Шаг в Канаду глава 15 Миллион долларов для Марка

                Первый шаг к эмиграции
      
      Возвратившись из Харькова,  Марк проводил  Лизу в Америку, а сам вскоре улетел в Киев, чтобы попробовать уладить уголовное дело  своих боссов в Генеральной прокуратуре Украины. И это оказалось, на первый взгляд, практически невозможным. Прокуратура собрала десятки томов, обосновывающих хищение в особо крупном размере.
      К счастью, однокурсник по институту, следователь по особо важным делам Славик Журов, которого Марк отыскал с помощью того же Паши Орловского, был в курсе дела. Получив от него необходимую информацию по делу «Пальмы» и проанализировав материал, Марк предложил вариант, согласно которому состава преступления в действиях Мирона и Петра не усматривалось.
      На то, чтобы обосновать и подтвердить своё мнение доказательствами, ушло почти полгода кропотливой работы и множество перелётов между Киевом и Москвой. И все же,  в конце концов, Марк  привёз и отправил в Канаду Мирону и Петру постановление о прекращении уголовного дела с тем, чтоб они снова смогли вернуться в Россию.
       Чем больше он узнавал эту парочку, тем меньше ему хотелось продолжать работу в «Пальме». А после того, как он фактически спас их от реально грозившей тюрьмы, а Мирон и Петр, даже не поблагодарив, сделали вид, будто Марк к этому делу непричастен — желание работать с ними исчезло напрочь.
        У Игоря тоже давно были проблемы с партнерами, и  Марк об этом, конечно же, знал. А потому он совсем не удивился, когда Игорь, громко хлопнув дверью, ушел из компании, обменяв свои акции в «Автомире» на доли партнеров в их китайском ресторане «Династия», расположенном в центре города.
       «Оставаться в «Пальме» вместе с Петром и Мироном — совершенно не улыбается.— Размышлял Марк. — Слишком разные у нас понятия: что такое «хорошо», и что такое «плохо». Но и оторваться непросто. Куда? В адвокатуру? А кто меня в Москве знает? Пока клиентуру наберу, не один месяц, а то и год пролетит. А семью кто кормить будет?»
       Поэтому пока пришлось остаться. И, видно, не зря…
       Однажды вечером зайдя в кабинет Семёна Братовского, Марк увидел перед ним кучу бланков, которые тот лихорадочно заполнял.
       — Это что? — Спросил, указывая на стопку бумаг.
       — Документы на эмиграцию в Канаду, — ответил Семен, не отрываясь от бланков.
        Марк удивился. Они частенько разговаривали с Сеней о разных вещах, но тот никогда даже не заикался о том, что хотел бы эмигрировать.
        У Марка же мысль о получении возможности жить в другой стране, появилась уже вскоре после переезда в Москву:
        «Ну и какое здесь геройство: ежедневно чавкать по лужам или никогда не убираемой грязи во дворах и на улицах. Наблюдать до неприличия  обшарпанное кольцо когда-то шикарных  старинных домов в центре столицы, не говоря уже об окраинах. Часами ждать поезда в загаженных и полных бомжей вокзалах. Лавировать между струйками криминального дождя не только бандитов, но и тех, кто должен  бороться с ними. И никакой уверенности даже в ближайшем будущем, даже в завтрашнем дне! Не патриотично? Ну, а в чем патриотизм? В том, чтобы бороться с этим? Как? Писать в газеты? Создавать партию? Я не знаю. Зато знаю, что по отношению к близким, к детям,  за безопасность которых я отвечаю, вполне патриотично отправить  семейный кораблик в более устроенную  тихую гавань».
            И вот услышав от Семёна о Канаде, где жил Игорь Добрин со своей семьёй и не раз рассказывал о ней  много хорошего, Марк  решился:
            — А ты можешь дать мне такие же бланки. Я бы хотел попробовать. Попытка — не пытка.
           Семён молча кивнул на стопку бумаг на другом конце стола:
            — Заполни все формы и вечером принеси ко мне домой. Я передам их человеку, улетающему в Канаду. Только не опоздай!
            Времени было в обрез, и только к 11-ти часам вечера Марк постучался в квартиру Семёна и вручил ему толстую папку с бланками и копиями документов о семье, работе, образовании и других. Рано утром документы улетели в Торонто к имиграционному юристу Грину. 
             «Ну, что ж, первый шаг сделан. Не ошибка ли он? — размышлял Марк, возвращаясь от Семёна, — ладно, посмотрим, жизнь покажет...»
    
                «Примо кофе»
         
            Через несколько дней после отправки документов в Канаду, Марк встретился с Игорем Добриным, недавно открывшим свой  бизнес, в ресторане «Кабанчик» на Тишинке.
          Ужин проходил, как обычно: шумно, весело, с тостами и анекдотами. Окончив его,  они вышли на морозный воздух, и Марк со вздохом спросил:
           — Ну что, Игорёк, в прошлом году я ведь шёл работать к тебе, а ты оставил меня с Петром и Мироном? Моё отношение к ним ты знаешь. Работать там — никакого  желания. И что прикажешь делать?
            —  А ты переходи ко мне, — вдруг резко бросил  Игорь.
            —  Кем?
     — Генеральным директором. Зарплата — выше, чем в «Пальме».
     Марк с радостью протянул ему руку:
      — Завтра же иду увольняться. А в двух словах, что за работа?
      —  Я  притащил из Америки около тысячи кофейный аппаратов Bunn-O-Matic, чтобы расставлять их бесплатно в аэропортах, на вокзалах, в барах, кафе и ресторанах, при условии покупки у нас чая, кофе, горячего шоколада для этих кофе-машин, — начал Игорь.
      — Пашем уже почти полгода. В фирме — три президента. Мои приятели по жизни в Америке, специально приехали в Москву полгода назад. Правда, не взяли ни одного бухгалтера, представляешь, полгода никакого учёта.  У нас небольшой склад прямо в офисе на Остоженке, в самом центре Москвы. Президенты, как будто бы и неглупые ребята, но дела
Ж

 стабильно по убывающей, а  бабки тают, как апрельский снег. — Огорченно продолжал Игорь.
        — Наняли пару десятков дилеров, и они на своих машинах раскатывают по городу, расставляя аппараты и продавая в нагрузку наш товар.  Только пока все в минус…
         — Ладно. Обещать что-то конкретно не могу, но посмотрю, что можно сделать, — успокаивал Марк.
        В первый же день работы ему как директору пришлось выдавать дилерам установленную им ранее президентами зарплату: 500 долларов в месяц плюс 10% от суммы проданного товара, при том, что средняя зарплата по стране не достигала и 200 долларов. А результатов работы — кот наплакал. Только трое из двадцати дилеров принесли небольшую прибыль. 
     « Ничего себе! Рубят бабки ни за что?!» — Марк был в шоке. 
      Собрав их, объявил:
      — Ребята, так дело не пойдёт! От вашей работы — одни убытки. Значит так, с нового месяца порядок оплаты меняется. Никакой зарплаты — только комиссионные. Хотите зарабатывать — работайте. Всем ясно?!
     Сначала тяжелое молчание, потом один за одним побросали заявления об увольнении. Кроме троих дилеров, ушли все.
    Выдержав атаку президентов, обвинивших его в развале бизнеса, попытался убедить их в том, что реорганизация необходима.
     — Сколько денег Игоря вы уже зарыли? — перешёл в атаку Марк.
     —  Шестьсот тысяч долларов.
     — Сколько?! А сколько вернули?
       Молчание. А потом, вдруг:
     — Марик, ты должен позвонить Игорю и объяснить, что это — бизнес. А в бизнесе всякое бывает. Да мы «попали». Но он же должен понимать, мы из-за его бизнеса бросили работу в Америке, семьи оставили. Долбимся тут день и ночь. Нам нужно еще примерно столько же денег, чтобы выйти на прибыль. Понимаешь?
      Набрал Игоря, передал ему предложение президентов. Тот долго молчал, а потом спросил:
     — А ты что думаешь?
     — Пока не разобрался. Когда ты прилетаешь?
     — Пока не знаю. Перезвоню.
     —  Хорошо. Когда прилетишь, разберемся вместе.
      За следующую неделю по объявлениям Марк набрал новых дилеров на новых условиях оплаты. Кроме того, Марк уговорил старого друга Мишу Гордона стать его заместителем в фирме и разгрести бардак с документами и кадрами, иначе толку не будет. А также пригласил бухгалтера Эллу Николаевну, с которой вместе работали в «Оптимусе».
      На следующий день утром, шагая на работу и подойдя к офису на Остоженке, Марк остолбенел: прямо у входа в здание часть территории была огорожена желто-черной милицейской лентой, а внутри ограды и вне её работали люди в форме и в штатском.
        Подойдя поближе, он различил обведенную мелом на сером асфальте фигуру человека, рядом с которой растеклась огромная алая лужа крови.
        « Убийство? — пронеслось в голове, — уж не из наших ли кого-то?»
        Оглянувшись по сторонам, он с облегчением заметил стоявшие в стороне три белых «Шевроле», их которых выглядывали три президента «Примо кофе». Каждый из них сидел в своей машине — в здание никого не пускали — и, увидев Марка, они замахали ему руками, приглашая подойти.
        Приветственно махнув им рукой, Марк направился к одному из офицеров, стоявших вне ограды, и, показав удостоверение адвоката, спросил:
        — Кто погибший?
        — Хозяин здания. Он сдававл его в аренду разным фирмам, — ответил офицер, оказавшийся  местным участковым.
        —  Есть предположения, кто убийца и каков мотив?
        — Две версии: в прошлом месяце погибший поднял арендную плату вдвое, хоть она и так была запредельной даже для этого района. Так что хлопнул его, возможно, кто-то из арендаторов. Но скорее другое: на это здание давно положили глаз солнцевские бандюки. Угрожали. Я не раз предупреждал бедолагу: они не отстанут. Он только отмахивался: «Не посмеют. У меня крыша — Петровка 38». Вот и «не посмели». Дырявая-то  крыша оказалась...
         Теперь у Марка сложились все пазлы о причинах провала бизнеса в «Примо кофе»:
          «Снимать офис со складом в самом центре Москвы, платя запредельную аренду? Разъезжать на трёх дорогущих машинах с тремя водителями? Платить в шикарных номерах гостинницы «Пекин», кушать и развлекаться в элитных ресторанах? Тут никаких тысяч не хватит! А учёта товаров и денег — ноль! Доходов от прежних дилеров — с гулькин нос! Вот и зарыли в землю шестьсот тысяч долларов. Да, чтобы выполнить мое обещание Игорю, тут срочно нужна революция!» — думал Марк, решив брать всё в свои руки.
      В течение недели он сменил маленький, но дорогущий офис на Остоженке на просторный и недорогой за Садовым кольцом. Расходы сразу пошли вниз.
      Жесткий контроль над  дилерами и зависимость их зарплат от доходов компании стали приносить плоды. Дело сдвинулось с мертвой точки.
    В предверии 8 марта все три президента улетели  к своим семьям. Игорь тоже был в Америке. Однажды звонит:
     — Привет! Ну, как мы окончили февраль?
     — С небольшой, но прибылью. Пока только три тысячи долларов.
     — Что?! Да я ведь каждый месяц посылал десятки тысяч, чтоб фирма могла существовать. А у тебя за первый же месяц работы — прибыль? Что надо сделать, чтоб это сохранить? — почти кричит Игорь.
     —  Оставь трёх президентов там, где они сейчас.
     — Считай, что их обратные билеты я уже порвал!
      Теперь вся ответственность легла на Марка с Мишей. В следующем месяце прибыль подскочила до десяти тысяч долларов. А в начале апреля прилетели Игорь и его умница-жена Жанна, командовавшая  в Торонто успешной туркомпанией, и потому имевшая приличные связи в разных слоях бизнес-сообщества Канады, Америки и Карибских островов.
     С первой встречи Марк и Жанна понравились друг другу, и уже скоро общались так, будто были знакомы не один год.
      После весёлого ужина Марк вместе с Игорем и Жанной заехали к ним в номер гостинницы «Националь».
     Жанна была в ударе. Услышав, что Марк направил документы на эмиграцию канадскому юристу Грину, она тут же позвонила в Торонто своему другу  юристу Эдварду Розенфельду,  бывшему члену Верховного Суда Канады:
        — Эдвард, привет! Ты можешь быстро притащить в Канаду моего российского друга и его семью?
       — Жанна, для тебя — никаких проблем!  Игорь даст мне письмо о том, что ваш друг нужен для вашей кофейной фабрики как агент в Восточной Европе. Я сделаю ему рабочую визу на пять лет, а семье — временную визу на год. Через несколько месяцев все они окажутся в Канаде, пока их документы на постоянный вид на жительство еще год  будут вариться в министерстве иммиграции, — ответил юрист.
     — Слыхал, — это Жанна уже к Марку, — давай команду передать твои бумаги Розенфельду. Я уверена, что до лета вы все будете в Торонто.
     Как в воду глядела. Только просто ничего не бывает. И понервничать пришлось еще немало.
     По итогам апреля их фирма «Примо Кофе» снова просела до убытков. 15 дилеров сумели расставить лишь 30 кофе-машин. Марк собрал совещание и неожиданно услышал такой поток причин и объяснений, что возражать было бесполезно.
     Решение пришло неожиданно: «А не попробовать ли самому вкус этого хлеба?»
     На следующее утро он загружает свою служебную машину десятком аппаратов, товаром к ним и рекламными буклетами и выезжает в город. Ползут в привычном плотном  потоке машин по Садовому кольцу. Проезжают Министерство иностранных дел.
     —  Поворачивай! — командует водителю.
     —  Так тут же министерство, а не ресторан, — недоумевает тот.
     —  В том то и дело, что министерство. Ты посмотри на здание — высотка. А сколько в ней людей работает?  А где они обедают, а некоторые и завтракают и ужинают? Уверен, у них есть и столовая и кафе.
     Так и оказалось. Директриса министерского общепита, изучив цены и узнав, что кофе-машины ставятся бесплатно, тут же согласилась подписать договор на установку 10 кофе-машин в разных точках питания  министерства иностранных дел,  заказав около 100 кг товаров к ним.
        На следующем совещании с дилерами Марк объяснял:      
        — Ребята, сотни институтов, университетов, заводов, фабрик, частных фирм и офисов держат свои столовые. Их оснащенность похуже, чем в обычных кафе и ресторанах, да и зарабатывают поменьше. Приобрести свои кофе-машины — не у всех хватает денег. Вот им-то наше предложение бесплатных аппаратов ой как кстати. Так что, мальчики, — вперед за орденами!
        Этот ли совет,  или желание доказать, что они не хуже, резко изменили работу дилеров. Количество расставляемых кофе-машин росло в геометрической прогрессии, как и количество дилеров. Вскоре фирма насчитывала уже около полсотни человек персонала. Пришлось открыть небольшую столовую для своих.
        В течение небольшого времени, без всякой рекламы, о них узнали в разных регионах необъятной России, и оттуда посыпались ходоки с заказами на десятки кофе-машин и сотни килограммов товаров. Прилетевший из Канады Игорь вынужден был установить очередность регионов и послать заказ в Америку еще на 500 кофейных аппаратов.
        Бизнес не просто шел полным ходом — он летел по рельсам, которые Марк с Мишей проложили по этой совершенно новой и ещё не освоенной в России «территории».  И Марку было вдвойне приятно наблюдать, как  Миша неожиданно (прежде всего для себя) из редактора научной литературы превратился в отличного управленца  частной компании, а Игорь через некоторе время не только вернул свои вложения в кофейный бизнес, но и получил неплохую прибыль.
      
                Первый шаг в Канаду. 
         
       Выборы нового Президента России были назначены на 16 июня 1996 года.
       Обычно начиная свое утро с чтения «Московского комсомольца»,  Марк видел, что в предвыборных рейтингах Геннадий Зюганов уверенно обходит Бориса Ельцина. В воздухе отчетливо запахло реставрацией необольшевиков, что означало запреты, запреты и запреты. 
       Поскольку решение об эмиграции всей семьей было принято окончательно, осуществить его  без риска можно было только до выборов, что Марк и сделал.
      И в конце мая Алла с Таней улетели в Канаду. Лиза присоединилась к ним через два месяца прямо из США, не заезжая в Россию. Они сняли таунхаус и стали обосновываться в новой стране.
     Проводив семью, Марк на служебной машине медленно полз черепашьим шагом в нескончаемых московских пробках, возвращаясь  из аэропорта домой в свою большую и опустевшую теперь квартиру.    
     Задумался, и  в набежавших воспоминаних перенёсся в то замечательное время, когда впервые удалось встретиться и познакомиться не только с Канадой, но и с Америкой, и даже с райским уголком — Багамскими островами.
         
                ДВА МЕСЯЦА РАНЕЕ:
                Багамы, Детройт
       
       Прекрасный солнечный апрель. Месяц в котором он родился. 
       — Марк, ты как юбилей отмечать собираешься? — спросила как-то за неделю до этого Жанна.
       — Не думал еще, а что?
       — У нас с Игорем для тебя  подарок. Мы с Яном Ровным организуем чартерный рейс на Багамы. Целая неделя в шикарном отеле с питанием и шоу-концертами.  Как тебе подарочек?!.
      — Ух ты! Здорово! Спасибо, Жанна! А там и до Америки, где моя Лизонька недалеко. Ведь мы не виделись уже больше восьми месяцев! Сердце разрывается! Соскучился ужасно. Заодно и её увижу, тем более, что виза в США у меня есть.
     — Да, между прочим, туда же я пригласила и юриста Розенфельда. Если он сделает тебе визу, ты сможешь заглянуть к нам в Канаду. Посмотришь, захочется  тебе переезжать или передумаешь, — обрадовала вновь Жанна. И вдруг резко сменила тему, — А в какое время дня ты родился?
    —  Мама говорила, примерно в 3-30 ночи, а что?
    — Ничего, это я так.
      
       В «Примо Кофе» Марк почувствовал себя совершенно другим человеком. Мало того, что удалось двинуть вперёд новый бизнес. Открытое и искренне дружеское общение с  Игорем и Жанной резко отличалось от атмосферы, царившей в «Пальме» Мирона и Петра.
      Неделя перед вылетом прошла на подъёме, и вот в 2-45 ночи  началась посадка в самолёт, и ровно в 3-30  лайнер набрал высоту. Не успели они отстегнуть привязные ремни, как в салоне раздался громкий голос командира :
     — Уважаемые господа, дорогие товарищи!  У нас на борту  только что родился мальчик!
       Все, в том числе и Марк, завертели головами, высматривая роженицу с младенцем.
       В этот миг в проходе появились две стюардессы, которые с трудом удерживали в руках подарочную трехтровую бутыль шотландского виски.
      Они подошли к Марку и со словами поздравления вручили этот неожиданный подарок. Сюрприз от Жанны и Игоря! Настоящий сюрприз!  Марк был тронут до слёз.
       Конечно, бутыль пошла гулять по всему самолету, и к моменту промежуточной посадки в Ирландии её донышко было абсолютно сухим.  Еще один миг счастья!
       Когда-то давно, продираясь сквозь дебри тюремных джунглей, Марк вывел  для себя формулу:  «Настоящее счастье – в красоте человеческих отношений».
       И оппонентов этому мнению за прошедшие годы он так и не встретил.
   
    Багамы приветствовали  их вальяжными поклонами пальм и освежающим морским бризом. Жанна руководила расселением по номерам отеля. По-настоящему роскошного отеля. В таких Марку раньше бывать не доводилось.
      Попав впервые на Карибы,  он провел чудесное время, накупавшись, назагоравшись и посмотрев яркие вечерние шоу.
      Там же у Марка произошла встреча и с юристом Розенфельдом. Толстый добродушный пожилой канадец он прямо на коленке на лэптопе оформил все необходимые документы и, благодаря его другу — консулу Канады в Детройте, Марк за три дня получил гостевую визу в Канаду.
      Вместе с тем, с помощью Игоря, предоставившего письмо-приглашение на работу с его кофейной фабрики, Розенфельд составил и отправил документы на рабочую визу для Марка  на пять лет, а семье — на гостевые визы. Обещал, что  получит он их через пару недель.
     Время отдыха на Багамах заканчивалось, и его дальнейший маршрут был таков: сначала в американский Детройт, повидаться с Лизонькой, оттуда в Канаду, а потом опять  на несколько дней  в Америку к доченьке, пока не получит рабочую визу. Игорь тоже летел с ним, а Жанна оставалась на пару дней улаживать вопросы с казино в отеле.
    Интересный эпизод при пересечении американской границы. Марк опасался, что его не пустят в США:  ведь визу он  получал в России, а въезжал в Америку с Багамских островов.
    Первым шел Игорь. Таможенник долго-долго рассматривал его американский паспорт. Минут десять мурыжил, задавая вопросы. В конце концов, пропустил.
     Игорь далеко не отходит, чтобы, в случае чего, помочь Марку с переводом на английский.
       Марк, волнуясь, подаёт таможенному офицеру свой красный российский паспорт. Тот открывает его и, увидев визу, тут же возвращает назад, засветив в широчайшей улыбке все свои 32 зуба: «Welcom to USA!”
        Поражённый Игорь не удержался:
       — Офицер, почему мой американский паспорт Вы изучали так долго, а паспорт моего друга — три секунды?
       — Российский паспорт? Так он же лучший в мире! — Убежденно говорит пограничник ( нос Марка автоматом взлетает вверх). — Его  никто и никогда даже и не подумает подделать! — Со смехом продолжает офицер (нос возвращается на место).
      
       Вот и Детройт.  Наконец-то Марк с криком и наслаждением нырнул в объятия родных ручонок своей голубоглазой Лизоньки, с которой они не виделись около года, и замирает  счастливый.
     Они прикипели к полу в центре аэропорта, и ручеёк её слез долго струился прямо в нагрудный карман его пиджака.
       «В четырнадцать лет впервые оказаться в чужой стране, в чужой семье, чужой школе с чужим языком, оторванной от родителей так надолго — какой удар для её чувствительной души! — думал Марк, не в силах оторваться от доченьки  — притом, что всё это время она никогда не жаловалась, и на  все вопросы по телефону был только один ответ: «Всё нормально. У меня всё хорошо.»  Ведь когда я впервые объявил, что она поедет на год учиться в Америку, Лиза прыгала от радости. Поэтому и не жаловалась. Терпела».
       И только сейчас, при встрече, она дала волю  чувствам и слезам. Долго не могла успокоиться. Да Марк и не торопил. Ведь с этими слезами изливалось всё напряжение постоянного общения с чужими людьми, и растворялась тоска от разлуки с родными.
      Марк тоже сдерживался изо всех сил. Обнимая ребёнка, касаясь щекой её волос, вдыхая родной запах и слушая её милый  голосок, он с предельной ясностью осознавал, как же ему всего этого не хватало! Не хватало лучиков, струящихся из её голубых глаз, колокольчика её радостного смеха, и, главное, обмена непередаваемой энергетикой души!
     Несколько часов они провели вместе и, договорившись, что встретятся через 5 дней, разлетелись: Лиза в Ричмонд, неподалёку от которого она жила, а Марк с Игорем — в Торонто.  В страну Кленового листа.