8. Разгильдяй

Предыдущая:     http://proza.ru/2021/10/30/1455

   Весенняя распутица,  разливы   небольших речек парализовали сообщение в  области.  Так повторялось из года в год. Женька летал по рассеву минеральных удобрений для внекорневой подкормки озимых,  поля которых были разбросаны среди холмов. Начинал  летать рано утром. Такие полёты изнуряли, и Женька решил сделать перерыв. Амбициозный Паша, который, как обычно,  для загрузочной бригады  представлял себя начальником, милостиво разрешил.

  Женька  заканчивал перекус,  когда к ним на телеге,  которую по грязи  тащила гнедая лошадь, подъехала  женщина в фуфайке и в резиновых сапогах.  Она передала просьбу фельдшера, отвезти мальчика,  одиннадцати лет, с приступом аппендицита в  районную  больницу.  Пашка, начальствующим тоном сказал, что  сделать это сейчас невозможно. Женька решил прервать  опереточные  Пашкины полномочия начальника, и спросил, почему они не вызовут санитарный вертолёт. Оказалось, что в селе уже два дня нет телефонной связи. 

Женька  решил помочь. Он взлетел, связался с диспетчером, доложил обстановку  запросил санитарный вертолёт, или разрешение отвезти пострадавшего самому.  Ему разрешили выполнить санзадание.
      Лететь надо было   в районный центр  Сорокино, километров тридцать на  юг.  Там  была  и посадочная площадка.  Пока  ожидали мальчика, Женька выяснял  у женщин загрузочной бригады, где находится больница.  По рассказам  больница находилась недалеко от школы.  Женька прикинул, в школе должен быть стадион, туда и можно будет сесть, всё  же школа ближе к больнице, чем площадка.  Вскоре привезли мальчишку, и    Женька улетел. 

 Пашка представил всё так,  как будто  это он дал ему указание. Перед этим он красочно рассказывал, как он  летал ночью. Одна девчонка из загрузочной бригады, которая не сводила с Пашки восхищённых глаз,   спросила: «А  как же вы летаете, когда ничего не видно»  На что Пашка  важно ответил, что для этого есть приборы. Оказалось, у неё  тётка  уже два дня никак не может  родить, её бы тоже надо отвезти в районную больницу.

Пашка пообещал, что завтра отвезёт её сам.  Женька вернулся и продолжил полёты. Вечером уставший Женька  после ужина сразу завалился спать, а Пашка ещё долго балагурил с хозяйкой, к которой их определили на постой. Потом пришла соседка Настя, весёлая молодица, которая положила глаз на Пашу, или как она его уважительно называла Павла Романовича. Вскоре Пашка пошёл её провожать.
   
Ночью кто-то постучал, и хозяйка открыла дверь. Она думала, что вернулся Паша, но на крыльце стоял председатель и какой-то пожилой мужчина. Присмотревшись, она узнала в нём односельчанина  Дениса Павловича Стародуба, бывшего  фронтовика известного  заслуженного ветерана, участника сталинградской  битвы. 
   - Разбудите лётчиков. Срочно нужна их помощь, - председатель и  Денис Павлович прошли в комнату.               
 
 В селе знали, что  тридцати трёхлетняя дочь ветерана  Анна  который день не может разродиться.   Вышедшие из строя дороги не  давали возможности  срочно отправить её в районную больницу, и фельдшер надеялась, что всё обойдётся.  Но сегодня вечером  роженица потеряла сознание.  К счастью была восстановлена телефонная связь, и врач с районной больницы  консультировал фельдшера.  Жизненные показатели роженицы стали падать и когда стало ясно, что она не доживёт до утра, внучка Дениса Павловича, та самая, которая спрашивала Пашку за ночные полёты, подсказала деду, что лётчики летают ночью и могут её  спасти.
         
Об этих обстоятельствах  Женька узнал позже.   Растерянный  Пашка, которого позвала хозяйка, молча отводил глаза.  Женьке хотелось избить его наглую лживую морду, и он бы сделал это если бы,  не  убитый горем ветеран, вдруг  начал  становиться перед ним на колени:
   - Спаси  дочку,  умоляю… 
                Женька  не мог этого допустить, он вскочил и поднял старика. Женька  посмотрел в окно, где,  к счастью, светила  полная луна.
   
- Успокойтесь! Всё будет хорошо! – Женька для себя уже принял решение, - мне надо переговорить  с  больницей.  Паша, иди готовь машину к вылету, проверь заправку и светотехническое оборудование.
    В  приёмной председателя пахло лекарствами.  На старом дерматиновом  диване с зеркалом лежала роженица.  На  её бледном лице, как нарисованные, выделялись тонкие чёрные брови. Над ней склонилась женщина в белом халате.  Соединили с больницей,  и Женька взял трубку:
   - Я пилот вертолёта, Евгений  Ильин. Сейчас  я привезу к вам роженицу. Позовите водителя машины.
   - Он отдыхает, говорите, я ему передам.
   - Не теряйте время, немедленно пригласите водителя, я  должен  его проинструктировать  лично! - с металлом в голосе почти крикнул Женька.
   
- Водитель скорой, слушаю, -  через пару минут послышался в трубке сонный голос.
Женька представился, спросил, как к нему обращаться.
   - Анатолий…  Анатолий Иванович.
   - Анатолий Иванович, я сейчас привезу  роженицу. Вы знаете, где находится посадочная площадка?               
- Конечно.
 
 - Езжайте туда и поставьте машину  возле склада минудобрений фарами  на дальний конец полосы.  Я буду заходить от элеватора  и два раза включу и выключу свои фары. Заметив их вы  тоже два раза  мигнёте фарами, чтобы я определил, где вы находитесь. Затем я  снова  два раза мигну  фарами, это  будет означать, что я вас понял, а вы включаете фары и ждёте до посадки.  Повторите, пожалуйста!   
      
 Выслушав повторение, Женька  попросил водителя после посадки никого не допускать к вертолёту до полной остановки винтов.                Допуска  к  ночным полётам  у Женьки не было.  Его давали только опытным пилотам, прошедшим  ночную тренировку.   Ночью Женька   летал   только ознакомительные  полёты с инструктором в училище на Як-12   и при переучивании на вертолёт.  Так что ночной полёт, да ещё с подбором площадки, который собирался он выполнить, был,  мягко говоря,  авантюрой,  и грубейшим нарушением руководящих документов, регламентирующих лётную работу.  За  это можно было лишиться и  пилотского свидетельства, но Женька  был уверен, что он справится, и ему даже хотелось вновь пережить ощущения ночного полёта.
 
 Больная и фельдшер разместились в кабине на задних сидениях.  Пока прогревался двигатель, Женька ещё раз просмотрел маршрут.  Он решил выйти на полустанок Новик, и следовать до Сорокино вдоль железнодорожной ветки.
    Когда он взлетел, часы показывали один час тридцать пять минут ночи. Внизу на освещённом лунным светом пространстве  несмелыми огоньками изредка мерцали затерявшиеся среди холмов хутора, и  сёла,  редкие полустанки. Женька пилотировал  по приборам.   Их показания  выделялись на приборной доске ярким фосфорическим светом.   Колея железной дороги рельсами отражала лунный свет и Женька, повторяя все  её извилистые изгибы  среди холмов в два часа четыре минуты  ночи дошёл до Сорокино.         

Небольшой городок  был погружен в темноту, и только редкие мерцающие огоньки  ночной жизни обозначали его контур.  Женька  вышел на элеватор, над которым, как над  наивысшей точкой,  сигналом горела красная лампа.  Он установил курс в направлении предполагаемой площадки и дважды включил и выключил посадочные фары.  Прошло несколько томительных секунд, прежде чем земля ответила  на его сигналы. Как условились, водитель  включил фары, 

Женька мягко посадил вертолёт на площадку и выключил двигатель.  Двое мужчин с носилками уже ждали остановки лопастей винтов, которые по инерции ещё продолжали вращаться.  Женька выскочил из вертолёта, открыл дверь, и больную положили на носилки.  Женька  провёл взглядом отъезжающую машину скорой помощи: «Лишь бы она  осталась жива… ».               
               
На обратном пути луну временами  начали закрывать редкие  тёмные облака. На полустанок  Новик он  вышел по расчётному времени и взял курс на площадку. Пройдя две минуты, он просигналил фарами  и  начал напряжённо вглядывался в наплывающую внизу черноту.  Вскоре он увидел, как слева загорелся один огонёк потом второй, потом все четыре.  Это Паша, как условились, обозначил площадку «партизанскими» кострами.  Женька включил фары и спланировал в  обозначенный квадрат.  У земли воздушная струя от винтов  погасила и разметала остатки костров.   Часы показывали время:  два часа, сорок две минуты.
   
Проснулся Женька от разговоров в соседней комнате.  Он узнал голос председателя, который рассказывал хозяйке, что Анна родила мальчика  весом четыре килограмма. Было около  девяти часов утра, Женька быстро вскочил, оделся и открыл дверь. Председатель  расплылся в улыбке:
   - А вот и наш герой!  В твою честь новорождённого назовут Евгением. Я приехал, специально чтобы поблагодарить сказать, что как только наладятся дороги, вызовем  корреспондента  из районной газеты, чтобы он написал об  этом случае и о тебе.                От этой новости Женька побледнел. Чтобы как можно меньше знали о его полёте ночью, он даже аэронавигационные огни не включал, а тут вдруг корреспондент!
   
- Павел  Никифорович, - обратился он к председателю, - этого ни  в коим случае делать нельзя. Если о полёте узнают в отряде, меня снимут с лётной работы.                Женька объяснил, что полёт выполнен с нарушениями и надо сделать так, чтобы о нём  знали как  можно меньше, иначе – беда.  Разочарованный  Павел  Никифорович, пообещал, что сделает всё, чтобы не афишировать Женькин  полёт ночью.         
               
Продолжение    http://proza.ru/2021/10/30/1504