Инструкция

    – Алло, скорая?

    – Да, служба скорой помощи. Слушаю Вас.

    – Слушайте, у моего мужа высокая температура, ему очень…

    – Какая именно?

    – 39.

    – Это не настолько высокая температура. Сидите дома, никуда не выезжайте, принимайте жаропонижающее. Мы на подобные вызовы не выезжаем, тем более в нынешней эпидемиологической ситуации.

    – Подождите, какое жаропонижающее?! А, может, у него коронавирус, откуда Вы знаете? Что мы сами сможем сделать?

    – Женщина, у нас нет ни тестов, ни защитных халатов, так что ничем Вам помочь мы не сможем.

    – Вы понимаете, что он весь горит? Ночью у него было за сорок, он бредил. А если у него не коронавирус, что – Вам тоже халаты нужны?

    – У нас инструкция: держать места для больных коронавирусом.

    – Так, а как Вы узнаете коронавирус это, или нет, если у Вас тестов нет?

    – Женщина, не задерживайте линию, если будет совсем уж туго, положим в реанимацию, только с транспортом сейчас сложно, одна машина сломалась, так что… меряйте температуру, принимайте жаропонижающее, никуда не выходите. Самоизоляция сейчас – прежде всего. Сколько лет Вашему мужу?

    – Семьдесят два.

    – Хронические заболевания имеются?

    – Да, у него астма и гастрит.

    – Что ж Вы хотите?

    – Как это что я хочу? Пенсионеров, значит, лечить уже не надо? Такая инструкция у Вас тоже есть?

    – Повторяю ещё раз: меряйте температуру, принимайте жаропонижающее, никуда не выходите. Самоизоляция и гигиена – 99% Вашего здоровья.

    – Так, а если…

    Продолжение фразы перекрыл короткий гудок. 

    – Саш, ну как ты?

    – Паршиво, Лен.

    – Что ж нам делать?.. Так, сейчас померяем тебе температуру. Если что – вызову такси, и поедем сами. Куда ж это годится?

    Спустя пять минут.

    – 39,8. Нет, всё, я вызываю такси.

    Через полчаса в приёмном отделении местной больницы.

    – Так, Вы кто? Почему без масок?

    – Какая маска? Ему и так дышать нечем. У него температура 39,8, он уже еле на ногах стоит, полночи бредил, не спал.

    – Зачем же довели до такого?

    – Это мне впору у Вас спрашивать. Так, хватит этих разговоров, делайте что-то.

    – Что же я могу сделать? Я, всего лишь, дежурный врач. Сами знаете, сейчас карантин, врачей нет.

    – А Вы на что?

    – Я лишь на экстренный случай.

    – Это и есть экстренный. Посмотрите на моего мужа, у него астма. Присядь, Саш… Ему уже даже разговаривать тяжело. Не видите, что человек задыхается? Ну, не стойте, не стойте.

    – Женщина, да послушайте, у нас инструкция: принимать только больных каронавирусом…

    – Но тестов и защитных халатов у Вас нет.

    – Вот видите, Вы уже в курсе.

    – Так как же Вы будете…

    – Я Вам сказал ясно. Ничего страшного у Вашего мужа нет, езжайте домой, принимайте таблетки и не разносите инфекцию. Всё, всего хорошего.

    – Да Вы посмотрите на него. Он же может и не доехать. Я отсюда никуда не уйду.

    – Можете не уходить, только Вам тут никто не поможет.


    – Алло, мам, ну что там у Вас?

    – Ой, Кристин, держат нас за каких-то скотов, будто мы не люди.

    – Что сказали?

    – Что ничем не могут помочь.

    – Что – прям так и сказали? Они там вообще уже? Так, счас я приеду. Хотя нет, пока доеду… Как папа?

    – …

    – Мама, как папа?   

    – Плохо, Кристина, очень плохо, и предчувствие у меня какое-то…

    – Так, только давай без паники.

    – Да какая паника, дочь, видела бы ты его, очень он мне не нравится. Не знаю, что делать.

    – Значит, сейчас я найду в Интернете телефон горячей линии Министерства здравоохранения, расскажу ситуацию, думаю, эти местные уроды просто не хотят брать на себя ответственность, да, собственно, им вообще на нас плевать. В общем, жди, я перезвоню.

    Прошло десять минут.

    – Мам, они сказали, что уже связались с больницей, нагнали там на них страха, и к тебе должен сейчас кто-то выйти. Всё, смотри, я выезжаю, если никто не подойдёт, поищи там сама этого врача…

    – А-а, Кристин, кто-то вон идёт уже. Давай, спасибо тебе. Отключаюсь.

    – Доброй ночи. Извините, что заставили Вас так должно ждать.

    – Что – появилось уже всё, мы перестали быть разносчиками инфекции?

    – Реанимационная бригада готова осмотреть Вашего мужа, лучшее оборудование и лучшие лекарства нашей больницы к Вашим услугам. Сейчас мы отвезём его в реанимацию… Да, а вид у него, действительно. Давно он так лежит?

    – Да с полчаса уже. У него астма, а тут ещё температура эта уже третий день держится.

    – Не беспокойтесь. Всё, что от нас зависит, мы сделаем. Будьте здесь, я к вам выйду.


    – Ну что, мам, как там?

    – Ой, Кристин, спасибо, что приехала, я уже вся извелась.

    – Никто не выходил?

    – Нет, уже не знаю, что думать.

    – Думай о хорошем, хотя сложно в такой ситуации, конечно. Сколько уже времени прошло?

    – Час и… двенадцать минут.

    – Да-а, долго. Может, кофе тебе где-то взять? Хотя где его счас возьмешь, тем более что и запретили.

    – Да какой кофе, Кристина! Тут уже за этот час столько передумала.

    – Да, мам, в весёлое время живём. Вон в Швеции никакого карантина нет, школы, кафе – всё работает, при том, что две тысячи заболевших, а тут чрезвычайная ситуация, нет, ну, может, и правильно, только смысл? – если всем на тебя плевать. Масок нет, тестов нет, халатов нет, но все должны… бред какой-то. Забудешь эту маску нацепить, зайдешь в магазин, как змеи, на тебя шипят. Какие-то реально замороченные ходят все, будто Апокалипсис наступил. Хотя, может, и наступил. Ой, ладно, мам, извини, что-то я понеслась. Что ты молчишь?

    – А что говорить? Так за эти дни устала, что сил нет.

    – О, доктор идёт.

    – Что с мужем? Как он? 

    – Ну, говорите, что???

    Врачу пришлось не одну минуту помозговать над прямо-таки дрянной ситуацией, и думал он совершенно не о дичайшей смерти исстрадавшегося  пожилого астматика. Его заботило другое: как оправдаться, отписаться и спустить всё на несчастный случай. В этом потоке мыслей он попытался с выработанной годами привычной манере напустить на своё лицо скорбный вид, окрасить глаза жалостливыми складками, затем горестным голосом произнёс:

    – Мы сделали всё, что могли. Мне очень жаль. Извините…

    27.03.20