Пушкин в валютном обменнике Кипра? И о Кемере

«Пушкин в валютном обменнике Кипра? И о Кемере…»

 (Пространная рецензия на ответ автора, пишущего под псевдонимом «Людмила Людмилина», к обсуждению его туристического очерка «Разговор с Парижем». В словесный довесок к этому, мои нестандартные заметки о: Кипре, Черногории, турецком Кемере, Венеции. Также немного мыслей об античных и современных передатчиках энергии эмоций)

«Качественный танец – это видимый полёт души.
Его даже можно назвать – визуальной молитвой во славу жизни. 
Совершенная музыка или пение – это звучание души»;

«Их совместный танец был словно гимн торжества преемственности
 и продолжения жизни.  Предыдущие поколения (предки) – наша
личная опора мироздания и неиссякаемый источник силы.
Родители – наш восход. Дети – наш новый горизонт.
Внуки - следующие дали за горизонтами».

                Содержание

1. Витиеватый импульс к написанию
2. Кипрские соринки при встрече, знакомстве и расставании
3. Словесное отступление о заводском взгляде на моду
4. Полшага по Кипру и его ближайшей истории
5. Кипр – остров контрастов
6. Киприоты-бармены на фоне турок-барменов
7. Турецкий парашютист зацепил тему личной культуры гостей
8. Вот что такое огненный танец! Таинство энергии эмоций
9. Голый энтузиазм – спутник снисходительной улыбки
10. Цирк стыдливо отдыхает, когда у киприота на голове стаканы
11. Техническое «расстояние вытянутой руки» через века. Или кому адресована эмоциональная энергия человеческих сердец из амфитеатров, стадионов, концертных залов?
12. Опять Пушкин

                ч.1  Витиеватый импульс к написанию

  Совершенно неожиданно, при открытом обсуждении очерка «Разговор с Парижем», текстовая тропинка рецензий забрела в забавные дебри случайных впечатлений и незапланированных тем для увлекательных разговоров, в атмосферном духе дружеских посиделок возле уюта лесного костерка.   Каким-то самобытным образом, Людмила умудрилась обрывками простых слов-зарисовок достоверно передать атмосферу легендарного города Европы, ещё и пропустив свои впечатления через сравнительную линзу уже домашнего взгляда (немного хмельного от парижских впечатлений). Меня тоже, совершенно неожиданно, очаровал Париж, названный Людмилой "злым мальчишкой", но я сподобился своё туристическое опьянение атмосферой такого города выразить более громоздко (самокритично улыбаюсь своей дотошности и сугубо индивидуальной манере изложения). В порыве азарта писательской увлечённости, личное озорство натуры подначило и меня поделиться своими нестандартными впечатлениями от этого легендарного города (ссылками на рассказ «Париж 2017, знакомство за 2 дня. Бобры, Вроцлав. День второй» http://proza.ru/2018/01/26/943; http://proza.ru/2018/03/06/850). Хоть, мы и жили в одном из самых криминальных районов этого города, общие позитивные эмоции перекрыли все бытовые шероховатости.

  В какой-то момент, очередное слово литературных обсуждений докатилось до ответного примера о том, как нас вычислили в венецианском баре (бакаро*). Этот туристический случай мелькнул в одной из глав моего походного рассказа «Италия. Венеция - это город-остров»: «…Мимоходом, ещё один забавный момент тут озвучу. Каким-то образом, нас быстро «раскусили» и просчитали местные «аборигены». Хотя, в помещении бакаро мы не проронили ни одного слова по-русски, но нам это совершенно не помогло раствориться в иностранной толпе посетителей….; …Подойдя к прилавку, я приветливо изрёк: «Бонжорно! Дуэ Сприц» (итал. «Buongiorno! Due Spritz» - Доброе утро! Два Сприца**). Бармен мне ответил радушной улыбкой и приветствием. Пока он готовил наши напитки, из угла вестибюльчика за нами внимательно наблюдал итальянский дядька в возрасте. Когда наши взгляды встретились, его лицо расплылось в широкой приветливой улыбке, он поднял свой бокал и задорно произнёс: «О! Катюша!». Это уважительное приветствие было приятно слышать – значит, помнит местное население, с какой мощной освободительной техникой русские управлялись в войну. Получается, что в какие заморские джинсы не рядись, талдычь приветствия и заказы на английском или местном языке, а всё равно славянская суть просветится наружу. Отмечу, что в заграничных поездках за нами не раз маячила подобная «визитная карточка»: «О! Пушкин!, О! Гагарин!, О! Чайковский!...».......».

  В ответ на эти строки, Людмила вспомнила случай из своей первой зарубежной поездки. Отдыхая на Кипре, ей довелось заглянуть, как она пишет, «в случайный обменник» валюты. К его служащему она обратилась по-английски, но он по акценту произношения определил, что Людмила – русскоязычный клиент. Из этого факта последовало неожиданно комичное продолжение. После короткого обмена фразами, этот служащий вдруг показал рукой на дальний угол своего помещения и спросил: «Yours?» (на англ. «Ваш?»). Озвучено это было таким тоном, которым (как написала озорная Людмила): «Обычно так спрашивают про потерявшегося щенка». Она что угодно готова была там увидеть, но её взгляд совершенно неожиданно наткнулся на маленький бюстик Александра Сергеевича Пушкина. Согласитесь – это весьма странная находка для обменного пункта валюты!? В реальной жизни, наш гениальный поэт имел отношение к финансовым заведениям, в основном, только посредством долговых расписок (улыбаюсь с привкусом кручины).

  Людмила оказалась человеком не робкого десятка (тут уже я озорно улыбаюсь), она на мгновение слегка опешила, но потом решительно ответила: «Yes, ours!» («Да, наш!»).

   Людмила, в ответ на такие "два слова"  выскажусь неожиданно. Вы были неправы, когда поспешили ответить: «Yes, ours! («Да, наш!»)». Судя по всему, знаменитый Пушкин А. С. - давно уже нам не принадлежит полностью (шутейно улыбаюсь) потому, что он успешно и неотвратимо стал мировым достоянием.
 
                ч.2  Кипрские соринки при встрече, знакомстве и расставании

   Хотя, лично я был немало удивлён находкой такого бюста в "случайном обменнике" Кипра, если бы это произошло, например, в Черногории или Болгарии, то это было бы более естественно. Мне тоже довелось побывать на Кипре (2014 год, Ларнака, Пафос,...) и я там не заметил, каких-то особенных симпатий к литературным наследиям. Более того, местное население, с которым приходилось сталкиваться, мне показалось очень далёким от этой темы потому, что озорной язык "чесался" назвать их арабскими цыганами (виновато улыбаюсь). Причём, это желание появилось сразу же по прилёту в аэропорт Ларнаки, где моему взору бросилась в глаза расхлябанная фигура кучерявого таможенника в неряшливо и мешковато надетой форме, на поясе которой болталась пистолетная кобура, как "на кобыле седло". Этот колченогий образ нам очень напомнил постового полицейского из Албании, но у того ещё и пятна были на штанах.

   На обратном пути, при отлёте домой мы ближе столкнулись с этим контингентом пограничных служащих славного Кипра. Они произвели излишне предвзятый досмотр настолько дотошно, что моей жене пришлось босиком проходить через рамку металлоискателя потому, что её заставили разуться и поставить под рентген свои босоножки. Причиной повышенного внимания к нам оказался звуковой сигнал от двух супинаторов в подошве обуви моей Ольги!? Такое рвение в чрезмерно усиленном поиске контрабандистов мы видели впервые, за всё время наших заграничных перелётов. В качестве «контрольного выстрела» неприветливого гостеприимства, таможенники, вероятно из обидчивой вредности, запретили брать мои восьмидесяти сантиметровые ласты «Mares» с собой в салон самолёта, и заставили их сдать в общий багаж, чтобы ретивым служакам было не так обидно за напрасно потраченные на нас усилия. Хотя, в том году ещё не было нынешних жёстких требований к бесплатному количеству ручной клади и её габаритам.

  На набережной Пафоса местных пляжников-киприотов тоже легко было определить по затрапезному внешнему виду отчаянно застиранного и выгоревшего секонд-хенда. Наличие людей, одетых в такой стилистической манере, создавало у нас впечатление, что мы находимся не на заповедном побережье экзотического моря, а где-то в толпе отдыхающих работяг, заполонивших захолустный дом отдыха от завода.
 
                ч.3  Словесное отступление о заводском взгляде на моду

  Тут сделаю небольшое словесное отступление. Ещё в мою институтскую бытность приходилось удивляться тому, во что и, как одевались заводчане. Для раскрытия этой темы, начну немного издалека. Работа в НИЧ (Научно-исследовательской части) вынуждала сотрудников нашего института проводить очень много времени на заводах и крупных комбинатах, где мы внедряли своё новое оборудование или отрабатывали инновационные технологии. В особенно напряжённые периоды, некоторым из нас приходилось, что называется, дневать и ночевать в цехах. Один из моих знакомых механиков-учёных, после таких изнурительных командировок даже обзавёлся второй (неофициальной) семьёй потому, что в том городе, где он внедрял своё оборудование, этот мужичок, в практической совокупности, полгода жил в отрыве от своего родного дома. Прямо, как моряк, но только дальнего сухопутного «плавания», облачённый в форменную одежду, далёкую от белоснежных окрасок тканей.  Эта гардеробная особенность была обусловлена тем, что даже доехать до завода было практичнее в одежде тёмных цветов, не говоря уже о непосредственной работе в самих цехах.

  Словом, тёмная палитра цветовой гаммы верхней одежды заводчан имела практический смысл. Мы тоже вынуждены были придерживаться такого стиля, но наша одежда была модной потому, что было естественное стремление выглядеть современно и опрятно. Рядовых заводчан же закрутил монотонный вихрь трудовых будней, они смирились с ним и предпочли ходить на работу в неброской одежде, безнадёжно отставшей от стремительного шага подиумов. Во главе угла такого фасонного стиля был поставлен принцип практичности. Всё это дело хозяйское, но, к своему немалому удивлению, мы очень часто замечали, что они провожают нас завистливыми взглядами. Это очень странно было осознавать потому, что финансовые возможности у них были выше наших. Например, мой оклад м.н.с. (младшего научного сотрудника) порядка 160-170 рублей легко перекрывался их  месячным заработком в 200-300 рублей, а то и более. 
 
   Вслед за этим (для объективности), не премину здесь привести забавный пример, в подтверждение причин тёмного стиля одежды. Если театральное производственное помещение начинается с вешалки, то фабричное начинается с бытовки, где у каждого рабочего есть персональный шкафчик, разделённый на два отсека. Один из них предназначен для чистой (городской) одежды, а другой для  спецовки и сменной обуви. Кувалдой, ломом, лопатой и гаечными ключами институтский десант мог управляться не хуже заводчан, поэтому наша рабочая одежда тоже была в «чистом» тренде заводской моды.

  Как-то раз, в одну из вечерних смен, наша научная группа переоделась для очередного трудового дня. Мы минут пятнадцать слонялись по цеху, в ожидании подачи водоснабжения для нашей установки, но в тот день нам не удалось совершить пробный пуск потому, что произошла авария цехового водопровода, которую можно было устранить только к утру. Так мы получили неожиданный отгул. И нам пришлось возвращаться в бытовку, чтобы переодеться в чистую одежду. Всё бы ничего, но наш сотрудник, Т... неожиданно выпал из общей «обоймы» - ему пришлось принимать душ потому, что просто мытьём рук он уже не мог ограничиться. Они у него оказались настолько шаловливые и непоседливые, что  всё его лицо чернело от графитовой пыли и пятен отработанного машинного масла. На таком живописном фоне верхнего фасада институтского работяги, его виноватая улыбка сверкала снегом стройного ряда зубов-жемчужин. В этот момент, так и хотелось заподозрить его в негритянских корнях происхождения. Мы дружно над ним смеялись и недоумевали, как можно было всего за пятнадцать минут безделья так себя разукрасить заводским «макияжем».  Наша группа ведь только зашла в цех, немного потопталась там с ноги на ногу, и вышла, неожиданно прихватив с собой самозваного «африканца». Всему виной оказалась его дурацкая привычка шмыгать носом и настойчиво поправлять непокорную чёлку, постоянно выбивающуюся у него из-под каски.

   Выйти сухим (чистым) из «воды» фабричной атмосферы было непросто и для аккуратного заводчанина, тщательно отмытого под душем бытовок. Потому, что, на пути к заветной проходной, ему приходилось ещё не раз прикоснуться к тем же дверным ручкам, перилам, а то и под технологический «дождь» попасть – обычное дело для металлургических и коксохимических предприятий. На примере моей Мамы поясню это «погодное» явление выпадения искусственных осадков. По возможности, Зоя всегда старалась придерживаться моды, по тем временам:  высокий каблучок, сумка через плечо, приталенное платье под оригинальный поясок, элегантная шляпка (в межсезонье), модная причёска,… Она была категорически против практичных бот-вездеходов и косынок, считая их атрибутами старушек, но вот последний из этих аксессуаров возраста ей всё же приходилось носить в сумочке на случай служебных походов через территорию своего коксохимического завода. Особенно, возле башни гашения кокса без косынки на голове невозможно было находиться потому, что взметнувшийся к небу пар, быстро конденсировался и начинал проливаться подлыми капельками дождя, насыщенного угольной пылью. После такой бомбардировки, светлая одежда становилась пятнистой настолько надёжно, что от этой аппликации потом очень трудно было очиститься полностью, а то и невозможно, если в небесную воду завода добавятся бензольные или кислотные примеси.
 
   Кроме возможных проблем с одеждой светлых тонов, была ещё одна напасть для женского персонала, стремящегося быть элегантным и нарядным – это резкое повышение, всепроникающей влажности окружающего воздуха в период гашения кокса. Эта особенность была мощным бичом для разрушения дамских причёсок. Моя Мама работала инженером ОКСа (Отдел капитального строительства). Уют помещений заводоуправления, где был расположен кабинет Зои, был защитой для женских волос, которые, перед началом рабочего дня, всю ночь сжимали твёрдые бигуди (был и такой период до изобретения их термического аналога). Но производственная необходимость иногда предполагала «прогулки» по территории завода, и тут уж причёске могло основательно «достаться на орехи». Каска её сомнёт, а влага от процесса гашения расквасит защитный лак для волос – вся красота насмарку. Вот Зое и приходилось, пренебрегая техникой безопасности, менять каску на косынку, которая не мяла причёску и защищала её немного от влаги.

  Засим, можно завершить мои «несколько» пояснительных слов о фабричной моде. Хотя, тут ещё можно добавить, что такой стиль ношения одежды определён заводскими условиями, а вот что вынудило киприотов махнуть на свой внешний вид? В этом немного попробую разобраться ниже.

                ч.4  Полшага по Кипру и его ближайшей истории

   Набережная курортного побережья Пафоса никак не была похожа на территорию заводского Дома отдыха да и люди, пришедшие сюда, не пробирались к этому месту через заводской забор. Но это верно только отчасти.  Если с берега шагнуть вглубь острова, перемахнув через узкую полоску гостиничных зданий, так называемой красной линии,  то любопытство пешехода  упрётся в неприглядную картину разрухи и запустения.   Разительный контраст такого внезапного пейзажа будет усилен кучами мусора и обильной «мозаикой» стекла от разбитых бутылок. Блеклые стены безлюдных улиц обречённо украшены примитивным орнаментом «папуасских» граффити, бесцеремонно мелькающих то там, то сям.

   Унылая безнадёга здесь поселилась неслучайно. В глубоком историческом срезе, крохотная земля Кипра во все века была желанным трофеем для всевозможных завоевателей. Последний непрошеный хозяин был родом из высокомерной Англии. После распада колониальной системы громоздких империй в 1960 году остров обрёл независимость, но его коренное население ничего умнее не придумало, чем выяснение того, «кто в доме хозяин». Трудно сейчас с уверенностью сказать, что это была их личная инициатива или кто надоумил со стороны, руководствуясь принципом «Разделяй и властвуй!». Вроде, до этого относительно дружно уживались коренные: греки-киприоты и турки-киприоты. Но с 1974 года   внутренний конфликт перерос в открытое противостояние, поддерживаемое вмешательством Греции и Турции. Сторонники присоединения острова к Греции осуществили военный переворот, в ответ на это Турция сразу нашла повод высадить свои войска на остров, под предлогом защиты турок-киприотов. В итоге, шрам разделения Кипра пролёг через его столицу – Никосию, разделив территорию острова на чужеродные клочки суши. С этого момента (как гласит всезнайка Википедия):  «57,6 % территории острова принадлежат Республике Кипр, 36 % — контролируются Турцией, 3,7 % — занимают миротворцы ООН, 2,7 % — остались за Британскими военными базами». Ещё, не знаю насколько это точно, но в разговоре с одним из киприотов я услышал от него, что всю Красную линию береговой застройки скупили американцы и стали полноправными хозяевами всех отелей.

   Что-то подобное я слышал и о появлении загребущих турецких собственников на кавказском побережье Грузии. Самый яркий пример скрытой экспансии – Батуми (Аджария). Здесь, в построенном ими международном аэропорту, туркам не нужно проходить таможенный контроль Грузии. Это здание эксплуатируется турецкой компанией, как внутренний аэропорт Турции, соединённый автобусным маршрутом до приграничного города Хопа. Они же ещё много чего понастроили в Батуми и стали полноправными хозяевами: закусочных, отелей, ресторанов, казино, «массажных» салонов,… Улицы этого города, словно многочисленными флагами, пестрят турецкими названиями вывесок. Их плотность такова, что турист начинает сомневаться в том, что он в Аджарию приехал. Ещё энергичные соседи абхазцев, очень активно ведут здесь строительство культовых сооружений. Это легко укладывается в русло лозунга, озвученного заносчивым Реджепом Эрдоганом: «Мечети - это наши казармы, минареты - наши штыки». В подтверждение сего постулата, я видел интервью с турком, который стал владельцем ресторанчика в Батуми. Этот радушный хозяин, «не моргнув глазом», заявил, что турки всегда здесь жили. Его короткая память обывателя-националиста с лёгкостью отсекла прежний исторический период проживания здесь коренного народа до вторжения Османской империи. На такой же манер, турки воспринимают и остров Кипр, где им удалось вернуть часть «своей» территории. С появлением такого незваного гостя, судя по всему, коренные киприоты до сих пор не могут толком прийти в себя после хаоса итогов внутренней междоусобицы и раздрая. Отсюда и такая разница между красочностью внешней (береговой) обложкой страны и тусклым интерьером её внутренних «помещений».

                ч.5  Кипр – остров контрастов

  Словом, можно сказать, что Кипр – остров контрастов. Туристическая береговая зона сверкает чистотой и умеренной холеностью отелей, возле которых все шезлонги заполнены нарядной публикой приезжего народа, а на общественные пляжи забредают блеклые группки местного населения, в чертах которого мы тщетно пытались найти колоритные черты греческих профилей. За весь период отдыха на этом острове нам довелось увидеть всего несколько человек, о внешности которых можно было бы сказать: «О, это настоящий грек!». Весьма странный факт потому, что яркие следы Греции здесь можно встретить на каждом шагу и сухопутном, и подводном.
 
   Небольшая туристическая прогулка на умеренно фешенебельной «яхте» (крупном комфортабельном катере), и короткая стоянка у самого берега, слишком легко, подарит любому подводнику счастливую возможность прикоснуться к, затерянным предметам седой древности былых времён. Причём, для этого душевного «Праздника яркого впечатления», будет совершенно не нужна специальная экипировка для подводного плавания потому, что даже в режиме свободного ныряния легко дотянуться рукой до древних глиняных амфор и их обломков, рассыпанных по дну береговой зоны моря. Но если есть хорошее снаряжение, то оно лишним не будет. Сделав всего несколько интенсивных гребков своими мощными ластами фирмы Mares, я легко преодолел трёхметровую глубину кристально прозрачной воды и взялся за округлую ручку одной из таких амфор. Первоначально, было уверенное визуальное ощущение того, что на дне, горловиной вверх, лежит, отколовшаяся половина глиняного сосуда, из утвари древних греков. В тот момент возникло спонтанное желание поднять этот предмет старины и внимательно рассмотреть его на поверхности воды, но из этого ничего не получилось потому, что амфора оказалась целой. Просто, огненная стихия навеки породнила этот предмет с телом застывшей лавы.

  Она вездесуща на этом острове вулканического происхождения. Ею «облицована» практически вся береговая кромка и дно. Оно таит много живописных сюрпризов: замысловатый рельеф, норы-отверстия вспученной лавы (уютные квартиры для рыбёшек);  фрагменты зданий, колон и мозаичных полов, …  Это конечно не Красное море, с его коралловой архитектурой и изобилием разнообразной живности, снующей во всех подводных направлениях, как бы задаваясь искрящимся многообразием пёстрых красок своего наряда. Но рыбье население, в этих местах тоже достаточно плотно обитает. Прозрачная вода даёт щедрую возможность кругового обзора, расширяющего пейзаж донных горизонтов. Такое благоприятное стечение природных обстоятельств пробудило в моей Ольге любознательный интерес дайвера, и она даже попросила мою маску для подводного плавания. Не часто она испытывает такое желание потому, что обычно предпочитает опасности подводного мира доверять телевизионному экрану, да и причёску старается поберечь от озорства липких объятий воды. Последний раз, перед этим, Ольга не удержалась от подводной примерки моей маски в живописных заливчиках возле отвесной крутизны скалистого берега, ощетинившегося справа (за мысом) от крепости черногорской Будвы. В ту нашу пляжную вылазку, морская вода, необычайно  сочного голубого цвета, восхитила нас обоих.

  Кстати, тогда именно моя качественная экипировка для подводного плавания помогла отыскать этот заповедный уголок в Черногории. Благодаря мощи загребущих ласт фирмы Mares ощущал себя дельфином-разведчиком (улыбаюсь), когда с берега дикого пляжа задумал прогуляться над шипастыми «головами» морских ежей в неприступную сторону скалистого мыса. А там, после сквозного грота, в азартной увлечённости восторга, не смог остановиться, открывая всё новые и новые пейзажи голубых бухточек. Что-то подобное и на Кипре получилось. Пока туристический народ весело барахтался возле трапов «яхты», я, благодаря своему снаряжению, буквально «облетал» все подводные уголки этой береговой округи. Такие впечатления оказались очень яркими. Для подводного пловца здесь было чем полюбоваться. Относительно разнообразный лабиринт пейзажей донного рельефа насыщенно дополнялся встречами с любопытными обитателями рыбьего населения. Они недоуменно пялились на меня во все глаза и делали вид, что впервые видят человека под водой.

                ч.6  Киприоты-бармены на фоне турок-барменов

   Эта подводная прогулка была не единственным ярким впечатлением от морского похода на катере-громадине. Кроме стремительной смены пейзажей береговой линии, в процессе движения судна, на его верхней палубе произошло очень запоминающееся событие-шоу, которое, своими позитивными эмоциями, с лихвой перекрыло даже негативное впечатление от недоброжелательного качества работы обслуживающего персонала киприотов.  Которые выполняли свои обязанности в развязной манере, словно, делая пассажирам одолжение. Особенно усерден в этом был бармен, который, с нескрываемой неохотой и пренебрежением, выдавал прохладительные напитки туристам, предварительно оплатившим эти корабельные разносолы по условию распорядка «всё включено». Было такое впечатление, что он принял нас всех за турецких агрессоров, перекроивших его родину.

  Кстати, о турках-барменах тут скажу, что в отеле турецкого Кемера «Feronia Hills» нас обслуживал один такой же условный «киприот» (по своей затаённой сути обиды хамской «вежливости»). Интересно бы узнать, чем он был недоволен, и что лично мы у его родины оттяпали, которая много веков к нам настойчиво лезла со своими кровавыми грабежами и угоном наложниц. Правда, к концу нашего заграничного отдыха в Кемере он изменил обо мне своё предвзятое мнение, после того, как я заступился за его тактичного и скромного напарника-парнишку, который уже стал жертвой хамства и высокомерных требований двух избалованных пигалиц (моих землячек). Этот турецкий паренёк добросовестно выполнял свои обязанности, а этим двум девахам вдруг вздумалось побарствовать на  всю «катушку» стоимости путёвки. Под надуманным предлогом в стиле: «Мы тут всё оплатили! Это значит, что перед нами персонал обязан пресмыкаться, выполняя все наши пожелания».

   Словом, перегиб одного недовольного турка, перекрылся хамскими требованиями двух туристок, приехавших сюда оттянуться по полной программе и отыграться за свою неудовлетворённость реальным положением, занятым ими дома. Конечно, наверняка я этого не знаю, но предположил сие потому, что так ведут себя на отдыхе не самодостаточные личности. Человек, имеющий реальное уважение и вес в обществе, не нуждается в таком примитивном самоутверждении перед обслуживающим персоналом отелей. Ну, а я привык судить о людях по их делам, поэтому заступился за скромного паренька, который потом, в благодарность за то, что я не позволил его уволить, не знал, как мне угодить. Был шанс побарствовать, но я его упустил (смеюсь), ограничившись радушным общением с турецким пареньком, во время моих визитов в бар.

                ч.7  Турецкий парашютист зацепил тему личной культуры гостей

  Тут параллельно, в тему моего текстового монолога, озорная память вытряхнула из своих потаённых уголков ещё один показательный случай. Во время отдыха в Кемере, мне вдруг вздумалось потешить себя подъёмом на парашюте, буксируемым мощным скоростным катером с очень длинным фалом.  Чуть забежав вперёд, скажу, что этот трос был настолько длинным, что парашютист казался пассажирам катера маленькой точкой под разноцветным куполом. Водно-воздушное развлечение оказалось зрелищным и увлекательным, но на это мероприятие оказалось не так просто купить билет. Идея такого полёта вдоль живописной кромки турецкого берега пришла к нам спонтанно, когда мимо наших лежаков проходил зазывала. Я его пригласил подойти к нам и спросил о стоимости парения на его парашюте. Его тряпичная авиация оказалась немного кусачей для нашего рачительного кошелька экономных туристов, но мы неожиданно поддались импульсу транжиры, проголодавшегося без дополнительной новизны  ярких впечатлений, щекочущих позитивом эмоций.

   Получив устное согласие, этот турецкий дядька поспешно достал мятую тетрадку и карандаш. Затем он, с коммерческой улыбкой на лице, попросил 20$ вперёд, пояснив, что он сейчас же меня запишет в свою тетрадку, назначит время поездки и будет ждать нас через полчаса на причале. Выдача билета на руки, при этом даже и не предусматривалась. Тут можно было бы затеять читательскую дискуссию о значительности такой суммы.  Один скажет, что для финансового риска - это мелочь зелёная. Другой начнёт высчитывать, сколько можно чашек кофе выпить на такие деньжищи. К примеру, на нашем пляже турецкого кемпинга можно было этот напиток приобрести за 1$. Меня же в тот момент больше смутила непредсказуемая форма пляжной лотереи, в виде ношенного турецкого мужичка неопределённого возраста и его бесформенного комка несолидного тела в шортах. Кто он, что он? Словом, деньги я отказался давать наотрез, пообещав, что ровно через тридцать минут буду на причале.

  Невысокий мужичок в шортах и белой кепке (которую я иронично счёл «капитанским» головным убором Остапа Бендера, часто утверждавшего, что он тоже турецкоподданый), недоумённо пожал своими заграничными плечами, сказал: «Окей!», и удалился. В течение этих тридцати минут мы (с Ольгой) искупались в море, немного обсохли и точно в назначенный срок появились на причале. В мужичке-то я зря сомневался – он действительно тут работал, но вот глаза он свои выпучил, глядя на меня, как-то очень уж удивлённо, словно, неожиданно увидел Снежного человека. Нужно сказать, этот холодный образ-ассоциация не преминул сказаться на прохладности его встречи – нас тут не ждали!? Мол, этот катер уже укомплектован, и мы можем рассчитывать только на следующую поездку. Он стал заискивающе извиняться за недоразумение. Я тут же напомнил, что чётко пообещал ему быть на причале через тридцать минут. В ответ, услышал неожиданные слова от этого турка: «Впервые вижу русского, который сдержал своё слово!». Досадно это для меня прозвучало. Это, с какими же заезжими охламонами он такого негативного опыта набрался? Думаю, что турецкий мужичок несильно отличает русского от белоруса или украинца, да и слово «Пушкин» для него, скорее всего, пустой или непривычный звук. Может, только о Гагарине что-то слышал краем своего предпринимательского уха. Но вот славянская публика, которая, чаще всего, имеет деньги на заграничные вояжи, видать, не самого лучшего качества сюда забредала, раз составила о себе такое мнение. Может, пора уже для людей при деньгах, какой-нибудь экзамен по этике сдавать перед выездом в зарубежные дали? (иронично улыбаюсь). А кого-то, особенно не воспитанного, и штрафами припугнуть за недостойное поведение, чтобы не позорили славянский народ.

   Для убедительного умничанья, могу предположить, что приезжающих заграницу можно разбить минимум на пять основных категорий людей: обеспеченные, командировочные, с шальными деньгами, со специально накопленными средствами и решившие подзаработать. Обеспеченные господа «в народ» редко выходят – у них есть свои обособленные участки рая на Земле. Заядлый путешественник, специально копивший деньги на поездку, вряд ли станет отклоняться от задуманного маршрута и бесцельно метаться в нерешительности, наметив одно, делать другое. Командировочные и те, кто приехал зарабатывать просто обычно времени не имеют, чтобы беспечно шататься по развлечениям и проблемы создавать местному населению. Поэтому эти три категории людей ответственного поведения почти не заметны будут на фоне разудалого гуляния тех, кто шальные деньги ухватил и возомнил о себе не бог весть что.

  Хотя, всё сказанное не только славян касается потому, что люди – всего лишь люди. Как-то в Хорватии, с Ольгой, по соседству, в другом отельном номере жили весёлые туристы-одесситы. Закрывшись в своём номере, они допоздна кутили на всю катушку. Одна из ночей оказалась особенно разудалой. Утром этаж выглядел, как недавнее поле боя. Ковровые дорожки перекручены, стёкла межэтажных дверей и цветочные горшки разбиты. Всюду окурки и пустые пивные банки. Полы заплёваны, … Но одесситы тут оказались не причём – накануне, вечером в соседние номера заехала группа молодых немцев. В Германии жёстко контролируется и пресекается каждый разудалый шаг местного населения. Порядок жизни строго поддерживается системой воспитания и неотвратимых штрафов, поэтому они с готовностью выезжают в заграничные вояжи, чтобы выпустить там эмоциональный пар, опьянённые относительной безнаказанностью. В такой манер, высвобождается их реальная культура, оцепеневшая от «ежовых рукавиц» строгих домашних стен. Поведенчески тут, «не лыком шиты» и «чопорные» англичане, агрессивно демонстрирующие свою подлинную суть личной «культуры». Например, о разудалых погромах английских фанатов, на выезде, все средства массовой информации переполняются, словно реки в весеннее половодье. Не отстают от них и хасиды, совершающие ежегодные религиозные наезды в многострадальную Умань, где после них, на улицах, остаются горы мусора и массив тревожных сводок о драках и прочих безобразиях.

                ч.8  Вот что такое огненный танец! Таинство энергии эмоций

  Если теперь вернуться к предыдущим впечатлениям от общения с турецкими барменами, то скажу следующее. На кипрском катере-яхте мне совершенно не захотелось бы никого защищать потому, что качественно это были люди совершенно другого склада характера. Их крепко сбитые тела бывалых моряков были полны мускулистых жил. Из-под тёмных волнистых волос, без малейшей тени приветливости и дружелюбия, на туристов зыркали, скользящие взгляды. Мелькнуло даже такое ощущение, что они тщательно избегали встречного прямого взгляда. Мне даже в шутку тогда подумалось, что им больше к лицу была бы экипировка пиратов. По крайней мере, для приключенческого фильма такого жанра они сгодились бы на все 100%, и грим им не нужен. Особенно уместным был весь этот киношно-книжный антураж, когда наш катер-яхта поравнялся с брошенным на мели кораблём-призраком, ржавеющей глыбой, маячившим недалеко от пустынного берега.

  Тем временем, на верхней палубе играла музыка, и гид приглашал туристов принять участие в танце. Шоу случайной самодеятельности протекало вяло под лучами жаркого солнца. Публика предпочитала жаться к участкам спасительной тени, но вдруг зазвучала, какая-то особенно ритмичная мелодия, насыщенная гармоничным ритмом гулкого боя барабанов, поверх которого стелилась звонкая звуковая струйка высокочастотных трелей не то флейты, не то скрипки. Тут трудно было определить однозначно, но так проявлялся самобытный голос какого-то национального музыкального инструмента. Туристический народ оживился, начав пританцовывать на месте.

   Этот энергетический накал вдруг выделил из толпы человеческое тело, особенно щедро заряженное силой эмоций зажигательной мелодии. Из людского круга, ритмично двигаясь, вышла молодая женщина и стала в центре верхней палубы. Порыв музыкального ветра так захватил её сердце, что она полностью отдалась во власть гармонии звуков, неразрывно слившись с ритмом мелодии. В этот момент, для танцовщицы ничего не существовало кроме музыки, она не работала на публику. Полу прикрыв свои глаза, женщина полностью раскрепостила своё молодое тело, заключив его в объятия мелодии. Её хореография не была какой-то вычурной или замысловатой. Она не махала руками, не металась по «сцене», не делала замысловатые па. Женщина-танцовщица, практически, просто стояла на одном месте, плавно приведя в движение своё тело, которое очень точно и грациозно откликалось на путеводные звуки мелодии. Очень трудно описывать её стиль, он похож на классический Восточный танец, максимально красиво исполненный. Зрители не просто смотрели на него, они его чувствовали. Их душа, как бы вибрировала в такт с ним и музыкой.

  Можно даже сказать, что это был не просто танец. Тут человек полностью растворился в волшебстве музыки. Страсть, искренность, точное попадание в такт, раскрепощённый темперамент, идеальная пластика движений гибкого тела – мне тогда подумалось, что так выглядит (наглядно проявляется) кипящая кровь в молодом организме. Народ стоял, как заворожённый, жадно глядя во все глаза на это невероятно яркое зрелище музыкального высвобождения энергии. Мне трудно было определить, к какой национальности принадлежала эта стройная, темноволосая женщина. Она могла быть: латиноамериканкой, арабкой, турчанкой, киприоткой, … - это совершенно неважно потому, что её умелые действия не были адресованы массовому восприятию ширпотреба. Впечатлительный верующий человек тут сказал бы, что отточенная гармония движений, здесь не столько подчинена естественному желанию женщины красиво двигаться, сколько энергетически адресована Богу. Ведь проделывают же, что-то подобное жрецы и шаманы во время ритуальных плясок.

   Её качественный танец – это видимый полёт души. Его даже можно назвать – визуальной молитвой во славу жизни. Вслед за сим, тут добавлю, что совершенная музыка или пение – это звучание души.
 
В какой-то момент своего зажигательного танца, молодая женщина, словно немного очнулась от чар мелодии. Она полностью открыла свои глаза. Затем, среди зрителей, отыскала взглядом свою дочь и позвала её к себе. Их совместный танец был словно гимн торжества преемственности и продолжения жизни.  Предыдущие поколения (предки) – наша личная опора мироздания и неиссякаемый источник силы. Родители – наш восход. Дети – наш новый горизонт. Внуки - следующие дали за горизонтами.
 
   Когда мелодия завершила свой гармоничный бег, разгорячённые танцовщицы смущённо вернулись в толпу туристов. И не мудрено было тут румянцам зардеться потому, что этой паре аплодировал весь «зрительный зал», к которому дружно присоединились даже некоторые «пираты-матросы», на миг бросившие все свои морские обязанности.

                ч.9  Голый энтузиазм – спутник снисходительной улыбки

  Но походная жизнь того дня продолжалась. Музыкальная программа перелистнула очередную «страничку» и над палубой катера-яхты воспарили звуки новой мелодии. В гуще пассажиров ещё ярко тлел импульс, огненного танца. Люди редко имеют привычку самокритично оценивать себя, поэтому казусным ситуациям тут есть, где разгуляться. Так вышло и в тот день. Спонтанно возникший сюжет, немного напомнил фрагмент из фильма «Мимино», где к зажигательному танцу профессионалов (грузину Кикабидзе и армянину Фрунзику Мушеговичу Мкртчяну) неожиданно присоединилась женщина, вышедшая из толпы зрителей. Ей, почему показалась, что и она сможет восхитить всех своими хореографическими способностями. Но, увы, из этого получилась только аляповатая пародия на танец. В аналогичную ситуацию вляпалась и пассажирка катера-яхты. Как только зазвучала новая мелодия, она выскочила из толпы зрителей, чуть ли не расталкивая всех локтями (в горячной спешке быть единственной на пути к славе), и затеяла интенсивные телодвижения в центральной части палубы. Эта приверженница доморощенной самодеятельности, в упоении ослеплённого заблуждения, иронично выставила себя абсолютно неимущей «танцовщицей» без: чувства ритма, стройной фигуры, пластичности движений, отработанных навыков.

    Голый энтузиазм этой женщины смотрелся мило, но вызывал улыбку снисхождения у зрителей. В целом тогда, всё получилось довольно весело, а что ещё нужно на отдыхе? После написания этих строк, мне вдруг подумалось, что, если я назвал албанский Шкодер европейской столицей настоящего кофе и самобытных пирожных, а Италия запомнилась мне, как страна, где любят петь, даже в самых неожиданных местах, то Кипр можно назвать островом, приютившим танец и поварское мастерство готовить мясные блюда. Последняя регалия заслуживает отдельной текстовой зарисовки в моей рубрике «Записки походного гурмана», а пока высвечу ещё один яркий момент походной жизни в заграничных далях.

                ч.10  Цирк стыдливо отдыхает, когда у киприота на голове стаканы

   Прогуливаясь вечерними улочками береговой линии Пафоса, мы совершенно неожиданно подсмотрели танцевальное шоу, профессионально исполненное в одном из ресторанов. Между столиками посетителей затесалось пространство небольшой площадки, которое было легко и умело превращено в сцену, где был затеян вихрь самобытного национального танца, родом из глубин далёкого прошлого Греции.
  Это не был молоденький танец сиртаки, рождённый специально для фильма в 1964 году от двух стародавних родителей - национальных критских танцев - Сиртос и Пидихтос. В тот вечер наши эмоции закружил зажигательный вихрь греческого танца со стаканами на голове. Его исполняли два худощавых парня, одетых в национальном стиле, изюминкой  которого сейчас были чёрные жилетки на ослепительном фоне белоснежных рубашек. Головы танцоров прикрывали небольшие шапочки, куда один за другим, в процессе танца, ставились стаканы с водой.  К концу представления, они были похожи на невероятно высокие башни из стекла. В классическом исполнении мастеров, этот номер выполняется не с водой, а с красным вином, чтобы «цена вопроса выше была» и каждая случайно пролитая капля могла проявиться на «индикаторном» полотне белой рубашки. Но, как правило,  греческие танцоры «выходят сухими из воды» и не допускают появления битых стёкол на сцене. Что особенно удивительно, если учесть количество стаканов, водружаемых на голову. Их число может доходить до 15 штук! И, мало того, в конце представления, на это массивное стеклянное сооружение устанавливают ещё и бутылку с вином!

  Считаю, что цирк тут стыдливо отдыхает, когда у киприота на голове стаканы. На первый взгляд, жонглёры-эквилибристы и не такой высоты предметы способны удерживать на голове, но тут весь нюанс в том, как это выполняется. Циркач не считает для себя зазорным активно балансировать руками и всем телом. Он, даже наоборот, не против деланно продемонстрировать своему зрителю, какой он невероятно ловкий, и как ему трудно приходится работать на манеже.

   Киприот же, прежде всего, танцует на фоне эквилибристики, изображая лёгкость движений и веселье духа. С самого начала представления, струнные инструменты берут высокий темп энергичного воспроизведения национальной греческой музыки. Скрипки задают тон, а барабаны укрепляют его интенсивным ритмом.  Танцоры активно перемещаются в центре круга, образованного зрительскими столиками. Плавные движения руками, совмещаются с шагом и поворотами туловища, сохраняющего прямую осанку. Каждый проход по кругу завершается короткой остановкой для того, чтобы ассистент смог водрузить очередной стакан на голову танцору. Когда их количество становится труднодосягаемой высотой, танцор опускается на одно колено, а потом умудряется со всем этим стеклянным сооружением  подняться и продолжить свой танец. Выглядит это танцевально-эквилибристическое представление очень противоестественным. Ну не может такая стеклянная башня удерживаться на голове! Да и на жидкость в стаканах будет действовать центробежная сила, во время круговых движений. Так и хочется заподозрить артистов в использовании фокусов, но всё слишком на виду происходит. Особенно щекочут себе нервы зрители возле ближайших столиков.

  В дальнейшем движении по тексту этого рассказа, могу себе представить, как читатель вздрогнет после слишком повторяющегося прочтения, заезженной автором фразы «вдогонку к…» или «здесь вынужден отметить» - явный признак того, что опять начнутся умничанья и разглагольствования. Тут мне остаётся  только иронично улыбнуться и повиниться, оправдываясь тем, что это, мол, авторская манера, продиктованная озорством натуры и безудержным полётом мысли писаки-дилетанта, дорвавшегося до «пера» клавиатуры.

   Словом, вдогонку к этим впечатлениям, здесь отмечу, что до этих двух танцевальных зрелищ не считал себя почитателем такого жанра самодеятельности. Особенно, народные пляски меня редко увлекали. Для их успешного созерцания необходимы минимум два сопутствующих компонента: моё личное настроение и высокий профессионализм исполнителей. Но последнее условие -  достаточно большая редкость на сцене и, тем более, на уличных «подмостках». Из приемлемых хореографических направлений могу выделить мой очень периодический интерес к таким зажигательным танцам, как: лезгинка, ирландский, славянский гопак. Если про балет вспомнить, то я предпочитал там больше наслаждаться классической музыкой, чем беготнёй и прыжками в колготках. Хотя, совершенное владение своим телом таких великих мастеров, как Уланова, Плисецкая,  Васильев и Эсамбаев, вряд ли кого могли оставить равнодушными.

  Но это всё идет речь о стороннем просмотре, где зритель находится, как бы за кадром (за экраном) реального события. Одно дело, присутствовать в зале или возле телевизора, а другое дело вживую видеть это представление, чувствовать его, находиться, чуть ли ни, в гуще сценических событий. Казалось бы, что расстояние до сцены не так уж и велико, но на этом промежутке происходят потери значительного объёма живой энергии, вложенной даже талантливым исполнителем. И совсем другое качество и полнота восприятия будут ощущаться, если зритель присутствует, что называется «на расстоянии вытянутой руки», когда даже колебание ветра от движений артиста может привнести дополнительный энергетический заряд. Не зря же люди со средствами, привыкшие всё брать от жизни по максимуму, стремятся покупать билеты только в первых рядах зала или занимая места за столиками возле самой сцены. Думаю, что именно очень близкое расположение той киприотской танцовщицы, в сочетании с мастерством и максимально искренней самоотдачей дали возможность такой высокоэффективной подзарядки энергией силы живых эмоций.

  Этот феномен касается не только танцевального жанра. Как тут не вспомнить роскошь полноводного эмоционального восприятия бардовских песен от искреннего Лёхиного или Батиного музицирования на акустической гитаре возле лесного костра. А в итальянской Вероне, на каменном мосту Скалигеров, как упоительно звучала простая гармошка в руках уличного музыканта. Этот же инструмент, неожиданно подарил нам замечательную эмоциональную энергию живого звука возле столиков кафешки на парижском Монмартре.

  Резюмирую свою текстовую болтовню, ключевое слово для качества восприятия подобных представлений – живая музыка, живой танец, «на расстоянии вытянутой руки».

ч.11  Техническое «расстояние вытянутой руки» через века. Или кому адресована эмоциональная энергия человеческих сердец из амфитеатров, стадионов, концертных залов?

  Историки легко швыряются таким термином, как Каменный век. В наши дни, в определении его сути присутствует чувство ложного технического превосходства перед нашими «отсталыми» предками. Хочу здесь обратить внимание на двойственность смысла этого высказывания, если иронично утрировать его смысл. Про египетские и ацтекские пирамиды тут даже и не будем заикаться. Начнём с самого простого и наглядного, как оказалось.

Греки оставили на Кипре очень много замечательных следов своего пребывания. Есть тут в Пафосе ещё один занимательный пример качественной работы каменного оборудования, которое отлаженно работает, «как часики» и дальше будет готово к эксплуатации практически вечно – это античный амфитеатр.

  Прогуливаясь по импровизированному музею под открытым небом, в месте археологических раскопок, мы любовались фрагментами кружева античной мозаики, прикасались к каменным остаткам былого величия греческих городов и наткнулись на хорошо сохранившееся сооружение древнего театра. В его «помещение» мы зашли с большой долей скептицизма потому, что входные билеты тут уже очень давно никто не продавал на театральные зрелища. Что можно здесь (на «развалинах») увидеть или услышать теперь, в наше прогрессивное время? Так, самую малость окинуть взором каменное строение и своими шортами немного смахнуть пыль веков с его скамеек-ступеней.

  Но совершенно неожиданно для нас, мы стали свидетелями того, что древние зодчие, до сих пор, не выключили сценический рубильник этого замысловатого (как оказалось) заведения. Как-то так получилось, что мы с Ольгой задумчиво разбрелись по разным уголкам этого сооружения. Она оказалась на сцене, а я присел на верхнем ряду каменных ступеней-скамеек. Как-то не сразу мне стало понятно, что я совершенно отчётливо слышу дополнительные звуки. Оглядевшись по сторонам, выяснил, что слышу шорох каждого шага моей Ольги. Любопытство технаря-исследователя тут же затеяло научный эксперимент. Я попросил Ольгу щёлкнуть пальцами несколько раз, а потом сказать что-то тихим голосом. Несколько раз я менял своё местоположение на скамейках различных уровней и секторов этого зала под открытым небом, и везде отлично работала акустика, налаженная древними зодчими. Слышимость была отличной и на нижних рядах (возле сцены) и на самых верхних. Просто образец технической демократии, какой-то!

   Самонадеянно опираясь на предыдущую главу и мои «научные» изыскания в рассказе «Другая Венеция» (главы: 10. Чудеса акустики; 11. Разбор акустических «полётов», http://proza.ru/2020/09/23/219 ), в связи с открытием в амфитеатре Пафоса, найду в себе псевдонаучную смелость увлечённого дилетанта предположить, что в таких совершенных инженерных сооружениях я бы абсолютно не удивился, если бы обнаружил, помимо качественной трансляции звуковых волн, ещё и скрытую возможность фокусировки эмоциональной энергии исполнителя. Очень может быть, что в таком месте она передаётся всем зрителям с минимальными потерями качества. Кстати, это можно проверить реально, посетив концерт в амфитеатре итальянской Вероны, например. Как знать, может волновая природа распространения звуковых волн будет аналогична природе трансляции эмоциональной энергии, которой также уютно будет в волновом способе перемещения?

  И на закуску, для усиленного питания читательской мысли аргументированно выскажу самое невероятное техническое предположение о назначении амфитеатров и главном в них направлении трансляции звука (как минимум, а то и энергии).

Косвенно тема эта затронута в трёх моих рассказах:
 
- «Церквушки-авианосцы и 4е агрегатное состояние воды» (http://proza.ru/2021/02/10/1245 , глава 5. Молитва, заговор, проклятье – неизученный способ передачи энергии? Версия сути технической  характеристики работы храма, как культового преобразователя-передатчика энергии);

- «Другая Венеция» (главы: ч.10 Чудеса акустики, ч.11 Разбор акустических «полётов»). Цитата из ч.10: «…дендропарком Александрия, города Белая Церковь, где среди прочего технического и паркового новаторства была, так называемая, Колоннада Эхо. Это подковообразное сооружение из колон и задней стенки-отражателя имеет такое необычное акустическое свойство, что речь, произнесённая шёпотом в одном из его концов, будет внятно слышна на другом его конце, тогда, как слова, произнесённые громко будут теряться в многоголосии эха….»; цитата из ч.11: «…где-то на подсознании, ещё некоторое время продолжали звучать слова её безмолвной молитвы. Словно невидимое эхо, её энергия многократно отражалась от стен церковного помещения и ещё долго блуждала в его лабиринтах, чтобы вознестись в эфирное пространство.  Скорее всего, здесь был задействован технический эффект Колоннады Эхо. В связи с этим, интересно было бы узнать у священнослужителя, который стоит на своём рабочем месте, лицом к прихожанам и спиной к алтарю, воспринимает ли он все молитвы сразу или общая звуковая волна собирается в суммарный энергетический пучок и направляется вверх к церковному куполу, где крест может выполнять функцию антенны.

   На примитивном уровне, что-то подобное некоторые мальчишки-технари наблюдали, когда мастерили себе телефон из двух спичечных (деревянных) коробков и протянутой нитки между ними. Взрослые физики изучили волновую природу звука и законы его распространения в окружающей среде. Сейчас продолжаются исследования энергетических свойств звука. Начали с простого – изучают влияние музыки на рост растений и увеличение молочных надоев. Так глядишь, и до изучения природы мистических заговоров учёные доберутся и до……»;

- «Поход без палатки. ч. 7 Ещё один дикий день»  (http://proza.ru/2017/05/17/1002 , два последних абзаца про действующее древнеримское сооружение в Крыму в виде ванны-накопителя воды). Приведу здесь короткую цитату из этого рассказа: «…отыскал я и эту ванную. Она выглядела светлым инородным предметом в сосновом лесу. Совсем не такой я её себе представлял……; Для приверженцев мистики это идеальное место производить заговоры на воде. Если находишься внутри этого рукотворного каменно-водяного «динамика», то не узнаёшь свой голос. Акустика меняет его тембр, возникает небольшой эхо-эффект. Это не комфортное место для праздных разговоров. Почему-то тут интуитивно хочется взвешивать каждое своё слово. Кажется, что твои слова уносятся куда-то глубоко под землю…».
 
  Словом, если опереться на базовую модель передатчика звуковой волны (спичечные коробки с ниткой между ними), то можно обратить внимание на то, что любой амфитеатр имеет округлую форму чаши-отражателя. Таким образом, если мой «полевой» эксперимент в Пафосе доказал отличное качество распространения звука, даже до удалённых зрительских рядов, то можно смело предположить, что ещё мощнее он собирает общую звуковую волну и весь энергетический заряд эмоций каменного «зала» над центральной частью амфитеатра.

  Остаётся, пока, неясным вопрос, кому же в небесах нужен и адресован этот пучок, вознесшейся энергии? Причём, с церковными храмами тут всё предельно ясно потому, что есть стойкая версия о прямой возможности общения с Богом (передача энергии молитвы в обмен на созидательную или оберегающую энергию свыше). Если, он является адресатом получения эмоциональной энергии и от артистических или спортивных (стадионы) подмостков, то возникает вопрос: «Зачем ему и это нужно?».

  Исходя из общеизвестного физического закона сохранения энергии, тут есть над чем задуматься. Предположив, что той инстанции, которую люди называют Богом (Природой, Высшими силами, Вселенским разумом,…) тоже необходим круговорот энергии для восполнения своих сил.

                ч.12 Опять Пушкин

  В этой главе осталось добавить, что напротив (чуть правее) территории этого музейного комплекса под открытым небом, в Пафосе есть замечательный дикий пляж с самой прозрачной морской водой. Так частенько бывает – самое чистое море находится не в районе центральной части городской набережной, а по её краям (на периферии) – там, где безлюднее.

В этом месте текста, немного загляну в предысторию этой прогулки.
Озорно начну с того, что лазить через заборы, так уж за евро! (улыбаюсь). Вышло так, что, совершенно спонтанно моя Ольга категорически вздумала сэкономить валюту на оплату входных билетов для входа на территорию раскопок древнего города. Не бог весть, какая сумма, но, в заграничных поездках, мы не привыкли швыряться деньгами, а тут, глядишь, и можно выкроить небольшую сумму на поход в магазин для покупки заморских закусок и бутылки местного разлива (к вечернему «чаю»).

Накануне, она случайно услышала от одной из туристок, что там есть дырка в заборе. К ней мы и направились на следующий день. У меня этот авантюрный стиль не вызывал восторга, но Ольга была полна решимости максимально экономного туриста. Мы долго искали эту дурацкую лазейку в заморском заборе, но всё-таки нашли её между жилыми домами. Вдоволь нагулявшись по археологическим раскопкам, после посещения амфитеатра, мы оказались в дальнем, от выхода,  участке территории. От этого места было «рукой подать» до безлюдного пляжа, манящего прохладой, живописно искрящейся полоски Средиземного моря. В этот момент, теперь уже жара бросила нас на заморские «баррикады»  забора из железных прутьев. Ну, очень уж нам не хотелось плестись в такой дальний обход. Словом, нашу солидность, немного «подмоченную» репутацией проныр в заборные дырки, опять пошатнуло это дурацкое ограждение. Недолго думая, мы перемахнули через эту преграду, и, уже всего через несколько десятков шагов, имели счастливую возможность окунуться в радушные воды Средиземного моря.

Вода тут была действительно очень прозрачная. Ольга меня здесь особенно удивляла своими частыми просьбами дать ей поплавать с моей подводной маской. Мол, пейзажи дна тут привлекательные своей весёлой вознёй рыбьих хороводов вокруг античных обломков, и морская вода, своими жизнерадостными красками, радует глаз и душу пловца. «Изюминкой» на этом пляжном «торте» будет удалённая панорама на горизонте - в качестве неожиданной декорации навечно застыл ржавый корабль-призрак.

  Возвратившись из этой туристической поездки, по прилёту домой, неожиданно возник один небольшой повод для лёгкой улыбки бывалых путников. Перед выходом из аэровокзала, я заказал такси. И на вопрос водителя, откуда это был рейс,  небрежно ответил через плечо: "А, Ларнака!". Таким тоном Новосельцеву Самохвалов ответил в салоне своей «Волги»: "Аа, Филипс!" (в сцене из комедии «Служебный роман»). Наш же аэропортовский комизм  разговора с водителем был приправлен скрытой иронией судьбы потому, что водитель, в ответ мне, сказал не очень уверенным тоном: «Аа, понятно». Хотя, по его недоуменному лицу было видно, что он впервые слышит слово Ларнака, и даже не очень понимает, тут речь идёт о городе или стране.  Справедливости ради, повинюсь, что я тоже недалеко отстоял от уровня географических познаний таксиста потому, что сам впервые услышал название Ларнака только после того, как мы взяли авиабилеты для кипрской туристической поездки.

  Ну, а что же озорной проказник Пушкин, из-за которого разгорелся весь этот словесный сыр-бор? Тут можно заметить, что Кипр является популярной офшорной зоной. Поэтому, возможно, бюстик Пушкина кто-то внёс в качестве условного финансового вложения (иронично улыбаюсь). А, если серьёзно, то на Кипре проживает не менее 40 тысяч русских. Этнические греки-киприоты составляют большинство населения острова, они исповедуют православное христианство. Ещё сюда очень много приезжает (временными наездами) русских и украинских собственников, купленного здесь жилья или коммерческих заведений.  Хотя, на мой взгляд, самая реальная версия появления бюстика великого Пушкина, так далеко от его родины, может иметь самое простое объяснение – кто-то из киприотов получил образование в российских ВУЗах и вдохновился певучестью пушкинского слова.

                *****


*По поводу своей фразы "...качественный танец – это видимый полёт души..." осмелюсь предложить наглядный видео-фрагмент (который рекомендую Вам набраться терпения досмотреть хотя бы до 1-й минуты): "Читает Сергей Есенин, танцует Айседора Дункан" https://www.youtube.com/watch?v=8FHy_RLOo3w


P.S. Читатель Димитрий Крылов написал в своём отзыве: "Про монотонный вихрь красиво сказал, а теперь представь каково в обменнике - один бюстик, как отдушина. Поневоле выучишь кто это. С улыбкой, Димитрий (26.06.2021)

В.К. (27.06.2021): Спасибо, забавный комментарий вызвал улыбку. Смех, смехом, но феномен Пушкина для многих людей планеты - душевная отдушина.

А за одиночество менялы я не сильно переживаю потому, что у этой братии своя поэзия, с которой им никогда нескучно - пьянящий азарт наживы.

P.S. «2» Читатель написал в своём отзыве на этот рассказ: «Удивительно увлекательная авторская работа, умело поставленная на три "кита" - чуткая житейская наблюдательность уловистого путника, весёлое озорство и неожиданно глубинная философия по поводу моментов, мимо которых многие люди привычно прошли бы, не задумавшись.

  Очень странно, как обычный человек (не профессионально обученный писатель) мог написать такой текст, переступив через липкий груз рутины бытовых проблем, когда многие граждане-современники, в единодушном порыве, привыкли сейчас стенать: "У меня ни на что не хватает времени, поэтому длинные тексты некогда читать!".

  Получается, что искусственно сложилось такое времечко массового деградирования, когда "слишком" толстым "фолиантам" Буниных, Джеков Лондонов, Достоевских,... даже не светит быть раскрытыми в руках нынешнего рядового читателя. Тут может немного повезти таким лаконичным писателям, как Чехов или О. Генри, да и то жди, что прозвучит, утомлённое: "Слишком заумно написано! Проще комиксы глазеть в интернете или, в крайнем случае, монотонным гулом аудиокниг забивать окружающие звуки рутины повседневной жизни".

  Ещё отдельно хочу отметить главу, где описан зажигательный танец эмоциональной женщины - очень сильно запал в мою стариковскую душу его неожиданно глубокий анализ. Безмерно восхищён я и пояснительным видеороликом с танцем знаменитой Айседоры Дункан, на фоне голоса одного из моих любимых поэтов - Сергея Есенина. Неслучайно он обратил на эту женщину своё внимание - она переполнена невероятно мощной силой эмоциональной энергии, раз так умеет растворять своё тело в звуках музыки. (Батя Владимир Осадчий   05.09.2021)

  В.К. (05.09.2021): Уважаемый Батя, здравствуйте! Подпишусь под каждым Вашим словом в этой рецензии.

  Из личного озорства лишь замечу, что сейчас очень сильно Вас удивлю - я не видел этот танец!!!

   Когда эта женщина его танцевала, автор рассказа был на нижней палубе яхты и стоял возле барной стойки, заказывая халявное пиво. Внизу ему была слышна только музыка, а само зрелище смотрела его жена, т.е. эту сценку он описал со слов супруги! Вот же талантище!!!! :)))) (не очень скромно смеюсь в озорном стиле)

  Сергеевич (Батя), желаю Вам здоровья и сил радовать своим присутствием всех своих друзей и близких.

  С особым уважением, Виктор Комосов