Не для меня. Кто герой этой песни

Песня "Не для меня" в исполнении солиста Кубанского казачьего хора Виктора Сорокина. http://www.youtube.com/watch?v=8wy0u7rLtm4

     «Не для меня придёт весна»  - песня, которую в годы Великой Отечественной войны не исполняли фронтовые бригады, она не звучала по радио, - но её пели солдаты в окопах. Немцы жаловались: "русские поют ужасную песню "Не для меня", а потом идут в атаку."  Когда пришла долгожданная Победа, солдаты изменили первую строку на "И для меня придет весна". Неслучайно герой фильма Никиты Михалкова «Пять вечеров» , слегка подвыпив в вокзальном ресторане, так хотел спеть её с кем-нибудь из военных – в память о фронтовых годах и фронтовых товарищах.   
    Её зачастую считают народной песней донских казаков. Но на самом деле она родилась не в казачьей, а в офицерской среде, и в ней же поначалу пользовалась большой популярностью. Где-то на рубеже XIX–XX веков текст песни (офицерского романса) был опубликован за подписью — «Слова и музыка А. Гадалина». Но на вопросы, кто такой Гадалин и существовал ли он вообще, ответов по сей день нет. К тому же выяснилось, что мелодию написал в начале 40-х годов 19-го века  выдающийся пианист и композитор Николай Петрович Девитте, автор романсов «Очи черные», «Не слышно шума городского». А первоначальный текст -стихотворение "Не для меня",  было впервые опубликовано в весеннем номере журнала «Библиотека для чтения» за 1839 год. Под ним стояла подпись: «На корабле «Силистрия». 1838 г. А. Молчанов». Девигге обратил внимание на это стихотворение, поскольку был в  товарищеских отношениях с редактором журнала.

Оригинальный текст романса образца 1838 года звучал так:

Не для меня придёт весна,
не для меня Буг разольётся.
И сердце радостно забьётся
в порыве чувств не для меня!

Не для меня взойдёт заря,
где Маша встретит в поле лето.
Мне не слыхать её привета —
она растёт не для меня!

Не для меня весной родня
в кругу домашнем соберётся,
«Христос воскрес» — из уст польётся
в день Пасхи нет, не для меня!
Не для меня дни бытия
польются светлыми ручьями.

И дева с чёрными очами
живёт-цветёт не для меня!
Не для меня луна, блестя,
родную рощу освещает,
И соловей, что май встречает,
там запоёт не для меня!

Не для меня придёт весна.
Я поплыву к брегам абхазским,
сражусь с народом закавказским.
Давно там пуля ждёт меня…
      
     Об А.Молчанове тоже толком ничего неизвестно. Но поскольку в тексте поминались абхазские берега и война с закавказским народом, предполагают, что это был русский морской пехотинец, участник кавказских войн. Корабль "Силистрия" был флагманом Черноморского флота (им дважды в 30- и 40-е годы даже командовал П.С. Нахимов). В 1838г. "Силистрия" в составе эскадры вице-адмирала М. П. Лазарева,совершала рейды к кавказским берегам, где, в районе современных г.Туапсе и посёлка Лазаревского, высаживались десанты. В одной из публикаций промелькнуло предположение,  что А.Молчанов был одним из тех русских пехотинцев, кто высадился в районе устья реки Сочи, где, уже вблизи абхазских берегов, а то и на самих этих берегах,  строились русские форты. В частности, город Сочи был основан в апреле 1838 года как форт Александрия. Это предположение, в свою очередь, и натолкнуло меня на ещё более "смелую" догадку, что стихотворение «Не для меня» было посвящено определённому человеку -  героическому участнику Кавказских войн, погибшему в этих краях декабристу, писателю Александру Бестужеву-Марлинскому.
    К сожалению, сегодня имя Бестужева-Марлинского мало что говорит современному читателю. А в свое время это был известнейший писатель-романист, пользовавшийся огромной популярностью -  А.С.Пушкин называл его  «русский Вальтер Скотт».
               

                На абхазских берегах.
   

      7 июля (по новому стилю) 1837 года эскадра русских военных кораблей под командованием контр-адмирала Эсмонта прибыла к Адлеровскому мысу для захвата побережья, на котором планировалось возвести новую крепость. Фрегаты «Штандарт», «Агатополь», «Анна», «Архипелаг», корвет «Ифигения», бриги «Поллукс» и «Аякс», шхуны «Гонец» и «Вестовой» выстроились вдоль берега в боевую линию протяженностью около 3,5 километра. Десантные войска на кораблях насчитывали 4 тысячи человек…
     На фрегате «Анна» к "абхазским берегам" приплыл и прапорщик Александр Бестужев-Марлинский, служивший к тому времени в Грузинском гренадёрском полку командиром взвода. В полк грузинских гренадёров его перевели в апреле. Он должен был принять участие в серии экспедиций по укреплению безопасности на побережье Чёрного моря.Сюда намечалось прибытие самого императора Николая Первого, и перед дислоцировавшимися в регионе русскими военными силами стояла ответственная задача обеспечения безопасности царя. Между тем, горцы, опередив русских, заняли мыс Адлер, который имел важное стратегическое значение - с него удобно было наблюдать за морем и его окрестностями. Под присмотром англичан и турецких эмиссаров они возвели на побережье укрепление из завалов огромных деревьев, камней и глины, тянувшиеся на десять верст от густого леса до подножия гор. И к тому же развернули контрабандную торговлю (в дополнение к традиционному промыслу – работорговле). Турция, а через нее и Англия, в ходе этой торговли снабжали местные племена оружием для войны против Российской империи.
     Слабым местом укрепления была середина завала - она была удалена от леса и гор, и за ней находилась открытая равнина. Об этом сообщил русский разведчик Федор Торнау, собиравшей информацию о неприятеле под видом чеченского абрека. и  С бортов военных кораблей открыли мощный артиллерийский огонь, нанося главный удар по слабому месту укреплений. Ядра разрушали завалы и окопы, горцы отступили к лесу, и на берег высадился русский десант.
        Прапорщик  Бестужев одним из первых вызвался добровольцем для десанта. На просьбу последовал отказ – генерал  В.Д. Вольховский, в адъютантах у которого состоял Бестужев, не хотел, чтобы тот  рисковал своей жизнью. Он заявил, что  в пехотной цепи начальников достаточно, а уБестужева и без того довольно славы.
     Между тем, десант быстро сломал сопротивление горцев, и уверенные в скорой и полной победе стрелки погнались за уходящими горцами в лес без достаточного подкрепления. Несмотря на предупреждения разведчика, хорошо знавшего военную тактику горцев, не ввязываться в бой в лесу. Нужно было вернуть стрелков. И вот тут Вольховский уступил настойчивым просьбам Бестужева и направил его в цепь передать приказ об отступлении. Александр Александрович подошёл к одному из флангов и приказал горнисту трубить сигнал об отступлении. Однако на другом фланге сигнал был не слышен, и Бестужев лично пошёл туда сообщить распоряжение. В этот момент ему в грудь попали черкесские пули, смертельно ранив его. Умирающий Бестужев отослал солдат, объяснив, что ему всё равно уже не спастись. Почти тут же к нему подбежали горцы, и изрубили его саблями, а тело унесли с собой. Когда уже после окончания сражения противники обменивались телами убитых, тела Бестужева найти не удалось. Отсюда и пошли разговоры, что Бестужева изрубили на кусочки. Через несколько дней при набеге на аул на теле убитого горца нашли пистолет Бестужева(по другим сведениям - часы).
     Победа надо горцами была одержана, и уже 18 июля началось строительство адлерской крепости  - крепости Святого Духа, которая  была практически неприступной и долгое время являлась сильнейшим форпостом России на черноморском побережье. Однако победа досталась кровавой ценой.
    Сегодня в Адлере на месте былой крепости разбит сквер, в котором установлен памятник русскому писателю и офицеру  А.А. Бестужеву-Марлинскому, погибшему во время кровопролитного морского десанта 1837 года.

                Повороты судьбы

      Гибель Бестужева- Марлинского в ходе десантной операции на мысу Адлер вызвала в русской обществе большой резонанс. Бестужев был личностью чрезвычайно известной. Прежде всего, как писатель – романтик, автор увлекательных повестей  «Фрегат Надежда», «Аммалат-бек», «Мулла-Нур»,  «Страшное Гадание» и др.  До восстания декабристов вместе со своим ближайшим другом, поэтом Кондратием Рылеевым он издавал альманах «Полярная звезда». Друзьям-издателям удалось привлечь в свой альманах лучших литераторов — Жуковского, Гнедича, Крылова, Баратынского, молодого Пушкина. Альманах имел огромный успех и приносил издателям прибыль — так что они едва ли не впервые в истории русской литературы стали выплачивать своим авторам гонорары. Сам Бестужев-Марлинский публиковал в альманахе критические обзоры, именно с него пошла традиция таких ежегодных обзоров в русской критике.
     Будучи членом тайного Северного общества декабристов, Бестужев принял самое деятельное участие в восстаннии на Сенатской площади.  Вместе с Рылеевым, с которым жил на одной квартире, он писал агитационные песни для солдат.  Вместе с ним же, в ночь перед восстанием обходил караулы, убеждая солдат не присягать Николаю. Утром в день восстания с одним из своих братьев (а участниками восстания были четверо братьев Бестужевых из пяти)он отправился в казармы Московского полка и вывел этот полк на Сенатскую площадь. Когда стало ясно, что восстание обречено, он успел скрыться, но, узнав об аресте братьев, не стал дожидаться своего ареста и ночью сам пришел с повинной в Зимний дворец. Рассказывали, что он насвистывал, когда туда явился, - к этому времени писатель уже заслужил «гусарскую» славу дуэлянта (трижды сам стрелялся на дуэлях и один раз был секундантом) и фанфарона.  Из Зимнего дворца  его отправили прямиком в Петропавловскую крепость.
     Бестужев первым стал давать признательные показания  – в том смысле, что совершенно искренне признался в своих планах и намерениях: он написал письмо царю, точнее, целый социально-политический трактат, в котором «исповедался» ему в своих замыслах.  И потом сожалел об излишней откровенности. Царь его никогда не простил (и его можно понять).
    Ревизионная комиссия, проверявшая выводы следствия и делившая декабристов на разряды по степени их вины, осудил Александра Бестужева по первому разряду. Он  обвинялся в том, что "умышлял на Цареубийство и истребление Императорской Фамилии", "участвовал в умысле бунта" и "лично действовал в мятеже".За это он .был приговорен к смертной казни отсечением головы, но наказание ему смягчили: "Даровать жизнь, по лишении чинов и дворянства, сослать в каторжную работу на 20 лет и потом на поселение, по уважению того, что лично явился с повинною головою". Через некоторое время срок сократили до пятнадцати лет. Его товарищу Кондратию Рылееву такой милости не выпало, и он стал одним из пяти декабристов, которые «удостоились» казни через повешение.   
    В октябре 1827 года Александр Бестужев, отсидевший год в финляндской крепости "Форт Слава", отправился в ссылку в Якутск. Осознавая, что смягчения своей участи он может добиться только "беспорочной" военной службой в 1829 году, он подал Николаю Первому прошение  об отправке на Кавказ (которым интересовался ещё до восстания), в действующие там войска. Николай удовлетворил его ходатайство.  Бестужев был определён рядовым с выслугой.  Однако за ним не только  был установлен тайный надзор, но и поступило распоряжение свыше, чтобы "государственного преступника Александра Бестужева не  представляли к наградам и повышениям за отличие по службе, а лишь сообщали о них императору". На одно из ходатайств по поводу осуждённого писателя царь  ответил: «Бестужева следует посылать не туда, где он может быть полезнее, а туда, где он может быть безвреднее». Неудивительно, что Бестужев выслужился только до звания прапорщика, которое он получил за несколько месяцев до своей гибели.
     Во время службы Бестужев объездил весь Кавказ. Из Тифлиса он совершил военный поход в  Турцию. Затем, неся службу в Дербенте, участвовал в походах против горцев, в обороне дербентской крепости от осадившего её имама Кази-Муллы, намеревался вместе с полковником Ф.И.Гене, производящим в Дагестане военно-топографическую разведку, оправиться в закрытые районы, переодевшись горцем, но не получил разрешения. Оказавшись в Закубанье,  откуда дошёл с боями до Чёрного моря («то-то будет разгул душе и шашке!» - писал он, готовясь к этому «путешествию»). Потом были ещё Екатеринодар, Ставрополь, а затем и Абхазия – Гагры, в  которых  в то время свирепствовала убийственная лихорадка. Сейчас в это трудно поверить, но Бестужев называет Гагры самым гибельным местом, а назначение туда равнозначным смертному приговору. Непосредственно перед своей последней  военной экспедицией на мыс Адлер Бестужев был переведён в гарнизон в Кутаиси, где условия были аналогичны гагринским.
     Всё это время, несмотря на тяготы военной службы, где бы он ни был – в Якутии или на Кавказе, Бестужев не переставал писать – стихи, рассказы,  повести, этнографические очерки. Он вообще увлекался этнографией местных народов и осуждал в  русских офицерах их нелюбопытство в отношении нравов и обычаев жителей тех регионов, где они проходили службу. Так, Бестужев рассказывал анекдотический случай, когда на его расспросы о Грузии штабс-офицер, проживший в Грузии двенадцать лет, не мог сказать ничего, кроме того, что «там очень дёшевы фазаны», а «между тем никакой край мира не может быть столь нов для философа, для историка, для романтика». Сам же Бестужев оставил не только восторженные описания кавказской природы, но и очень ценные наблюдения о психологии горцев. Он восхищался горцами – их внешним видом, воинской доблестью, свободолюбием (от того – писал он – и русские победы ценнее, поскольку противник – очень достойный), не закрывая при этом глаза на их хищнический, разбойнический образ жизни, лень,  презрение к труду и просвещению и т.п. Он был уверен, что именно России принадлежит цивилизаторская роль на Кавказе, мечтал о культурном развитии и экономическом процветании Кавказа…
  И всё же с определённого момента гнетущие предчувствия не покидали его.         
      
                Фаталист


Двадцать лет ей было –
Она любила.
И была прекрасна.
Но вот промчалась буря.
И в сумраке однажды
Она опала, подобно нежной розе
О ты, Земля, приют умерших
Не мучай деву –
Ведь она при жизни так мало
Была всем  в тягость.
    Эти строки (во французском оригинале стихотворные)принадлежат Александру Дюма-отцу. И они имеют к моему герою, Александру Бестужеву-Марлинскому, самое прямое отношение.
    23 февраля 1833 года в комнате, которую занимал писатель во время прохождения службы в Дербенте, раздался выстрел. Обнаружилось, что в результате выстрела была тяжело ранена Ольга Нестерцова, 19-летняя белошвейка, в которую был влюблён Бестужев, и которому она отвечала взаимностью. Ольга была ещё в сознании и повторяла, что она сама виновата: что прыгала по комнате, резвясь, бросилась на постель, а под подушкой лежал заряженный пистолет. Об этом девушка рассказала и священнику, исповедовавшему ее перед смертью. Бестужев был под следствием, но следствие не нашло никакой его вины в трагическом происшествии, и дело было закрыто. Но поползли слухи, что на самом деле  это он  убил девушку из ревности, что товарищ его на спор соблазнил Ольгу, а он не простил. Тем более, что аналогичный сюжет имелся в повести «Испытание», написанной самим Марлинским.
    Именно эту версию гибели Ольги Нестерцовой рассказали Александру Дюма, когда тот во время своего путешествия по Кавказу (в конце 50-х гг. 19-го века)гостил в семье коменданта Дербента Багратиона. Рассказали прямо у могилы Ольги Нестерцовой. А Дюма пересказал её в своём произведении «Кавказ» (19-я глава так и называется «Ольга Нестерцова»). Ещё Дюма рассказал, что памятник над могилой Нестерцовой установил сам Бестужев. Что это был надгробный камень, с одной стороны которого имелась надпись: «Здесь покоится прах девицы Ольги Нестерцовой, родившейся в 1814 году, умершей в 1833 г.», а с обратной была вырезана роза; но роза увядшая, без листьев, уничтоженная молнией, а сверху начертано: «Судьба». Сам Дюма под впечатлением истории Ольги Нестерцовой написал стихи и попросил коменданта выбить их на памятнике в память своего пребывания в Дербенте.
    Что обращает на себя внимание в рассказе Дюма, так это то, что за завтраком  комендант Багратион счел своим долгом первым делом заговорить со своим знаменитым гостем о Бестужеве –Марлинском, о том, что тот проходил службу в Дербенте после ссылки в Сибирь. При этом Дюма признаётся, что «он абсолютно точно знал, кто такой Бестужев». Ему уже раньше успели рассказать об этом человеке в семействе декабриста Анненкова (это тот самый блистательный Анненков, которого в фильме «Звезда пленительно счастья» блестяще сыграл Игорь Костолевский), и жена Анненкова,  француженка Полина Гебль даже показала крест и браслет, выкованные якобы самим Бестужевым из кандалов ее мужа. То есть имя Бестужева-Марлинского было буквально  «у всех на устах» даже спустя двадцать лет после его гибели.
     Рассказав историю Ольги Нестерцовой в привычном ему несколько мелодраматическом духе, Дюма замечает относительно Бестужева «Но с той минуты он совершенно переменился: впал в мрачную меланхолию, искал опасностей и смерти»
То ли из-за этого трагического события, то ли по какой-то иной причине, но Бестужев-Марлинский действительно впал в меланхолию.  Из-под его пера появляется повесть «Он был убит», где автор говорит от лица погибшего русского офицера, участвовавшего в Кавказской войне. Произведение было написано в виде дневника. И здесь, конечно,  нельзя не заметить параллели с текстом стихотворения «Не для меня».
    Мрачное настроение уже больше не покидает Бестужева. В письме к издателю К.А. Полевому он сообщает о появившемся у него фатализме «Я перестал верить, чтобы свинец мог коснуться меня, и свист пуль для меня тоже, что и свист ветра…». Если ещё недавно ему было забавно и весело когда пули летят мимо, то теперь появилось полное равнодушие, что не предвещало ничего хорошего.
     К тому же совсем пошатнулось здоровье писателя. Он стал настолько стал плохо переносить походные условия, что в 1834 г. начальство отпускало его лечиться на Кавказские Минеральные Воды (в Пятигорск). Брату Павлу он писал: «дух мой чернее, нежели когда-нибудь», «ей-богу, лучше пуля, чем жизнь, какую я веду…». В Гаграх он уже был серьезно болен. На почве нервного расстройства его стали мучить сердечные приступы. Бестужев подал прошение об отставке, чтобы посвятить себя словесности. За него хлополтал одесский губернатор граф Воронцов, с которым писатель случайно познакомился в дороге, но и эти хлопоты кончились ничем — разве что Бестужева перевели из Гагры в Кутаиси. Николай I лично написал на докладе шефа жандармов Бенкендорфа: "Мнение гр. Воронцова совершенно неосновательно; не Бестужеву с пользой заниматься словесностью; он должен служить там, где сие возможно без вреда для службы. Перевесть его можно, но в другой батальон".
    А тут ещё пришло известие о смерти Пушкина, с которым Бестужев мечтал встретиться. Оно застало его в Тифлисе, по дороге к новому месту службы в Кутаиси. В глубоком горе он попросил тифлисского священника из монастыря Святого Давида отслужить панихиду по Пушкину и Грибоедову на могиле Грибоедова.  "Я плакал тогда, как плачу и теперь, горькими слезами, я плакал над другом и товарищем по оружию, оплакивал самого себя. А когда священник возгласил "За убиенных бояр Александра и Александра"... этот возглас показался мне не только воспоминанием, но и предсказанием... Да, я чувствую, что моя смерть будет насильственной, необычной и уже недалекой" (из письма брату Павлу).
     От высадки на мысе Адлер Бестужев не ждал для себя ничего хорошего и уже в дороге, на борту фрегата "Анна", написал завещание: "Если меня убьют, прошу все, здесь найденное, имеющееся платье отдать денщику моему Алексею Шарапову. Бумаги же и прочие вещи небольшого объема отослать брату моему Павлу в Петербург. Денег в моем портфеле около 4500 р., да 500 осталось с вещами в Кутаисе у подпоручика Курилова. Прочие вещи в квартире Потоцкого в Тифлисе. Прошу благословения у матери, целую родных, всем добрым людям привет русского".

                И всё-таки, почему Бестужев-Марлинский...
 
     Смерть Бестужева-Марлинского породила много толков и пересудов. Тот факт, что его тело так и не было обнаружено, стало основанием для слухов, что он не погиб, а где-то скрывается. Он и без того был личностью почти что легендарной, а теперь его образ в российском обществе стал обрастать мифами. В газетах стали появляться статьи-некрологи, содержащие недвусмысленные намёки: "Вот еще разбитая лира, еще исчезнувшая знаменитость литературная; еще утраченный писатель: Марлинский умер..."   О том, какие настроения царили в обществе в связи с гибелью Бестужева,  свидетельствует запись, сделанная цензором А.В. Никитенко в своём дневнике : "Новая потеря для нашей литературы: Александр Бестужев убит. Да и к чему в России литература!"  Неудивительно, что когда царь увидел в сборнике «Сто русских писателей», изданном в 1839 году, портрет неблагонадёжного Бестужева-Марлинского, он вознегодовал: "Его развесили везде, а он хотел нас перевешать", — и потребовал вырезать портрет из всех нераспроданных экземпляров сборника.
      Я не ставила своей задачей давать здесь подробное жизнеописание Бестужева-Марлинского. Я лишь хотела показать, насколько велика была его известность в русской образованной среде – не только популярны были его произведения, он сам, всё, что было связано с ним и его жизнью, становилось предметом повышенного интереса и внимания. Естественно, немалую роль в этой популярности играла именно политическая неблагонадёжность Бестужева-Марлинского. Наслышанное о притеснениях писателя лично царём Николаем Первым, фрондирующее общество тем больше увлекалось Бестужевым, чем больше царские власти пытались исключить из русской общественно-культурной жизни всякое воспоминание о нём. Даже когда сошел на нет читательский интерес к его произведениям, написанным в стиле выходившего из моды романтизма, сама фигура писателя, овеянная романтическо-героическим ореолом, оставалась ещё долго в центре внимания в русской дворянской среде.
       Автор стихотворения А.Молчанов «Не для меня придёт весна», опубликованного по свежим следам событий в 1839 году, естественно, не мог указать, что его героем является опальный писатель. Однако он сделал в стихотворении такие указания, благодаря которым читатели того времени легко могли догадаться, о ком именно идёт речь.
Не для меня придёт весна.
Я поплыву к брегам абхазским,
сражусь с народом закавказским.
Давно там пуля ждёт меня…

Сам же автор, находясь на корабле «Силистрия» к «брегам абхазским» не плавал, поскольку этот корабль совершал рейды, хотя и поблизости, но всё-таки не у берегов Абхазии (тогда – части Грузии). А вот мыс Адлер был однозначно тогда «абхазским берегом».
     В первом четверостишии молчановского стихотворения упоминается река Буг («Не для меня Буг разольётся»). Комментаторы, считающие самого Молчанова героем стихотворения, считают, что речь идёт о Южном Буге и что Молчанов – выходец из мест, где Южный Буг впадает в Чёрное море. Я тоже думаю, что речь идёт именно о Южном Буге. Но предлагаю несколько иную трактовку этих строк.
     Стихотворение Молчанова – это личный упрёк царю Николаю Первому. В прошлой части я писала, что больной Бестужев просился в отставку (из Гагр),  что за него хлопотал граф Воронцов, генерал-губернатор Новороссии и Бессарабии. В это время центром генерал-губернаторства была Одесса, но в начале 19-го века таким центром был Николаев. Южный Буг впадает в Черное море недалеко от Николаева. Царь Николай Первый отказал в прошении как самому Бестужеву, так и хлопотавшему за него графу Воронцову, причём, в самой резкой форме. Если бы писатель вышел в отставку, то Пасху 1837 года он мог встретить в кругу родных. Стихотворение Молчанова  «Не для меня весна придёт» - это и дань памяти писателю, и упрек лично царю. И, похоже, в русском обществе его так и прочитали. Может быть, именно поэтому на этом стихотворении остановил свой выбор известный автор романсов Девитте.
      Конечно, всё изложенное мною – это только версия. Если она ошибочна, то что ж – напомнить о подзабытом писателе, декабристе и военном герое само по себе является трудом не напрасным. А если она верна, то установление истины в отношении Александра Александровича Бестужева-Марлинского, как героя песни «Не для меня придёт весна», будет лучшим для него памятником. И тогда можно будет утверждать, что он славно послужил своему Отечеству и после смерти. Ведь эту песню пели и в годы Первой Мировой, и в гражданскую, причём, и белые, и красные, и в годы Великой Отечественной войны, и продолжают петь сегодня.
 «Тот, кто оставил после себя хоть одну светлую, новую мысль, хоть один полезный для человечества подвиг, не умер бездетен» (А.А.Бестужев-Марлинский).