Получасовые рассказики. Медовка

Рассказик второй


Яблоня сорта «медовка» росла во дворе у моей тёти Нади. Да, мою тётю звали также, как и меня, вернее меня назвали, как мою тётю. Говорят, что она была страшно недовольна, ругалась и предлагала денег, чтобы меня переименовали Маргаритой, которая, как я потом услышала своими вездесущими детскими ушами, была моей тётей по отцу, его сестрой. Такая «операция», слава Богу не была совершена. Да никто и не собирался. Зачем мне вообще тётя, которая меня даже не видела, как в прочем, и её брат. И вообще это другая история. Я вернусь к этой теме. Вернусь обязательно. А пока не хочу о них.
 
Сегодня я возвращаюсь мысленно в замечательный и так тепло живущий в моих воспоминаниях курортный город Пятигорск. Там жила моя тётя Надя, старшая бабушкина дочь. Они с мужем осели в Пятигорске, точно не знаю в каком году, но после войны. Купили полдома и так и прожили там всю свою жизнь. Их брак не был, как я теперь понимаю, удачным. Его начало, еще до войны, было омрачено трагедией. Они потеряли ребёнка, трехмесячного Колю. Это было в 1933 году. Он был старшим внуком моей бабушки. И моим старшим двоюродным братом. Хотя я родилась через 22 года после него. Но я всегда знала о нем, что он был. Мне рассказывала бабушка, горюя о нём, она плакала и мне тоже становилось его жалко. Хотя было мне всего-ничего, лет пять или шесть. Но эти воспоминания, тесно связанные с временем моей жизни, проведённым с бабушкой, рядом с ней, такие дорогие. И я к ним ещё вернусь. Да и Коля, проживший всего-ничего, такую крошечную трехмесячную жизнь, он ведь был и имеет право на свой крошечный уголок в моей памяти, в моём сердце.

У тёти Нади с дядей Петей детей больше не было. Она всё порывалась взять ребёнка из детдома, а дядя Петя всё капризничал. То нос не тот у девочки, то армянский ребёнок. То ещё находил причину. Наверное, он сам хотел быть в этой семье единственным ребёнком и ни с кем не делить внимание тёти Нади. Может быть…

Так вот я хотела рассказать о замечательных яблоках сорта «медовка», а воспоминания увели меня куда-то в сторону. Но вспоминать о яблоках и не вспомнить, чья это была яблоня, по меньшей мере не честно. А яблоки эти были, даже в начале созревания, ещё будучи зелёными и звеняще-твёрдыми, такими сладкими и сочными, что сок разлетался брызгами. И руки, и нос, и щёки становились липкими и сладкими. Дерево было небольшое, а яблоки крупными. Или по сравнению с моими пятилетними детскими руками они казались такими большими? Скорее всего так и было.
 
Полчаса прошло. Я не успела. Я ничего не успела. Ни о саде с кустами малины и смородины, ни о кроликах, ни о пушистых красивых котятах, которые жили на чердаке, были ужасно дикими, царапучими и злющими. Да и ещё собака была у них, такая красивая, коричневая. Её звали Кукла. Совсем не злая. Позже я узнала из книжки, что эта порода называется ирландский сеттер. Охотничья.