Партия 2017 г. Европ-я защита. 002. Европ-й суд

Партия 2017 г. Европейская защита. 002. Европейский суд.

Европейский суд стал той инстанцией, которой осталось подтвердить решения российских судов, для того чтобы я закончил судебное разбирательство по поводу отторжения у меня земельного участка и принуждения к сносу дома, находящего в частной собственности физического лица, говорю о себе. Нет у меня есть надежда на Правосудие, ибо европейский суд остался единственным судом, который само правосудие и представляет. Поэтому вариантов нет, в судебном процессе мне приходится выбирать правосудие.

Здесь я обязан дать исчерпывающую характеристику судебному процессу, который применялся ком мне, к моим имущественным правам, рассказать о причинах и факторах моего обращения в суды всех инстанций в РФ и поражения в них.

Итак, я приступаю к пояснение для Европейского суда по правам человека своей общей правовой ситуации, связанной с отторжением земельного участка и судебным принуждением к сносу дома, находящегося в частной собственности Коротяева А.Н.
Направление в Европейский суд по правам человека материалов судебного разбирательства основанных на требовании природоохранного прокурора требует от подателя заявления – Коротяева Александра Николаевича (от меня) полного пояснения правовой ситуации, которая имеет совсем более широкую предысторию, существо и форму ряда судебных разбирательств, а также ряда действий государственных органов в вопросе определения правомерности всех прав собственности, их реализации.

В этом вопросе имеет большое значение и личная история общественной, правовой  и исследовательской деятельности , которая была выражением нового образа права, представленного идеологией кореньвистизма выходящей из ранее сформированных либеральных представлений, из идеологии, возникшей из практики собственной исследовательской деятельности, в том числе в ходе правоохранительной и аудиторской деятельности, той исследовательской работы, что велась  в рамках  собственной Лаборатории Либеральных исследований,  а последнее десять лет в рамках собственного частного института общественного порядка.