Блок. Поднимались из тьмы погребов... Прочтение

.                Александр Блок
  .          .            том II
  .          .    « Г  О  Р  О  Д »

8. «Поднимались из тьмы погребов…»







          * * *   

                Поднимались из тьмы погребов.
                Уходили их головы в плечи.
                Тихо выросли шумы шагов,
                Словеса незнакомых наречий.

                Скоро прибыли то'лпы других,
                Волочили кирки и лопаты.
                Расползлись по камням мостовых,
                Из земли воздвигали палаты.

                Встала улица, серым полна,
                Заткалась паутинною пряжей.
                Шелестя, прибывала волна,
                Затрудняя проток экипажей.

                Скоро день глубоко отступил,
                В небе дальнем расставивший зори.
                А незримый поток шелестил,
                Проливаясь в наш город, как в море.

                Мы не стали искать и гадать:
                Пусть заменят нас новые люди!
                В тех же муках рождала их мать,
                Так же нежно кормила у груди...

                В пелене отходящего дня
                Нам была эта участь понятна...
                Нам последний закат из огня
                Сочетал и соткал свои пятна.

                Не стерег исступленный дракон,
                Не пылала под нами геенна.
                Затопили нас волны времен,
                И была наша участь – мгновенна.
                10 сентября 1904   









А.А. Блок. «Полное собрании сочинений и писем в двадцати томах. Другие редакции и варианты»:

      «
Заглавие:   Пришлецы.

                5-6
                Скоро прибыли толпы других,
                Порожденных туманом.
                Эти карлы сходились шепча,
                Шелестя непонятно губами…
     »

     То есть поначалу у Блока было более экзотично. Что-то вроде нашествия морлоков Уэллса («Машина времени» была написана в 1895 году). Но в окончательном варианте Блок всю экзотику убрал – это не пришлецы из неведомых миров, это наше порождение повылазит из подвалов,  расползется по камням мостовых, забьет города паутиной, а “мы”… Мы просто растворимся, утонем  в их толпах.
     Так и случится. Из круга Блока, из интеллигенции Серебряного века в России своей смертью умрут единицы.
     А они… Через пару недель-месяцев после свершения Великой Октябрьской социалистической революции в “Петрограде” выйдет из строя городская канализация, восстанавливать которую начнут только после 1925 года… Семь лет в полном дерьме.
     Но «разруха начинается не в клозетах…»
*
*

Даниил Андреев. «Роза Мира». Книга X. Глава 5. «Падение вестника»:

     «…Сперва – двумя-тремя стихотворениями, скорее описательными, а потом всё настойчивее и полновластней, от цикла к циклу, вторгается в его творчество великий город. Это город Медного Всадника и Растреллиевых колонн, портовых окраин с пахнущими морем переулками, белых ночей над зеркалами исполинской реки, – но это уже не просто Петербург, не только Петербург. Это — тот трансфизический слой под великим городом Энрофа, где в простёртой руке Петра может плясать по ночам факельное пламя; где сам Пётр или какой-то его двойник может властвовать в некие минуты над перекрёстками лунных улиц, скликая тысячи безликих и безымянных к соитию и наслаждению; где сфинкс «с выщербленным ликом» – уже не каменное изваяние из далёкого Египта, а царственная химера, сотканная из эфирной мглы... Ещё немного – цепи фонарей станут мутно-синими, и не громада Исаакия, а громада в виде тёмной усечённой пирамиды – жертвенник-дворец-капище – выступит из мутной лунной тьмы. Это – Петербург нездешний, невидимый телесными очами, но увиденный и исхоженный им: не в поэтических вдохновениях и не в ночных путешествиях по островам и набережным вместе с женщиной, в которую сегодня влюблен, – но в те ночи, когда он спал глубочайшим сном, а кто-то водил его по урочищам, пустырям, расщелинам и вьюжным мостам инфра-Петербурга».

Ср. из статьи Блока "О современном состоянии русского символизма":
     «
     ...Переживающий все это - уже не один; он полон многих демонов (иначе называемых "двойниками"), из которых его злая творческая воля создает по произволу постоянно меняющиеся группы заговорщиков. В каждый момент он скрывает, при помощи таких заговоров, какую-нибудь часть души от себя самого. Благодаря этой сети обманов - тем более ловких, чем волшебнее окружающий лиловый сумрак, - он умеет сделать своим орудием каждого из демонов, связать контрактом каждого из двойников; все они рыщут в лиловых мирах и, покорные его воле, добывают ему лучшие драгоценности - все, чего он ни пожелает: один принесет тучку, другой - вздох моря, третий - аметист, четвертый - священного скарабея, крылатый глаз...»

    Текущая книга - "Город" - о том, как Блок в своих блужданиях с двойниками вышел на Град и застрял в нем. И больше нет никаких тебе "тучек" или "лучших драгоценностей",  а только "город", "город", "город"... Вечный Град с его оловянными закатами.
    И в исходном стихотворении, в данной главе трехкнижия Блок опять бродит - "один, как тень меж серых стен" - по самым его окраинам, по его рабочим предместьям.