Зазеркалье, гл. 10. Погоня за Грачом

          Стоя у окна, Анна видела, как спустя час, мужчины вышли от деда Сереги и, продолжая что-то активно обсуждать, разошлись по машинам. Автомобили один за другим покинули территорию, только Андрей задержался и, судя по жестам, отдавал какие-то распоряжения деду Сереге. До нее доносились обрывки фраз. Дед молча слушал, согласно кивая головой. Пожав старику на прощанье руку он немного постоял глядя на ее окна. Он даже сделал несколько шагов в направлении главного входа, но видимо передумал. Резко развернувшись, быстро пошел к машине.
    
– Снова  не зашел ко мне... – Анна чувствовала, что готова расплакаться, но в это время за дверью раздалось требовательное «мяу».

– Входи, – впустила она кота.

– А мы вдвоем, – вслед за Грачом, быстро прошмыгнувшим в комнату,  вошел дед Серега.

– Что ты, дочка в комнате сидишь, утро такое теплое, вышла бы подышать.

– Что-то случилось? Зачем все приезжали? –  стараясь говорить спокойно, повернулась к старику Анна.

– Да...  – замялся он, – заезда детворы не будет, тебе что, никто не сказал? – нахмурившись, он отвернулся.

– Как так не будет?..

– Да так. Обстоятельства, – туманно изрек дед, – Андрей сам тебе потом обо всем расскажет.

– Когда потом? – после паузы тихо спросила она.

– Не знаю... Да что ж ты орешь, супостат? Иди уже. Зачем заходил? – Старик отворил дверь издающему утробные звуки Грачу и тот стремглав выскочил из комнаты.

– Что-то почуял, стервец, – нахмурился дед Серега, – он ухватистый, нюх как у собаки. Сказано – бывалый бродяга. Ты, Аня, тут больше не оставайся одна, давай перебирайся к нам в пристройку, мало ли... А мы с Грачом будем разбираться, что там за незваный гость к тебе сегодня в окно заглядывал.

– Да что «мало ли»? – раздраженно воскликнула Анна.

– Грач точно что-то почуял, а ну, как крысу эту? Двуногую? – С этими словами дед Серега поспешно скрылся за дверью.

 – Да что же здесь такое происходит? – обхватила голову руками Анна.

Весь привычный уклад ее жизни искажался, как отражение в разбитом зеркале. Он рушился на глазах, оставляя среди руин одни лишь вопросы.

Снаружи между тем происходило что-то непонятное. Выйдя во двор и завернув за угол хозяйственной постройки, она увидела вдалеке деда Серегу, который странно мотался из стороны в сторону возле тропки, что вела к часовне. Подобравшись поближе, она спряталась за кустами и глазам ее открылась диковинная картина. Дед прыгал хромым козлом между кустами, оскальзывался, резко наклонялся, делая хватательные движения руками.

– Вот это номер! Кого он ловит? – Анна подкралась еще ближе. Теперь до нее доносилось громкое шипение, сдавленный вой пополам со злобным мяуканьем и не предназначенные для женских ушей восклицания запыхавшегося деда.

Наконец театр военных действий опустел и наступила тишина. Немного подождав, Анна осторожно выбралась из-за кустов.

Дед уже сидел на скамейке у родника и держал на руках настойчиво вырывавшегося Грача.

– Сергей Алексеевич, что это было? – не сумев скрыть изумления и с опаской глядя на кота, спросила она. – Он что, взбесился?

– Да не-е-е... – протянул старик, – гонял тут собрата своего. Здоровый такой котище, и откуда он тут взялся в толк не возьму! Грач с ним сцепился, а я, старый дурень, за ними скакал. Грача ловил, чтоб они друг друга не порешили. Такие злющие оба! Там бурелом дальше, видишь, туда тот пришелец и сбежал. Еле-таки Грача словил, руки мне подрал, анафема! Во, гляди до сих пор какой злой, – прижал он к себе упиравшегося и продолжающего издавать сдавленные утробные звуки кота. – Сын как-то рассказывал мне про кошаков, что их почитали священными в Египте, Тайланде, Индии, и еще где-то, запамятовал. Они там даже охраняли буддийские храмы. Монахи их специально разводили – называли «маленькими тиграми» и «грозой зла». Лютые были, куда тем собакам сторожевым! Монахи и те не всегда могли спасти грабителя от кошачьих когтей и зубов –  кошаки в драке намного свирепее собак. Их там даже специальные служители глядели, и должность эту передавали по наследству – от отца к сыну.

– Да, я тоже забавную легенду слышала про то, что Бог создавая Вселенную, создал и все живое, в том числе и крыс. А вот про кошек забыл. Во время Всемирного потопа крысы так расплодились, что чуть не прогрызли дыры в днище Ноева ковчега. Ной это увидел и погладил по спине льва, лев чихнул, и две кошки выпрыгнули из его ноздрей. У персов до сих пор поговорка есть: ”Лев чихнул, и появилась кошка”.

– Да... – протянул дед Серега, - просто так кошаки ничего не делают, а Грач тем более – он у нас старый, закаленный бродяга. Надо нам быть теперь наготове.  С чего это к нам сегодня сразу двое незваных гостей пожаловало? Подозрительно как-то... – покачал он головой вставая со скамьи. – Идем, дочка, пора нам уже позавтракать, живот подвело. Да и сторожа нашего подкормить, – старик ласково погладил успокоившегося, однако все еще настороженно поглядывающего по сторонам Грача.

За завтраком дед был угрюм и неразговорчив. На вопросы об Андрее и странных событиях вокруг Центра не отвечал, неловко переводя разговор на другую тему. Похоже, он был всерьез озабочен только лишь появлением неизвестно откуда приблудившегося кота. Это, с виду незначительное происшествие, почему-то не на шутку обеспокоило его.

– Ну и дед... Вот же кремень – слова не вытянешь. Как молодогвардеец на допросе! – подумала Анна, но вслух сказала, – Сергей Алексеевич, вы отдохните, а я посуду вымою и пойду прогуляюсь немного.

– Не поднимая на нее глаз, старик угрюмо кивнул и пошел было к выходу, но на полпути остановился.

 – Ты, дочка, все-таки не отходи далеко и по сторонам поглядывай, мало ли...

– Да что «мало ли»? – рассердилась Анна, – что?!

 Дед молча взглянул на нее исподлобья и вышел тихо затворив за собою дверь.

Подобного отношения к себе от деда Сереги, да и от всех остальных, не говоря уж об Андрее, Анна никак не ожидала. Странно, но в это смутное время единственным человеком, который не оставлял ее своим вниманием, был Дмитрий. Хотя, что тут странного, она давно заметила его наивную, почти детскую влюбленность. Да только и он отказался посвятить ее в тайну происходящих вокруг Центра странных событий.

– Ну да, как же! Разве осмелится кто-нибудь нарушить строгий приказ «свыше», данный к тому же исключительно из благих побуждений! – Анна вспомнила невзначай подслушанный разговор Андрея с дедом, и его слова, которые в тот момент пропустила мимо ушей. Собираясь уезжать, среди прочих наставлений Андрей сказал деду что-то вроде: «не нужно зря тревожить Анну... она музыкант... нежная натура»...

–  Совсем он меня не понимает... – грустно покачала она головой. – «Нежная»... Знал бы ты, Андрюша, через какие тернии пришлось этой «нежной натуре» продираться! В неприветливой артистической среде невозможно было бы выжить без крепкой брони!  Да если бы каждый укол, каждое недоброе слово, или лукавый совет «доброжелателей» не отскакивали от меня, то... – Анна судорожно вздохнула.

Давно, с болью в душе вынужденная проститься с любимой профессией, она до сих пор так и не смогла избавиться от этой, казалось намертво приросшей защитной оболочки.

Нельзя сказать, чтобы это приобретенное свойство характера так уж сильно помогало ей, скорее напротив. Ценой множества потерь выращенная броня доставляла массу неудобств и мучений. Вставая помехой между нею и людьми, она постепенно превратила ее в одиночку. Утратив иллюзии, Анна стала судить об окружающих хотя и справедливо, но довольно жестко. На сторонний взгляд это выглядело почти что цинизмом. Заметив это, она готова была в отчаянии воскликнуть: «нет, я не цинична, просто у меня есть опыт, впрочем, это одно и то же»*.

– Жаль, что Андрей до сих пор так и не смог понять меня по-настоящему. – Поймав себя на этой мысли, Анна вдруг осознала, что, скорее всего, видит он не ее, истинную, а некий образ, созданный его же собственным воображением. Это было обидно. В раздражении ей и в голову не пришло, что в этом непонимании в огромной степени виновна она сама, если только это можно назвать виной. Выстроенная ею стена не давала ему этой возможности, он смог коснуться только лишь краешка ее души.

Анна нервно прошлась по комнате, не зная, что предпринять. Сидеть без дела в изоляции далеко не лучшее времяпрепровождение. К безделью она не привыкла, поступления детей, и начала занятий ждать не приходилось. Вокруг происходило что-то пугающее, и, похоже, надвигалась какая-то серьезная опасность.

Шагая туда-сюда по комнате, она невольно скользнула взглядом по зеркалу и в который раз вздрогнула, увидев в нем свое отражение искаженное до неузнаваемости зловещей паутиной трещин.
Нужно сегодня же сказать Дмитрию, чтобы они с Алексеем вынесли наконец отсюда это зеркало, – резко отвернулась она не в силах подавить нарастающий в душе страх. – И ведь не солгала эта примета!
    
Анна была чужда суеверий, но сейчас ей было не по себе.

– Ну разбилось старое зеркало, бывает. Примета, что это не к добру, конечно, имеет под собой основание. Только к нынешнему времени это совершенно не относится, – пыталась она успокоить себя. – Вот если бы я жила в пятнадцатом веке и разбила венецианское зеркало, тогда и было бы это дурной приметой. Ртуть, которую тогда использовали при изготовлении зеркал, испарилась бы через трещины, отравила меня, и пришел бы мне конец. Вот и дошла  до нашего времени примета, что нельзя смотреться в разбитое зеркало, ибо это сулит большие неприятности. Хотя назвать ртуть неприятностью, это пожалуй слабовато.

Преодолев страх, Анна мельком взглянула на зеркало заключенное в массивную, почерневшую от времени раму.

– Сколько же ему лет? Это усадьба восемнадцатого века, значит и оно...  А ведь ртуть заменили серебром только в девятнадцатом! – еще раз взглянув на уродливые трещины, расползшиеся по зеркальной поверхности, она невольно поежилась. – Сегодня же скажу, чтобы его вынесли.  А еще лучше, последую совету деда и переберусь в хозяйственный корпус, одной здесь становится страшновато.
_____________
Продолжение  http://proza.ru/2021/07/02/907
Предыдущая глава  http://proza.ru/2021/07/01/1192
* Оскар Уайльд. Преступление лорда Артура Сэвила.