Пазлы

Вторая глава "Обычной небольшой истории".

Предыдущая часть здесь:
http://proza.ru/2021/11/04/474


 Когда папа пришёл вечером домой, первое, что он увидел - улыбающиеся глаза мамы. А потом услышал невероятной громкости радостный крик где-то внизу, от которого, кажется, даже зазвенели все стены. Это, к нему навстречу выбежала маленькая дочка - Катя. 

- Па-апа!.. Привет! - и обняла его, погрузив руки прямо в мягкую подушку его большой холодной, в прозрачных капельках, куртки. - У нас был первый снег!

Папа, даже рассмеялся. И мама тоже немножко.

- Да, вот, и у меня, получается! - весело ответил он, стряхнув с воротника и рукавов целый дождь кристальных капель.

- Пока шёл, ка-ак полетел!..

- Это, выходит, второй. - заметила мама. - Второй снег. Тает?..

- Тает. - ответил папа, - Ну, ничего, ещё насыпет потом… Походим ещё по снежку!.. Тут и до Нового года… недолго. 

- А мне… - Катя вдруг сорвалась с места и со следующих слов её голос слышался уже откуда-то издалека, из соседней комнаты. - Мне мама… купила...Раскраску!.. С принце-е-есами! - это, Катя побежала поскорее доставать свои рисунки и новую раскраску, чтобы показать папе. 

- Ну, ладно, потом покажешь!.. - предупредила ещё получасовой смотр экспозиции работ молодого художника мама. 

Но юное дарование было непреклонно, и, желая донести людям луч своего искусства, остановилось с разбегу перед дверью ванной, с кипой бумаг в руках, увидев, что папа теперь уже моет руки.

- Катя!.. Ну, пусть папа, пока сядет и покушает, а то ты его совсем замотаешь со своими художествами! - весело сказала мама.

Катя кивнула. Но осталась стоять рядом с горой бумаг, взятых в охапку.

- Ну, как у тебя? Не сказали ничего про вакцину?.. - обеспокоенно и серьёзней спросила мама.

- Пока… У нас же не сфера услуг. Пока не давят. - ответил папа, тщательно вытирая руки о полотенце, с твёрдым, шкарябающим ворсом.

- Ну. Хорошо. - выдохнула мама, - У нас суп с вермишелью сегодня… И котлеты.

- Ох!.. Здорово! Больше не о чем и мечтать! - папа вышел из ванной, снова с весёлым видом.

Катя стояла у входа и не говорила ничего, но, само то, что в руках у неё громоздилась огромная стопка бумаги, говорило о том, что она ждёт хоть какого-нибудь интереса к её творчеству. 

- Ну-у?.. Показывай, что там у тебя? Какие шедевры? - узнал папа весело. - Небось мама помогала?!. - он посмотрел на маму и подмигнул ей с радостью.

Где-то через три минуты мама уже хозяйничала у плиты, а папа нарезал у стола хлеб. Параллельно он успевал оставлять авторитетные критические отзывы на только что увиденные новые произведения искусства. 

- Ого!.. Ну!.. Просто Айвазовский!.. Какое замечательно правдоподобное жёлтое море! Точь в точь как у химического завода!.. Соц-реализм!.. Какие чудные детали!.. Это кит?.. А, лодка? Ну, лодка, которая навеет человеку воспоминания и мысли о ките, это очень глубоко… И о-оостров!.. Ка-ка-а-ая пальма!.. А, это папа... А, я-аа?!. Папа на необитаемом острове!!! У-х-х!.. Но, нет, неправдоподобно... Вот, еслиб я, настоящий, оказался один на необитаемом острове, я бы так не стоял. Ни минуты!.. Я бы, уж, всё время лежал и загорал на солнышке. А мама у тебя есть нарисованная? Как, только на вчерашней картинке?!. Это как это можно было целый день маму не рисовать?!. Давай, показывай прошлую картинку!.. Да, вчерашнюю... Полюбуюсь!.. О-о-о!!! - папа поднял вверх перед собой листочек с очень странным изображением круга, вместо головы, и, даже, не очень-то, круга - не совсем понятно, чего, вместо круга... С черточкой вместо улыбки, точечками, вместо глаз и палочками - ногами и руками. - Ну, конечно, не то!.. - и весело покорился на маму, - Но, я нашу маму люблю, даже и такую!.. Какой овал лица!.. Какая, на редкость необычно прописанные посадка глаз!.. - он продолжал с наслаждением рассматривать мамин портрет, когда она весело заехала ему по плечу полотенцем. Конечно, в шутку, и любя. - А что?.. Современное искусство!.. Кубизм! Надо повесить в рамочку, и-и-и в гостиную - каждый день любоваться буду!.. - и мама грозно посмотрела на папу, но, конечно не в серьёз. Раз папа не испугался, а, наоборот - вдруг взял, да и поцеловал её в щёчку. 

Мама поставила, чуть не ошпарив руки, пока несла её, последнюю тарелку на маленький стол в гостиной. И они, вместе, сели ужинать. Ведь, всегда лучше сидеть и обедать, или ужинать вместе, всей семьёй, как и, вообще, делать любое дело. К тому же, в гостиной есть телевизор, и можно, всем вместе, одновременно, и ужинать, и смотреть какое-нибудь хорошее кино. Папа включил телевизор. Сначала он стал показывать какие-то картинки, совсем без звука, а потом появилась девушка с очень серьёзным лицом и в строгом костюме. Она сидела за каким-то столом и стала делать вид, что что-то говорит. Ведь звука, всё не было. Папа жал на кнопки и девушка начала говорить всё громче и громче, и, наконец, отчётливо выговорила:

- Мы будем следить за ситуацией. Спасибо, Алексей, ждём Ваших новых новостей. 

Но Алексея, которому была так благодарна серьёзная девушка, так, на экране и не показали. Но она, зачем-то повернулась совершенно в другую сторону, хотя и была в студии одна и стала говорить дальше:

- А в то же время, во всём мире  ковиддиседенты продолжают выступать с протестами. В Германии,  сегодня, тысячи протестующих собрались на площади Берлина. Они держали в руках нарисованные, самодельные плакаты и выкрикивали - "Frieden, Freiheit, keine Diktatur! " - что значит, "Равенство, свобода, никакой диктатуры". - на экране показали кадры, где много разных людей, женщин мужчин, стариков, собрались вместе, и, просто, стояли дружно на площади, иногда - с шариками или листочками в виде сердечек, кое где - танцуя, или начиная петь. А вокруг них - стояли полицейские в форме, тяжёлом обмундировании, оглядывались, слишком, даже, серьёзно, испуганно и, почему-то напряженно, -Таким образом, собравшиеся противники коронавирусных мер выражают свой протест против закона " О защите от инфекционных заболеваний", который в этот день принимался рядом, в соседнем Бундестаге. Согласно новому закону, медицинское вмешательство может осуществляться теперь без согласия на это гражданина, а власти, в праве вводить новые коронавирусные ограничения, в соответствии с эпидемический ситуацией. - Катя оглянулся на маму с папой, потому что они очень странно замерли, и почему-то перестали есть. Хотя суп был вкусный. А папа, сглотнул что-то, с силой, хотя давно уже ничего совершенно не брал в рот. - В результате, закон от 18 ноября, всё же был принят... - продолжала говорить эта серьёзная девушка, хотя и показывали в этот момент, совсем не её, а каких-то дядей в дорогих пиджаках, на угловатых, жестких трибунах, всех вместе, а потом - по отдельности,  уходящих по очень красивому зданию. - А, вот, ковиддиседентов пришлось усмирять полиции. К нарушителям порядка пришлось применить водометы... Но и это не сразу принесло результат. - на экране показали, как несколько огромных машин выпускали мощные и густые струи воды на всех этих людей с цветами и шариками, на женщин, мужчин и стариков. А они стояли, протягивая руки вверх и кричали полицейским о том, что "мы мирные". Но струи продолжали бить. А время было холодное... Кто-то плакал. Даже взрослые мужчины. Но, раз они стояли, продолжали стоять при этом под самыми струями воды, кажется, что плакали не из-за того, что холодно и больно. А где-то рядом в толпу иногда вырвались полицейские и жестко Василий кого-нибудь на землю. Иногда - просто женщину. Иногда - брали за ноги и руки и тащили, как мешок к полицейским машинам. Кто-то пытался говорить с полицией, но девушки, даже девушки, а не только мужчины в форме, смотрели прямо и в сторону, за прозрачными забралами, не понятно, то-ли равнодушно, неприступно, то-ли стыдясь. Один, молодой, довольно, полицейский, к которому, как и к другим, подошёл пожилой мужчина с какой-то небольшой книжкой в руках, и, как и другим, начал что-то говорить, Китай ему головой, и, даже что-то отвечал, видимо соглашаясь. Но, всё же, стоял дальше в оцеплении. Папа, рядом, почему-то, незаметно для всех сжал ложку крепко-крепко в руке, а потом, как будто совсем без сил, отпустил. А мама медленно откинулась на спинку стула. - Митингующие продолжали протест под струями водометов, в течение ещё нескольких часов, до тех пор, пока полиция, буквально не выдавила их с главной площади на примыкающие улицы города. Многие протестующие были задержаны... - начались новые кадры, где люди шли, уже меньшими группами,  продолжали идти по улицам, а полицейские бежали и хватали - одного из них, другого... Бросали на асфальт, крутили руки. Папа тихо сказал:
- Молодцы люди. 
И мама тихо кивнула головой. 
Папа стал нажимать на кнопки пульта, судорожно, как будто дрожащими руками пытаясь нажать побыстрее... И, когда, наконец, канал переключился, он встал, взяв тарелку и бодро, весело, как будто бы, но звучало это совсем не весело, сказал:

- Ну!.. Лучше будем мультики смотреть!.. - папа хотел, видимо, уйти на кухню с тарелкой, но, тут же, махнул, едва заметно, рукой, и сел обратно. С таким выражением опустив голову, как будто ему очень стыдно. - Да, ладно... Потом. - и, через две-три секунды после добавил к этому, уже серьёзно, - А то противно слушать наши новости. Покажут нормальных людей... А сами... Как пляшут под мировую дудку?.. Сейчас начнут грязью поливать. - всё это он говорил маме. Но Катя тоже слушала. И ей подумалось - "неужели же этих людей, которых и так поливали водой, по холоду, да и столько часов, теперь кто-то ещё, начнёт и поливать грязью?.." В мультике по телевизору какие-то смешные зверушки бегали и играли друг с другом, а один медвежонок, всё пытался взобраться на высокую горку, а он, всё никак не мог, и его друзья помогали ему... Мама, как будто через силу поднесла ложку к губам, и, как будто суп должен был бы пройти через узкую щель между двух железных рисков, через силу проглотила... И стала смотреть мультик. Папа тоже начал. Им было, видимо, очень интересно, ведь папа, к примеру, часто шутил, смеялся, говорил что-то о нём, да и, вообще, смотрел, не отрываясь, наклонясь, даже, вперёд, подавшись, чуть ни к самому экрану. Например:
- Ух-х!.. Я же так по эскалатору в метро подняться всегда пытаюсь!... Вот!.. А так - встать пытаюсь, когда на работу нужно просыпаться!.. Только у меня столько друзей всегда рядом нет, чтобы мне бы помогли бы!
; Постепенно все стали уже заканчивать ужин. А Катя, так она, и вообще, ещё, чуть не с первой же возможности стала пытаться совмещать вместе пару дел, и, взяв в руки кусочек хлеба, или печеньку, убегала к соседнему столу, пытаясь сложить вместе ещё какие-нибудь пару пазлов на картинке с лошадью и жеребёнком. Иногда это удавалось. Иногда, всё никак, нет. А иногда, казалось, вроде бы, что уж и удалось, а потом - посмотрит через время и оказывалось, что совсем нет. Просто некоторые пазлы, как Кате казалось - должны были быть рядом, а они всё не хотели. А какие-то, и, вроде бы, даже поддавались, а, всё-таки, оказалось, что придётся искать какому-то одному из них замену. А ведь они так похожи!.. И, была бы возможность оставить так - ведь было бы гораздо легче!.. 
 В какой-то момент Катя выразила своё разочарование вслух, да и, прямо самим пазлам.
- Вот, почему же вы не соединяйтесь никак?.. Вы-то должны быть вместе! Вот, смотрите, как все те, где лошади, уже собрались!.. 
 Папа уже смотрел через плечо. Он сразу подошёл посмотреть:
- Ну ка? Ну как?.. Кто тут мою дочку обижает?.. 

- Да никто не обижает, просто, они никак не соединяются!.. 
- Эти?.. - папа посмотрел и задумался, - Ну-у... А вот эту пробовала? - Катя покачала головой отрицательно. Зато папа уже попробовал. И пока не вышло. Две детальки не хотели складываться. Он попробовал другую, но этот пазл так быстро не поддался. -  Так... Ну надо же!.. - папа придвинул стул, не отрывая глаз от пазла и начал тщательно заниматься этим вопросом. - Та-ак... А эту?.. - то и дело стало слышаться от этого столика, - А?.. А-а-а! - Кате показалось, что папе очень понравился пазл, хотя он и говорил, - Ну, кто же такое придумывает!.. Тут, посмотри, ведь, сколько моря у тебя!.. Целое море! - но, кажется, папа готов был бы пожать руку, а пото  ещё и вторую, при встрече, тому, кто это придумывает. - Ужас! Ну, лошади, конечно, красивые... Нет, не такие, как у тебя, Кать, на картинках... Но. Тоже ничего. Конечно совсем не такие. Твои, конечно, лучше. 
- Да ну?.. - даже не поверила Катя. 
- Угу.- кивнул папа. 

 Они пытались сложить пазл  и пытались... А лошади на картинке, чуть ли не светились от радости, ведь им снова было уделено внимание. После того, как они ждали всех, ещё совсем не за долго до того, в тёмной комнате, при свете только лишь уличных фонарей в оранжевом свете, такое огромное и любимое общество вокруг  да ещё, проявляющее заботу об их судьбе, казалось им теперь огромным счастьем. Даже, хотя не только у Кати, но и у папы, всё никак не получалось сложить для них вокруг хорошее, нормальное море. А то, ведь лошади, Катиными усилиями, уже бежали по побережью, а как можно бежать по побережью непонятно чего?.. Папа и Катя бились над пазлом, хотя это только так говорится, что бились, а Катя  папа были, вообще, очень дружные, и, очень даже спокойно и мирно сидели над ним. Пока не подошла мама, между делом и не подсказала, что можно просто отложить в одну кучку, в сторону, все пазлы, из которых сделается краешек - рамочка. И, тогда уже складывать - отдельно всю эту рамочку, чтобы, уже, у пазла была форма, а отдельно - заполнять постепенно пространство внутри неё. 

Папа сказал:
- Ну!.. Ты гений! Тебе надо в какое-нибудь наше конструкторское бюро! Без такого ума страна пропадает!.. - и после вот этого маминого совета, папа с Катей, постепенно сложили небо, море, даже и желтоватый песок, уже до конца уложили под ногами жеребёнка. И папа откинулся назад, к спинке стула:
- О-х-х!.. Красота! 
И оба, они, на мгновение, восторженно замерли после того, как последний пазл занял своё место в картине. 
- А я-то думал - не собрать уже! 
- Н-уу?.. Красота, что же?! - подошла к ним мама и заглянула на результат их работы, - Молодцы!.. 
- Да-а-а, красота!.. - папа придвинулся и наклонился к пазлу. И стал присматриваться к одному из его краёв. - У-хх, ты... Тут, уже, на одной - бумага отходит, расслоилась. Надо подклеить. - папа продолжал рассматривать это проблему, мама тоже наклонился к картинке. 
- Да тут уже и не подклеишь. Оторвался скоро. - сказала она. 

- Да-а... А жаль - хорошая была картинка!.. - папа посмотрел на Катю. - Сколько ты уже её собираешь? 

- Ну-у... Со вчера вечером. - подумала и ответила Катя. 

- Не-ет!.. Вообще, давно она у тебя, картинка эта?.. - рассмеялся папа. 

- Не-е-е по-мню... - задумалась Катя.

- Значит давно. Неси скотч. 

Через десять минут счастливые лошади на картинке стояли, опертые на деревянную дверцу, на шкафу, и смотрели на всю комнату, теперь совершенно под другим углом. Папа склеил картинку, всю, вместе, скотчем, не без помощи мамы и под её непосредственным художественным руководством, и, даже с помощью Кати, которая иногда держала в руках катушку скотча или ножницы. Они, все вместе, наложили на картину прозрачные полоски скотча с обеих сторон, и теперь она стояла на шкафу, как полноценный предмет интерьера, а больше не Катины пазлы, и лошади смотрели радостно и счастливо с неё, и скотч блестел иногда на ней в свете комнатной лампочки. А потом они узнали от мамы, как и Катя в тот же момент, совершенно неожиданную весть, о том, что, раз в мире, почти уже ночь, то пора бы уже и спать... А папа, из её слов, даже вспомнил, что ему, и вправду, завтра на работу. 

Через несколько дней, в папин выходной, когда они с Катей вдвоём отправились одни в крупный соседний магазин за покупками (может же мама, хотя бы в папин выходной не ходить сама в магазин?) , они остановились у полки с игрушками для творчества. Они всегда находились где-то в начале большого гипермаркета, чтобы ни один ребёнок не смог пройти мимо. Они остановились, после того, как папа уже около минуты шёл и смотрел прямо на полки, но думал, кажется, о чём-то своём. Он шёл вдоль ряда с игрушками твёрдо и быстро, и, Кате было, честно говоря, не очень понятно - куда, ведь лучшая часть магазина, теперь стремительно пролетала мимо. Но, папа, всё таки остановился в конце ряда. И ещё немножко стоял, смотря вниз, на нижние полки, задумавшись. Наверное он так усиленно думал, из-за того, что на входе чуть не поссорился с большим дядей - охранником. Тот обратился через тряпочку на лице к папе, каким-то отрывистым приказанием. У него был такой низкий и грубоватый тон... Папа тоже надел тряпочку на лицо с абсолютно грустным видом. Папа часто надевал тряпку на лицо, но, правда, только на кассе или на входе куда-нибудь, когда его просили, и то, иногда не сразу, а поговорив о чём-то с ними, а потом, сразу же снимал, как только он расплатится или отойдет. Сейчас он тоже надел тряпку. Когда охранник, вдруг, этим же своим, уставшим, хриплым низким голосом, резко и быстро бросил ещё какую-то фразу. 

Папа, приглушенным голосом ответил:
- Не буду я ребёнку надевать!.. - и начал идти дальше. А когда охранник выставил руку перед ним и что-то ещё сказал (из-за тряпочку на его лице, Кате сложно было расслышать, что), папа посмотрел на него, наклоня голову, из-под бровей, и проговорил сквозь зубы, - Ты что?.. Это же дети!.. 

Теперь папа стоял перед полкой и думал, наверное об этом. Неожиданно он увидел, вроде бы, саму полку и, даже, кажется, пазлы на ней, ведь он радостно сказал, повернувшись к Кате:

- О-оо!.. Пазлы! Катя, возьмём новые?.. 

Катя кивнула скромно. Ведь, нельзя же отказывать папе, если он так хочет. 

- Ну... Какие хочешь?.. Выбирай! 

Катя подумала. 

- Давай, какие ты захочешь? 

- Так, чего - я то?.. Ты, ведь, собирать будешь!

Катя вспомнила тот прошлый раз и картинку с лошадьми. Она понадеялась, что, и дальше, они все вместе будут почаще так собирать пазлы. И поэтому сказала:

- Давай, какие ты хочешь собрать, пап! Только без моря... 

Папа кивнул скромно и начал выбирать из всех лучшую коробочку. 


На следующий день две лошади смотрели, стоя на шкафу, на то, как папа, Катя и мама, то и дело, за ужином, подходили к небольшому, Катиному, теперь, столику и складывали детальки, иногда вставляя недостающие в уже собранный фрагмент. И, как на маленьком столе потихоньку начинала появляться такая, как на коробочке от пазлов, что стояла рядом для примера, картинка, с какой-то нарисованной семьёй в тёплой нарисованной комнате. Лошади смотрели на это , и вспоминали свою молодость. И скотч ярко заблестел у них перед лошадиными глазами. А позади всех, уже забытая, девушка в телевизоре, таким же строгим   серьёзным тоном, как и прежде, рассказывала про какую-то культурную выставку. 

Продолжение:
http://proza.ru/2021/11/19/1184