А ну-ка, песню мне пропой веселый ветер...

На Крайний Север я приехал с Кубани летом. Ничто особенно не озаботило и не насторожило после юга. Температура плюсовая, прозрачное море сияло солнечными бликами почти круглые сутки, тундра отчаянно зеленела и благоухала. Люди тоже понравились открытостью и готовностью помочь. Даже собаки изображали приветливое дружелюбие. Первое удивление появилось в конце августа, когда в селе Лаврентия Чукотского района стали докучать туманы, появились шторма. Осень прикатила сюда очень рано, да и вхождение в зиму еще в октябре не заставило себя ждать. Посыпал обильный снег, быстрыми темпами сокращался день, морозец с бодрым ветерком превращал лицо в сплошной румянец.

Дальше - больше. В ноябре вообще пришлось забыть про осенние символы — чередой пошли пурги, подобие которых ощущать не доводилось. Центрально-российские метели им и не чета. Дружное трио воздуха, холода и снега сразу заставило подумать о другой одежде. Надеялся, что дубленка придется  в пору, как и красивая беличья шапка. Ан-нет, холод быстро проникал под одежду - особенно усердствовали колючие струйки студеного ветра, которые непостижимым образом находили бреши в обычных пуговичных петлях. Лицо после каждого рейда в пургу становилось свекольно - бордовым, а нос и уши приходилось яростно тереть, чтобы не отморозить.
 
- Ну парень, ты даешь, будто не знал куда едешь, - подсмеивался новый знакомый геолог и питерец Леня Сушкин, и тут принимался советовать. - Перво-наперво купи собачью шапку, потом сшей критик  с капюшоном (овчина, покрытая плотной материей), ну и доставай авиационные унты или торбаса (чукотские меховые сапожки).

Делать нечего, начал собирать насоветованное барахло, и сразу ощутил себя в северной тарелке. Особенно пришлись впору мохнатая шапка с длинным ворсом и сшитые из толстейшего морского драпа брючата. Соорудила их очень приятная молодая женщина, деловые отношения с которой плавно перешли в другую плоскость. Окружающие люди одобрили перемену семейного статуса считая, что вдвоем замерзнуть уже не возможно. Так я стал успешно бороться с чукотскими шквальными ветрами.
 Они здесь оказались предельно сильные, колючие, самые мощные в стране (наряду с Новороссийской борой). Особенно докучал знаменитый южак с интересной преамбулой падения давления и температуры. В такие недели, как просвещали бородатые старожилы полярного региона, надо не злоупотреблять алкоголем, резко уменьшить перемещения по населенному пункту, особенно в районе взлетной полосы аэродрома, делившей село Лаврентия на две части.  Попав сюда первый раз, сразу понял силу природной аэродинамической трубы и во второй свой поход уже шел в непроницаемой одежде, закрытый капюшоном.  В заполярном городе Певек лаврентьевские шалости южака показались детской забавой. Особенно поразил случай с мужчиной, увиденный из окна гостиницы, он судорожно уцепился руками за тонкую металлическую трубу, как древко знамени. Самого его сумасшедший ветер поднял над землей и полоскал как матерчатый флаг. Беднягу люди не оставили в беде: быстро нашли веревку для спасения. Факт «невесомости» людей при северных шквалах просто изумил, оказывается на Чукотке люди при крайних обстоятельствах могли летать как птицы (ох, не дай Бог).

 Командировочная жизнь забрасывала и в другие города и веси северо-восточного краешка Евразии. После Певека, метавшего ветро-снежные громы и молнии зимой, имеющего высокие показатели скорости (порывы достигали 80 метров в секунду), в тройку лидеров округа и страны по скоростям воздушных масс вошли город Анадырь и поселок Уэлен (соответственно с показателями максимальной скорости в 47 и 35 метров в секунду). В Уэлене жили и живут люди смелые, ведь самый отдаленный в стране населенный пункт  всегда противостоял ветрам  Северного Ледовитого океана, постоянно ищущих жертв и разрушений. Чукчи и эскимосы, что восхищало, на своих утлых суденышках, в непромокаемой одежде, не поддавались страху и продолжали вести охоту на моржа  даже при  волнениях на море.

Однажды мне очень повезло. Попав на соседнюю Аляску по безвизовому обмену в конце 80-х годов прошедшего века, особенно запомнился городок на самом севере полуострова и США - Барроу. Он  напоминал населенные пункты на Чукотке, вот только дома здесь строили не кирпичные или панельно-бетонные многоэтажки, а небольшие, из деревянных щитов. Климат, как объяснили местные метеорологи,  суровый, ведь до Северного полюса было всего 2 тысячи километров, глубина промерзания почвы составляла 400 метров. Среднегодовая температура - минус 11,3 градуса, абсолютный минимум - 50 градусов ниже нуля. Ветерок гулял по улицам тоже не слабый: при комбинации с морозом, снегом — мама не горюй.

 Вернувшись в родные чукотские пенаты поделился впечатлениями с отличным полярным метеорологом и интересным человеком  Лидией Ароновой. Внимательно выслушав, специалист по погоде неожиданно дополнила рассказ.  Барроу, по ее словам, в переводе означает курган или холм.  Еще он имеет другое названия, эскимосское -Уклеагвик (место где охотятся на полярную сову).  Долгие 6 месяцев здесь длится полярный день. Но самое интересное в беседе оказалось впереди. В мире, на западе Австралии, есть другое Барроу - субтропический остров. Там совсем нет отрицательных температур, а вместо снега и льда - белые знойные дюны и красный песок. Вспомнила о нем, зная о моем интересе к ветрам, Лидия не случайно. На этом острове в апреле 1996 года во время сильного тропического циклона «Оливия» зафиксированы порывы ветра скоростью 408 километров в час, абсолютный мировой рекорд. Прежний принадлежал американцам на горе «Вашингтон» - 372 километра в час. Единственно, что объединяет названные два Барроу, нефть, присутствующая и за полярным кругом, и на юге.
 
-Как специалист я испытываю на Чукотке большое удовлетворение от общения с коллегами, - призналась Аронова. - Метеостанция обслуживает авиаторов в порту села Лаврентия, через нас проходят работники отдаленных полярных станций, когда они летят в отпуск. Рейсы по погоде откладывают, а мы, пользуясь паузой, не можем наговориться. Люди же работают в экстремальных условиях. Да и просто интересно увидать и поговорить с пассажирами, известными в стране и в мире путешественниками, писателями, журналистами.
 
...Кстати, один из из самых читаемых на северо-востоке авторов Олег Куваев, геолог и прозаик, жил и работал на Чукотке. В его повестях, романах, рассказах подробно и интересно описывается природа уникального и труднодоступного края, а ветру отведено законное почетное  место. Открываешь почти на любой странице  трехтомник и читаешь: «Ветер хлопает брезентом палатки будто хлопают паруса», «Ветер рвал из-под колес тучи мелкого шлака», «Самум, сказал Старик, выплюнув коричневую от пыли слюну", «Коварный северный ветерок вздувал на коже пупырышки, мы сидели на галечной косе и выжимали одежду», «Ветер дул порывами, значит, все же это был обычный летний фен — обойдется без сорванных с причалов кораблей и перевернутых машин». Какими только эпитетами не наградил Куваев данное природное явление! То слышится легкое царапанье ветра, то он забегает со спины геологов, разложивших для просмотра карту, прячется в распадках, нахально гуляет по берегу, пронзительно воет, упруго давит, уносит сказанные слова, ласково играет палаточным брезентом, свистит в снегом забитых долинах, не дает расти лиственницам прямо, приносит всякие запахи.
 
Люди частенько поругивают ветер за жесткость, но чаще изучают и спокойно реагируют на свободолюбивый характер, непредсказуемость, реже используют энергию. Случаев постоянной эксплуатации движущих воздушных масс не много, это раньше экипажи парусных судов извлекали максимальную пользу от дружбы с ними. Сегодня бороздят просторы океанов и морей суда, обладающие мощными двигателями,  редко встречаются яхты и учебные парусные суда.  Про пассаты, муссоны знают даже школьники, но есть еще норд-осты, сирокко, бризы... Последние, например, причисляются к теплым, они днем дуют с нагреваемой солнцем воды на сушу. Время появления ветра тоже важно тем, кто днюет и ночует под парусом. Они прекрасно знают -  максимальной скорости ветер достигает к 13-14 часам, к ночи стихает, крепчает  после затянувшихся дождей, а значит погода улучшится.

-Если порывы резкие, то они обязательно  будут усиливаться, а после дождя при увеличении скорости ветра жди натуральный шквал, - объяснил дальневосточник, старший боцман фрегата«Паллада» Н.А. Абрамов.

Мастер спорта по парусным гонкам, орденоносец знает что говорит, добавим  службу на подводных лодках, где он достиг звания капитана первого ранга. Да и работа на парусниках «Мир» и «Надежда» кой-чего значит. Свое 72-летие ветеран отметил в кругосветном плавании в российской эпопее «Паруса мира», где учил курсантов из мореходных училищ и вузов многим  премудростям — как вязать узлы, подниматься на реи, быстро ставить и снимать паруса, штопать их, четко вести за штурвалом судно по заданному курсу. В свободное от вахт и учебы время Николай Александрович подавал пример парням , как сохранять физическую форму спортом, закалять себя обливанием. Когда на фрегате «Паллада» проводили в честь 75-летия победы беговой марафон(?!) , старший боцман тоже принял в нем посильное участие.
 
- Чтобы дружить с ветром и тем более управлять им, надо быть сильным, - высказал свое кредо морской волк.

-А вот энергетики никак ни могут подружиться, - почему-то пришла в голову мысль о бедах в конструировании и эксплуатации ветровых агрегатов.
 
Атом укротили и хорошо используют, также с реками, однако с пассатами, муссонами и местными ветрами одни проблемы. Для иллюстрации расскажу о встрече с «неопознанным  летательным объектом» в бывшем Беринговском районе на Чукотке, который удалось увидеть в начале 90-х годов. Как только выйдешь из самолета он издалека сразу бросается в глаза необычностью форм, напоминающих громадную трехэтажную стрекозу. Уже ближе разобрал: устройство все из металла, с огромными лопастями. Местные ребята просветили - экспериментальная ветроэлектростанция. Ее строительство обошлось не дешево, а при пуске винт пошел вразнос, часть лопастей отлетела. Потом были претензии, тяжбы заказчика с исполнителями, в итоге дело кончилось ничем. «Стрекоза» на долгие годы превратилась в памятник НЛО, а также технического неумения и обмана.

С тех пор ветроэнергетика шагнула вперед, но ощутимого прогресса добиться удалось лишь китайцам. КНР вот уже 11 лет является лидером в использовании возобновляемых источников энергии. Для сравнения в РФ установленная мощность солнечной и ветровой энергетики год назад достигла 1,1 Гвт,  а в Китае аналогичный показатель 930 Гвт, что в 2,5 раза больше чем в США. Как говорится, небо и земля. Быстро заменить традиционные электростанции, работающие на угле, газе, энергии атома и падающей воды не смогли даже немцы, отличающиеся большой деловитостью.   Гуляет ветер по континентам где хочет, пока успешно избегает ловушек и упряжек, проявляя равнодушие к экологическим заморочкам человека.
 
У тех же китайцев, несмотря на успехи в переориентации энергетики, есть и проблемы другого рода: четверть территории Поднебесной — песчаная пустыня, и она постоянно растет. Как заявил специалист ООН Александр Хабургаев, от пыльных бурь и наступления пустынь КНР теряет ежегодно более 1300 кв. км. сельскохозяйственных угодий. Причины две  - сухой горячий пассат и максимальная нагрузка на плодородные земли, немыслимое применение удобрений, дабы прокормить огромное население.
 
...Особенность и силу ветра  отмечал в стихах А.С.Пушкин: «Ветер, ветер, ты могуч...» Поэт не раз использовал в своих произведениях выражение «ночной зефир». Так называют теплый среднеземноморский ветерок западного направления. Считается, что зефир является предвестником весны. Другие  теплые ветра в других странах также имею колоритные названия: в Канаде — чинук, в Европе — фен. Мистраль дует в зимней Франции со скоростью 50 метров в секунду, а в Египте сухой хамсин поднимает с земли тучи пыли. Американский писатель Р.Чандлер  в книге «Красный ветер» подробно рассказывает о классическом адиабатическом (нагретом) ветре «Санта -Анта», который спускается с гор в долины Калифорнии. На своем пути он сушит  растительность, способствует возникновению пожаров, а людей «заражает» злобой и агрессией. Также нелегко прибрежным жителям сдерживать натиск боры  в черноморском Новороссийске, ко всем бедам она добавляет холод и обледенение стоящих в Цемесской бухте судов, опасность оверкиля (перевертывания). Русский классик литературы А.Куприн так описал красноречивую примету возникновения сурового Норд-Оста: « Вокруг горных вершин появляются клочья облаков, которые местные жители  называют«бородой». Норд вызывает сильный шторм, затопление прибрежных районов, покрывая все ледяной коркой».
 
Побывав пару раз в потоках «новороссийского цунами» запомнил страшный гул при быстром перемещении воздушных масс. Будто рядом заработала тяжелая артиллерия. Снятый с супругой деревянный домик в пригороде Широкая Балка заходил ночью ходуном - думали улетит в небеса. Устоял однако. Утром, до которого не удалось сомкнуть глаз, увидели совершенно чистую придомовую территорию — все лишнее Норд  забрал с собой. В соседней котельной согнуло металлическую трубу, а с гаража слетела крыша. Местные жители сказали, что эта бора не самая страшная , повреждений мало. Не хотелось бы   мне той ночью очутится на берегу бухты, где скорость  ее была максимальной!

-В Новороссийский порт мы на «Палладе» заходил пару раз, экипаж тогда участвовал в международной регате в честь открытия Америки Колумбом, - поделился воспоминаниями капитан дальнего плавания, участник многих кругосветных экспедиций Н.К.Зорченко. - Приняли на борт курсантов местного морского вуза, как мы их называем «ушаковцев». Погода стояла летом отличная, как-то не верилось в трагические случаи во время боры. Мне пришлось за время 40-летней морской работы много ветров повидать, но, слава Богу, с борой не встречался.

Николай Кузьмич, как всякий капитан, не чуждый суеверию, не очень-то любит рассказывать о происшествиях. Мы как-то плавно перешли от темы опасных ветров к их противоположности, штилям. По его мнению, как и по заключению других опытных моряков, ходивших на парусниках, штиль тоже не подарок. Существуют всякие поверья о том, как можно уговорить ветер заняться своим обычным делом — дутьем: слегка поскоблить мачту, помочить за бортом швабру и т.д. Мореманы со смехом заявляют, что да, иногда помогает. К тому же под рукой у любого судоводителя атласы ветров, прогнозы, приборы и собственная интуиция. Все вместе позволяет спокойно ориентироваться на гигантских водных пространствах, избегать «ЧП».

А большинство нас, «сухопутчиков», волнуют перепады температур, давления и ветров на земле. За долгое время житья  на Чукотке приходилось сталкиваться не только с его силой, непредсказуемостью, коварством, но самыми мирными качествами. Стоило углубиться в материк на просторы Билибинского района, как истинного чукотского пейзажа как ни бывало - натуральная тайга, высокие хребты и слабые ветра. На реках, в частности на Омолоне, очень много островов, на которых благодаря геологическому явлению карста растут деревья средней полосы РФ, шикарные кусты смородины, малины и шиповника. Но есть свое «но» - нижайшие температуры, доходящие до 55  градусов. У соседей, якутов, и того ниже. Нечто похожее присутствует на Колыме, где пришлось бывать в поселках Омсукчан и Сеймчан. Не любят друг друга градусник и ветрометр, редко уживаются вместе. И слава Богу!

Личный интерес к ветрам, как может показаться из повествования, возник у автора  на севере Крайнем, а на самом деле - на севере  Кавказском. После окончания ВГУ Фортуна уготовила очень интересную работу и жизнь в районом центре, селе Успенском, Краснодарского края. Место очень симпатичное, на крутом берегу реки Кубань, окруженной прекрасным пойменным лесом. Тут-то, у подножья Ставропольского плато, проходит знаменитый аэродинамический Армавирский коридор, входящий в топ самых ветреных районов страны. В целом климат в данных краях довольно комфортный, температуры приятные, а вот ветерок оказался чересчур игривый. В первую же мою бесснежную зиму он дул  не переставая, поднимая в воздух благословенный местный чернозем и засыпая им и пылью окна домов. Весенние дожди потом отмыли оконца, но ударные и частые порывы беспокоили сельчан  ежемесячно. А у соседей из Лабинского и Курганинского района ничего подобного не происходило. Чудеса!

Второе открытие сил перемещенного воздуха произошло в том же краю Северного Кавказа,  но глубоко в горах - в Архызе и Домбае. Взяв в руки ледоруб и нагрузив рюкзак всякой туристской всячиной, каждое лето совершал с единомышленниками, Мишей, Валерой, Людой, Львом категорийные походы по перевалам и небольшим вершинам. Начал обращать большое внимание на безопасность прохода  по ледникам, лавинным участкам, на осадки, которые делают вспучившие реки страшными . С ветрами  более-менее разобрался, они опасны на больших высотах и вершинах, где приобретают штормовую силу и могут унести в пропасть палатку, где норовят сорвать с гребней каждого смельчака. При подъеме на Эльбрус, самую высокую гору Европы, узнал, как коварен путь к вершине, и в первую очередь из-за ураганного ветра и низкой температуры, хотя сама тропа не представляла больших трудностей при движении наверх.

 Особую радость в горах доставляли новые знакомства, встречи с коллегами по увлечению, интересными людьми. Они нам попадались на гляциологических станциях, в обсерваториях, центрах по наблюдению погоды. Это были молодые ученые, интеллектуалы, влюбленные в свое дело, готовые жить на природе презрев уют и домашний комфорт. Никак не могу забыть нашу ночевку около Марухского перевала в небольшом балке гляциологов, совместный обед, песни под гитару, разговоры. Особенно запомнил рассказы бородатого красавца Марка, кандидата наук, яхтсмена, про льды, климат, моря, ветры. Слушая парня, заново открывал для себя мир вокруг.
 
После той выдающейся встречи  с повышенным вниманием стал читать географические журналы, книги путешественников и все чаще отыскивал места, где описывались разные климатические сюрпризы, а особенно ветровые бури, шторма, ураганы и торнадо. Удивило, что бог ветра есть не у всех народов. Славяне его назвали   Стрибогом. На огромных пространствах России, на Новой Земле, мысе Тайгонос в Охотском море, мысе Терпения на Сахалине, в городах Воркута, Норильск, Ставрополь, Элиста климатологи и писатели отметили  разнообразные названия мощных ветров. На Байкале существует своя бора - баргузин и сиверко, с Курил дует непременно курилка, а семужный ветер нагоняет в Печорскую губу воду и рыбу семгу. Константин Паустовский  приводит названия в Европейской части страны: в Приазовье традиционно вентилирует атмосферу суховей азовец, в Крыму  - горишняк, в Одессе - низовка. Писатель утверждает — степняк, горец, приморский житель, люди разных национальностей  по-своему воспринимают ветры и дают им сочные названия.  Стихающие на ночь, например, русские называли «женатыми», а дующих подряд несколько суток - «холостыми».
 
Еще интереснее обстоит дело с морскими терминами. Капитаны особо выделяют места плавания на 30 градусов к северу и югу от экватора и считают, что самые опасные ветра гуляют над морями Южного океана. Эти широты называют  еще «ревущие сороковые», «неистовые пятидесятые» и «пронзительно шестидесятые». Сюда вести корабли нежелательно, но уж если проложил курс, только держись... Кстати, о курсах парусников. Как известно, они выражаются  углом между направлением ветра и диаметральной плоскостью судна. Есть три основных полных курса — галфвинд, бакштаг, фордевинд. Популярный курс в парусном спорте при встречном ветре — бейдевинд, он позволяет развивать максимальную скорость идя против ветра. Нам, дилетантам, очень трудно понять подобную метаморфозу - движение судна вперед и против ветра одновременно.

Конечно, на земле живет не мало людей, которым ветер не брат и не сват. Они ищут тихие заводи, без резких передвижений воздушных масс. Где-то в горных ущельях, впадинах, глухих лесах нечто подобное обнаружить можно, но на всех страждущих штиля  явно не хватит. Да и нет на земле полного безветрия.  Подавляющее число народов привыкло жить бок о бок с пассатами, муссонами... Японцы, например, очень довольны, что родились на островах, продуваемых ветрами, которые помогают избавиться от газообразных выбросов промышленности. Думаю, и  россиянам тоже, видимо, неприятно дышать обездвиженным воздухом, да еще с вредными примесями. Но у нас  есть выбор в огромной стране, чего не скажешь об иностранцах.

...Нет, вовсе не случайно была любима в народе в советские времена задорная песня Василия Лебедева- Кумача, с фрагмента которой и началось наше повествование.  В ней много других тем - дружбы, патриотизма, твердости духа и характера, но без ветровой сюжетной символики поэт обойтись не смог. Она украшает и оживляет любое произведение в литературе, музыке, искусстве, как и саму жизнь. Достаточно вспомнить лишь некоторые  поговорки, присказки, устойчивые фразеологические обороты типа: «держать нос по ветру», «ветер в голове», «бросать слова на ветер», «ветер перемен», «развеять по ветру», «ветром сдуло» и т.д. Ситуация однозначна -  трудно представить планету Земля в ветровом вакууме, не обдуваемую со всех сторон различной силы вихрями и порывами. Точка!