Дом

              Я чувствую вкус слова «дом». Слышу его дыхание. Мечтаю о нем.

              Когда я выросла и покидала родной дом, он просил остаться. Но новый путь звал меня: «Иди за мной. Я покажу тебе мир».

              Говорят, когда едешь по дороге, редко оглядываешься назад. Но
я часто делаю это.
              Лечу в прошлое, и оно оживает, приобретает цвет, звучание, запах.

              Мы завтракаем в саду под старой сливой.
              Сухой лист падает на белую холщовую скатерть. Щебечут птицы, жужжат шмели. Скоро они утихнут, спрячутся в листве деревьев.
              От зноя выцвело небо. Ни ниточки облака. Солнце - как желток на раскаленной сковороде. Я не могу смотреть на него.
              От воздуха идет жар, как от бабушкиной печки.
              Видение теряет четкость, растворяется в тени времени, оставаясь эмоцией, что ляжет в особый ларец памяти с надписью «Счастье». Там я поместила и редкие драгоценности: любовь, мечту и веру.

              Тропинки возле дома моего детства исчезли. Явились новые. Не нашими босыми ногами протоптанные, а взятые в плен каменной плиткой и бордюром. Они забыли, что были свободны и изменчивы, вели туда, куда стремилось наше желание.
              Когда я присела на лавочку возле дома, не ветер наклонил ветвь дерева. Оно узнало меня и протянуло яблоко.
              Я срываю его.

              Из ларца вылетает слово «рай». Слышу голос бабушки. Она рассказывает о птицах, что живут в его чудесном саду.
                - Голова и руки - как у людей, тело – птичье, крылья большие и красивые.
                - Я хочу их увидеть. А что такое рай, бабушка? Где он?
                - Рай? – переспрашивает она. - Это место, где человек счастлив. Рай и в душе у нас, только не все его берегут и хранят.

              Юность осталась вдохновенной мелодией. Повторить ее не получается – ноты не записаны. Она звучит эпизодами-эмоциями. Сегодня их пробудила музыка Пьяццоллы. С первого аккорда, когда скрипки вторят аккордеону, слышится жаркое дыхание моего детства. Это временной отрезок моей жизни, когда я узнавала мир.
              Я называю его «Лето».

                ***

              Тени витают над драгоценным ларцом, пытаются проникнуть в него и скрыть мечту о моем доме, что родилась от созерцания картины Сантьяго Русиньола «Сад в Аранхуэсе».

              Странное счастье поселилось в моем доме. Многоголосое, сродни пронзительной мелодии аргентинского композитора, что как майский ветер выхватывает из души спрятанные желания.
              Дом звенит детскими голосами. Так птенчики поют по утрам, встречая солнце.
              Весенний сад блаженно улыбается и источает ароматы цветов. Они сплетаются со сладким запахов мульчи из скорлупы какао.
              Мечты спокойно плывут подобно облакам цвета сметаны с серебристыми краями.
              Но тучи налетают на них.

              На закате исчезает отчетливость. Последний луч теряется в траве. Стволы сосен приглушенно розовеют. Сумрак расстилает мягкие синие тени. Резко обрывают свою песню цикады.
              Луну прячет крона ивы.
              Сад дышит тишиной. Сумрак касается меня. Я дрожу вместе с листвой,
предчувствуя бурю.
              Она налетела.
              Молодые сосны, прямые как солдаты, раскачиваются и тревожно шумят, теряя слабые ветви.
              Так человека ломают обстоятельства, если нет крепкого ствола.
              Поблекла картина-мечта.

              Весна оказалась миражом счастья.

              Дом застонал, постарел в одночастье. Явились мистические тени. Скрипнула лестница под невидимыми шагами, звякнул стакан в буфете, с визгом распахнулось окно.
              Исчезло нечто, держащее его, и все сдвинулось, сместилось, покрылось патиной грусти.
              Ключ от двери не найти.
              Стою перед стеной. Пробивая ее, можно пострадать. Раны затянутся, но шрамы останутся.

              Каждую ночь я пытаюсь уловить то, что потеряно. Мне видится, как мой дом за штрихами холодных дождей превращается в гравюру.
              Я назвала ее «Обманная весна».

                ***

              Не из родных ли мест прилетел во влажный октябрь сухой ветер с тонкой струйкой аромата какао?
              Он зовет меня выйти из дома.

              Осенний свет россыпью лег на упавшие листья. Ступаю по пустым сосновым шишкам - они мягки и податливы.
              Особая тишина погружает в мир иллюзий, где прячутся мои желания. Пытаюсь ухватить одно из них, повисшее в пространстве как замерший листок на конце ветки. Но оно тусклым очертанием растворяется в дымчатом воздухе.

               Возвращаюсь во врЕменное пристанище на чужой земле. Оно – место моих размышлений о будущем, что наступит через секунду. Странно: есть долгое прошлое, мгновенное настоящее и невидимое будущее.

               Вечером гляжу на соседний дом, где за большими окнами в английском стиле загорается лампа под желтым абажуром. Замечаю силуэты пожилой пары возле книжного стеллажа и чувствую атмосферу тепла и покоя, не подвластную загадочной силе нещадного времени.
               
               Замирают часы, утомленные бегом.

               Ночью слышу шорох осени в доме. Сквозь него долетает слово любви, что вымолвлено за тысячи километров. Оно вплетается в голос виолончели, унося меня туда, где нежность созвучна вечности.
               Мне снишься ты.
               Свой сон я назову «Осень».

                ***

               Белый день, что невесом в дыхании снежинок, прогоняет темные тени.
               Распахивается ларец, выпуская счастье.

               Приходит видение дома детства, укрытого белоснежной фатой.
               Наполнен блаженством мой потерянный сад. Он в белых цветах. С ветки вспорхнула птица, снег заискрился в воздухе перламутровым цветом.

               Я хочу оказаться в моем саду.

               Но время напоминает о незыблемом законе невозврата.
               Секунды жизни кратки и быстро гаснут как спички в темноте. Но их вспышка успевает высветить главное: внутреннее состояние чистоты и тишины. Это мой мир, мой перламутровый дом. Он хрупкий. Но из перламутра рождаются сильные жемчужины.
               Я не знаю, каким будет вновь обретенный дом. Понимаю одно: место жительства – это не только география. Это музыка внутреннего дома. Она звучит в разной тональности, сливаясь в прекрасный контрапункт.
               Эту мелодию я назову "Светлая зима".


Вдохновение: А.Пьяцолла «Четыре времени года в Буэнос-Айресе»