По ту сторону

***

 Девушка плакала. Горько и беззвучно. Слёзы текли по её бледным щекам и никак не могли остановиться. Она пыталась взять себя в руки и прекратить рыдать. Безуспешно. Слёзы и не думали высыхать. А ведь она считала себя сильной и смелой. Когда-то давно. Но не сейчас. Не здесь.

 Безысходность угнетала. Серые, в потёках зелёной плесени, стены давили со всех сторон. Извечный холод морозил мысли. Ритмичная музыка из приёмника в соседней комнате не бодрила, а, напротив, удручала своей абсурдностью и напускной весёлостью.

 Она потеряла счёт времени. Дни и ночи слились в единое целое, и девушка не знала, как давно находится в пропахшей сыростью комнате. Она не чувствовала ни голода, ни жажды и давно забыла бы своё имя, если б не медальон на шее. Подарок отца и сейчас оберегал хрупкую надежду выбраться отсюда. Медальон с её именем.
 
 Она пыталась позвать кого-нибудь на помощь. Кричала что есть мочи сутки, а, может, и больше. Орала пока не осипла, и её вопли не превратились в хриплый шёпот. Напрасно сорвала голос - никто не пришёл, не помог. Слова будто отскакивали от стен и оставались с ней. Слова не могли выбраться из плена, так же, как и она.
 
 Единственные посетители её темницы – тени. Только тени слышали её, вылезали из многочисленных щелей и тянули к ней длинные руки. Они что-то шептали, но девушка не могла разобрать и слова. Но она знала - тени звали к себе. Туда, откуда не выбраться.

 Тяжёлая цепь удерживала её в темнице. И сколько раз она не пыталась, всё равно не могла разомкнуть оковы, высвободить свою лодыжку из мёртвых железных пальцев. Они сомкнулись на коже плотно и на века.

 Девушка не видела лица того, кто удерживал её в плену - он прятал за маской, когда приходил к ней. И только его глаза горели дьявольским огнём, а толстые кровавые губы растягивались в издевательской улыбке. Он цокал копытами. Намеренно громко. Для того чтобы она знала – кто он и что с ним не совладать. Но внутренний борец в ней никогда не сдавался. «Всегда есть выход…»- твердил он каждую минуту. И она верила…
 
 1.

***

 Саша жила с мамой с старом доме, слишком огромном для двоих. Большинство комнат были заперты на проржавевшие замки уже давно, и она никогда туда не заходила. Когда она была маленькой, то часто подглядывала через замочную скважину, но видела там только сумрак и пыльные простыни, которыми накрыли мебель – ничего интересного. Но всё же часто просила маму пустить её в эти комнаты поиграть. Но та всегда отвечала отказом и говорила, что детям там делать нечего. И Саша не спорила, хоть попасть туда очень хотелось, и продолжала тайком заглядывать в комнаты сквозь узкие дверные щели и фантазировать. А с возрастом интерес и вовсе пропал.

 Мама никогда не думала о продаже дома. Иногда Саша спрашивала, почему они не переезжают в город, почему живут здесь – в пригороде, где нет работы и до школы приходится ехать больше часа. Но мать ничего не объясняла. Говорила, что здесь их место и, что она никогда не продаст дом.

— Этот дом очень любил твой отец, и мы всегда будем жить здесь.

 Саша в эти мгновения молчала, хоть «внутреннее я» с доводом матери не соглашалось. Она ждала, когда сможет уехать, и пусть не навсегда, на несколько лет, покинуть осточертевший старый дом. И это время приближалось.

  Но дождливой осенью Саша начала колебаться. А так ли она страстно хочет покинуть родной дом? Тень сомнения коснулась её сердца, а неуверенность пустила корни после того, как она нашла старую папку с рисунками отца. Его она помнила плохо, но всегда носила медальон – подарок отца. Время смазало воспоминания о нём, стёрло невидимым ластиком родные черты лица – образ отца потускнел в памяти Саши. Но одно она знала точно – он был первоклассным художником. Рисовал обложки для книг и иллюстрации, выпускал свои комиксы...
 
 Мать обожала отца, любила его больше всех на свете. И так не смогла справиться с горем. Счастливая радостная женщина так и не вернулась в мир живых, её похоронили вместе с отцом ноябрьским холодным утром. От неё осталась только блёклая тень – грустная поникшая женщина, живущая только ради дочери.

***

 Зелёную папку Саша нашла в кабинете отца совершенно случайно. Мама раз в месяц выпивала бутылку вина и открывала эту маленькую тесную комнатку, похожую на каморку, где стояли только компьютерный стол, стул и большой шкаф с книгами. Она ходила туда, чтобы поплакать. Саша часто слышала всхлипы матери, доносящиеся из кабинета, но зайти туда никогда не хватало смелости. А в ту ночь хватило. Может, она стала взрослее и ей очень хотелось пожалеть мать. Может, это было провидение судьбы. Но девушка зашла в комнату и обняла мать.

— Он был так молод, — всхлипывала женщина, — так молод…

 Саша обняла родительницу сильнее и поцеловала в висок. Сердце девушки сжималось от жалости к этой несчастной женщине, которая дала ей жизнь.

 За окном уже раскинулась долгая осенняя ночь, ветер стучал в окно, а по карнизу монотонно барабанил дождь. Стрелки часов приближались к двум.

— Мам, уже поздно… может, пойдём спать?

— Надо закрыть комнату…— пробормотала мама, оглядывая скромное убранство кабинета. Попыталась встать, но пошатнулась, с трудом удержавшись на ногах.

— От кого, мама?

— Он просил, Сашенька, всегда закрывать эту комнату...

  Девушка ухмыльнулась.

— Я провожу тебя до спальни…— Саша взяла мать под руку и добавила, — а потом закрою папин кабинет.
 
— Но…я…

— За пару минут ничего не случится…Пойдём, мам.

 Маме ничего не оставалось, как согласиться с дочерью.

— Ты такая взрослая, папа бы гордился тобой.

 Саша только слабо улыбнулась. Она приобняла мать за талию, и они вместе доковыляли до комнаты. С полчаса девушка просидела у постели матери. Та никак не могла заснуть. Всё говорила и говорила. Об отце, об их счастливой жизни, о том, как любила его.

— Он любил рисовать. И всегда был очень смелым и уверенным. И ты очень похожа на него… — перед тем, как заснуть прошептала мама.

***

 Внутри папки были рисунки её отца. Саша и прежде видела его работы, но ни одна из них не заинтересовывала её так, как эти картины, нарисованные простым, самым обычным, карандашом. Она долго разглядывала нереальные замки и диковинных зверей, запечатлённых на бумаге, причудливые растения и странные фигуры, отдаленно напоминающие людей. Рисунки пугали своим мрачным исполнением и в тоже время завораживали. Саша уснула под утро, держа в руках рисунки. Провалилась в яркий цветной сон, подобных которому никогда раньше не видела:

 Её сердце стучало так громко, что заглушало журчание лесного ручейка. Саша босиком шагала по мягкой зелёной траве, не переставая удивляться насколько приятна она на ощупь. Как бархат. Сердце постепенно замедляло свой ход, но приятное волнение не уходило. Наоборот, оно усиливалось. Над головой в небе порхали птицы. Необычные, каких она никогда не видела в жизни, даже в энциклопедии и в передачах про редких животных. Огромные, похожие на орлов, они кричали на разные голоса. Саша прислушивалась, пытаясь понять о чём они говорят. И среди голосов птиц она слышала шёпот. Манящий, еле слышный шёпот. «Иди ко мне…»

 Вдали виднелись высокие башни. Они уходили острыми пиками в самые небеса, в которых несмотря на солнечные свет горели звёзды. Деревья высились у ворот в город и их крупные ветви походили на мускулистые лапы исполинских чудовищ, охраняющих вход в страну чудес. И Сашу тянуло туда, за эти ворота. Очень хотелось заглянуть внутрь города, узнать, что находится по ту сторону.

 И она почти дошла до города. Оставалось всего несколько метров, как вдруг огромная тень накрыла её. Стало страшно. Саша попыталась закричать. Но не смогла. Крик застрял в горле. И девушка побежала. Быстро. Но казалось, что тень приросла к ней и от неё не убежать.

Уже показался дом. Старый дом, в котором жили ещё прадед и прабабка Саши. Она вбежала на крыльцо, дернула изо всех сил за ручку и ввалилась внутрь. Отдышалась. В коридоре мигала лампочка. Гасла и загоралась вновь тусклым светом. Из её комнаты доносилось тихое дыхание. Саша проскользнула в свою комнату и уже хотела нырнуть под одеяло, но остолбенела.

 На кровати лежала она сама…

 В следующую секунду Саша проснулась в холодном поту. Задыхаясь, подскочила в постели. Кислорода не хватало, лёгкие горели, будто она вынырнула из глубокого тёмного омута, в котором тонула. Сердце колотилось в груди, готовое выпрыгнуть и разбиться на тысячи кровавых осколков.

 За окном брезжил серый хмурый рассвет…

***

 В тот холодный ноябрь жизнь Саши изменилась. У неё появилась тайна, которую нельзя было кому-либо рассказать. Для неё открылся новый мир, мир, нарисовать который пытался отец. На бумаге он смог передать лишь малую толику этого удивительного места. Он бывал там, теперь девушка это знала точно.

 Что послужило пусковым крючком, Саша так и не поняла. Может, рисунки отца нажали на какую-то внутреннюю кнопочку и у девушки открылись новые способности, до этого дремавшие где-то в глубине подсознания. Или просто пришло время, её время путешествовать по потустороннему миру. Но одно она знала точно, эта способность всегда была в ней. И унаследовала она её от отца.

2.

***

 Январь посеребрил морозом деревья в саду, намёл метелью высокие сугробы. От декабрьской слякоти не оставил и следа. Зима на этот раз пришла уверенно и бесповоротно, установив свои безапелляционные правила, в которых нет места нелепым дождям и плюсовой температуре.

 Саша, зевая, пила горячий кофе. Время приближалось к двенадцати дня, но несмотря на это девушка не так давно разомкнула тяжёлые веки. Мать готовила обед и кидала на дочь встревоженные взгляды, но молчала.
 
— Саша, у тебя всё хорошо? — наконец решилась на разговор мать.

— Вполне… — улыбнулась Саша, — почему ты спрашиваешь?

— Я просто беспокоюсь. Ты очень странная в последнее время. У тебя ничего не болит?

 Саша отрицательно помотала головой.

— Ты бледная, плохо спишь. Я несколько раз слышала, как ты что-то кричишь во сне. Мне тревожно…

 Девушка вскочила на ноги, крепко обняла мать:

— Всё хорошо, мам. Это…просто сны…

 Саша обманывала, это не были «просто сны», это было нечто большее и оно отнимало у неё силы. Но несмотря на усталость, она не променяла бы новую способность ни на что другое.
 
— Мам, я решила, что буду поступать на заочное в нашем городе. Так будет лучше для нас обеих, — выдала девушка, желая этим подбодрить себя и мать.

— Но ты же хотела в Москву?

— Я передумала, образование можно получить и здесь, ни к чему ехать в столицу.

 И ещё Саше не хотелось покидать старый дом, который всегда служил ориентиром, чтобы вернуться из мира теней.

***

  Саша полюбила новый, открывшийся для неё мир. И синяки под глазами, бледность и лёгкое головокружение она считала ничтожной платой за него. Ведь ничто не сравниться с экстазом чувств и гаммой новых впечатлений, что он дарил ей. И хоть порой девушке становилось страшновато, она всё равно с каждым разом заходила всё дальше и дальше. Один раз вдали, среди огней, Саша видела отца. Он не узнал её, когда она окрикнула его, или попросту сделал вид. А может, этот человек, и не был её отцом. Может, это была ещё одна тень, прикинувшаяся человеком, чтобы заманить её поближе. Саша не знала. И как быстро она не бежала, но догнать отца (или иллюзию) не могла, он всё больше и больше отдалялся от неё. А Саше так о многом хотелось расспросить его, ведь ни один рисунок, ни одна запись так и не открыла тайны проникновения в этот мир. Мир, где притаились тени.

 То, что тени опасны для неё Саша поняла почти сразу. После того, как одна из них выскочила из ниоткуда и напала на неё. Девушка почувствовала боль, реальную боль. А когда резко очнулась, увидела тёмно-лиловые синяки на запястье. Пришлось больше недели носить кофты с длинными рукавами, чтобы никто не увидел. Объяснять что-то Саше не хотелось, а тем более открывать кому-то свою тайну. Даже матери. Хотя та всё чаще и чаще с недоверием смотрела на дочь. Мать чувствовала, что дочь что-то скрывает. И что, это важно. Очень важно. Но Саша отмалчивалась. Даже когда упала в обморок, посреди дня.

 Но за всё приходится платить. Однажды Саша потерялась по ту сторону сна.

***

 Это случилось через год. Саша училась на очном отделении в университете, на юриста, хоть и не особо представляла себя в этой роли. Ухмылялась, когда представляла себя расхаживающей в зале суда. Жила с мамой и вполне радовалась жизни. У неё даже появился ухажёр, паренёк с её курса. Не то, чтобы она была влюблена в него, но ей льстили его знаки внимания.

 Но каждую ночь Саша ложилась в постель и стоило только закрыть глаза, как она улетала. Открывала глаза и видела себя уже в другом, ставшем привычным для неё месте. Это была, как вторая реальность, вторая жизнь. Уникальная возможность соприкоснуться с другим потусторонним миром.
 
 И девушке это нравилось, но ровно до того момента, пока она не потерялась.
 
***

 Это был замок. Огромный замок с множеством длинных извилистых коридоров и комнат. Саша с замирающим от волнения и страха сердцем гуляла по просторным залам, сворачивала в коридоры, прислушиваясь к шорохам и скрипам, доносящимся из каждого тёмного угла. Шептались тени, девушка слышала шуршание их хрипловатых голосов. За окнами кричали птицы, словно звали её, как можно скорей покинуть пределы замка. Но Саша не слушала их, не внимала их предупреждениям, слишком уж велико было её любопытство. За него она и поплатилась.

 Саша заглянула в одну из комнат, сквозь щель которой лилась весёлая ритмичная музыка. Это была просторная комната, в которой царил полумрак. Спиной к Саше стояла высокая фигура в чёрном костюме. Неподвижная и безмолвная. На секунду девушке даже показалось, что это всего лишь мёртвая статуя. Возникло безумное желание подойти ближе, чтобы узнать это наверняка. Саша переступила порог. Затаив дыхание, сделала несколько неуверенных шагов вперёд. Сердце стучало так громко, что заглушало все прочие звуки. Девушка протянула дрожащую руку, чтобы прикоснуться к плечу статуи…Как вдруг фигура резко обернулась. Зацокали копыта, чёрные глаза сверкнули алым пламенем, хрипловатый смех оглушил…

 Крик не успел сорваться с губ Саши. Перед глазами помутнело, затылок пронзила резкая боль, и она провалилась в вязкую черноту обморока.

3.

 ***

 Саша с трудом разлепила веки. Перед глазами плыло. Голова раскалывалась от боли, к горлу подкатывал горький комок тошноты. Попыталась встать, но ноги подкосились, как не свои, и она рухнула обратно на холодный пол. И только сейчас почувствовала, как лодыжку сжимают металлические оковы – ледяные железные пальцы. Длинная цепь, которой её приковали, исчезала в темноте небольшой дыры в стене. Девушка всхлипнула, но не позволила себе разреветься. Огляделась. Это была маленькая каморка. Стены разукрасила потёкшая плесень. Сквозь щели вместе с холодом и светом внутрь пролезали тени и тянули к ней длинные руки.

 Саша резко зажмурилась и попыталась проснуться в реальности, в тёплой мягкой постели. В родном доме, где на кухне возится с обедом мама. Не получилось. Она пробовала ещё и ещё, пока совсем не выбилась из сил. Но тщетно. Всегда была только эта каморка – сырая и мрачная тюрьма.

 За стеной, в соседней комнате, гремела музыка – шальная, безбашенная. И от неё сердце девушки сжималось от страха. Саша закричала, пытаясь переорать какофонию звуков.
 
 Охрипла. Никто не пришёл. Только тени стали ближе к ней. Саша не выдержала и разрыдалась…

***

 Дни и ночи стали едины для неё. Чувства притупились, и она давно бы сдалась, если бы не внутреннее я, что без устали твердило, что выход есть, нужно только понять, где он. Память стиралась, и Саша уже с трудом могла вспомнить, как выглядит её дом и лица знакомых людей. Голод и жажда стали чужды. В мозгу билась только одна единственная мысль – отсюда нужно уходить. Но как? Ответа она не знала. Цепь удерживала её, а силы иссякали.
 
 Тысячи голосов теней слились в один шёпот. И она не могла разобрать ни слова из потока фраз, что они твердили ей. Громкая музыка замолкала и резко включалась вновь. От цоканья копыт она вздрагивала. Это означало, что он пришёл вновь. Он – её тюремщик, её мучитель.

 Он никогда не разговаривал с ней, только улыбался. Но всегда намеренно громко стучал копытами, чтобы она знала кто он. Его лицо скрывала маска. Но всё равно, она видела его глаза, в которых плясало алое пламя преисподней. И хуже всего, что Саша не могла понять. Чего он хочет от неё.

 Саша давно забыла бы своё имя, но медальон на шее не давал. Медальон – подарок отца перед смертью. Золотым ярким лучиком он озарял темницу девушки, поддерживая в ней хлипкую надежду.
 
***

 Снаружи некто завозился, заскрёб ключом в замочной скважине, а спустя секунду дверь распахнулась. Саша вскрикнула и закрыла лицо ладонями, чтобы не видеть вошедшего, того, кто носит ненавистную маску, скрывающую лицо сатаны.

— Саша! Сашенька…— кто-то попытался отнять руки девушки от лица, — посмотри на меня!

— Уходите, — всхлипнула Саша, с трудом узнавая в хриплом шёпоте свой голос – прежде звонкий и бодрый, но всё же опустила руки.

 Сквозь пелену слёз она увидела лицо отца – постаревшее лицо с разбежавшимися мелкими морщинками вокруг глаз, совсем не такое, как на фото в её спальне. Он пытался разжать стальные пальцы, сжимающие лодыжку девушки.

— Папа? — прошептала Саша, — как ты здесь оказался?

— Всё хорошо, Сашенька. Я помогу, — он побагровел от усилий.

 Наконец-то у него получилось разжать железные пальцы.

— А теперь вставай, дочка! У нас мало времени, — отец поставил Сашу на ноги, — надо уходить!

 — У меня нет сил…

— Ты сильная, Саша! И смелая.

 Отец вытащил её из ненавистной каморки. Встряхнул, влепил пару пощёчин, приводя в чувство.

— Соберись! Сейчас не время быть слабой.

 За спиной послышалось знакомое цоканье. И ещё фырканье. Будто некто огромный очень и очень разъярился и раздувал ноздрями спёртый воздух, готовый разорвать тех, кто его разозлил.

 Саша вскрикнула. Сердце забилось быстрей, в ушах застучала кровь.

— Беги, Саша! Беги! — оглушил своим криком отец.

 И она послушалась.

 ***

 Саша бежала в полумгле, боясь обернуться назад. Петляла по длинному извилистому коридору, пытаясь найти выход. Но везде были только комнаты, запертые на замки. Бесконечная череда бесконечных комнат. Из некоторых просачивался солнечный свет, из других лилась только тьма.
 
 Вокруг сновали тени. Бормотали бессвязные слова, понять которые ей было не суждено. Саша сжимала в руке медальон со своим именем и пыталась переместиться. Но ничего не выходило. Слишком долго она находилась по ту сторону. И тонкая нить, связывающая её с реальностью, истончилась и готова была вот-вот оборваться и оставить девушку навсегда в мире теней.
 
 Запыхавшись, Саша остановилась. Прислонилась к стене и попробовала отдышаться, унять сердцебиение. Закрыла глаза.

— Прости, мама…Я зашла слишком далеко, — тихо прошептала и погрузилась в мутный морок.
 
 ***

  Тик-так…тик-так… Ку-ку…Громко. Навязчиво. Знакомо. Вокруг часы. Много часов. Электронных. Механических. Старинных с кукушкой. А она будто маленькая частичка, застывшее мгновение посреди этого хаоса времени. Стрелки бегут быстро, вращаются вокруг своей оси.

 Тик-так… ку-ку…тик-так... Казалось, что голова сейчас лопнет от какофонии звуков времени.

***
 Но всё исчезло. Часы рассеялись, как утренний туман. Тишина сожрала все звуки, даже биение её сердца.

 Саша растерянно огляделась. Одинокие почерневшие деревья и промёрзлая земля. И никого, и ничего. От мира, который она полюбила остался только пустырь, безжизненный и чужой.

 Вдалеке мигнул свет. Девушка медленно побрела. И чем ближе был свет, тем быстрее она шла. А потом и вовсе бежала.

 Это был её дом – старый дом, в котором выросла она, вырос её отец и её дед.

 ***

  Саша увидела комнату, где безмятежно спала, объятая невероятным сном. Глядела на саму себя из зеркала, что висело на стене, напротив кровати.

— Проснись!

 Фигура на кровати не реагировала на её голос.

— Ну, давай же! Проснись!

 По лицу Саши потекли слёзы.
 
— Ну же…

 Девушка в постели зашевелилась и открыла глаза.

— Молодец, — выдохнула Саша.

 Другая медленно приблизилась к зеркалу и протянула руку. Погладила поверхность. И ухмыльнулась. В глазах вспыхнуло алое  пламя. На секунду, на ничтожный клочок времени. И этого хватило, чтобы Саша в зеркале всё поняла…