Фотография в моей жизни

              Я не смогу перечислить все фотоаппараты, которые прошли через мои руки за последние шесть десятков лет, однако первый из них – Смена 2 навсегда сохранился в памяти.  Его подарила мне мама в День рождения.  Как пользоваться этим подарком мне рассказали старшие товарищи во дворе, кроме того в библиотеке нашлась книга с названием “Уроки фотографии”.   На первый взгляд весь процесс казался простым – зарядил пленку в кассету, вставил в фотоаппарат, поймал объект съемки в объектив и нажал на спуск.  Естественно, первые шаги были неудачными – неправильный выбор выдержки приводил к темным или, наоборот, к засвеченным кадрам, ошибки в диафрагмировании не позволяли получать резкие снимки, а небрежность при зарядке в кассету приводила к царапинам, а то и порче всей пленки.  Но надо было пройти через эти ошибки, чтобы освоить такое замечательное занятие, как фотографирование. 
             В 1961 году по окончании седьмого класса я поступил в Ленинградский кинотехникум. Этому решению в немалой степени способствовало мое новое увлечение.  Я не расставался  со своей Сменой и фотографировал маму, бабушку, сестренку, товарищей по учебе.  Одну из таких фотографий, вполне приличную по качеству,  я разместил на страничке “Учеба в Ленинградском кинотехникуме 1961-1965 годы “. 
            Занятия фотографией отнимали значительное время и были не такими уж дешевыми.  Необходимо было приобрести увеличитель “Ленинград” стоимость 17 рублей, рамка 4 руб 25 коп, фонарь 1р50к,  набор кювет /ванночек/  для проявителя, закрепителя /фиксажа/ , воды.  Учитывая их размеры, это еще 4 рубля.  Для придания фотографиям блеска был необходим глянцеватель 11 руб 90 коп.  Фотопленка Свема 65 единиц -35 коп, но лучше немецкая Agfa,  которая продавалась в пластмассовой кассете за 55 коп,  рукав из плотной ткани для зарядки пленки в кассету 1руб 50 коп,  бачок для проявления пленки 1руб 50 коп. Химикаты: проявитель для пленки и бумаги по отдельности 20 коп за каждый, фиксаж 14 коп и фотобумага. Стоимость бумаги зависела от размера требуемых снимков.  Самые скромные фотографии 9 на 12 см печатались мною на бумаге Унибром,  стоимость пачки из 20 листов составляла 20 коп.  Для групповых снимков использовалась бумага Новобром или Бромпортрет 18 на 24 см и  24 на 30 см, стоимостью полтора-два рубля за пачку.  Жили мы в те годы довольно скромно.  Отца не было, мама работала в школе, сестренка ходила в детский садик, а бабушка была пенсионеркой.  Я получал стипендию в техникуме, часть которой тратилась на мое увлечение,  которое мама всячески поддерживала.  Прошли годы, но я никогда не забуду, что именно любимая мама настояла на моих занятиях фотографией,  за что ей премного благодарен.
              Прошло много лет, но навсегда осталось в памяти,  как с наступлением вечера я завешивал одеялом два окна в нашей комнате, и начиналось священнодействие.  Увеличенное с негатива изображение проецировалось объективом увеличителя на фотобумагу, затем короткая выдержка и погружение экспонированного отпечатка в раствор проявителя.  Тогда и начиналось самое интересное - возникала магия процесса появления изображения на чистом листе фотобумаги,  запечатлевшая остановившееся мгновение жизни.  Главным здесь было выбрать время выдержки, тот момент, когда изображение  станет достаточно контрастным и  проработать все детали снимка,  что  зависело от опыта фотографа. Затем следовала промывка отпечатка и погружение в закрепитель.  Надо сказать, что все эти действия производились практически в темноте, при слабом освещении от фонаря с красным стеклом.  Зафиксированные в закрепителе фотокарточки тщательно промывались в проточной воде, потом следовало еще одно погружение в содовый раствор, и они прикатывались на зеркало платяного шкафа с помощью резинового валика /цена 60 коп/, для последующей сушки /глянцеватель был куплен позднее/.  Высохшие готовые фотографии с треском отскакивали от зеркала, и на этом процесс завершался. 
              Практические занятия по фотографии проводились в лаборатории института киноинженеров.  Небольшие по размерам отсеки, напоминающие купе железнодорожных вагонов,  были оснащены всем необходимым для фоторабот,  а большой ярко освещенный зал служил павильоном для съемок.  Леонид Соломонович Гинзбург, который преподавал кинотехнику и проводил практические занятия по фотографии,  был нашим любимым учителем.  Профессиональными камерами мы фотографировали друг друга, учились диафрагмированию,  расположению снимаемого объекта в кадре, ставили освещение, проявляли и печатали снимки. С каким же удовольствием мы посещали эти занятия, а когда они подошли к концу и зачеты были сданы, еще не раз просили нашего учителя продолжить полюбившиеся уроки!
           Начиная с четвертого курса, все учащиеся техникума должны были проходить производственную практику, а точнее, работать киномеханиками в кинотеатрах Ленинграда, совмещая эту работу с занятиями.  Несмотря на загруженность, я продолжал снимать,  мои знания и навыки в фотографировании совершенствовались,  однако, меня перестала устраивать примитивная Смена, и я стал задумываться о приобретении настоящей фотокамеры.  Моей мечтой была “зеркалка” – аппарат,  купить который было не просто.  Несколько месяцев я “охотился” за своей мечтой,  прочесывая универмаги и магазины. Зенит образца 1952 года я приобрел за 20 рублей в комиссионном магазине на Московском проспекте 125, познакомившись с продавцом.  Велико было мое удивление,  когда через несколько месяцев в витрине универмага города Новгорода я увидел новенький Зенит стоимостью 50 рублей.  В те годы дефицитные товары можно было отыскать на периферии.
          После окончания техникума в 1965 году я был направлен в ПТУ города Боровичи Новгородской области и со мной был пусть не новый, но вполне работоспособный  фотоаппарат.  Мне нравилось ощущать мягкий щелчок его затвора,  он удобно лежал в руках, а видоискатель, отражал большую картинку изображения.  Мой Зенит не шел ни в какое сравнение с примитивной пластмассовой Сменой и позволял получать четкие резкие, с хорошей глубиной изображения, кадры.  Настройка резкости в зеркальной камере осуществлялась вращением объектива, а не установкой расстояния в метрах. Хороший аппарат придавал мне уверенности в глазах окружающих, а себя я ощущал почти профессиональным фотографом.                Как молодым специалистам директор ПТУ должен был предоставить мне и моему товарищу Володе Баранову жилплощадь, но он нас обманул.  Развернуться и уехать обратно в Ленинград не хватило смелости, ведь нас “кормили”  обещаниями.  В маленькой комнате, которую мы снимали в деревянном доме без удобств, развернуть фотолабораторию было проблематично, поэтому я не мог в полной мере насладиться работой своего аппарата.  Количество выполненных в том году фотографий было невелико.
         В июне 1966 года я был призван в армию.  Вот где пригодился мне диплом кинотехника и навыки в любимом увлечении!  Я попал в клуб ракетной части, размещенной на Кольском полуострове в поселке Гремиха.  О годах службы в Заполярье я подробно написал на своей страничке.  В моем ведении находился радиоузел с приемником, усилителем и магнитофоном,  киноаппаратура для демонстрации 35 и 16 мм фильмов и, самое главное – фотолаборатория со всем необходимым для съемок.  Чтобы не показалось читателю,   что я был свободен в выборе объектов для съемок, напомню, что это была абсолютно закрытая военная база. Никаких увольнений и прогулок здесь, в тундре, быть не могло. Я подчинялся военной дисциплине и фотографировал с разрешения и под наблюдением своих командиров. 
          Ракетная часть находилась в состоянии постоянной боевой готовности, и мне приходилось снимать боевую работу и будни части:  политзанятия, спортивные соревнования,  художественную самодеятельность, делать фото на документы,  партийные и комсомольские билеты,  доски почета.  С большим удовольствием занимался я работой, которая абсолютно совпадала с моим увлечением.  Однажды я отправил в армейскую газету фото с учений, сопроводив его очерком об отличившемся воине.  Этот материал был напечатан, а  через некоторое время на мое имя поступил первый гонорар 3 рубля.  Я был в недоумении!  Оказывается за это еще и платят!  Так как подобного материала у меня было довольно много, то каждый месяц я отправлял  фотографии, и заметки о нашей части.  Теперь газета “Часовой Севера”  серьезно заинтересовала солдат и офицеров полка,  которые ждали очередного свежего номера.  Мои гонорары в отдельные месяцы доходили до 20 рублей.  Для солдата с денежным содержанием 3 руб 80 коп в месяц подобные выплаты были кстати.  Я  купил хорошую электробритву и часы, а маме отправил посылку c подарками, в которую положил два теплых шарфа и десяток банок дефицитной в Ленинграде тресковой печени.
           Ракетные дивизионы полка располагались в разных местах тундры, и мне довелось не раз побывать на острове Витте и полуострове Святой нос. Когда накопилось изрядное количество фотоматериала, я объединил вырезки из газет и фотографии в один альбом.   Так появился архив нашего полка.  А самой большой своей удачей считаю фото руководителей страны, которое сделал в 1968 году, когда правительственная комиссия во главе с Брежневым посетила Гремиху  / История одной фотографии/.                Суровый русский север красив во все времена года, и не раз я мечтал о том, как было бы  здорово побродить с фотоаппаратом по тундре, в поисках живописных видов и пейзажей . В моем распоряжении были Зенит 3М с объективом Гелиос 44 и один из лучших в то время отечественных фотоаппаратов, скопированный с немецких образцов - Киев, с объективом Юпитер 8 и экспонометром. Но, кто позволит отлучиться из закрытой военной части? 
         Быстро пролетели два с половиной года службы и вот я дома!  Работа в ДК Капранова, учеба в институте, казалось бы не оставляли время на любимое увлечение.  Однако я не оставил занятия фотографией. В семейном альбоме тех лет масса снимков самой красивой на свете девушки, которая стала моей женой.  Отдельный альбом сына, фото мамы, сестры, бабушки.  Вместе с любимой мы ходили на спортивные соревнования, концерты, где я фотографировал матчи Зенита,  баскетбольного Спартака,  известных артистов.  У меня были ФЭД и Зорький, Кристалл и Старт с “прыгающей”  диафрагмой, я экспериментировал с длиннофокусными, широкоугольными и телеобъективами,  но остановился на аппаратах Зенит с Гелиосом и Киев.  Тогда, в далекие семидесятые, это было лучшее из того, что я мог  себе позволить.  В восьмидесятые годы мы много путешествовали на машине.  Эстония, Латвия, Литва, Белоруссия, Украина, Крым и Кавказ – многое запечатлели мы в поездках по стране.  Пригороды Ленинграда - Пушкин, Петергоф, Карельский перешеек, поездки в Великий Новгород, Псков, Печоры,  Селигер и исток Волги, Валаам  - отовсюду мы привозили редкие кадры. С открытием границ появилась возможность бывать в странах Европы и Азии, фотографировать в уникальных уголках нашей планеты.  Мы составляли альбомы после каждой поездки, пополняли наш домашний архив. Сегодня количество фотоальбомов превысило пять десятков.
     P.S.    Технический прогресс привнес революционные изменения в кино-фототехнику.  Давно я пользуюсь цифровой аппаратурой и снимаю небольшой и портативной камерой SONY.  Теперь я не печатаю фотографии, а переношу их в компьютер,  раздал все фотопринадлежности, а  Зенит и Киев надолго убрал в шкаф.  Не мог я расстаться с аппаратами,  которые сопровождали меня не один десяток лет во всех поездках и путешествиях.  Изредка я  беру в руки один из них,  взвожу затвор, нажимаю на спуск и возвращаюсь мыслями в юность, туда, где, несмотря на трудности, мне было хорошо.