Был ли лживым Александр Солженицын?

  СОЛЖЕНИЦЫН Александр Исаевич (1918-2008).

  Гиперактивный писатель и т. п. с манией величия, который в
условиях "холодной войны" был раздут западной пропагандой до
уровня светоча чуть ли не меньшего, чем Лев Толстой.

  По новейшим данным он никакой не Исаевич, а очень даже Исаакие-
вич. Отца звали Исаакий Семёнович Солженицын (1891-1918), и был
он якобы русский крестьянин с Северного Кавказа, служивший в вой-
ну офицером, а потом как бы погибший от несчастного случая на
охоте. Лично мне эта семейная история представляется темноватой.
Не исключаю, что батяня светоча был прикончен -- на всякий случай
-- белогвардейскими махровыми антисемитами.

  Так или иначе, а Александр Солженицын начинал как вундеркинд,
прирождённый русский литератор и комсомольский активист, а в 1936
году поступил в Ростовский государственный университет на физико-
математический факультет, где его любимым преподавателем был 
Д. Д. Мордухай-Болтовской. В 1939 году гений ДОПОЛНИТЕЛЬНО посту-
пил на заочное отделение факультета литературы Института филосо-
фии, литературы и истории в Москве.

  В сентябре 1941 года Солженицын вместе с женой, Натальей Реше-
товской, получил распределение школьным учителем в Морозовск Рос-
товской области, где я зимой 1986 года, будучи лейтенантом, тор-
чал неделю в местной гостинице, обучаясь на полковых курсах высо-
тометристов (на базе размещённой под Морозовском роты нашего
ударного радиотехнического полка, базировавшегося на Волгоград),
а вечерами объедался мороженым в местном кафе.

  Солженицын якобы рвался на фронт, но был признан "ограниченно
годным". В октябре всё-таки был призван -- на должность ездового
в транспортно-гужевом батальоне. При лошадях он окреп и в апреле-
ноябре 1942 г. уже проходил офицерскую подготовку в артиллерийс-
ком училище. С марта 1943 года -- в действующей армии, в артилле-
рийской звуковой разведке. Имел заслуженные награды. К маю 1944
года дорос до капитана. Потом стал загадочно нарываться: отправ-
лять приятелю письма с нехорошими высказываниями о Сталине, хотя
каждая собака знала, что письма фронтовиков читаются теми, кому
положено по должности. Возможные объяснения:

  1) нашло затмение;

  2) захотел пострадать, почти как Христос, только не смертельно;

  3) решил "закосить" от фронта;

  4) ожидал столкновения СССР со США и пр. и планировал переси-
     деть это дело в лагере;

  5) не вполне осознанно готовился к написанию эпопеи "Архипелаг
     ГУЛаг", наслушавшись рассказов свистящим шёпотом про ужасы
     сталинских застенков.

  В июле 1945 года Солженицын получил срок 8 лет. Отбывал его не
на "зоне" в Сибири и т. п., а в относительно комфортных подмос-
ковных "шарашках". Но треть срока якобы провёл в Степлаге под
Экибастузом на общих работах, куда был переведен за конфликт с
начальством.

  Решетовская о подмосковных тюремных мытарствах Солженицына:
  "В обеденный перерыв Саня валяется во дворе на травке или спит
в общежитии. Утром и вечером гуляет под липами. А в выходные дни
проводит на воздухе 3-4 часа, играет в волейбол."

  Михаил Шолохов считал Солженицына "душевнобольным с манией
величия". Солженицын в ответ распространял версию, что Шолохов
не писал романа "Тихий Дон", а спёр его у кого-то там.

  Популярная фотография Солженицына в тюремной робе была сделана
уже после выхода его на свободу: он нашил тюремный номер на чей-
то ватник и попозировал перед фотоаппаратом.

  Во время отсидки Солженицын подрабатывал осведомителем под
псевдонимом Ветров. Имеется его собственное признание на этот
счёт.

  Как писатель-разоблачист, стал подниматься в начале 1960-х на
волне хрущёвского антисталинизма, но к 1963 г. начал выходить за
пределы дозволенного. В 1965 году пошёл и вовсе борзеть и посмат-
ривать на Запад. Тогда же попал в оборот у западных спецслужб, в
результате чего к 1970 г. был опубликован аж в 28 странах (больше
всего -- в Западной Германии и США), а в 1970 г. получил уже и
Нобелевскую премию по литературе -- всего лишь через 8 лет после
начала писательской карьеры, что есть непревзойдённый мировой
рекорд.

  Как всемирно известный писатель, Солженицын -- по сути креатура
Госдепа и ЦРУ, главный элемент большой подрывной операции. Чтобы
повторить блистательный взлёт Солженицына, надо выбрать что-то
такое, что бы очень понравилось мощной спецслужбе, но чтобы при
этом у неё не было под рукой более удобного кандидата на ту боль-
шую гадость, какую вы присмотрели себе.

  В 1974 г. Солженицын был выдворен из СССР, хотя надо было поса-
дить разоблачиста в тюрьму или психушку. Выдворение -- таинствен-
ная многоходовка Андропова, с которой надо ещё разбираться.

  Корчил из себя православного антисоветского патриота России и
супер-фигуру. Где-то даже, говорят, немного антисемит, но куль-
турненький.

  В СССР толковой критики "разоблачительных" произведений Солже-
ницына не было (во всяком случае, на виду): обличали светоча
трескуче, чем только укрепляли интерес к нему. Корявые контрраз-
облачения, возможно, местами были частью подрывной антисоветской
работы, а не чисто продуктом дурацкого рвения. Помнится, однажды
в начале 1980-х купил я в букинистическом магазине брошюрку на
английском "Solzhenitsyn's Archipelago of Lie" ("Солженицинский
архипелаг лжи"): это так Советы пытались воздействовать на загра-
ничное общественное мнение, но им не верили.

  С 1976 г. Солженицын начал слегка покритиковывать и Запад. Типа
титан над схваткой.

  С 1989 г. Солженицына принялись снова понемногу публиковать в
СССР.

  В сентябре 1990 г. Солженицын напечатал в особо "перестроечных"
(= особо мерзких по теперешним меркам) изданиях "Литературная
газета" и "Комсомольская правда" свой программный опус "Как нам
обустроить Россию?", в котором предложил отказаться "азиатского
подбрюшья"(кроме Казахстана) и объявил белорусов и украинцев
разновидностями русских человеков, должными перестать выпендри-
ваться со своими надуманными национализмами.

  В декабре 1990 г. Солженицын получил Государственную премию
РСФСР за "Архипелаг ГУЛаг", ой.

  Тезисы о Солженицыне:

 1. Он реально мнил себя русским как бы мессией, поэтому был не
    вполне управляемым ни с советской стороны, ни с западной.

 2. Он отличался редкой писательской производительностью, но не
    говорил, а угрюмо вещал. Обилие написанного и апломб затеняют
    у него содержательную сторону.

 3. Он пережевал огромную кучу старых соплей, но не сказал ничего
    существенно нового и особо значимого. Как мыслитель он почти
    никто: его креатив локализуется на нижних уровнях концепту-
    альной сложности, оригинальный сухой остаток там, наверное,
    нулевой.

 4. Он был раскручен за подгаживание отечественному государству,
    какое бы оно ни было (другие государства -- на самом деле
    дерьмо приблизительно такого же уровня, только чуть по-свое-
    му, из-за чего есть трудности сравнения; вдобавок пики дерь-
    мовости у других государств имели место не везде одновременно
    с таковыми в СССР, вследствие чего во второй половине XX века
    и казалось при поверхностном рассмотрении, что наибольшая
    дерьмовость -- в Советском Союзе).

 5. Он маскировал обилием материала и риторикой ограниченность
    набора своих идеек и их слабость. Его интеллектуальный гори-
    зонт на самом деле заужен. Это не мыслитель, а заскочник.

 6. Он тиснулся на роль духовного лидера, носителя концептуальной
    власти, но ценился правящим слоиком с начала 1990-х как про-
    пагандон дешёвой (= доходчивой) антисоветскости, частной соб-
    ственности, религиозного мракобесия и примитивной русскости,
    а ещё как поднимальщик информационной мути, нейтрализующей
    плебс. Он рассчитывал стать в России кем-то вроде аятоллы
    Хомейни в Иране, но российской верхушке он в качестве наста-
    вителя на фиг сдался.

 7. Он как светлый образ более-менее востребован путиноидами. Уже
    одно это должно сильно настораживать честных людей.

 8. Он неконструктивен. Годится только на подрыв, хотя старался
    работать на сохранение.

 9. Был он какой-то злобненький и слишком серьёзный, что и заста-
    вляет предполагать у него психическое не совсем здоровье. 
    Хватало писателей -- критиков СССР-а -- которые делали это с
    довольно действенным юморком (Фазиль Искандер, Владимир
    Войнович, Эфраим Севела, к примеру), а тут -- подозрительно
    мрачная упёртость в советское мусорное ведро. Шизоидная или
    эпилептоидная.

10. Он додумался кинуть дурацкий лозунг "Жить не по лжи". Имея
    фамилию "Солженицын", он мог бы хоть как-то перефразировать,
    что ли. Или сделать упор на чём-то другом, столь же наивном.
    Это если не говорить уже о глупости и паскудстве указанного
    лозунга.

  Почему лозунг "Жить не по лжи" -- это "детский сад", который,
будучи поднятым во взрослые сферы, становится мерзостью:

  1. Потому что односторонняя, тенденциозно подобранная правда,
     вырванная из социального "контекста" (= то, чего хватает в
     "разоблачительных" произведениях Солженицына), есть разно-
     видность лжи.

  2. Потому что требовать правды от одной стороны конфликта --
     то же, что требовать одностороннего разоружения в условиях
     войны.

  3. Потому что правда адекватно воспринимаема только особыми,
     отборными людьми (и их очень немного), а остальных от неё,
     как правило, пучит, крючит, воротит, тошнит, колотит и т. д.
     И вот зачем так издеваться над людьми?!

  4. Потому что поди ещё разбери, где правда, а где нет. Путь
     к истине бывает очень долгим, так что категоричничать и
     пафосить по поводу правды -- это почти всегда немножко
     рано. Почти всегда уместнее осторожность: пресловутое IMHO.

  5. Потому что настоящая правда вряд ли оставила бы камень на
     камне от той хрени, которую сам Солженицын толкал на темы
     русской истории, русской жизни.

  6. Потому что на практике сам автор лозунга "Жить не по лжи"
     был не в состоянии вполне ему следовать, иначе стал бы
     снова Исаакиевичем, величался бы бывшим стукачом, получил
     бы квалифицированный психиатрический диагноз, принял бы на
     себя долю вины за те беды, которые случились из-за развали-
     вания СССР, рассказал бы нам, кто там больше способствовал
     получению им Нобелевской премии -- Госдеп или ЦРУ (впрочем,
     Солженицын мог и не знать этого).
 
  "Поменьше врать" -- это ещё ладно, лозунг приемлемый, не дема-
гогичный. Только он не главный. Далеко не главный. Не во враках
соль: не там -- звено за которое можно тащить цепь. А Солженицын
концентрировал всех на том, что оно -- там. Значит, он был абсур-
дизатором и уводил народы с правильного пути в интеллигентское
болото. Кстати, правильный главный лозунг -- наверное, модералис-
тический: "Через умеренность -- к превосходству" (ну, что-то в
этом роде). Но он годился бы как рецепт спасения СССР, а спонсо-
рам Солженицына требовалось что-то подрывное, но елеистое.

  Далее, печальная правда состоит в том, что если слишком сильно
стремиться не лгать, вы утратите значительную часть своей конку-
рентоспособности в обществе, будете оттеснены в нижний социальный
слой, не сможете хорошо пристроить и обеспечить своих детей и
приблизите свой род к вымиранию. А совсем не лгать сколько-ни-
будь длительное время не получится, наверное, В ПРИНЦИПЕ: вас
попросту прибьют. Ну, или распнут, как Иисуса. (Кстати, Солжени-
цын своих детишек пристроил хорошо -- и не в России.)

  Ещё одна печальная правда состоит в том, что громко вякают это
"жить не по лжи" и другую прекрасную чушь обычно те, кому надо
готовить наивных благонамеренных дурачков на убой ради чьих-то
скрытых мерзких интересов. Но Солженицын, скорее всего, не выпол-
нял прямого задания ориентировать молодёжь на бросание под броне-
технику, а лепетал свою галиматью искренне, любуясь прекрасным
собой. Но всё равно ж по сути был провокатором, али как?

  А самая печальная правда состоит в том, что трудящимся на вашу
правдивость чихать: они хотят не правды (она зачастую очень не-
приятна для них), а красивого обмана, и уважают успешных, высоко
забравшихся лжецов, точнее, даже преклоняются перед ними (таков
инстинкт, а против природы особо не попрёшь). А правдолюбцев, не
держащих языка за плотно сжатыми зубами, они ненавидят и при
случае охотно распинают, сжигают на кострах и т. д. Если вы этого
не приметили, значит вы -- дурак, и правда ваша -- не настоящая,
а дурацкая, эрзацная: неопасная для негодяев, а то даже выгодная
им, и они вас, может, даже будут готовы поощрять (пусть и не так
щедро, как Солженицына), чтобы вы сбивали людей с толку поактив-
нее.

  Солженициноподобные неполжисты -- это паскудные хитрозадики (в
лучшем случае просто дешёвки), морально готовящие ваших детей на
заклание ради своих корыстных или вздорных целек.

  Сталин вот был чудовищем, но хотя бы не прятал своих детишек за
чужие спины (оба его сына воевали за СССР). А детишки Солженицына
держались и держатся подальше от страны, которую их папашка замо-
рачивал и гробил "правдой".

  Александр Зиновьев: "Солженицын как мыслитель есть абсолютное
ничтожество. А в смысле понимания реальности -- стопроцентная кон-
цептуальная фальсификация."

  (На это, однако, заметим, что Зиновьевым наверняка руководила
жгучая ревность и что слова "абсолютное" и "стопроцентная" тут
всё же являют собой некоторое преувеличение и достаточно характе-
ризуют качество "критика", на которого у нас, кстати, тоже подшит
нехороший материал.)

  Варлам Шаламов: "Деятельность Солженицына -- это деятельность
дельца, направленная узко на личные успехи со всеми провокацион-
ными аксессуарами подобной деятельности."

  Посол США в СССР в 1969-1973 гг. Jacob D. Beam:
  "Солженицын, в частности, представлял проблему для всех, имев-
ших с ним дело. Один из его бывших русских редакторов рассказывал
мне, что в первых черновых вариантах Солженицына содержалась
огромная масса красноречивого, но 'непереваренного', сырого текс-
та, который необходимо было организовать в логически связное
единое целое. Первоначальная рукопись его 'Один день Ивана
Денисовича', которую Хрущев разрешил опубликовать, была втрое
длиннее законченной книги и была перегружена вульгаризмами и
непонятными местами, которые необходимо было отредактировать."

  "Когда нам некто с бородой принес ворох своих неопрятных листов
на тонкой бумаге, отпечатанных на машинке, мы не знали, что с
ними делать. Они содержали лагерные байки, и никаких цифр там и в
помине не было. И тогда я распорядился отдать весь этот хлам в
ЦРУ. Наши спецы изрядно поработали с этим текстом. Так на свет
появился шедевр - 'Архипелаг ГУЛАГ'.

  Его издание было полностью проплачено ЦРУ. Часть книг, на сумму
затрат на книгоиздание, ЦРУ закупило у издательства, а оставшиеся
экземпляры давали чистую прибыль. Затем ЦРУ эти книги бесплатно
распространяло среди советских туристов, артистов, и дипломатов,
оказавшихся за границей СССР."

  Из обсуждения:

  "Цитата посла -- откуда? Где можно глянуть источник?


  Это не научная статья: точные ссылки тут не обязательны. Поис-
ковик выдаёт источник по ключевым фразам (мне, во всяком случае,
выдал). Там, где я брал первый абзац, был и английский текст из
книги посла. Про то, что 2-й и 3-й абзацы, возможно, фейковые, я
читал, но мне лень копать глубже. Бывают фейки, которые толковее
иных "оригиналов": "Протоколы сионских мудрецов", к примеру. И
что в цитированном мной тексте подозрительное? "Некто с бородой",
да? Скепсис всегда уместен, я против него не возражаю, но надо
учитывать, что всех своих источников так или иначе не проверишь;
что надо обращать внимание на правдоподобность сообщений, на
степень интереса авторов предположительной фальсификации в их
лжи. А ещё надеяться, что в серьёзных случаях добрые знающие люди
вежливо подправят тебя.

  "Я работаю в книжной торговле ну ооочень давно. Объясните, по-
чему 'великого' практически никто не покупает, тем более 'Архипе-
лаг', да и миллионные тиражи -- миф: если где-то они и печатают-
ся, так их должно бы быть навалом в магазинах. Почему мы, книго-
торговцы, не берем раздутого гения? Да потому, что читателя он не
интересует, читатель преподчитает хорошую добротную прозу и поэ-
зию -- Достоевского и Чехова, Булгакова и Цветаеву, Пришвина и
Паустовского, Агату Кристи и Конон Дойля. Естественно, и Донцову
читают, но ее время уже уходит."

  Солженицына добровольно не читают, потому что он мрачен, неза-
нимателен и трогает избитые уже темы. Ну, признали люди, что при
Советах было слишком много ненужных ужасных репрессий -- а дальше
что? А ничего, Солженицын не нужен. А портить себе нервы беско-
нечными ДЕТАЛЯМИ сталинистских кровавых излишеств,
концентрироваться на таком, -- это уже патологично.