Люди и звери

Местные — деревенские — к животным относятся не как к питомцам. Это понятно. Деревенские держат живность, чтобы выживать. Для них домашние животные — скотина. Для некоторых — скотинка. Чтобы момент перехода «скотинки» в категорию «пища» не стал бы для людей фатальной психической травмой, местные не позволяют себе эмоциональный контакт с животными. Приучают себя и детей к мысли, что животные заводятся именно для того, чтобы рано или поздно стать едой. Человек и животное живут, подчиняясь существующему в их сознании миропорядку, где  жизнь одних зависит от смерти других. Миропорядок вещь жёсткая, против него не попрешь.  Ты либо охотник, либо жертва, говаривал один Дон Хуан.  Но все равно, несмотря на все психотерапевтические ухищрения,  не каждый хозяин своей скотинки готов собственноручно лишить ее жизни.

Баран у нас был, — рассказывает одна соседка. — Ох и хулиган был. Сам-то здоровущий, сильный. Ко всем приставал. Бывало убяжит, набядокурит где. Все соседи от него терпели. Сколько неприятностей было, не поверишь! А тут ягнята у нашей овцы народились, он к ним ломится, затоптал одного. Едва мы с матерью вытолкали барана этого. Вот мать-то и говорит, давай зарежем его? Да как же зарежем-то, спрашиваю? Я не могу, рука не подымется, а нанять некого. А мать решительно так: «Ты мне его спутай покрепче, чтоб не дёргался — я сама его!» Ладно, говорю. Пошла, спутала. Лежит он огромный такой, лохматый, весь в репьях,  глазами на меня хлопает, смирно так лежит.  Жалко стало его, а что делать-то? Попрощалась с ним, ушла из хлева. Мать нож поточила, пошла в хлев к нему. Я жду сижу. Долго матери-то нету. Но жду. Потом уж терпение кончилось совсем, пошла смотреть, чего там. Захожу в хлев — мать на соломе на коленках, баран спутанный рядом лежит, мать с ним разговаривает, да репей из шерсти таскает, а нож в углу валяется. Ну, что, спрашиваю, весь репей-то повытаскала? Распутывать уж можно? Так и не зарезали в этот раз. Потом только вызвали мужика из соседней деревни.
 25 мая, 2017