Я прикусываю себе язык

Каждый раз, когда я вижу или мне кажется, что с кем-то “что-то не так”, я вспоминаю эту историю - рассказ “Шалуны”, священника Павла Великанова. И я не спешу “делать выводы” или осуждать. Я прикусываю себе язык. “В вагоне метро народа было немного… Напротив меня сидит молодой, галантно одетый мужчина с легкой двухдневной щетинкой, в пиджаке, но без галстука. Он то и дело поправляет ворот расстегнутой рубашки, который как-то совсем не вяжется со строгим стилем костюма. Рядом с ним — дети. С одной стороны девочка лет десяти, с правильными и даже красивыми чертами лица и совершенно нелепым огромным бантом на макушке. Слева — двое мальчишек помоложе, то ли близнецы, то ли погодки, в школьных форменных брюках и одинаковых синих жилетках. Мальчики то и дело тычут друг друга в бока, наступают всем на ноги, щипаются. Девочка пытается как-то их урезонить и то щелкает их по голове, то показывает язык, то вдруг словно куда-то проваливается и замирает. Отец иногда вяло обводит уставшими глазами детей и никак не реагирует на развязанное поведение. Его глаза то бессмысленно следуют за фигурами входящих и уходящих пассажиров, то стекленеют и смотрят сквозь всех в неведомую пустоту. Окружающие сдержанно выказывают свое недовольство происходящим. В какой-то момент сидящая рядом с мальчиками женщина, получив очередной тычок от расшалившихся не на шутку соседей, с раздражением обращается к отцу: «Молодой человек, успокойте ваших детей, в конце концов!» Сквозь секундную задержку — чтобы сфокусироваться на лице говорящей — отец виновато слегка улыбается. «Дети, тише!» Но не проходит и минуты, как история повторяется. На этот раз достается стоящей перед ребятами молодой девушке, на лакированной туфле которой остается четкий отпечаток детского башмака. «Мужчина, да что у вас за дети бесстыжие! Вы не хотите их угомонить?» — сердито насупившись, девушка обращается к папаше. Мужчина поднимает на нее глаза и даже не пытается улыбнуться: «Простите их. Извиняюсь. Просто… мы только что из больницы. У них сегодня мама умерла. Они просто не в себе. Впрочем, как и я. Они… они не знают, как реагировать. В их жизни такого еще не было. Простите!» В воздухе словно раздался беззвучный щелчок какого-то переключателя. Слова больше были не нужны. Да их и не было ни у кого. Отец уставился в пол. Окружающие притихли. Неугомонные дети уже больше не раздражали” («Шалуны»,  протоиерей Павел Великанов).

Каждый раз, когда я вижу или мне кажется, что с кем-то “что-то не так”, я вспоминаю эту историю - рассказ “Шалуны”, священника Павла Великанова. То ли быль, то ли притча - не знаю, какая разница. Но то, что “практически всё описанное или так и было, или могло быть — а, возможно, где-то именно так и случилось — пусть не вызывает никаких сомнений”, — пишет отец Павел. А потому, каждый раз, когда я вижу или мне кажется, что с кем-то “что-то не так”, я вспоминаю эту историю. И я не спешу “делать выводы” или осуждать. Я прикусываю себе язык.

Иван Лещук, из цикла “Записки на полях души”