Тоска

Жить хочется интересно, а выходит одна тоска. Вчера встретились с друзьями, обменялись своей тоской, потом выпили и стало всем веселей. В дружбе и тоску сносить легче. А все-таки хотелось и тосковалось не о дружбе, а о любви. Я опять думал о Марине из Риги. Надо было ее хотя бы сфотографировать, когда я ее провожал. Но я не подумал прихватить камеру. И глаза, и фигура у нее просились на снимок, а запечатлелись только в моей тоске. Месяц назад Марина оказалась в нашей кампании, как знакомая жены друга. Назавтра она улетала в свою Ригу и я предложил проводить ее до аэропорта. Сказал, что свободен и помогу поднести вещи. От квартиры друга и его жены Светки доставлю ее в аэропорт, просто из любезности. Но быть самоуверенным и наглым, чтобы сразу нравиться женщинам, мне мешает робость моей психики. Имею известный комплекс и не решаюсь говорить на "ты". Прикидываюсь воспитанным человеком. И пока я комплексовал в тот вечер месяц назад, друг, Светка и Марина вдруг спохватились и убежали в театр на вечерний спектакль. Я не успел развить свой интерес, чтобы вызвать у Марины встречный к себе. А  в автобусе до аэропорта я развлекал Марину похоронной темой.  Мы проезжали Байковое кладбище, потом  за городом пошли страшные места расстрелов и массовых захоронений, теперь под лесом или застройками. Я рассказывал, как кладбища за чертой города через сто лет обрастают жилыми кварталами и оказываются уже не очень далеко от центральных кварталов. Что скоро люди перестанут хоронить своих покойников, для этого уже не останется свободного места, кремация будет бесплатной и поощряться, а потом станет обязательной. Кладбища - это самый интересный аспект градостроительства, так договорился я перед тем, как расстаться с Мариной. Я спросил ее, не будет ли она возражать, если я как-нибудь слетаю в Ригу. Марина не стала и свой телефон мне дала.

Погода тогда стояла прекрасная. Марина остановилась на пару дней в Киеве на пути из Крыма. Она была загоревшая, в ярком курортном наряде. А теперь был сентябрь и часто моросило. Думая о ней, я переодевал ее в костюмы подходящие осени, но больше всего мне вспоминались ее глаза. Для второго звонка ей я написал такое стихотворение:

Проникновенность ваших глаз
Согласна искренности слова
Произнесенного не раз:
«Мой милый, я люблю другого".

Я попросил ее записать эти строчки под диктовку. Пусть она подумает и ответит, что в них соответствует в ее представлении о себе. Разгадал ли я ее тайну? Но с третьим звонком я тянул резину. Я боялся прямого ответа Марины: вы разгадали мою ситуацию в последней строчке вашего вычурного стиха. И неизвестность была причиной моей любовной тоски. В ней зародились очертания идеи смотаться на денек в Ригу и поговорить с Мариной без утаек.

Денег на эту затею, как всегда, у меня не было. У кого можно было одолжиться, я уже занял и пока не вернул долга. Было отложено на гитару 43 рубля, а она стоила 143. В обрез этих денег хватало на билет туда-обратно — 34 рубля, а на бытовые потребности и Марину оставалось 9 рублей. Если войти к ней в доверие, можно истратить и 17 рублей на обратный билет, а потом у Марины их занять. Чем тосковать над этими расчетами, я решился действовать. Я был уже в центре города Рига, я позвонил Марине и объявил, что я уже тут и пригласил ее в ресторан «Даугава».

До назначенного часа я побродил по улицам, зашел в Доминиканский собор и один посидел в нем, слушая репетицию органиста. Обрывки связных аккордов и руллады гамм произвели на меня возвышающее действие. Я забыл свою тоску под эти нестройные вздохи органной груди. Под грандиозными сводами здесь прошли века и десятки поколений мирян. Здесь космос чуждый внешнему миру, а я в нем случайно залетевшая мушка. И я сам себя выгнал наружу.

Марину я ждал в фойе ресторана. Посетителей в нем было не много и я договорился, где нас разместят, за столиком у окна с видом на проспект. Я заглянул в меню и понял, что деньги на обратный самолет я оставлю здесь.

Сквозь стеклянные панели до самого пола я увидел Марину высаживающуюся из такси.
Эта женщина выглядела как кинозвезда. Но голову она опустила и, быстро переступая, направилась к двери ресторана. Швейцар поклонился ей и услужил с дверью. Теперь уже я взял ее под руку и повел к гардеробу. Ее легкое полупальто весило на тысячу долларов. А мой плащик рядом смотрелся, как ватник.

Но вот мы сели за нашим столиком, посмотрели друг другу в глаза и я сказал:
- Я еще не выбрал фразу, с которой хотел начать наш разговор. Марина, вы мне поможете?
- А из чего вы выбирали? Из каких фраз?
- Была про погоду и про меню. И вы еще мне скажете, что верно в моем вашем портрете в стихе.
- В нем вы меня слишком приукрасили.
- Но вы само совершенство! Я не достиг…
– Че-пу-ха! - по слогам негромко сказала Марина.

К нам уже подошел официант и мы сделали скромный заказ с вином, сыром, пирожными.
Я стал доказывать ей свою правоту слов в каждой строчке. С моей точки зрения на ее красивое и даже загадочное лицо. Я говорил разные слова и промелькнуло «тоска».

- Мой милый, знали бы вы в чем моя тоска. Пригласите меня танцевать.

Звучала негромкая музыка блюза. Мы начали медленно покачиваться в такт, взявшись за руки. Потом Марина сама положила мне обе руки на плечи, а я обнял ее за талию.

-Давай так танцевать и слушай меня, - тихо сказала Марина мне в ухо. - Уже несколько месяцев я работаю на очень опасную тетю Киру Георгиевну Богатыреву. До сих пор это была рутинная и не слишком грязная работа. Но теперь меня заставляют делать страшные вещи. Я никому не говорила про это. Близкие ничего не должны знать, чтобы их не притянули, а доверять я никому не могу. Скоро, через несколько дней я смогу сбежать на рыболовном судне. Я призналась тебе, чтобы хоть кто-то знал это обо мне, если меня возьмут. Ты тогда будешь знать, где я. А если все будет хорошо, я тебе пришлю открытку. Счет я оплачу незаметно. Я же догадалась, что мы здесь кутим на твои последние две десятки. Пошли доедать пирожные, они у них вкусные, я люблю.

Когда мы вышли из ресторана, Марина подвела меня к такси, поцеловала прямо в губы и приказала сесть в машину.

Через полгода Светка вручила мне открытку из Барселоны. На ней было написано латыницей «Тоска олл райт. М.»