Улыбка подсолнуха. Глава 8

http://proza.ru/2021/11/25/1496

Глава 8

- Удачно в этом году завершили уборочную, - порадовалась Ася за ужином в конце августа.
- Да, - согласился муж, - хорошо, погода не подвела. А то в июле дожди да грозы зарядили...
- Ой, Вась, какие там дожди, - возразила Ася. - Налетит ураган, полчаса побушует, а дождь от силы пять минут.
- Всё равно толком работать не давал.
- Само собой, не давал. Идёт недолго, а потом дня три ждёшь, пока поле высохнет. Ты сейчас на севе?
- Ага, озимые сеем. Так что, и сейчас дождь ни к чему.
- Теперь он до ноября не нужен. В ноябре бы как следует зарядил, такой медленный да долгий. Помнишь, как в позапрошлом году?
- Помню, - кивнул Василий. - Вам тогда свёклу всё никак не удавалось убрать. У нас-то уж не сажали, как Тимофеича не стало.

- Кстати о свёкле, Вась, - озадачилась Ася, - я с тобой посоветоваться хотела. Про дождь-то я неспроста вспомнила. Считай, четвёртый год мы без летних дождей. Зерновые ещё выживали. А вот со свёклой совсем беда.
- Ты же говорила, вроде неплохой урожай раннего сорта.
- Неплохой-то неплохой, только, похоже, в ранней свёкле, ну той, которую уже убрали, сухая гниль развивается. Всё-таки аукнулась засуха.
- Теперь-то уж ничего не поделать, - вздохнул муж. - Да ты и сама знаешь.
- Да я не про то как от гнили избавиться, Вась. Просто, понимаешь, у нас-то посадочные площади небольшие и гурты не высокие. К середине сентября, если всё благополучно, вывезем на переработку. Меня "Октябрьское" волнует. Здесь-то площади огромные. И ранних сортов, я знаю, много сажают. Гурты насыпают большие. Не сегодня - завтра, начнёт гнить внутри гуртов. Помнишь, как в две тысячи втором было? Ну, тогда третий год как на импортные сорта перешли. Тоже засуха с самой весны одолевала. Вспомни, как парили гурты, когда начали гнить клубни в середине. Боюсь, и сейчас также получится. Сахарный завод явно забракует. Убыток грозит хозяйству.
- Не пойму я, Ась, к чему ты клонишь? Боишься, тебя могут уволить за эти убытки?
- Речь не о нашей фирме, а об "Октябрьском". Мы-то, надеюсь, успеем вывезти свой урожай, прежде чем клубни начнут гнить. А в "Октябрьском" гурты огромные делают. Вот я и хотела им посоветовать поменьше гурты насыпать, чтобы свёкла меньше гнила. Скажем, вместо одного огромного делать пять-шесть.
- Ох, Ася-Ася, - грустно улыбнулся муж, - больше года уволилась из "Октябрьского", а всё переживаешь за них. Тебя же директор, можно сказать, выгнал, а ты...

- Вот, Вась, - подхватила Ася, - об этом я и хотела посоветоваться. С кем лучше поговорить?
- Считаешь, надо?
- Однозначно, - уверенно кивнула жена. - Пусть не как бывший работник, а как пайщик, к примеру. Мы же, как-никак, с тобой пайщики "Октябрьского". Разве не так, Вась? И в хороших урожаях тоже заинтересованы.
- С одной стороны, верно, - озадаченно поскрёб пальцами затылок Василий.
- А с какой неверно? - разгорячилась Ася.
- Не в том смысле, - поморщился муж. - Просто, могут подумать, будто ты заискиваешь, чтобы обратно приняли.
- Так и я об этом, - воскликнула Ася. - К кому подойти? К девчонке этой, что вместо меня агрономом?
- Это к Журавлихиной дочке, что-ли?
- Ага, к ней. Какой у девчонки опыт? После техникума три года на рынке рыбой торговала. Не успели меня уволить, как Лидка быстро её из райцентра притащила.
- Нет, к этой бесполезно. Она стопудово ничего не решает. Что директор скажет, то и делает.
- Так что делать-то, Вась? К Борису подойти? Честно говоря, глаза на него не глядят. Но и за урожай обидно. Сам знаешь, как трудно эта свёкла достаётся. Ты же сам когда-то ночи напролёт на ней работал. И от сорняков поливал, и удобрения вносил. А вспомни, ведь никто кроме тебя и Сашки не хотел учиться на свеклоуборочном комбайне работать. Сложнейшая техника.
- И не говори, помыкались мы с ней будь здоров. Площадей при Тимофеиче много сажали. У него же подвязки с сахарным заводом конкретные были. Нашу свёклу в первую очередь на переработку принимали. А потом, когда Тимофеича не стало, Кирилл решил только зерновые выращивать. И хозяйка с ним согласилась. Сбыт зерновых у них чётко отлажен. Ну, да ладно, что теперь. Ась, а давай, я с Борисом поговорю! Хоть и гадкий он человек. Но ты верно говоришь, мы же как пайщики заинтересованы, чтобы урожай сохранить.
- Не надо, Вась, - смешалась жена. - Лучше уж я сама. В контору не буду заезжать, чтобы лишний раз осиное гнездо не ворошить. Увижу где-нибудь в поле и поговорю.
- Ну, так и так, - согласился Василий.

***
На удачу Аси она увидела Бориса на следующее утро, возвращаясь с работы. Закрыв свою "Тойоту" и мазнув взглядом остановившуюся неподалёку "Ниву", директор вальяжно направился в контору.

- Здравствуй! - вышла из машины Ася, оставаясь за распахнутой дверцей. - Борис, есть время поговорить?
- Здравствуй - здравствуй! - скрывая презрение за самодовольной ухмылкой, поприветствовал бывшего главного агронома среднего роста мужчина; с короткой стрижкой на тёмных волосах с седыми висками; в тёмно-синей рубашке из тонкой джинсы, обтягивающей округлый живот; светлых, потёртых джинсах и бежевых мокасинах на босу ногу. - Для тебя, Асенька, всегда найдётся. Идём, - кивнул он головой в сторону здания.
- Это ненадолго, - отказалась Ася. - Может, в машине?
- Можно и в машине, - чуть помедлив, с усмешкой снизошёл на просьбу Борис Фурсов. - Да-а-а уж, - обвёл он глазами покрытый изнутри пылью салон "Нивы", - не ценят тебя, Асенька, на новой работе. Такую рухлядь выделили агроному. Её уж лет десять назад как списать надо было.
- По полям гонять вполне годится, - отмахнулась Ася. - Главное, на ходу и не ломается.
- Ну-ну, - прищурил яркие тёмно-карие круглые глаза Фурсов. - Сегодня на ходу, а завтра... Ладно, Ася, чего уж там, не стоит попусту слова тратить. Я же всё прекрасно понимаю. Хлебнула ты лиха в этой "французской" фирме. Платить сейчас нигде особо не разбегутся. Потому и взяли тебя со стороны. Знают же, что рот не откроешь, чтобы высокую зарплату потребовать. Давай, сделаем так. Наталью увольнять не буду. Смекалистая девица оказалась, - растянул в улыбке тонкие губы директор. - Пускай так и будет агрономом. А для тебя у хозяев опять должность главного выпрошу. Не сиюминутно, конечно. Но с нового года стопудово. Идёт? Только уж взамен рассчитываю на твоё, так сказать, расположение, - хохотнул Борис, ловя на себе иронично-удивлённый взгляд собеседницы.
- Расклад понятен, - заговорила наконец Ася, сожалея о своём порыве затеять с директором деловой разговор. - Только мне не подходит. На новом месте меня всё устраивает...
- Понял - понял, - спохватился Фурсов, - про зарплату не сказал. Штатную сильно поднять не смогу. Но с учётом премий будешь получать вдвое больше от прежней.
- Борис, - вздохнула Ася, - да я совсем не об этом приехала поговорить.
- А о чём? - удивился директор. - Неужто муженёк проштрафился у Крупенина? Об чём речь? Пусть приходит, возьму хоть сейчас. Он же, говорят, на свеклоуборочном лучший был. Небось, не растерял мастерство-то за три года. Мне как раз механизаторов на свёклу не хватает.

- Вот, Борис, как раз о свёкле и хотела сказать. А с работой у Василия тоже всё нормально.
- Так чего там со свёклой? - равнодушно уточнил Фурсов, теряя интерес к разговору.
- У вас же ранних сортов много посажено?
- Это, Асенька, стратегическая информация, - криво улыбнулся директор. - И разглашению не подлежит. Так что, передай своим хозяевам, что выведать не удалось.
- Да не нужна мне никакая информация, - поморщилась Ася. - Предупредить хотела, что в ранней свёкле сухая гниль развивается.
- И что с того? Противоядие предлагаешь, чтобы не гнили плоды?
- Борис, ты же хорошо понимаешь, нет такого средства, - терпеливо объяснила Ася. - Ты просто не знаешь. А в "Октябрьском" уже было такое в начале двухтысячных. Лето было засушливое. И точно также в ранних сортах сухая гниль развивалась. Потом свёкла в гуртах преть начинала. Сахарный завод почти половину урожая забраковал. Убытки громадные. Само собой, с гнилью бороться бесполезно. Но можно во время уборки делать гурты меньшего объёма. К примеру, вместо одного огромного пять. Совсем, ясное дело, не убережёт, но всё же потери будут намного меньше.
- А какой тебе интерес, Асенька, мне подсказывать? - снова прищурился Фурсов.
- А такой, что и я, и Василий, как-никак, пайщики "Октябрьского". И свой интерес в сохранении урожая имеем.
- А откуда мне знать, что ты с чистой душой советуешь? Вдруг навредить хочешь...
- Да какой же мне смысл?! - оторопела Ася.
- Кто знает - кто знает, может, перед своими хозяевами выслужиться хочешь. Или всё-таки решила вернуться, но прямо сказать боишься? Ась, - вздохнул в свою очередь Борис, - я же тебе сразу сказал, что готов принять назад...
- Да с чего ты решил, что я назад-то прошусь?!
- Почему же ты тогда про свёклу не с Натальей заговорила, а со мной?
- Если бы я с ней разговор завела, ты бы первый обвинил меня, что действую через твою голову. И опять же, Наталья стопудово без тебя ничего не решает.
- Не убедительно, Ась, - подмигнул ей директор.
- Ну, как знаешь, - рассердилась Ася. - Не осталось у меня никаких аргументов. Стало быть, и говорить больше не о чем. Поеду.
- Поезжай, Ася, - беспрекословно распахнул дверцу со своей стороны Фурсов, намереваясь покинуть автомобиль. - Я тебя услышал, - устало оглянулся он. - Знаю, Асенька, что гордость у тебя зашкаливает выше крыши. И, как ни крути, не можешь признаться, что напрасно мне отказала. Но человек я не злопамятный и слово своё сдержу. Обещаю, что должность главного агронома будет тебя ждать.
- Борис, как ты не понимаешь, не нужна мне эта должность! Я же на самом деле о другом говорю! - воскликнула Ася.
- О другом так о другом, - бесстрастно проговорил Фурсов, покидая автомобиль. - Пора начинать рабочий день. Знаешь, почему неубедительно прозвучало про свёклу? - сунулся он обратно в салон. - Да потому что пайщики свою долю всё равно получат, каким бы ни был урожай. Есть договор: тонна восемьсот зерна, по мешку сахара и муки, пятнадцать литров масла, плюс тысяча рублей на оплату налога. А всё остальное - либо хозяйская прибыль, либо убыток. И тебе это прекрасно известно. Вот так-то, Асенька, - усмехнулся Борис, захлопывая дверцу.

***
- Где тебя носит?! - накинулась Лидия на дочь в коридоре офиса сельхозфирмы "Октябрьское". - Директор уж полчаса как прибыл, а тебя всё нет, - зашипела она, прикрыв за собой дверь кабинета бухгалтерии.
- Чего ты, мать? - удивилась Наталья, высокая молодая брюнетка с длинными, забранными в хвост волосами, крепкого телосложения, с высокой грудью под тонким малиновым свитером, широкими бёдрами и полными ногами в обтягивающих джинсах. - На склад заходила. Борис велел завхозу показать, какое зерно отпускать для продажи. Сегодня должны приехать забирать. И вообще, ты же не кадровик, чтобы следить, кто когда на работу приходит.
- Дура ты, - снова зашипела Лидия, настороженно оглядываясь в сторону входной двери. - Там Аська приехала. С Борисом в машине сидят, разговаривают. Небось, назад просится. Узнала почём фунт лиха. Возьмёт её обратно, а тебя...
- Ну, это уж фиг она угадала, - перебив мать, фыркнула Наталья. - Звиняйте, место занято.
- Занято - занято, - проворчала Лидия. - Аська, знаешь, какая ушлая...
- Ма-а-ать, окстись, - снова перебила Наталья. - Аське шестой десяток не за горами маячит. Хочешь сказать, Борис променяет двадцать пять на полтос с лишним?
- Кто знает, - подозрительно прищурилась Лидия, не переставая оглядываться на дверь. - Коли он на неё когда-то запал, может и вернуть.
- Брось, - отмахнулась дочь.
- Была бы ты замужем за Борисом, другое дело, - нахмурилась Лидия.
- Ой, блин, наивная ты, мать. Раз уж он до пятидесяти не женился...
- Это ты наивная, - рассердилась Лидия. - Мать не слушаешь. А я, между прочим, жизнь прожила как сыр в масле каталась.
- Ну да, папаня, когда завхозом был, чуть ли не весь совхоз домой перетащил. Сама ж говорила, чуть не посадили.
- Ведь не посадили же. Вовремя на тот свет ушёл. А с семьи какой спрос? И ты также жить будешь, коль за Бориса выйдешь. Сейчас времена другие. Резону воровать нету. Да и ни один хозяин не позволит. Главное, на хорошую должность пролезть, как Борис. Потом, глядишь, депутатом станет. И вовсе в гору пойдёт. А про возраст я тебе вот что скажу, дочура. Такие Борисы как раз и женятся на старости лет. Именно на молодых. А с Аськой только покувыркаться. Но тебе тоже надо не прохлопать ушами. Вовремя подсуетиться, успеть женить на себе.
- Да не нужен он мне, - скривилась Наталья.
- А кто нужен?! - снова вспылила Лидия. - Никитос твой, бандит?
- Он не бандит, - обиделась Наталья. - Он хозяин торгового центра, трёх кафешек и...
- Ага, - горько ухмыльнулась мать, - ещё и рынок крышует.
- Чего сразу крышует? Говорю же, бизнес у него.
- Это теперь так называется. А как он этот бизнес заполучил? Знаешь? То-то. Спасибо, глава района бездетным оказался. Вот всё племяннику и досталось. Главу-то, не сегодня - завтра погонят. И так после смены губера еле-еле удержался. А главу погонят, и весь бизнес у Никитоса отберут. Это же быстро делается. Приедут ушлые парни из Москвы на "Гелендвагенах" и привет.
- Мать, ты, походу, мелодрам про девяностые насмотрелась.
- Ничего я не насмотрелась! Я жизнь повидала! И дело говорю. Как тогда было, так и сейчас будет. И останется Никитос ни с чем. Хорошо, если живой. Да только дело не в этом, дочура. А в том, что Никитосу ты на фиг не нужна. Вокруг него, знаешь, какие модели крутятся. Видела, небось, когда на рынок приезжал. Так-то. Доброе утро, Борис Сергеевич! - любезно, однако без подобострастия поприветствовала начальника Лидия.
- Доброе... доброе, - покивал обеим женщинам Фурсов, направляясь вместе с Натальей к своему кабинету.


http://proza.ru/2021/11/27/859


Фотоколлаж исполнен Татьяной Микулич из фотографий автора и Владислава Микулича.