Снимается кино о конфликте в Донбассе..

Посчастливилось присутствовать на съемках документального фильма для Russia Today режиссера-документалиста Татьяны Борщ («Солдатский долг маршала Рокоссовского» (2010), «Воины мира» (2011), «Иван Грозный. Портрет без ретуши»(2012)).  Будущий фильм пересказывать не имею права, увидите сами, а вот своими впечатлениями от увиденного поделюсь. Имена гостей, пожалуй, тоже не буду разглашать, чтобы не ломать интригу готовящегося фильма.

Одесситы, пережившие пожар и сожжение своих соратников в одесском Доме Профсоюзов 2 мая, 2014 год, знаменитый боевой командир, а также бывший военнопленный и матери, потерявшие сыновей – вот они, приглашенные на съемки люди. Сколько же нового я узнала,  все вдруг стало вставать на свои места, «по ТВ такого не расскажут», как говорится. Главный вывод сделала такой: мы, по-прежнему, ОКАЗЫВАЕТСЯ, братья, русские и украинцы, и нет такой силы, которая способна это изменить...      


Сложнее всего мне далось интервью с матерями погибших парней. Им, матерям, за что все это? Рожали,  растили, учили, лечили, питали надежды. А потом сыновья пошли на войну и погибли молодыми. Матери держались стойко - слез было немного -  дух не сломлен, слова гордости на камеру. Но почему у меня так  защемило сердце и стало трудно дышать? Так материнская невысказанная боль рвалась из сердец осиротевших стареющих матерей, накрывая все пространство в комнате тяжелыми флюидами. При этом не было ни капли ненависти к украинцам, лишь к развязавшим конфликт политикам. Звучали искренние слова поддержки украинским матерям.


Славным было интервью с известным боевым командиром, мне даже удалось в отсутствии режиссера самой с ним переговорить.  Оператор выставлял свет и попросил меня посидеть на режиссерском месте,  ну и немного развлечь серьезного гостя, чтобы он не скучал.  Я села напротив командира и тут же словила на себе прямой взгляд, молниеносно оценивший приблизившийся объект. Командир не склонен был шутить, давал грамотные и взвешенные ответы. Удивило, что зарплаты у участников конфликта, включая командиров,  были настолько мизерными, что заподозрить их в погоне за длинным рублем не представляется возможным. Лишь в обостренном чувстве гражданского долга.

Совершенно замечательным героем оказался человек, проведший в плену более двух лет. С такой внешностью можно было и по подиуму ходить – говорю совершенно не преувеличивая. Лицо – немного напоминает Коррадо Каттани из известного сериала «Спрут», фигура – статная, даже костюм не скрывает рельефы тела.  И этот такой  прекрасный на вид человек пошел на войну, не побоялся рисковать своими такими прекрасными лицом и телом и  при этом едва не лишился ноги. Трудно представить, но в плену ему даже пришлось оперировать себя самому без наркоза. На вопрос режиссера пойдет ли снова в случае чего, ответил положительно.   

В противовес увиденному вспомнилось,  как на протяжении двух лет я общалась с якобы патриотом, который развешивал мне на уши лапшу о том, как он хотел пойти воевать с «украми», к слову сказать, что рюкзак у якобы патриота был плотно набит всяким оружием и прочими необходимыми на войне вещами вроде аптечки, сухарями и водичкой, подстилкой под попу, если вдруг придется прилечь на земле, денежкой на билет до зоны боевых действий и обратно.   Как же  он «звенел» в метро при проходе через турникет, однако,  разрешение на один пистолет было – патриота не задерживали. Как-то я спросила якобы патриота, чего ж не ушел все таки воевать, зачем так страдает о судьбе Донбасса на расстоянии, критикуя действия ополчения?  Якобы патриот сослался на то, что у него маленький сын. Вот оно что! Ни разу не осуждаю якобы патриота. Однако, кто хотел – тот пошел. Возможно, у тех, кто воюет, нет никого – ни сыновей, ни матерей. Бывает.

Последнее: Есть мнение, что идут воевать те, у которых психика нездоровая, им, дескать, необходимо просто где-то разряжаться, они скучают без войны.  Вот лично меня страшит, например, что у нас мерилом психического здоровья стало сидение по домам с заткнутыми наглухо ртами. На этом все, добавить нечего.