О географии русской смерти

Б.Б. Родоман

О докладе: С.В. Рогачёв. Центральная эндопериферия: география русской смерти. 13 октября 2021 г. // Семинар «Культурный ландшафт», 318-е заседание.

        1. Тема интересная, увлекательная, перспективна для дальнейших исследований, может заинтересовать широкую публику хотя бы потому, что граничит с мистикой.
        2. Сомнения и критику можно ожидать прежде всего в отношении методов отбора рассматриваемых объектов. В какой мере они  подбирались в угоду гипотезе?
        3. Колыбель русской и даже советской культуры, источник наших представлений о царской России – усадебный быт дворян, помещиков, пользовавшихся барщиной при крепостном праве; это Русь Некрасова, Толстого, Тургенева, Тютчева, Фета. Она простиралась к северу, западу и югу от Москвы. На востоке деревня была более оброчной, ремесленной, фабричной, в значительной мере старообрядческой, да и с иным этническим субстратом. Не потому ли ареал знаменитых смертей располагается в виде западного полукольца?
       4.  Предложенный С.В. Рогачёвым термин «эндопериферия» мне нравится больше, чем моя «интрапериферия», и его я отныне принимаю.

Борис Родоман,
первооткрыватель эндопериферии на Русской равнине

15 октября 2021 г.

Приложение

Тезисы доклада: С.В. Рогачёв. Центральная эндопериферия: география русской смерти. 13 октября 2021 г. // Семинар «Культурный ландшафт», 318-е заседание.

   
        Вокруг Москвы, на некотором удалении от неё, выделяется кольцеобразное облако пунктов, характеризуемых особым образом. Русские писатели и публицисты, в большинстве своём как раз уроженцы этих мест, дружно определяют их как глушь, глушь беспросветную. И это не Хибины и не Курилы, — речь идёт всего лишь о первых сотнях километров удаления от столицы. Для этих мест сочинены ставшие классическими пейоративные формулы: «глушь, Саратов» Грибоедова, «Тамбов на карте генеральной кружком отмечен не всегда» Лермонтова или «Нью-Васюки» Ильфа и Петрова (будто бы о Козьмодемьянске). Бунин для клеймения своего елецкого гнезда изобретает даже особое слово повышенной экспрессивности — глухомань. Имена Пошехонья и Чухломы были почти нарицательными обозначениями провальной периферии. Выражение «Загнать за Можай» означает исторгнуть за пределы устоявшегося московского мира.
        Некогда эти и встраивающиеся в соответствующее кольцо зе`мли служили границами потихоньку расширявшегося Московского государства, ещё не ставшего тогда Россией, ещё не трансформировавшегося в империю. Россия скачкообразно выпрыгнула из былых пределов, оставив внутри себя фронтир, остановленный в движении. По Б.Б. Родоману, это интрапериферия. Более удачной (чтобы избежать соединения латинского и греческого корней) представляется форма «эндопериферия».
        Погребённая граница продолжает читаться — и в мифологизированном сознании, и в реальных проявлениях. В критические моменты истории она воспроизводит себя остроконфликтными линиями фронтов и общественных противостояний, словно не до конца зарубцевавшийся шрам. К ней приурочены многие трагические события отечественной истории. Здесь самые известные места «знаковых», имеющих личные имена смертей — мученических, героических, навсегда оставшихся загадкой (царевич Дмитрий, Иван Сусанин, Алёна Арзамасская, Багратион, художник Венецианов, Зоя Космодемьянская...)
        Художественное сознание формируется под влиянием географического положения. Из определяемой им исторической памяти — из живущих на рубежной местности преданий о внешних вторжениях, о волнах народных бунтов, о разбойничьих набегах –  вырастают произведения, в которых лейтмотивом идёт тема смерти. Вспомним, например, «Леди Макбет Мценского уезда» орловского уроженца Лескова или произведения Платонова, полные тоскливо-обыденными умираниями. В живописи — «Апофеоз войны» череповчанина Верещагина или «Хороший человек была бабка Анисья» Виктора Попкова. В экзистенциальных ощущениях территории — предания о разбойнике Кудеяре, клады Стеньки Разина, Арзамасский ужас Льва Толстого, желание Цветаевой лежать над Окой в Тарусе, полотно «Над вечным покоем», созданное Левитаном под тверской Удомлей.
        Среди уроженцев былого фронтира, ставшего глухой внутренней периферией, — множество известных людей, окончивших жизнь трагической и имевшей при этом общероссийский резонанс смертью.
        Эндопериферийное кольцо обнаруживает резкий эксцентриситет относительно Москвы. Теснее всего (до 100–200 км) оно прижимается к столице на исторически наиболее угрожаемых направлениях — западном и южном. В направлении более податливого востока Москва, поддерживаемая к тому же волжской бассейновой покатостью, отодвигает свою трагическую периферию на 500 – 600 км, до меридиональных барьеров Ветлуги, Суры и даже Свияги.
        Внутри огромной всё ещё осваиваемой страны столичное ядро и эндопериферия образуют целостную, слитную, давно сросшуюся систему. В ней мы наблюдаем единство и борьбу пространственных противоположностей — сложное взаимодействие жизни и смерти, водоворота московской динамики и тихого болота обречённой остановочной глуши. Но такой ли уж обречённой? Такой ли уж статическо-деградирующей? Ведь именно из этой смертельной глуши вышел едва ли не весь цвет классических русских литераторов и критиков – властителей дум; отсюда, из этой экзистенциальной зоны – едва ли не самые известные имена бесстрашных деятелей, заставлявших события в столицах происходить.


пт, 15 окт. 2021 г. в 16:16, Герасименко Татьяна:

       Вам, наверное, интересно мнение Родомана о Вашем докладе.
       Я с ним полностью согласна, особенно в части пункта 2.

       Офигеть. Это как отзыв автора "Руслана и Людмилы" на ершовского "Конька". Польщён, и спасибо Вам, Татьяна Ильинична, за это сообщение. Самое серьёзное и "уязвимое" (сам понимаю) место — по п. 2. Не пространственно-тендендиозен ли я? Но для того и должны производиться слушания в семинарах, чтобы тендендиозность, если она есть, изобличить? Попросил В.Н. Калуцкова переслать мне чат с изобличениями, но, кроме Ермака (уже в ином мире, за Уралом  — прошу прощения у Оренбурга!), оказывается, ничего не было предложено как контрпример.
Фточку (как щас пишут в интернетах) и замечание 3. Там есть, о чём подумать, и продолжаю думать. Вообще, похоже, что русские западнее московского меридиана не такие как русские восточнее.
        Ещё раз спасибо, Татьяна Ильинична. И спасибо  — не ожидал — Борису Борисовичу.

        Для «Проза.ру» 15 октября 2021 г.
 
 
-