Зеркало

               – Па-а-а-а… – Машка что-то увидела и протягивала руку в сторону мусорных контейнеров, к которым, собственно, они и подъезжали.
               Ещё вчера решили, что Михаил заберёт Машку после школы и они поедут на дачу пораньше, предварительно вынесут весь мусор. Потом купят по дороге продукты, с расчётом на гостей, которые обещали сегодня-завтра подъехать, чтоб встретить весну.
               – Па-а-а-а… повторила Машка, когда они уже подъехали и Михаил остановил машину.
               Вот эти «па-а-а-а…», «ма-а-а-а…», «ба-а-а-а…» доводили Михаила до того, что он их просто не слышал.
               У жены – Алёны тоже было эта «дурацкая» привычка – «Ми-и-и-и-ш-ш-ш-ш…».
               Сошлись на том, что «дети в мать – что с них взять» и больше этот вопрос не поднимали, но у Михаила «упал какой-то клапан в ушах» и он просто этого не слышал нигде, никогда и ни при каких обстоятельствах.
               Открыл багажник, взял пакеты с мусором и только тут увидел Машку стоявшую у огромного зеркала, прислоненного сбоку к контейнеру.
               Дочь, положив руку на зеркало, стояла и, молча, смотрела на отца.
               …Машка занималась танцами. Два года занятий сопровождались постоянными просьбами поставить в девчоночьей комнате зеркало, потому, что танцами заниматься без зеркала, «в котором видишь себя и все свои ошибки» невозможно. 
               Тема зеркала периодически поднималась по любому поводу, а то и без повода. Даже доходило до того, что братьев у неё двое, а значит, у каждого из них есть брат, а у неё никого нет и «даже нет зеркала».
               Теперь она стояла около зеркала, и Михаилу казалось, что она не дышит.
               На лице было всё написано, но самое главное, «огромными буквами с бессчётным количеством восклицательных знаков» было: «Я без зеркала отсюда никогда и никуда не уйду!»
               Отец молча, стоял и смотрел, то на зеркало, то на дочь.
               Рассмотрев его поближе, стало понятно, что это зеркало старое, и кто-то вынес его из дома, освобождая подо что-то место.
               – Вестчь! – раздалось сзади.
               Михаил повернулся – пожилой мужчина стоял и смотрел на зеркало.
               – Вестчь! – повторил старик и подошёл к зеркалу. – Обратите внимание на ширину пропилов на шурупах! – Он ткнул пальцем в металлическую скобку прижимающее зеркало к деревянному основанию. – Могу биться об заклад, что шурупы изготовлены не раньше начала прошлого века.
               Действительно, шурупы были странными. Полукруглые головки рассекала прорезь под отвёртку шириной не долее двух-трёх сложенных листов бумаги.
               – Как же они их заворачивали? – Михаил повернулся к старичку.
               – Как заворачивали – это одно, а вот как его отвернуть – тут, брат, голову поломаешь! Старики делали – навечно!
               – А мы с вами сможем его мне на крышный багажник загрузить? – Михаил посмотрел на старичка.
               – Может и сможем… Но я бы не рискнул. Вдруг, да не «вдруг» тоже… Хоть Алсутьевское, хоть Меньшикова… Вдруг, что случится?!..
               Одно смущает… нет рамы… С другой стороны, «тем более» – делалось под заказ!
               – Может, попробуем?!
               – Давай попробуем! Только, под него бы тряпицу какую–никакую. Основание-то… судя по фактуре дерева – сосна корабельная. Жаль если поцарапаем.
               Михаил постелил на багажник палатку, выровняв, чтоб не было складок.
               Собрав все веревки, что были в машине и даже буксировочный трос они вдвоём с дедом приторочили зеркало, под молчаливое сопровождение взгляда, вроде, даже, не дышавшей Машки, всё ещё не верившей в чудо.
               Поблагодарив деда, Михаил сел в машину.
               – Садись! – он глянул на стоящую Машку.
               – Боюсь!
               – Чего боишься?
               – Что ты нас не довезёшь.
               – Кого вас?
               – Меня и зеркало!
               Михаил внимательно посмотрел на дочь: – Я буду стараться… довезти вас обоих… в целости и сохранности!
               – Ты уж постарайся! – Машка села на заднее сиденье и осторожно закрыла дверь.
               … – Алёна! Мы с Машей мусор вынесли, а купить домой ничего не купили. Так обстоятельства сложились. Ты по дороге с мальчишками купи там всё сама, не забыв, что у тебя в семье три мужика, да ещё кто-нибудь из мужиков подъедет.
               – Я тебе сколько раз говорила, что по винным отделам не ходила и ходить не собираюсь… – в трубке раздались короткие гудки.
               – Чё мама сказала? – Машка подвинулась ближе.
               – Сказала, чтоб купили по дороге молока и хлеба – остальное они с мальчишками привезут.
               …Подъехав к дому, Михаил огляделся по сторонам – на улице никого из мужиков не было. Взяв пакеты, пошёл открывать калитку.
               – Иди, помоги, – окликнул дочь, стоящую у машины.
               Машка стояла, не двигаясь, словно не слыша, глядя на машину.
               «Мама – номер два!» – подумал Михаил, идя к дому.
               Вернувшись, стал аккуратно распутывать верёвки и резиновые жгуты крепящие груз, под пристальным приглядом дочери.
               Не прошло и пяти минут, как к дому подъехала ещё одна машина.
               Из неё вышли отец и мама Михаила.
               – Вы что ли только подъехали? – к Михаилу подошёл отец. Мама подошла к Маше. Обнимаясь с бабушкой и дедушкой, Машка не сводила глаз с зеркала.
               – Что за обновка? – дед подошёл поближе к машине.
               – Маша достала… Зеркало к ней в комнату. Не знаю ещё, как доехало. Вроде плелись по городу, а тут у нас вообще пешком шли. …Вот, вынь ей зеркало в комнату и всё!  Вот, не может она без зеркала жить!.. Пока доехали, кто только из водителей нас не обматерил!.. Все за город едут, а тут мы с Машей и зеркалом!
               Михаил специально говорил громко, чтоб Маша всё слышала.
               – А её, что ни попросишь – сто раз сказать надо! Маша, Маша… не слышит! А тут далось ей это зеркало! Водители, обгоняя, только у виска пальцем не крутили!
               Алёне намекнул: надо бы стресс снять… Так она в ответ: снимай что хочешь, только без меня!
               Пришлось в магазин специально заезжать!
               Занесём ли мы вдвоём это… – он кивнул на зеркало, – Машке в комнату?
               Отец посмотрел на зеркало: – Втроём точно не развернёмся, а вдвоём с верёвками, медленно и аккуратно, занесём.
               …Через несколько минут зеркало стояло у Маши в комнате, прислонившись к стене.
               Комната сразу стала огромная, светлая.
               Мама Михаила посмотрела на зеркало, на Машу, сказала с грустью: – Девчонкой была, мне тоже хотелось большое зеркало. Хорошо, что у Маши мечты сбываются! …Только вот как вы его крепить будете?
               – А мы сейчас с сыном на кухне подумаем! – с улыбкой сказал отец. – К нам не заходить, думать нам – не мешать!
               Бабушка с внучкой сидели и, молча, смотрели на зеркало.
               У обоих на лицах было спокойствие и грусть.
               – Исполнение мечты – всегда грустное событие. А без мечты жить – ещё хуже. Так и живёт человек – добивается, достигает, грустит, а потом придумывает что-то новое, опять добивается и опять грустит!
               Пойдём-ка, мешать не будем!
               …Приехавшая с мальчишками Алёна, зайдя на кухню, увидев мужчин хотела было что-то сказать, но услышав крики пацанов поспешила в комнату.
               Наступившая тишина мужчинам показалась тревожной и они, обсудив до этого, что и как делать с зеркалом поспешили к ним.
               На диване, молча, сидели: бабушка, прижимая к себе Машку, рядом сидела Алёна, на полу сидели пацаны и смотрели на зеркало.
               Алёна встала и пошла на кухню, остановившись возле Михаила, тихо сказала: – Мне всегда хотелось большое зеркало… Пусть Маша решает, как и куда его крепить.
               …Определившись, где и как это зеркало будет «жить» в комнате, мужчины выгнали всех.
               Закрепили крепления прямо на стену.
               Предстояло освободить зеркало и перенести его на стену.
               С огромным трудом, кое-как отвернув крепления, они сняли зеркало, аккуратно прислонив его к стене.
               – Смотри… – отец взглядом указал сыну на коробочки, проложенные смятыми газетами лежавшими под зеркалом.
               Сын взял одну из газет: – Февраль 1937 года.
               Взял одну из картонных коробочек. В ней лежало три Ордена Красного Знамени с все еще яркими буквами внизу – Р.С.Ф.С.Р., ещё какие-то бумаги. Там оказались какие-то письма, перевязанные узкой лентой, ещё какие-то бумаги. Картонная коробочка с женскими украшениями.
               – Собери и унеси всё подальше. Потом разберёмся! – отец достал пакет и протянул сыну. – Если память мне не изменяет такой орден у коллекционеров сейчас стоит около  миллиона.
               Сын унёс куда-то пакет и вернулся.
               В молчании они закрепили зеркало и сели на диван, разглядывая отражение комнаты.
               Комната стала бесконечно большой и светлой.
               – Я думаю, что о находке, пока не разберёмся, надо помолчать, – сказал отец.
               Сын кивнул.
               В комнату заглянула Машка и, увидев сидящих мужчин, убежала, тут же вернувшись с братьями, мамой и бабушкой.
               Мужчины освободили им диван и ушли на кухню.
               – Думаю, что пока не разберёшься, чьи это ордена, а по номерам их ты быстро узнаешь – чьи, надо бы помолчать. Только узнавать надо очень осторожно. У всех арестованных в то время ордена забирали и уничтожали и их и другие  награды… ...Да и арестованных тоже... Если память мне не изменяет таких было человек пятнадцать… Но будь очень осторожен. … А пойдём-ка в спальню!.. Там и посмотрим и обсудим всё.
               ...Может родственники уцелели... По сути – без них что-то решать – не дело. ...Да и страна... вроде бы тоже не бочком должна стоять...
               ...В чужие руки ничего из найденного не отдавай! Ни на минуту! Сопрут! Пить дать – сопрут! Никому нельзя верить – кругом одно жульё!.. 
               Мужчины, заглянув в комнату с зеркалом, увидели женщин протирающих его и ребят, наблюдающих за работой.
               – К нам с дедом в комнату не заходить без стука, – сказал отец, что-то, взятое из кухни, пряча за спиной.
               – К нам тоже! – ехидно крикнула Машка, вся светясь от нежданного приобретения.