Блок. С каждой весною пути мои круче... Прочтение

 «С каждой весною пути мои круче…»





          * * *   

                С каждой весною пути мои круче,
                Мертвенней сумрак очей.
                С каждой весною ясней и певучей
                Таинства белых ночей.

                Месяц ладью опрокинул в последней
                Бледной могиле, – и вот
                Стертые лица и пьяные бредни...
                Карты... Цыганка поет.

                Смехом волнуемый черным и громким,
                Был у нас пламенный лик.
                Свет набежал. Промелькнули потемки.
                Вот он: бесстрастен и дик.

                Видишь, и мне наступила на горло,
                Душит красавица ночь...
                Краски последние смыла и стерла...
                Что ж? Если можешь, пророчь...

                Ласки мои неумелы и грубы.
                Ты же – нежнее, чем май.
                Что же? Целуй в помертвелые губы.
                Пояс печальный снимай.
                7 мая 1907




Из Примечаний к данному стихотворению в  «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах»  А.А. Блока:
     «

     …Как и в стих. "Придут незаметные белые ночи ... ", поэтический образ белых ночей здесь предстает в сочетании с мотивом смерти и в автополемике с символикой "весны" в первом томе.
     "–…Месяц ладью опрокинул в последней  // Бледной могиле..." – Отзвук мифо­поэтических представлений об умалении месяца как умирании небесного светила. "Ладья" – мифологический образ ладьи смерти, на которой человеческая душа переправляется в загробный мир.
     "–…Карты ... Цыганка поет  ~ Был у нас пламенный лик." - Ср. стих. "Старуха гадала у входа ... " ( 1903; т. 1 наст. изд.) где тема карточного гадания также сочетается с мотивом "пламенности" ("Увидавшие страшный лик, // Задыхались в дыму пожара ( ... )"),а также стих. "Потеха! Рокочет труба ... " (1905).
    
     »

     Весенние белые ночи первого тома – это бесконечная заря:

                «Верю в Солнце Завета,
                Вижу зори вдали.
                Жду вселенского света
                От весенней земли.
                22 февраля 1902»

                «… И в бесконечном отдаленьи
                Замрут печально голоса,
                Когда окутанные тенью
                Мои погаснут небеса.
                27 марта 1902»

                «…До утра мы в комнатах спорим,
                На рассвете один из нас
                Выступает к розовым зорям —
                Золотой приветствовать час.
                Март-апрель 1904»

                «Тебе, Чей Сумрак был так ярок,
                Чей Голос тихостью зовет, —
                Приподними небесных арок
                Всё опускающийся свод.
                Мой час молитвенный недолог —
                Заутра обуяет сон…
                …Тебе, Чья Тень давно трепещет
                В закатно-розовой пыли!
                Март-апрель 1904»

     Нынче белая ночь – это магический сумрак готического мира ужасов:

                Видишь, и мне наступила на горло,
                Душит красавица ночь...

 – «Месяц ладью опрокинул в последней //  Бледной могиле, – и вот…» – «опрокидывание» у Блока – это термин, характеризующий переход в новую реальность.
Например:

                «Вот скоро вечер придвинется,
                И ночь — навстречу судьбе:
                Тогда мой путь опрокинется,
                И я возвращусь к Тебе.
                Май 1902»
Или:
               
                «Мое болото их затянет,
                Сомкнется мутное кольцо,
                И, опрокинувшись, заглянет
                Мой белый призрак им в лицо.
                21 июля 1902»

Или:

                «Твоя гроза меня умчала
                И опрокинула меня.
                И надо мною тихо встала
                Синь умирающего дня.
                Ноябрь 1906»

В этой – луна, умирая, превращается ладью Харона и вокруг мертвенного героя – такие же не живые:

                Стертые лица и пьяные бредни...
                Карты... Цыганка поет.

Эту цыганку мы  уже встречали:

                «…И видит на флаге прохожий
                Огромную надпись: "Судьба".
               
                Палатка. Разбросаны карты.
                Гадалка, смуглее июльского дня,
                Бормочет, монетой звеня,
                Слова слаще звуков Моцарта.

                Кругом – возрастающий крик,
                Свистки и нечистые речи,
                И ярмарки гулу – далече
                В полях отвечает зеленый двойник.
                Июль 1905»

     Но здесь она гаданиями не ограничивается. Гадалка, наконец, производит то, на что  была направлена с самого начала:

                «…И мнилась мне Российская Венера,
                Тяжелою туникой повита,
                Бесстрастна в чистоте, нерадостна без меры…,

                …И странен блеск ее глубоких глаз…
                29 мая 1901. С. Шахматово»

                «Одинокий, к тебе прихожу,
                Околдован огнями любви.
                Ты гадаешь…
                1 июня 1901. С. Шахматово»


Теперь она добилась желаемого, добилась требуемого от неё:

                Стертые лица и пьяные бредни...
                Карты…

                …Краски последние смыла и стерла...
                Что ж? Если можешь, пророчь...

                Ласки мои неумелы и грубы.
                Ты же – нежнее, чем май.
                Что же? Целуй в помертвелые губы.
                Пояс печальный снимай.