Партия 2107 г. Закон утверждения отрицания

Партия 2107 г. Закон утверждения отрицания.

В стране не много философов, как бы там не было, но они всегда несут в себе и с собой свою концепцию преобразования жизни, в голове у каждого своя революция, своя система миропонимания и его переустройства. Так и должно быть. Одним из таких состоявшихся и является Лепехин Владимир.

Все, о чем говорит Лепехин, имеет место в действительности. Этого мало для того, чтобы изменить ситуацию. Этот разговор, к сожалению, даже аудиторию к обсуждению поднятых вопросов не привлекает, а к тому, чтобы начать хоть какие-то изменения – о том и речи нет. Эта беседа с участием Лепехина, безусловно, интересная. Состоялась канале «Авроры», стоит под заголовком – «К какому прорыву идёт Россия?»  Здесь он сообщил о своей преподавательской работе, которая, как правило, служит философу, с одной стороны, условием получения разнообразных знаний, с другой, - тормозом для политического новаторства.

 Преподаватель всегда знает свой предмет лучше аудитории, но беда в том, что аудитория живёт в реальной жизни и ей не до идеальных знаний предмета, ей нужны условия и возможности для жизни и деятельности. То, о чем говорит Лепехин – обычная критика, она не выводит на конструктивное преобразование социальной суеты в полезно-ценностную деятельность для страны – территории и населения. Колонию с её частно-властным характером правления не усовершенствовать. В ней напрочь ликвидировано право, властные установления – не замена праву в его сущности. Даже субъекта, который его формирует тоже нет. Вопрос либерализма попал под отрицание, понятно, что демократия мнимая, с правовой системой проблемы – правосудие исчезло.

По мелочам собирается воз, и если бы в плюс, а то в минус, так и теряем конституционное государство. Надо бы уходить в развитие всех компонентов, да куда там – упали в суверезм, довольно примитивную организацию частно-властного правления. Пусть для населения этот политический строй и кабала, для власти – это вполне приемлемый вариант. Власть перестала вписываться и просто в право, и в международное право.

 Властный состав всё хорошо понимает, но отказаться от того на что право не имеет никак не может.  Апогей раздражения власти – преследование философов, считают, что от них все беды. Если б не думали и не говорили, так всё могло быть хорошо: катилось бы и катилось.

Соответственно философы и попадают под раздачу: кому-то достаётся покушение на жизнь, кому-то отъем собственности. Те, что сидят за рычагами трактора власти, считают, что можно сгрести право с дороги жизни, не понимая того, что и сами остаются вне права и без института собственности, остаются с набором филькиных грамот.

Казалось, чтобы не вернуться на дорогу права, увы дело, во-первых, довольно сложное, в тех учебниках, по которым учились это возвращение не описано. Своё не найти, принимать международное право тоже не хочется. Вот и получилась не страна, а территория перекати поле – носятся катуны, собирая и увлекая за собой все ценности. На второе, что подумалось, мало знать старую политэкономию, что социализма, что капитализма, мало их отрицать, так требуется утвердить это отрицание принципиально-новой политэкономией, отсюда и возникает закон утверждения отрицания. Она не одна в этом ряду.

Россия уже не страна, если нации нет, ибо прежняя исчезла и новая не появилась. Старая загадка к месту: кто остался на трубе? Название уже ни к стране, ни к государству никак не подходит. Что-то не так, если государство существует само по себе, не сказать, что и без страны, а если - на стране, то как будет соответствовать такому образу: на стране как на трубе.