Гонщик. Глава 9

Глава 9

    Не поработав всего один день, Вася изрядно соскучился по «железу». Приезжая домой с работы, он фактически приезжал на работу, потому как его огромная мастерская (имевшая вид гаража на несколько автомобилей) никогда не пустовала. Всегда находились желающие отправить своих «красавцев» и «красавиц» в небольшой отпуск «отдохнуть» и «подлечиться».
    Гонщику не просто нравилась его работа. Он жил, думал и мечтал этой работой. А занятия спортом, ставшие в последнее время довольно редкими, ночные клубы, девушки, гонки были всего лишь разрядкой в ураганном вихре под названием «Работа». Форд как-то сказал, что лучшая работа – это высокооплачиваемое хобби. Автомобили как раз и стали Васиной работой, превратившейся в хобби, а последнее, в свою очередь, стало работой. Такая вот взаимосвязь, приносившая Васе Гонщику моральное, материальное и психологическое удовольствие. Ничто так не поднимало ему настроения, как неисправные двигатели, аккумуляторы, карбюраторы, усилители руля и трансмиссии, галогеновые и светодиодные лампы, подвески и прочие атрибутивные составляющие авто. Ну а всевозможные авто-новинки вызывали у него неописуемую заинтересованность профессионала и нетерпеливое желание испытать их на практике.
    Вот и сейчас Вася работал над установкой не то, чтобы нового, но самого надежного для Рустамового автомобиля бензинового агрегата 1,6 л, обеспечивавшего хорошую тягу и экономичность. При спокойной езде по городу такой двигатель позволял расходовать не более 6 л топлива на сотню км.
    – Привет! – зайдя в гараж, поздоровалась с братом Алёна.
    – Доброе утро, Алёна!
    – Брат, ты что, какое утро? Два часа скоро.
    – Да? – Вася посмотрел на настенные часы. – Ты смотри, это ж надо?! Так заскучал за работой, что и времени не замечаю. Ты как?
    – Да-а, всё хорошо, – как-то загадочно ответила сестрёнка.
    Вася это заметил, вытер руки, и подошел к сестре.
    – Что случилось?
    – Ничего не случилось, – с ещё более загадочной улыбкой ответила Алёнка.
    – Алёна, у меня нету времени. Давай рассказывай. – Сегодня Василий из любящего, шутливого брата превратился в заботливого, но строгого отца.
    – Хорошо, – загадочность сменилась озорством. – Надя предлагает мне ехать с ней на море.
    – Ага, – произнёс Вася, сидя на авто-сиденье возле стены, – это ты хорошо придумала. А Надя – это то милое существо, которое я так бесцеремонно разбудил?
    – Нет, то была Тоня – моя одноклассница. А Надя – эта моя новая подруга. Мы с ней вместе бегаем. Она учиться в Киеве на филологическом. Так что – как ты понимаешь – мне, кроме всего прочего, ещё и полезно с ней дружить.
    – А что значит «кроме всего прочего?»
    – Ну-у, с ней очень интересно, она умная, начитанная, закончила уже первый курс. Рассказывает мне, что читать, как готовиться к экзаменам, на что обращать внимание в первую очередь.
    – Одним словом, опытная во всех отношениях, – непроницаемо резюмировал «папа».
    – Можно и так сказать, – улыбнулась сестра. – Кстати, о тебе спрашивала.
    – И куда вы собираетесь ехать? – не обращая внимания на последние слова, спросил брат.
    – В Евпаторию. У Нади там бабушка живёт. Она каждый год к ней ездит. Говорит, что там и море чистое, и есть куда пойти, и бабушка очень вкусно готовит, – совсем разулыбалась Алёнка.
    – Вдвоём собрались?
    – Ну, вообще-то, Надя хотела своего парня брать, но сказала, что, если я против, то можем и вдвоём…
    – А ты против? – едва улыбнувшись, Вася посмотрел на сестру.
    – Против! – категорично произнесла Алёна. – Обойдёмся без «хвоста».
    – Понятно, – сказал Василий, подумав, какой Алёна ещё ребёнок. – Теперь тебе интересно, против ли я?
    – Как видишь, – серьёзно произнесла сестра.
    Вася улыбнулся. Ему приносили большое удовольствие разговоры с «маленькой доченькой». Она много читала, смотрела фильмы, слушала разные лекции, поэтому в её лексиконе можно было услышать и классику, и научную строку, и современный сленг, и интеллектуальную вставку с оттенками юмора, а иногда и «феню». Всё это могло звучать по отдельности, а могло и вместе в каком-то сумасшедшем коктейле, который если и не всегда нравился, то забыть его вкус уж точно было невозможно. Но когда Алёна абсолютно серьёзно, и даже с известной долей трагизма произносила что-то на подобие «как видишь», Вася мог и рассмеяться. Сестра же не всегда понимала подобную реакцию своих «словес», чувствуя себя взрослой и умной не по годам.
    – Я хочу с ней познакомиться, – глубокомысленно изрёк Василий.
    – В смысле? – открыла Алёна глаза на брата, заставив снова улыбнуться.
    – В смысле – стоит ли тебя с ней отпускать.
    – Вася, она хорошая девушка.
    – Вот мы и посмотрим. Так что приглашай в гости, – веским тоном заявил «отец», и нырнул под машину.
    То ли Алёне не терпелось ощутить ласковую власть Черного моря, то ли не хватало свободы и развлечений, то ли захотелось неделю-другую почувствовать себя абсолютно самостоятельной, – как бы там ни было, на слова брата она отреагировала оперативно, и уже на следующий вечер знакомство состоялось.
    Когда Вася приехал домой, Алёна с Надей сидели в беседке, – как говорят в таких случаях, – мило о чём-то разговаривая. Василий поставил машину в гараж, и, как всегда уверенным и твердым шагом, подошел к «воркочущим голубкам».
    – Привет, – волшебно улыбаясь, не без некоторого смущения, первой поздоровалась Алёнкина подруга.
    – Ну, привет, – ответил Василий, оценивающе разглядывая девушку. – О чем шепчетесь?
    – Не для мужских ушей, – поспешила ответить Алёна.
    – Даже так? – присел Василий за столик, устало разглядывая перемешанные линии гладкого дерева. – Когда ехать собираетесь? – удивил он своим внезапным вопросом обоих.
    – На этой неделе, если ты разрешишь, – ответила Надежда.
    – А я могу не разрешить? – улыбаясь одними глазами, спросил Вася.
    – Алёнка говорила, что ты строгий, и… – Надя растерялась, и не могла придумать продолжения.   
    – И что? – под Васиным взглядом сперва смелая девушка теперь и вовсе растерялась. Алёнка поспешила ей на помощь.
    – Надя хотела сказать, что я к тебе прислушиваюсь, и, если ты меня не отпустишь, то я настаивать не буду, а Надя очень хочет поехать со мной.
    – А когда вы подружиться успели, – спросил Василий, переведя взгляд на подругу, – а, Надя?         
    – Где-то с месяц, – как-то неуверенно промолвила «голубка».
    – И за месяц успели так сильно подружиться?
    Вася вел такой строгий допрос не из-за ревности, и не потому, что сильно устал (последние два дня он выжал из себя по полной). Меньше всего он хотел, чтобы его единственная сестра попала в дурную компанию, или под чьё бы то ни было плохое влияние. Потому и опекал, прямо или косвенно разрешая, – или запрещая, – в зависимости от того, что пойдёт – по его мнению – ей на пользу, а что нет.
    В новоиспеченной подруге сестры ничего плохого Вася пока не заметил. И, прежде чем предоставить Алёнке полный карт-бланш, такой разговорной манерой желал убедиться, можно ли доверять её новой подруге.
    – Просто сразу как-то нашли общий язык. У нас, на самом деле, много общего – литература, музыка; Алёна собирается поступать на тот же факультет, на котором я сейчас учусь. А в последнее время бегать начали вместе… – закончив этот маленький монолог, Надя как-то совсем по-детски повела плечами.
    – Алёна говорила: в Евпатории у тебя бабушка живёт?
    – Да. Дедушка два года назад умер, и бабушка сейчас одна. У неё частный дом, места много, так что, если я приеду не одна, она только обрадуется.
    – Как учёба в институте? – своими неожиданными вопросами Вася просто обезоруживал юную собеседницу, и по её выражению и ответам мог составить некоторое представление о ней, как о человеке.
    – В университете, – поправила Надежда, слегка усмехнувшись. – Национальный педагогический университет им. Драгоманова.
    – Даже так. Ну, молодец. И кем же был Михайло Петрович Драгоманов, а, Надюшка? – Вася с таким выражением задал свой вопрос, что девушка и вовсе покраснела.
    – Он был… он был человеком, в честь которого назвали мой университет.
    – Ну, браво, молодец, – плохо читаемым недовольным взглядом посмотрел Гонщик на сестру.
    – Вася, Надя просто растерялась. С девушками поласковей надо.
    Теперь уже Надя посмотрела на Алёнку хорошо читаемым недовольным взглядом, дескать, чё ж ты так палишь меня?
    – Так что учёба? – продолжал Вася допрос.
    – Мне всё нравится. Красивое здание, хороший ремонт в аудиториях, отличный преподавательский состав, на нашем факультете – шесть профессоров, очень интересные лекции, много – на самом деле – интересного для себя узнаёшь. Правда, с экзаменами трудновато, в том смысле, что учить надо, за красивые глаза оценки не ставят. А за неуспеваемость, пропуски – вообще отчисляют. Курс у нас очень сильный подобрался, много призёров олимпиад. В общем, учеба классная, хоть и тяжеловатая, интересная.
    Василий отметил для себя три момента: во-первых, как для будущего филолога, Надежда грешит повтором одних и тех же слов; во-вторых, начала описывать свою учебу словами «красивое здание», а отсюда напрашивался вполне определённый вывод; и в-третьих, излишняя раскованность, как будто Вася был человеком, которого она знает уже очень давно. Василий также подумал, что будь он помягче, это юное очарование вело бы себя ещё более откровенно.
    Но и Алёнку нельзя было назвать глупой несмышлёной овечкой. Да, наивная, да, романтичная, да, доверчивая. Но отнюдь не слабохарактерная. Алёна могла и ответить, как надо, и постоять за себя. Василий многому её научил, да и сами условия нелёгкой жизни не позволяли «опускать нос». В сестре он был уверен, но всё же подростковый возраст не отличается устойчивостью, и чувство свободы в соединении с дурным влиянием может стать совсем неудобоваримым веществом.
    – Ты куришь? – опять огорошил Вася девчонку неожиданной «атакой».
    Надя настолько растерялась, что не знала, что сказать, и, будто застыла в невесомости. Даже родители об этом не знали, а тут вовсе незнакомому человеку приходится отвечать на такой неудобный вопрос. «Направо пойдешь – коня потеряешь, налево пойдешь – себя потеряешь», – даже вспомнила она старую сказку. – И что ему ответить?» Вася не дал ей времени отыскивать удобный ответ, внезапно нарушив молчание.
    – Настолько тяжелый вопрос?
    – Нет… – виновато улыбнулась Надежда, – просто… – она опять растерялась.
    – Просто пока ты не бросишь курить, – Вася поднялся из-за столика, смотря на Надю, сидевшую с опущенными глазами, – и я тебе не поверю – про отдых с Алёной можешь забыть, – Вася вышел с беседки, и направился к дому.
    Надя только смотрела на Алёну, удивлённо качая головой.
    – А я тебя предупреждала, – шаловливо улыбаясь, сказала Алёнка. – Это мой брат.

  Я встретил вас – и всё былое
В отжившем сердце ожило;
 Я вспомнил время золотое –
И сердцу стало так тепло…

– издевательски продекламировала Алёна.
    – …Да, это точно. Только не тепло, а горячо, – как под гипнозом проговорила Надя.
   
 – Как поздней осени порою
Бывают дни, бывает час,
     Когда повеет вдруг весною,
        И что-то встрепенется в нас…

    – Я думала: Кирюха мой – крутой парень, но, по сравнению с твоим братом… – Надя только развела руками, теряясь с продолжением.
    Алёна молча наблюдала за подругой, вполне понимая её состояние. Таких, как её брат, сложновато отыскать где бы то ни было. И не потому, что это её брат, а потому что так оно на самом деле и было.
    – Алёна, я просто в шоке, – сейчас у Нади было такое выражение, будто она минуту назад увидела страшный сон, и всё уже было позади, но лицо сохранило след тревоги и беспокойства. – От него исходит такая дикая энергия. Ну, реально! – не человек, а какая-то электростанция.
    – Я знаю, – абсолютно спокойно, властно и с чувством некоторого превосходства ответила сестра.
    – А он… занят… в смысле – есть у него кто-то?
    – Конечно, есть.
    – Ну, да, в самом деле, глупый вопрос. – Надежда всё никак не могла выйти из «гипноза». – Да-а, я бы сейчас покурила. Жаль, сигареты не взяла.
    – Подруга, какие сигареты? – деланно удивляясь, театрально произнесла Алёна, – разве ты не слышала, что возвестил наш очаровательный глашатай? Никаких сигарет, иначе…
    – Иначе я сойду с ума.
    – Дорогая, может, холодной водички изволите, щоб трохи зняти цей палючий жар, а то ще занедужаєте, що тоді буду із вами робити? – Алёнины издевательства облекались в ещё более насмешливую форму. Вряд ли это была ревность, скорее – понимание.
    – Да ради такого парня… Сколько ему?
    – 24.
    – Выглядит старше, конечно. Но даже, если бы ему было 18, таких называют красивым, – Надежда постепенно улетала в высшие миры, – приятным, сладким словом «мужчина»…
    – Так, ну хватит уже, Джульетта! – резко вывела Алёнка подругу из транса. – Вася женится скоро, а ты тут сохнешь и страдаешь, – Алёна улыбнулась. – Смотрю, слаба ты к сильному полу.
    – Перед таким – любая бы сдалась. Отвечаю!
    – Отвечает она. И чему вас в этих институтах учат?!
    – Ладно, пойду я, – Надежда поднялась, и собралась уходить.
    – Как пойду? А ужинать? Я же столько наготовила.
    – Да нет, Алёна, как-то в следующий раз. Пойду бороться… с курением, – Надя выдавила из себя улыбку, подошла к калитке и обернулась: – А всё-таки вместе поедем отдыхать. Отвечаю! – сказала она с блеском в глазах. – Пока.
    – Ну, и где твоя подруга? – спросил Вася, когда Алёна зашла в дом.
    – Во-первых, застеснялась, – ответила Алёнка, схватив кружочек колбасы.
    – А во-вторых? – Васе было особенно интересно, что, во-вторых.
    – Пошла бороться с курением, – Алёна так вкусно жевала колбасу, что у любого могла пробудить аппетит. – Как не послушать такого авторитетного пацана? Кушать будешь?
    – Буду, конечно.
    – Ну, так садимся. Я чего-то так проголодалась, – сказала Алёна, открывая холодильник. – Сейчас только жаркое подогрею.
    – Алёна, какое жаркое? Жара такая, что дышать нечем. Давай что-то холодное.
    – Ну, так обложишь льдом, – засмеялась сестрёнка. 
    – Я ещё лучше придумал, – в Васиных глазах сверкнул подвох. – Обложу льдом… тебя.
    С этими словами Вася быстро встал, подбежал к холодильнику, открыл морозильную камеру, достал поднос со льдом, высыпал на руку несколько кусочков, зажал в кулаке, подошел к Алёне, которая завизжала, как обречённая жертва из фильма «Крик», – одной рукой притянул к себе, вторую раскрыл перед глазами «несчастной», заставив «оглушительную сирену» завизжать ещё сильнее. Алёна закрыла глаза, всем телом готовясь содрогнуться от жгучего холода. В этот самый момент Алёне за спину упало несколько кусочков… только не льда… это было что-то другое. Алёна перестала кричать, не понимая в чём дело. Вася отпустил сестру, взял телефон и начал снимать её испуганно-удивлённое лицо.
    – Ну что, барышня, как Вам моё угощение? – Василий улыбнулся, предвкушая реакцию сестры от своей хитрости.
    Алёнка просунула руку под повязанную на животе футболку, нащупала там несколько конфет, растерянно улыбнулась, вынула из-за спины эту шоколадную радость, и, внимательно рассматривая, спросила:
    – А где же лёд?
    – Растаял, – закончив снимать, просто ответил Вася.
    – Куда ты его дел? Показывай давай.
    – Как можно показать то, что уже растаяло, а, сестрёнка? – Вася издевательски улыбнулся, положив на Алёнкино плечо руку. – Ты же, вроде, неглупая девочка?!
    – Я не девочка, – отстранилась Алёна от брата, подходя к столу.
    – А кто?
    – Девушка, – уже мягче произнесла сестра.
    – О, опять начинается.
    – Что начинается?
    – Я обещал, что займусь твоим замужеством?
    – Чем-чем?
    – Ты слышала! Возраст у тебя опасный. Надо срочно передать в чьи-то сильные руки, – Вася посмотрел ей в глаза.
    – Ты сначала со своей свадьбой разберись. 
    – Слушай, сестрица, а давай сделаем две свадьбы в один день?
    – Так у меня же жениха нет.
    – Сейчас исправим. Поужинаем – на голодный желудок такие дела не решаются,  – и едем на пляж. Первые понравившиеся «кубики» садим в машину, и привозим к нам на пытку.
    – И в чём будет заключаться пытка?
    – Как – в чём? Скажу ему просто: не берешь в жены мою сестру – не жилец ты, короче, – вполне серьезно заявил Василий.
    – Ладно, Ромео, садись ужинать.
    Вася с Алёнкой присели за стол, и какое-то время кушали молча.
    – Не, ну вы сегодня дали, – вдруг что-то вспомнив, засмеялась Алёна.
    – Вы – это кто? – уплетая за обе щеки котлеты, спросил Вася.
    – Ты и Надя. Её Джульеттой обозвала, тебя – Ромео. Как-то так вырвалось.
    – Я не понял – ты на что намекаешь?
    – Да ни на что, просто подумала, какой бы вы были парой.
    – А она, значит, заинтересовалась твоим братцем?
    – Ещё бы не заинтересовалась. Ты ушел – а она будто привидение увидела. Вася Каспер, – расхохоталась Алёна. – Как тебе новое прозвище?
    – Мне нравится, – весь поглощенный едой, ответил Василий. – Так что – отпускать тебя на море?
    – Конечно, отпускать. Сколько можно нянькой за тобой ходить? Имею я право отдохнуть от этой домашней каторги? На волю хочу, – мечтательно заявила Алёна.
    – Вот как! Свободы, значит, захотела. Ну, посмотрим, на сколько тебя хватит, без брата-то родного.
    – А я, может, вообще не вернусь. Найду себе какого-то богатенького крымского Буратино, он подарит мне «мерседес», и я буду раскатывать по крутым крымским дорогам.
    – Смотри – как бы ничего не слиплось.
    – В смысле – руки от сладостей? Да, это правда, муж будет баловать свою маленькую кошечку, но я ведь буду держать себя в форме. Всё же, жена олигарха – это тебе не игрушки. Надо соответствовать.
    – Разбаловал я тебя, ох, как разбаловал, – любовался Вася сестрёнкой.
    – Кстати, – жуя бутерброд, бросила Алёна, – а что это ты Ангелину не вспоминаешь? Свадьба на носу, а он ни слова.
    – Времени нет. Савсэм заматалса, – включил Вася кавказский акцент.
    – Ага, терпение, значит, её, бедной, испытываешь?
    – Ты смотри – взрослая не по годам.
    – А ты думал. Вся в тебя, – улыбнулась Алёнка. – И сколько ей ещё терпеть?
    – Завтра-послезавтра позвоню.
    – И что скажешь?
    – Свадьба скоро. Готовься.
    – Брехун! Не скажешь ты так.
    – Может, и не скажу. Хотя, честно сказать, соскучился. Но, знаешь, в таких случаях говорят: держим интригу, – загадочно прищурил Вася глаза, – растягиваем, так сказать, удовольствие.
    – Размечтался. А она возьмет, и скажет: извини, дорогой, ошибочка произошла. Будь здоров.
    – Пусть попробует! – с выражением карточного шулера, на 200% уверенного в выигрыше, произнёс Василий.
    – Ну да! Попробуй Васе Гонщику такое сказать. Это нереально!