Чёрно-кислая горчица и другие приправы

ЛИЧНЫЕ МЕМУАРЫ О КРАСНОЙ ЭРЕ (148)
Текст с фотоиллюстрациями смотреть здесь:
https://blukach.by/post/2004


 Испокон веков люди любили приправы. Особенно мужики. Давай им горькое, солёное, кислое – всё до рези в животах, лишь бы потом крякалось и хукалось в удовольствие.

 Про соль мемуарить не имеет смысла – она была во все времена и в достаточном количестве. Хотя нет. В войну и после как раз соль и была в большом дефиците. Моя баба Ганна, мать моей матери, после войны пешком ходила за 60 километров из Гадивли в Борисов за пудом соли.

 Притащит 16 килограмм её на своём горбу, и экономят потом, жалея даже картошку посолить в полное удовольствие. Зато на моей памяти соли было уже в полное удовольствие – ешь не хочу. Стоила сущий пустяк – 3 копейки за килограмм развесная, 6 копеек каменная в килограммовой вместимости бумажных пачках и 10 копеек в таких же пачках «Экстра» мелкого помола. Для сравнения – 20-километровый проезд на пассажирском грузотакси от Гадивли до Лепеля стоил 30 копеек.

 За печкой у нас всегда лежал мешок самой дешёвой соли, превратившейся в глыбу. Чтобы ею пользоваться, надо было сначала вытащить мешок в удобное место, отколоть от глыбы нужного объёма кусок и потом обухом измельчить его до порошкообразной консистенции.

 Солью обильно посыпали свиные окорока и сало для длительного хранения, в бочках солили огурцы и капусту. Старшие в семье, помня пресную жизнь в лихолетье, всегда пересаливали обычную еду, что вызывало ностальгическое наслаждение. И, правда, было очень вкусно. Я до того привык к солёной пище, что до сих пор всегда пересаливаю еду, отчего в близком окружении ношу погоняло Солёник. Приведу пример.

 В качестве репортёра как-то с санитарным врачом Ниной Климентьевой проверяем условия содержания воспитанников школьного летнего лагеря в Матырино. После директриса Надежда Галай кличет нас в кабинет отобедать. Согласовывает с нами меню. Кричу вслед уходящему повару:

 - Соли захватите!

 Удивляются, что я ещё не знаю степень солёности еды, а уже соль заказываю. Отвечаю, что мне в любом случае будет мало. Тогда директриса рассказывает соответствующую теме разговора историю.

 Был в Матыринской школе физрук, «солёник» как и я. В столовке солил всякую еду, не пробуя. И вот учителя решили подшутить над ним. Еда на столе, а физрука ещё нет. Шутники насыпают в его блюда большой объём соли. Приходит учитель, усаживается за стол. Не пробуя, обильно солит еду и  преспокойно съедает все до крошки, даже не поняв, что над ним пошутили. Учителям становится жалко бедолагу и больше его не разыгрывают. Мне эта история нравится, и я с гордостью объявляю, что сам такой…

 …Во всех советских ресторанах и столовках стояли подставки с солью и горчицей, иногда в набор включался перец. Особого рассказа заслуживает горчица. В ресторанах бывал редко, поэтому ограничусь описанием приправ в столовых и магазинах.

 В торговую сеть небольших городов, типа Лепеля, горчица завозилась редко, зато в огромном количестве. Потому продавалась долго, значительно дольше отмеченного на этикетке срока хранения. Оттого продукт начинал портиться. Обычный бледно-зелёный цвет приобретал тёмный оттенок, постепенно чернея, отчего горчица получила язвительное прозвание «чёрная». Вдобавок становилась кислой и со временем всё больше проквашивалась. В открытых столовых кувшинчиках этот процесс происходил ещё быстрее. Но ели. Бесплатно ведь дают в столовках, а в магазинах – почти бесплатно: гранёная стеклянная баночка граммов 180 стоила всего лишь 20 копеек (буханка белого хлеба оценивалась в 22 копейки).

 Про перец в харчевнях. Поехал в командировку на Минский завод шестерён вместе с технологом Лепельского опытно-экспериментального завода шестерён Юркой Лисовским. Завершили дела. Взяли по бутылке «Агдама» по 1рубль 42 копейки за поллитровку. Пить пошли в «Шашлычную» поблизости. Хотелось не только выпить, но и поесть. Отжалели шесть рублей за две порции шашлыков. На столе-стояке - перец. Лисовский сказал, что его стоимость всё равно включили в цену на шашлык, и стал посыпать мясо чёрной сыпучей массой. Я последовал его примеру, но переусердствовал. Поперчённый мной шашлык стало невозможно есть. Как только сделаю кусь, так моментально начинает забивать кашель. Стыдно – людей много. Но за закуску отдали вдвое больше, чем за выпивку, надо непременно съесть. А как? Юрка посоветовал соскрести перец с поверхности мяса. Начал орудовать перечинным ножом. Получилось. Съел и выпил до конца.

 …Про аджику, конечно, слышали и даже едали, если оную привозили из больших городов. Даже сами пробовали изготавливать. Главным компонентом такого творчества были помидоры. Однажды моя соседка Галька Чмыриха выхвалялась на дворовой лавочке:

 - Такую вкусную аджику сделала! Села и баночку с хлебом съела.

 Я упал от смеха и ответил ей:

 - Ты сделала не аджику, а помидорное пюре. От настоящей аджики даже на кончике ножа тебе бы рот разорвало.

 На протяжении многих десятков лет рассказывал эту, на мой взгляд, очень смешную историю, чтобы показать, какой не должна быть аджика. Настоящую же эту знаменитую приправу в продаже увидел в магазине «Военторга» военного городка Заслоново. Напханная чёрной массой майонезная баночка стоила ровно рубль (бутылка популярного яблочного вина – 1 рубль 17 копеек). Называлась «Острая» и ещё как-то по-кавказски.

 Немедленно взял. Дома пожалел, что купил всего лишь одну банку. Консистенция продукта была такова, что комком удерживалась на кончике ножа. До того резкой была, что действительно рот разрывала. Взялся на этикетке читать состав. И очень удивился, что в нём не было помидор. Вот тогда я понял, что аджика из томатов – это изобретение беларусов.

 Хрен в продаже никогда не видел. Но едал – угощали в гостях самопальным. Нравился. И вот с приятелем Валериком Окулевичем решили заготовить его на приправу. От Нины Голубец, подруги жены, узнал, что много его произрастает на пустующих огородах её деревни Замошье Краснолукского сельсовета Чашникского района. Поехали на мотоцикле. Накопали.

 В итоге готовый продукт не очень понравился. Жестковатым оказался. После учили, что надо было не только постного масла добавлять, но и при употреблении домешивать майонез.

 …Вот не помню, был ли майонез на периферии. А в ларьке минской Дражни в 1973 году купил 250-граммовую банку и всю вмолотил одним махом. После схватил живот, что аж обращался в медпункт Минского моторного завода. Может, сроки хранения вышли, а может, просто обожрался.

 И уж уксус был исключительно во всех продмагах.

 Поллитровки с ним закрывались жестяными винными пробками, иногда даже без язычка. Открыть такие можно было исключительно ножом. Для дальнейшего использования они уже не годились, поэтому приходились скручивать затычки из газет. Про такие жестянки даже анекдот ходил. Следует рассказать.

 Народ обратился к Брежневу с наболевшим вопросом: почему с водочных жестяных пробок убрали язычок для откупорки, что создаёт значительные трудности при употреблении продукта? Брежнев задумался, взял со стола бутылку водки, окрутил резьбовую пробку и сказал: «Не понимаю, зачем им ещё и язычок здесь?» Красноречивое доказательство, что пробки на резьбе, типа современных, попадали лишь в высшие эшелоны власти.

 Ну, и к популярной последней приправе можно прилепить спиртовую уксусную эссенцию в 250-граммовых трёхгранных бутылках. Её надо было разбавлять водой в нужных пропорциях. О её концентрации или крепости есть пример из личной жизни.

 На уроке теплотехники преподаватель учил студентов, что в случае необходимости отравиться, нельзя применять уксусную эссенцию. Она до того термоядерная, что, попав рот, моментально сужает мышцы горла, и они ни капли отравы не пропустят в пищевод. А вот нёбо будет сожжено основательно.

 Вот такие приправы использовали в СССР. И считали, что это норма, так и должно быть, в капиталистическом мире ведь даже того не имеется.


13 ноября 2021 года.