Что такое писательство?

Г о р д е й   Н е г а












Что такое писательство

  «Авторитетные суждения» и
Собственный опыт












«- Простой, крестьянский русский народ, не будучи шибко грамотным, владеет своим отменным коренным языком так мастерски - красочно, что нам – писакам, сочинителям оста-ётся только учиться да учиться. В своём русском языке мы все – недоросли, увальни. Особенно когда берёмся за прозу.» 

                Александр Сергеевич Пушкин

      « - Читатель пусть языка доморощенного не пугается»  -

                Владимир Иванович Даль


Что такое писательство? Спрашивают – подразуме-вая талант.
          Можно найти такое рассуждение «любой почти человек имеет задатки талантов, но кому-то больше дано, а кому-то меньше. Но не стоит унывать и оби-жаться на судьбу. Имейте в виду, что задаток всего лишь потенциал, а проще – голая возможность. Знайте – меньшие задатки требуют больших усилий и тогда они реализуются в устойчивую способность.
Если человеку с самого детства всё даётся легко, он может так и не приучиться к систематическому труду, помните у Олеши «ни дня без строчки».
Самые богатые задатки талантливости могут ока-заться мёртвым сокровищем, ненайденным кладом хоть и был «зарыт» в самом близком месте.
Чаще всего мы бываем, не бессильны, а безвольны. Свою неспособность к напряжённому труду при-крываем разговорами о недостатке природных данных. Так удобнее и перед другими, и перед собой, а главное – не стыдно. Но это самообман.
По словам одного посредственного поэта – «Пусть у тебя малые природные данные к творчеству не это главное, а то, что работать над развитием талантов тебе нужно больше. Только и всего.»
Выходит - Жить и творить надо по «закону велоси-педа»: пока крутишь педали – едешь, перестал крутить – упал»
Как всё просто, но это придумано не этим «писате-лем».
В средней еврейской семье такие таланты пекут, как блины.
Для этого выбранное направление творчества для очередного отпрыска усваивается многочасовыми уп-ражнениями.
И таки добиваются своего бабушки и дедушки, а ещё родители. Отпрыск сносно играет на музыкальных инструментах и т.д.
Остаётся пристроить по знакомству к работе.
Ещё, часто слышим рассуждения, а то и точку зре-ния, что «гениальные стихи должны писать исключи-тельно отличники и те, кто учится, корпя над учебника-ми». 
Но на самом  деле это совсем не так. Например, я не могу похвастаться, что своим талан-том я обязан учителям и учебникам. Таланту вообще чихали на установленные «умными людьми» рамки и правила.
Никакие советы не заменят душевных порывов и биения сердца.
Мне лично «достойные» внушали то, что я диле-тант и недоучка.
Странно, что они не удосужились узнать, что диле-тант – это человек, который занимается ремеслом или творчеством в своё удовольствие. Что не так уж плохо. И, когда я читаю свои стихи и прозу, я по выраже-нию лиц тех, к кому я обращаюсь вижу, что им напле-вать поставил ли я в тексте положенные по правилам знаки препинания. Есть, расхожие, фразы на тему талантов. « Талант – это умение взять то, что тебе дала природа». Утриро-ванное мнение –« Большой талант – это умение взять себе то, что природа дала другим.»
Мне ближе другое – «Талант видит и понимает во много раз больше чем посредственность.
А как же страсть. Да именно страсть к писательству. Не охвати эта страсть наших великих поэтов писа-телей, каждого в своё время их бы у нас не было, а на полках стояли бы только творения посредственностей, скажем прямо, отчаянно трудолюбивых и пробивных.
А кто ещё считал сколько было, этих угробленных талантов, только по причине, того что их обладатели родились в неподходящем месте и их окружала среда неподходящая для творчества.
Изредка, правда, были исключения из правил, кое-кто пробивался в писатели или поэты, но чаще по не-досмотру. Или, по прихоти кого-либо из власть пре-держащих, ценивших таланты.
Так было с французским писателем Альфонсом До-де, нашим Есениным и что наиболее непостижимо с кабалейщиком и провинциальным репортёром Чехо-вым. Но это скорее исключение из правил.
Непреодолимая страсть к писательству бывает у людей увлечённых.
А каково приходится тем беднягам, которые охва-чены страстным желанием создать нечто прекрасное. Человеческому существу, в котором есть стремле-ние к красоте, замечая и наблюдая эту красоту в окру-жающем мире, в конце концов, хочется её приумно-жить, создав что-то своё – прекрасное.
Куда девается детская талантливость – повзрослев? Всё просто – её убивают. Потому что в детстве, вместо того чтобы поощрять в ребёнке тягу к красоте его опускают на землю   «- Что ты дурью маешься? За-чем тебе это надо? Займись чем-нибудь полезным.»  И, огонёк таланта, не успев разгореться, тухнет.  В редком случае этот талант прячется в подсознании и ждёт своего часа.
Хотя где гарантия, что этот час может наступить, и не поднимут ли на смех рискнувшего, о себе заявить, как о таланте, потому что с возрастом чудачества при-нимают за признаки помешательства.
Откуда знать окружающим, что наступает момент, когда бороться с увлечением уже невозможно, как и со стремлением дойти в творчестве до совершенства. Высшим достоянием этого состояния является  стремление заниматься творчеством в своё удовольст-вие.
Говорят для обретения качества поэта нужно иметь определённую генетическую «конституцию», то есть заданность некоторых врождённых черт – зародышей будущих способностей и качеств личности.
Беда в том, что эта заданность может совсем не проявиться, если не попасть в благоприятные, условия, в среду, которая востребует проявление именно врож-дённых способностей.
Но можно попасть в такую среду слишком поздно, а можно не попасть никогда. И бесполезно проявлять упорство и трудолюбие, надеясь на возможность тво-рить чудеса. Молвил тот же Чехов « - смехотворны постулаты - поэтами рождаются. Только каждодневный труд спо-собен таки выковать из посредственности – мастера. Плевать мне на чьё-то ценное мнение, что талант неот-делим от интеллекта самого высокого качества»
Выковать из посредственности – мастера? Талант – ничто по Чехову?
Выходит по тому же Чехову – таланта нет в приро-де. А у меня почему-то нет желания считать утвержде-ние классика - неоспоримым. Существует ли талант? Без сомненья – существует. Поэтический талант пересекается и с талантом ху-дожника, и с музыкальным талантом. Поэту необходи-мо образное мышление образно-цветовая фантазия, что роднит его с художником с одной стороны, и музы-кальность – хороший слух и чувство ритма, что роднит его с музыкантом, с другой стороны.
Не менее важным качеством для поэта без сомне-ния является высокая степень эмоционального воспри-ятия мира и психологическая интуиция.
Без чуткости и впечатлительности невозможно дос-тичь высокой выразительности в описании чувств и эмоций.
И ещё поэт должен обладать преогромным сло-варным запасом и черпать слова не только из сознания, но и из подсознания и сверхсознания. Есть и такие функции у мозга человеческого.
Человеческое тело окружено многослойной леп-тонной информационной оболочкой – материалисти-ческим аналогом души. И эта оболочка, при опреде-лённых условиях, может удаляться от тела силой мысли на значительное расстояние, продолжая поддерживать с телом связь.   
Такими условиями может быть психоэмоциональ-ное состояние, в виде стресса, и даже просто особая форма сна.                Человек обладающий сверхсознанием может тре-нировать своё подсознание на продолжительные и очень удалённые отлучки лептонной информационной оболочки с целью сбора уникальной информации.
Подсознание срабатывает перед пробуждением и краткое время после пробуждения, а также в фазе за-сыпания. Так формируется редкостный дар познания. C поэзией, в принципе, всё ясно, конечно же есть книги - специальные издания по стихосложению, есть определённые рамки и образцы стихотворных разме-ров.
Некоторые из практикующих собиранием слов в стихоподобные конструкции пренебрежительно срав-нивают прозу с мифом. Но даже миф – это не ложь, а дополненная худо-жественными деталями быль.
Ядро мифа всегда правдиво, иначе люди не при-няли бы его изначально. Затем, да, он может обрастать подробностями, пусть даже и выдуманными, однако это никак не искажает сути. Герой побеждает врага, добро побеждает зло – это главное. Как, где и с помо-щью чего – второстепенно. Вразумительного объяс-нения, что такое проза и не может быть. Есть заумные труды, по данной теме, но попробуйте применить предлагаемое на практике, ничего вразумительного не напишите.  Я не зря упомянул о редкостном даре по-знания. Как ни странно, но глубокие мысли о прозе я обнаружил у двух соавторов - американских писателей в книге «Орхидея джунглей».                « Что может проза?  Чему она способна научить, чем развлечь, чем порадовать? Проза – всего лишь ин-струмент познания мира. Одним из многих. У неё, ко-нечно, своё пространство, свои пейзажи, рельефы, по-вороты дороги…
Но, она не может никому ничего вдолбить. Вообще говоря, её единственная задача, как её понимает вся-кий честный автор, - это пояснить читателю, что он не один такой. И, может быть, ему ещё будет хорошо – хорошо… хорошо… хорошо…
Да, вот и это, как видим, можно передать средст-вами прозы. Конечно, проза ещё никого не удержала от злодейства, никого ничему не научила, никого не сделала чище, светлей, умней и прочая. Но зато она способна энергетику авторской личности передавать усталому читателю.
В отличии от поэзии, проза не знает ограничений, Ни тематических, ни формальных. Она касается чего угодно и не связана законами размера и рифмы. Но у прозы свои законы. Она избегает прямых ука-заний. Настоящая проза любит намёки, тайные парал-лели, ходы, выкрутасы, фигуры умолчания. И пока она отвлекает читателя, позволяя пробегать одно, сосредо-точиваться на другом, увязать в третьем, перескакивать через четвёртое, блаженно мечтать на пятом, - герои ведут себя, как хотят, живут своей жизнью, занимаются, чем только сочтут нужным, потому что они совершенно свободны! свободны! свободны!»            Особняком стоят Сказки. Они первыми формируют нашу восприимчивость к прекрасному.
В младенчестве мы первым делом познаём род-ную речь через сказки.
Первоначально то, что называется общим словом фольклор: сказки, предания, легенды, былины, былич-ки и сказы наши предки передавали изустно от поко-ления к поколению.
Но почему-то именно Сказки по восприятию стоят на первом месте.
Казалось бы незамысловатый сюжет: звери и пти-цы говорят человеческим языком.
Но сказки имели для древнего человека практиче-ское, жизненно важное значение.
Наряду с реальными чертами повадок зверей, птиц и рыб сказки несли на себе отпечаток связи с древними формами сознания людей далёкого прошлого и одушевления природы. 
Не чурался сказок великий Пушкин и иные наши писатели и поэты золотого фонда российского.
Мне как-то передали, что своим творчеством я за-интересовал редактора регионального альманаха Ва-лентину Богза и она приглашает меня приехать к ней домой для знакомства и творческого общения. Я приехал на электричке, и на маленькой станции меня встретила пригласившая и, повела к себе домой. Кроме меня, были у неё в гостях знакомый мне ростовский писатель - почитатель Шолохова и другие, но мне не знакомые. В том числе сын с невесткой. По-сидели за столом пообщались. Позже узнал, что ко мне присматривались и решили, что этот мужчина не станет домогаться женщины, оставшись в доме на ночь. Утром редактор разбудила меня рано, сама она, вижу, встала ещё раньше, так как перед нею на столе были разложены привезённые мной, стихи и короткие рассказы, густо исчёрканные исправлениями и ссылками.
Похвалив, довольно сдержанно, мои стихи редак-тор сказала, что проза моя для неё непонятна, с какой стороны не посмотри. Не вписывается она в общепри-нятые рамки.
И посоветовала читать книги по литературоведе-нию.
Зачем? – поинтересовался я (имея ввиду мою книжную компетентность.. библиотечный факультет культпросветучилища и семилетнюю работу в район-ной библиотеке, об этом она не знала, потому что, да-же не поинтересовалась моим багажом знаний.) Я  услышал следующее, … « чтобы отсеять от среды профессиональных поэтов и прозаиков, так называе-мых доморощенных «гениев», показать их необразо-ванность и некомпетентность и существуют специаль-ные журналы и книги по теории литературы, которые заполнены статьями искушённых знатоков, тонких це-нителей и профессиональных экспертов.
(Много позже я узнал, что хозяйка-редактор аль-манаха в своё время была секретарём райкома КПСС по идеологии и по направлению райкома  прошла обу-чение в Литературном институте имени А.М. Горького, на курсах корректорского мастерства.
Диплом давал возможность работать в издательст-вах, редакциях, типографиях.
И что, отнюдь немаловажно -  выпускники курсов были профессионально приравнены к выпускникам филологических и лингвистических факультетов.) Редактор продолжала свои мысли о том, что не стоит доверять своему восприятию, а нужно опираться на мнение эксперта.
Потому, что начинающий поэт ли, прозаик ли не-достаточно подготовлен, а эксперт изучал горы специ-альной литературы.
Потому что существует шкала непререкаемых цен-ностей, так сказать абсолютных критериев с помощью которых интеллектуалы отбирают достойных. Именно искушённые знатоки и тонкие ценители имеют полное право: и судить, и критиковать. Это право даёт им их образованность, на предмет наличия орфографических, пунктуационных, стилисти-ческих и технических ошибок в текстах новоявленных авторов.
То же самое я слышал в разглагольствованиях ле-нинградского писателя Скокова, с брезгливостью отзы-вавшегося о самодеятельных поэтах, и от Светланы Макаровой, и от Зиновьева, и Германа Ужегова. 
Богза продолжала - Ещё, как факт, констатация то-го, что сейчас зачастую печатаются авторы не опираю-щиеся на мнение специалистов.
Эти скороспелые авторы имеют достаточно денег, потому отказываются от корректорской правки и лите-ратурного редактирования.
Но только специалисты, профессионально выпол-няющие свою работу, ценны в том, что авторы получа-ют готовые к публикации тексты.
Неважно, что будет дальше – будут ли они эти тек-сты напечатаны или будут лежать до лучших времён. Главное, что они будут написаны по законам орфо-графии, пунктуационно и стилистически правильно, без ошибок. А ещё редактор сказала, что немаловажно длительное нахождение около, или в творческой среде, без этого путь в литературу - заказан.
Что касается меня, по её суждениям выходило то, что я был лишён, как она выразилась, подходящей для творчества среды.
Да, не было у меня как у Исаака Бабеля знакомого корректора, не жил я в городах у моря. «Терпеливо и дотошно учил будущего писателя корректор «Одесских новостей» он верховодил – этот старик толпами рахи-тичных еврейских заморышей. Но только для Исаака он сделал исключение, включил в число постояльцев своего сердца. Он говорил ему «ты не суетись … ты укрепи свои нервы. Тебе не хватает чувства природы. В тебе есть божья искра. У тебя взгляд такой внутрь себя. Но ты не знаешь, какое это дерево, кустарник, птица, какой бывает роса, куда летят птицы. И ты осмеливаешься писать? Человек, не живущий в природе, как живёт в ней как камень или животное, не напишет во всю жизнь свою и двух стоящих строчек… Твои пейзажи похожи на описание декораций. Чёрт меня побери, и о чём думали четырнадцать лет твои родители?»
Бабушка Исаака плакала и твердила « Учись, учись, ты добьёшься всего – богатства и славы. Ты должен знать всё. Все будут падать, и унижаться перед тобой. Тебе должны завидовать все. Не верь людям. Не имей друзей. Не отдавай им денег. Не отдавай им сердце».
В школах (в связи с переездами вместе с родите-лями, а их было несколько ) я не помню учителей, ко-торые рассмотрели бы во мне что-то этакое.
У меня не было такой как у Бабеля бабушки.
И, лишь: после трёхгодичной срочной службы ра-кетчиком в армии - на полигоне и космодроме Капус-тин Яр, работы  на крупном заводе в Ставрополе с по-следующей травмой руки, а также токарем «Сельхоз-техники» и заведующим сельской библиотекой (без специального образования) я поступил на заочное от-деление Краснодарского краевого колледжа Культуры. Во время обучения: сначала на заочном, а затем на очном библиотечном отделении, я в полной мере оку-нулся, не в творческую, нет в высоко интеллектуальную среду. Высокопрофессиональный преподавательский со-став меня поразил высокой интеллектуальностью и вы-соким профессиональным уровнем преподавания и, я впитывал знания, правда, особо не напрягаясь. Классным руководителем была всесторонне разви-тый специалист Потапова. На меня обратили внимание: преподаватель Истории Черкесов брал меня ассистировать на зачёты и экзамены.
Преподаватель  Русской и Советской литературы Голубева спорила с преподавателем Зарубежной Щё-голевой о том, что только её предмет я знаю и обожаю, так же считала и другая.
Жена кубанского поэта Варравы преподававшая на факультете Эстетику и Культуру речи освободила меня от посещения её лекций, прямо заявив, после несколь-ких занятий, что считает достаточными мои познания её предметов, и лишь иногда приглашала в аудиторию, чтобы вместе с моими однокурсниками везти на спек-такли Краснодарских театров. Натаскивали нас на прекрасное знание предметов Коткина и приезжавшие с лекциями научные сотрудни-ки Краевой библиотеки имени Пушкина, а также пре-подаватели Краевого Института Культуры.
Но необходимо было прожить ещё 30 лет, чтобы страсть к писательству проснулась, а затем восторжест-вовала.
Ценю отзыв о моём творчестве из уст и записях на подаренных книгах от бывшего Председателя Красно-дарского краевого гостелерадио комитета, бывшего Председателя Краевой писательской организации Сою-за Российских писателей, Декана факультета  телера-дио журналистики Краснодарского краевого Универси-тета Культуры.
Также я отмечен Грамотой Председателя правле-ния Краснодарского Краевого общества «Знание» А.А.Зайцева
А что ещё до оценки моего творчества: Диплом 1 степени победителя на краевом литературном конкур-се посвящённом М.А. Шолохову, где участвовали 150 человек из 17 районов края, и из Ростовской области и Москвы. На фоне этого другие достижения, нет надоб-ности перечислять.
Имею достаточное колличество стихов, одно из ко-торых о М.Ю. Лермонтове включено в постоянную экс-позицию Дома-Музея поэта на Тамани, также написаны семь сказок, рассказы, повести и два романа.  Многое не издано. Банально – как сказал бы Папандопуло из фильма «Свадьба в Малиновке – «- нет золотого запаса».