветающие розы» и миры северных королей, и камышовые заводи для Блока были местами отдохновения, где он мог укрыться от «привычной суровости» Любови Дмитриевной, где он мог перевести дух от горького почти безнадежного служения, от долга своей жизни, символом которого была именно Купина.
     Для Блока, судя по всему, именно Моисей был примером, был залогом надежды: миссия выполнима! Сумел же простой пастух сначала встать вровень с полубогом по тем временам – с фараоном, а потом дать своему народу новую судьбу. А началось всё для Моисея с гласа из горящей купины. Вот как писал об этом его духовный учитель:

                «Я раб греха. Но силой новой
                Вчера весь дух во мне взыграл,
                А предо мною куст терновый
                В огне горел и не сгорал.

                И слышал я: «Народ Мой ныне
                Как терн для вражеских очей,
                Но не сгореть его святыне…»
                Вл. Соловьев
 
А так писал он сам:

                «Что сожалеть в дыму пожара,
                Что сокрушаться у креста,
                Когда всечасно жду удара
                Или божественного дара
                Из Моисеева куста!
                Март 1902»

   Для Блока Купина горела, когда он смотрел на Л.Д. Именно в ней он видел призыв Господен:

                «Белая Ты, в глубинах несмутима,
                В жизни — строга и гневна.
                Тайно тревожна и тайно любима,
                Дева, Заря, Купина.

                Блёкнут ланиты у дев златокудрых,
                Зори не вечны, как сны.
                Терны венчают смиренных и мудрых
                Белым огнем Купины.
                4 апреля 1902»

     Именно в ней он видел и цель, и средство своей жизни, своей Миссии, своего подвига.

     И вот  Купина перемещается из мира действий в мир сказаний.
     То есть из мира «…тайного знания, за которым стоит тайное действие», он  и в правду вернулся «…”с песней наудачу” ( т. е. поэтом и человеком, а не провидцем и обладателем тайны).»(Блок. Из дневников 1918 года).
     Или того хуже: Купина перешла реальность антитезы русского символизма:

     «Как бы ревнуя одинокого теурга к Заревой ясности, некто внезапно пересекает золотую нить зацветающих чудес; лезвие лучезарного меча меркнет и перестает чувствоваться в сердце. 
      …Если бы я писал картину, я бы изобразил переживание этого момента так: в лиловом сумраке необъятного мира качается огромный белый катафалк, а на нем лежит мертвая кукла с лицом, смутно напоминающим то, которое сквозило среди небесных роз…
     …Итак, свершилось: мой собственный волшебный мир стал ареной моих личных действий, моим "анатомическим театром", или балаганом, где сам я играю роль наряду с моими изумительными куклами…
     …Иначе говоря, я уже сделал собственную жизнь искусством. Жизнь стала искусством, я произвел заклинания, и передо мною возникло наконец то, что я (лично) называю "НЕЗНАКОМКОЙ": красавица кукла, синий призрак, земное чудо».
                Блок. «О современном состоянии русского символизма».

     То есть Купина – не то, что ему дано от “лезвия лучезарного меча ”, а что придумал он сам. Купина ныне – лишь персонаж, если не декорация, “балагана”.

*

Из Примечаний к данному стихотворению в «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах» А.А. Блока:

«
     - «Королевна жила на высокой горе, // И над башней дымились прозрачные сны
облаков». - Ср. с набросками Блока к статье "Девушка розовой калитки и муравьиный
царь" (наброски 1903 г.- ЗК. С. 48-49, статья (1906)- СС-8(5) . С. 85). Один из источников образа героини - "Северная симфония" Белого (М., 1904), где Королевна, которая "росла на вершине" (С. 24) мраморной башни, проходит испытание влюбленностью. "Северная симфония" насыщена "облачными" мотивами.

     - «Темный рыцарь в тяжелой кольчуге шептал о любви на заре». - Ср. образ Рыцаря в стих. Блока "Поэма" (1898, т. 4 наст. изд.), а также в статье "Девушка розовой калитки и муравьиный царь" (1906) образ "неподвижного рыцаря- Запада". В "Северной симфонии" Белого Королевну полюбил Рыцарь, приходивший к ней на вечерней заре, но околдованный силами "тьмы" .

     - «... В те часы, когда Рейн выступал из своих берегов». - Ср. в статье  "Девушка розовой калитки и муравьиный царь" образ Рейна как знак "романтического мира" (СС-8(5) с. 84).

     - «"Подними эту розу"» ... - О символике розы см. коммент. к стих. "Я - тварь дрожащая. Лучами... " (т. 1 наст. изд.).
     ["символикой"  Редакция называет комплекс устойчивых ассоциаций автора - контекст, в котором обычно в книгах Блока появляется то или иное слово. Что с "символизмом", кроме общего созвучия слов, никакой связи не имеет ( «…символист уже изначала – теург, то есть обладатель тайного знания, за которым стоит тайное действие» (А. А. Блок «О современном состоянии русского символизма»)).

Из Примечаний к упомянутому стихотворению в «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах» А.А. Блока:
     «
     - «... Таишь в глубинах Роз Твоих ...» - Роза- один из наиболее распространенных мировых мифопоэтических символов с очень широким кругом значений. Написание с прописной буквы связывает образ с христианской (католической) символикой, ближе всего - с символикой Богоматери (хотя роза в католицизме является также атрибутом Христа, многих святых, часто - церкви вообще).
     Роза как универсальный мистический символ изображена в финале "Божественной комедии" Данте ("Рай", XXX-XXXIII). Ср. также образ розы в "Песне офитов" (1876) Вл. Соловьева и в финале его пьесы "Белая лилия" (1880)».
[
ПЕСНЯ ОФИТОВ:

     Белую лилию с розой,
     С алою розою мы сочетаем.
     Тайной пророческой грезой
     Вечную истину мы обретаем.

От себя скажу, что "роза" в "томе I" - это атрибут Тебя. Например:

                "Из лазурного чертога
                Время тайне снизойти.
                Белый, белый ангел бога
                Сеет розы на пути.
                4 октября 1901"

"Сеет розы на пути" - "тайны", то есть на пути "снисхождения" Тебя в нашу реальность.

Однако в "томе III" - розы становятся элементом декораций инферно или орудием соблазна.
    Инферно:

                "Знакомый Ад глядит в пустые очи.
                (...)
                Передо мною бесконечный зал.
                Сеть кактусов и роз благоуханье,
                Обрывки мрака в глубине зеркал..."
                ("Песнь Ада")

     Соблазн:

                "Я послал тебе черную розу в бокале
                Золотого, как небо, аи".
                ("В ресторане")

В "томе II" и происходит извращение этого образа (как и многих других).
]   
  ...Ср. в статье "Девушка розовой калитки и муравьиный царь" иронические размышления о Западе как мире роз и куртуазной культуры (СС-8(5). С.85-88).

     - «"В синем утреннем небе найдешь Купину расцветающих роз"» - У раннего Блока Купина - одно из имен Прекрасной Дамы ("Дева, Заря, Купина" - см. стих. "Странных и новых ищу на страницах ... " (1902)- т. 1 наст. изд.).

     - «И за облаком плыло и пело мерцание тьмы, // И влюбленность в пoгoнe забыла, забыла свой щит». - Ср. описание "небесной войны" в стих. "Война горит неукротимо ... ", 1902: "Старик-пастух стада покинет,// Лазурный догоняя дым,// Тяжелый щит боец отринет,// Гонясь без устали за ним" (т. 4 наст. изд.).

     - «Не смолкает вдали властелинов борьба ...» и след. - Ср. в статье "Девушка розовой калитки и муравьиный царь": "Искони на Западе искали Елену - недостижимую, совершенную красоту. Отсюда все эти войны и кровавые распри с полуфантастическим врагом; эти фигуры рыцарей с опущенными забралами" (СС-8(5). С. 88-89).

     - «И в воздушный покров улетела на зов ...» - Ср. в статье "Девушка розовой калитки и муравьиный царь" противопоставление "западного" идеала как отрыва от земли "неземных очарований", "романтизма" и русского пути к земле, "поющей руде".

     - «Навсегда ... О, Влюбленность! Ты строже Судьбы! // Повелительней древних законов отцов!» - Ср. в стих. Лермонтова "Желание" (1831): " ... Бесполезны мольбы // Против строгих законов судьбы".

           Д р у г  и е    р е д а к ц и и    и   в а р и а н т ы
 
     - «Там - шепнул ей - на небе немало сгорающих роз ...» (ЧА ЗК)- Ср. в стих. "Пробивалась певучим потоком ... " (1902): "Не видали сгорающих роз ( ... ) Мы постигли сгорания роз" (т. 1 наст. изд.; а также коммент. к этому стихотворению).
[
Из Примечаний к упомянутому стихотворению в «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах» А.А. Блока:
    «
     - «... Не видали сгорающих роз».- многоплановый символ "сгорающих роз" восходит, с одной стороны, к античной (и вслед за ней- к европейской аллегорической) традиции: роза - знак любви, и сожжение роз на алтаре любви - жертвоприношение Афродите. С другой стороны, в мистической литературе роза - символ сердца, и это дает возможность истолковать сгорающие в пламени розы как символ горящего "сердца Христова". Постижение этого символа противопоставлено "языческому" поклонению земле ("молились на скалы")
     »
     ]
»