Скорый из прошл... Гл. 4. 4. Не единожды солгавший

       В бикини из лайкры красного цвета Любава шла по садовой дорожке чуть впереди Максима и ужасно стеснялась. Однако её естественное замешательство вскоре улетучилось, так как потенциальный жених охотно поддерживал разговор и проявил живой интерес к цветам, не раз восхищаясь ими:

       — Сколько же их тут чудесных, и как приятно пахнут! Волшебный цветник.

       — Люблю здесь отдыхать и наслаждаться ароматным воздухом. Взгляни, пожалуйста, сюда. Перед нами гортензия. Правда, красота неописуемая?

       — Да, Любава. Догадываюсь, что уход за цветами требует много времени?

       — Конечно. Но не жаль ни времени, ни сил. Правда, мама сильно преувеличила мои заслуги в разведении цветов. Она регулярно приглашает профессиональных цветочниц.

       — И правильно. В одиночку не осилить большой объём кропотливого труда. А вот цветок, кажется, жасмином пахнет?

       — Совершенно верно. Его даже порой так и называют. На самом деле, кустарник чубушник. Кстати, наши хорошие знакомые — супруги Чубушниковы. Коммерческий директор швейного объединения Юрий Никифорович и его супруга Виолетта, коллега по совместной работе. Не помню отчества. Да и зачем знать его? Ведь она намного моложе Юрия Никифоровича.

       — Смешное название цветка и любопытная фамилия. О, какая чудесная живая изгородь! А рядом — уютная ажурная беседка.

       — Мой любимый уголок на даче Игната Васильевича. Воздух здесь особенно духовитый. Дышать им — сплошное наслаждение. За цветущим кустарником каменная стена, но её совсем не видно. Часами люблю отдыхать в беседке с какой-нибудь книгой. 
               
       — И о чём хотя бы одна из книг, если не секрет? Ведь не школьные учебники?

       — Увлеклась любовными романами из маминой библиотеки, — девичьи щёки слегка зарделись от смущения.

       — У Розы Григорьевны большая библиотека?

       — Да, Максим. Очень большая. Местных книготорговцев Игнат Васильевич не раз облагодетельствовал дефицитными товарами, а те, в свою очередь, благодарили его и заодно маму всякими подарками. В том числе, книгами.

       — И что мама больше всего любит читать? — поинтересовался осторожно.

       —  Детективы и те же любовные романы.

       — Какие, например, любовные? Мне интересно.

       — Ой, там полно всяких... Например, «Любовник леди Чаттерлей» Герберта Лоуренса, потом — «Госпожа Бовари» Густава Флобера, ещё — «Опасные связи» Пьера Шодерло де Лакло... В романах столько красивых, но коварных мужчин и не меньше обманутых девушек или молодых женщин. Их до слёз жаль. Но я не хочу быть обманутой!

       — Любава, невозможно тебе быть обманутой, никак невозможно! Ты непременно должна быть счастливой, ты будешь счастливой. Я обещаю, я клянусь, что... Нет, не сейчас об этом. Слишком тороплю события. Прости.
               
       — Хорошо тебя понимаю, — Любава доверчиво улыбнулась. — Ты скромный, добрый и милый. Совсем не похож на лживых героев прочитанных мною книг. Если бы ты знал, как жаль ту же Сюзанну! Сердце разрывалось от боли, когда читала о ней. Рыдала и рыдала над книгой...
               
       — Сюзанна, Сюзанна, Сюзанна... Возможно, из романа «Милый друг» Ги де Мопассана?
               
       — Совершенно верно. Прелестная девушка, коварно обманутая. Меня переполняет ненависть к Жоржу Дюруа, безжалостному обольстителю женских сердец. Бездарь и негодяй!
               
       — Согласен с тобой. У него ласковый взгляд да сердце яд, но Любава, милая... Это же книги! Ты, догадываюсь, впечатлительная девушка. Не надо столь эмоционально переживать. Будем думать и мечтать только о прекрасным.
 
       — Да. Только о прекрасном. Очень хочу быть счастливой. В семье — восхитительная идиллия и бескорыстная любовь, красивый муж и милые дети. А ты о чём мечтаешь? Ах, зачем я спрашиваю?!

       — Не смущайся. Естественный вопрос. Мечтаю о семейной жизни. Очаровательная и заботливая жена, которую я люблю беззаветно. Дети. Много детей, если жена так пожелает. Цветы и подарки для любимой супруги. Взаимопонимание, счастье и любовь.
               
       — Ты хорошо сказал. Счастье и любовь. Семья.
      
       Максим послушно шёл то рядом с Любавой, то за ней, опасаясь выдать истинное отношение к ней неосторожным словом или красноречивым взглядом. Так в дикой природе зверь расчётливо и терпеливо выслеживает свою добычу, а она до поры, до времени не подозревает о грядущей беде.

       Украдкой посматривая на красавицу Любаву, он вновь и вновь мысленно соглашался с Людмилой Егоровной. Она абсолютно права. Любовь выдумали несчастные романтики и недалёкие люди. Вот и у него нет никакого искреннего чувства к Любаве. Вынужден терпеливо лгать ей и говорить о любви. И вынужден врать торговому пройдохе Игнаше. И Розе Григорьевне, разумеется. Они, видите ли, поженятся, зарегистрируют брак. Наверняка, с какой-либо выгодой. Жадюги! Затаённо досадовал, что не должен, не имеет права в эту же ночь оказаться в одной постели с безупречным совершенством, мелодично воркующим сейчас рядом.

       — А вот спирея японская, — Любава предусмотрительно остановилась у ярко малиновых, почти пурпурных цветов. — Правда, красиво?

       — Я восхищаюсь и цветами, и тобой, трудолюбивой и умной девушкой.

       — Приятно слышать. Спасибо. Ещё люблю анютки. Необыкновенная красота.

       — Садовые фиалки моей маме очень нравятся!

       — И моей тоже. Пройдём по дорожке к небольшому плодовому саду. Полюбуемся цветами вдоль неё. 
      
       — Любава, они мне хорошо знакомы! На отцовской даче растут. Петунии и космея — замечательное украшение дачного участка. И эти, конечно.

       — Бархатцы и настурция.

       — А тут ирис?

       — Максим, ты неплохо разбираешься в цветах. Вот и плодовые деревья.

       — Глазам своим не верю. Роскошная вишня. Столько созревших ягод!

       — А ты любишь вишни?

       — Очень даже. Можно попробовать с ветки?

       — Только с ветки и ем. Они здесь не пыльные. Правда, Игнат Васильевич почему-то их всегда моет. Угощайся, пожалуйста, Максим.

       — Сладкие и сочные. Прелесть.

       — Ой, кажется, мама сюда спешит. Я успела рассказать тебе почти всё. Тут щедро плодоносят также несколько яблонь и груш. Чуть поодаль — крыжовник и красная смородина. За ней люблю загорать.

       — Красивый уголок. Надеюсь, что мы сможем не раз тут отдохнуть.

       — И я о том же подумала. Ага, мама сейчас позовёт объедаться.

       — Сама готовит?

       — Нет, не всегда. Ей подчас некогда. Лучший городской ресторан поставляет по заказу любые блюда со скидкой, а Игнат Васильевич им всякий дефицит предлагает запросто.

       Роза Григорьевна приближалась к ним по дорожке забавным кандибобером, даже эпатажно, лихо виляя эффектными бёдрами и чересчур  размахивая руками. Максиму показалось, что наедине со своим Игнашей она успела заглянуть если не в рюмку, то в бокал точно.

       — Куда вы запропастились? — Роза Григорьевна будто бы забыла, что сама отправила их на прогулку по огромному дачному участку. — Я и Игнаша на радостях выпили за ваше здоровье. Приглашаю к столу.
 
       — Спасибо, Роза Григорьевна! — Максим радостно улыбнулся ей. — Искренне восхищаюсь чудной красотой. Хочется отдыхать здесь часами.

       — Игнаша не зря гордится дачей. Считай, элитный двухэтажный особняк. Всё в нём для счастливой семейной жизни. Что же мы стоим? К столу, немедленно к столу. Впрочем, Любава, ты иди вперёд, а мне надо чуток пошептаться с Максимом.

       — Хорошо, мама.

       Полностью доверяя Максиму, Роза Григорьевна разумно решила подстраховаться. Не поспешил бы он с Любавой в постель на пути к неминуемой супружеской жизни. Глядя ему прямо в глаза, умоляюще заговорила:

       — Любавушка влюблена в тебя безумно. Нежный и доверчивый цветок. Не обидь её случайно. Ты догадываешься, о чём я?

       — Не беспокойтесь, Роза Григорьевна. Я её очень люблю. Редкого очарования девушка. Умна, хорошо воспитана. Не хочу показаться хвастливым, но я считаю себя человеком слова и дела и обещал Игнату Васильевичу, что между мной и Любавой ничего предосудительного не случится.

       — Вот и я прошу о том же. На всякий случай и для полной гарантии. В молодые годы легко по неопытности принять ошибочное решение, а потом сожалеть. Ты, наверное, как и Любава, даже и не целовался ни с кем? Пожалуйста, не посчитай мой вопрос бестактным.

       — Ни с кем, вы угадали, — не единожды солгавшему врать было легко. — Недосуг было встречаться с девушками. 

       — Я так и предполагала, — Роза Григорьевна глубоко и удовлетворённо вздохнула. — Надо бы мне ещё и с Любавой по душам переговорить. Себя помню. Стала со своим ухажёром в первый раз целоваться, и голова предательски закружилась. Пришла в себя, когда было поздно. Кавалер воспользовался моей естественной слабостью, а потом, представляешь себе, когда Любавой забеременела, исчез навсегда.

       — Роза Григорьевна, да он — бессердечный негодяй! Можете ничего Любаве не говорить. Я ничем вас не огорчу.

       — Спасибо, Максим! Ты уж меня прости. Может, лишнего наговорила. Поверь, я так радуюсь, что у моей дочери будет любящий и верный муж, а у меня — замечательный зять. На сердце никаких сомнений. Ой, голодом тебя заморила.... Пошли к дому...

       Максим шёл по садовой дорожке за Розой Григорьевной и глумливо усмехался, поглядывая на неё: у хозяина дачи губа не дура, задорную бабёнку оприходовал, далеко не кашолка. А она, довольная разговором с будущим зятем, размечталась о том, как выдаст дочь замуж за хорошего парня и как будет сама жить припеваючи с Игнашей в законном браке, который заключит послезавтра. Богатый будет у неё супруг. Не так давно показал ей необыкновенные ключи, какие-то уж очень мудрёные,  и проговорился, что в потаённом сейфе надежно сокрыты от посторонних глаз несметные деньги и драгоценности. Только не сказал он, где находится необыкновенный сейф. Заглянуть бы в него хоть одним глазком...

       На ужин был гратен из телятины и моркови. Роза Григорьевна заказала именно это блюдо в ресторане, чтобы приятно удивить Максима. С некоторых пор ей полюбилось словечко «ингредиенты», от него веяло чем-то сказочным и несбыточным. Она не преминула им тут же воспользоваться:

       — Вкусно ресторан готовит, используя разные ингредиенты. В первую очередь, острый сыр. Кроме того, капуста кольраби, копчёный бекон, приправа карри. Возникает букет чудесных вкусовых ощущений.

       — Слов нет, как аппетитно!— польстил ей Максим. — В нашей семье тоже обожают запечённое до образования золотистой корочки мясо.

       — Мама, наверное, сама готовит?
 
       — Не всегда. У нас есть умелая домработница, мамина хорошая знакомая. Партийной работы много, самой не управиться.

       — Конечно, не управиться. Возможно, и у нас когда-нибудь будет домработница. Так ведь, Игнаша?

       — Не возражаю, была бы польза.

       — А я хотела бы готовить сама для своей семьи, — доверительно заговорила Любава. — Буду радовать домашней кухней и мужа, и детей.

       — Похвально, доченька. Вот выйдешь замуж, и сами с мужем решите, чем тебе заниматься. Работой где-нибудь полегче и повыгодней, учёбой в институте или готовкой. Возможно, мамой станешь. Да, определённо потребуется домработница. Главное, чтобы не мигерой была она по жизни.

       — Нет вопросов, — заметил Игнаша. — Хоть сейчас назову с десяток достойных кандидаток в домработницы. Замётано.

       — Игнаша, я тебя не зря люблю и за сговорчивость. Выпьем за твою доброту и взаимопонимание, хороший мой!

       Утихомирились к полночи.

       На просьбу матери вымыть посуду Любава послушно отозвалась. Естественно, единственным и старательным ей помощником оказался Максим. Подвыпившая Роза Григорьевна быстренько увлекла Игнашу в дом, разрешив дочери немного погулять с Максимом по дачному участку.

       — Позднота уже на дворе, — Роза Григорьевна притворно зевнула во весь рот. — Шли бы лучше спать-почивать... Ах, о чём я говорю...

       Продолжение: http://proza.ru/2021/04/16/1204