Черная метка

Черная метка

Вдоль дороги тянулись длинные бараки, гул от машин, большей частью грузовиков, не замечая эти низкие строения, ударялся в высокий забор склада с металлоломом. Защитой от дорожной пыли стояли высокие пирамидальные тополя, с прижатыми к стволу ветками. Между барками во дворе стояли криво сбитые столы и длинными лавками из не струганных досок, но так вытертые, что стали почти полированными. На тополях сидели галки, подчищающие каждую крошку, которая могла появиться на протоптанных дорожках, которые вели к трамвайному близкому пути.
Хозяйки еще не вышли для разговоров и перекрикивания, оттого дети могли разложить игрушки на столах для игры. На лавке с книжкой сидела Тоня, она не играла, а читала книгу о маленьких дикарях. Эта веселая книга казалась девочке полной тайн, и ей стало казаться, что за старыми бараками, за железной дорогой, на огромном поле, заросшем колючками и лопухами, живут тоже индейцы. И они раздают черные метки, по которым определяют, кого нужно отвести в дремучий лес, а там с ним расправиться.
- Иди, играть, - позвала Наташка, у которой не было кукол, но были белые, блестящие птицы на длинных белых трубках.
Такие игрушки можно было найти у завода, где делали резиновых цветных птиц, не твердых, а ярких мягких и цветных. Когда вывозили мусор с завода, то чуть разбитые белые формы выбрасывали, вот и находил дети такие игрушки. И с ними можно было долго играть, если не ронять их на камни или разбивать случайно.
- Книжку читаю, - ответила Тоня.
Маленькая, кудрявая Тоня читала все книги, которые для нее приносила мама. Часто в книжках были мятые листы, но в этой книге все было новеньким, и желтая обложка чистой, и убор индейца сиял блеском черным и немного пугал девочку.
- Будешь много читать, как мать, бедной навсегда останешься, - предупредила уверенным голосом Наташка.
Она была старше Тони на целых два года, и уже ходила в четвертых класс, а Тоня во второй. Наташка еще была и крупнее Тони. Русые волосы Наташки всегда были аккуратно сплетены в две длинные косы. Когда мать уходила на работу, то Наташка отвечала за дом, за порядок в нем, и за себя, конечно. Тоня тоже видела маму только вечером, целый день нужно было быть во дворе и играть сколько угодно.
- Откуда ты знаешь, что мы всегда будем бедными? – удивилась Тоня.
- Мать сказала.
- Откуда она знает? – продолжала расспрашивать Тоня.
- Так мы купили два стула, а вы ничего не купили, - передавала Наташа слова своей матери.
- Потом купим, - как-то неуверенно ответила Тоня.
- Не купите. Твоя мать деньги на книжки тратит, - подвела итог разговору Наташка.
Тоня посмотрела на обложку книги о дикарях. На голову неведомого индейца, который словно впился взглядом в черные глазки девочки. Он словно хотел что-то сказать девочке, а потом уйти через колючки в неведомый лес со страшными зверями. Взгляд индейца был все строже, глаза щурились все сильнее. Теперь он смотрел на ручки девочки. И она поняла.
- Сейчас разожму кулачок, - подумала Тоня.
Она разжала пальчики и увидела на ладони темное круглое пятнышко. Оно было небольшим, но и не маленьким. И не совсем темного цвета, даже по краю чуть сероватым, а вот в центре совсем темным. И эта темнота словно проходила через ладонь и доходила до земли.
- Мне дали черную метку, - решила девочка.
В это мгновение она перестала пугаться и темноты за бараками, и шума от поездов, которые темными деревянными вагонами перекрывали дорогу к тому месту, где, как ей казалось, обитали индейцы. Она получила от них знак, угрожающий знак, а значит, что они должны с ней воевать, поймать ее и поставить к дереву, направить на нее острые, отравленные стрелы с перьями на концах.
- Стану сильной,- решила девочка. – Не испугают меня. Я уже большая.
- Что ты бормочешь? – посмотрела на Тоню Наташка. – Уже и играть отказываешься, все из-за твоей книжки.
- Буду, буду играть, - весело ответила Тоня.
Девочка понимала, что теперь ей не спрятаться, не исчезнуть, она всегда будет перед глазами тех, кто положил в руку черную метку. Индейцы в коронах из ярких перьев будут ей видимы, но скрыты от других. Они, возможно, и сейчас смотрят за ней, за ее играми, за ее подружками. Но теперь их не нужно будет искать, они сами будут приходить.
- Посмотри, Наташка, что-то у меня рука испачкалась.
Тоня открыла ладонь и приблизила к глазам Наташки. Та внимательно осмотрела каждый пальчик, провела пальчиком по ладони. Потом посмотрела в глаза Тони, серьезно и строго.
- Видишь, что с тобой сделала книжка.
- Что ты увидела? – вернулась Тоня к важному для нее событию.
- Ничего не увидела. Иди за куклами. Мы Играем.
Встрепенулись Маша и Валя. Они смотрели на Наташку и ждали, когда она скажет для них что-то важное. Маша и Валя слушались Наташку не из-за страха перед старшей девочкой, а из уважения к ней, той, которая все знает и может их защитить от любого мальчишки во дворе.
- У нас будет кукольный театр, - сказала маленькая, кругленькая Маша. На ее голове торчали короткие, жесткие волосинки. Машу стригли коротко, но на голову одевали жесткий, темный ободок. Мать Маши на работу уезжала рано, она работала на стройке, красила стены новых квартир в новых домах.
- Ждем, ждем тебя, - добавила Валя. Длинная и худая девочка. Мать Вали скоро должна выйти из дома и сесть за этот стол и на эту деревянную лавку, разложить клубки ниток и начать вязать цветные, теплые носки.
Тоня вошла в барак, в коридоре на табуретках стояли керогазы. На маленьких круглых, синих ниточках синего пламени варилось что-то в серых алюминиевых кастрюлях. Дверь в комнату Тони не закрывалась на ключ. Девочка потянула за железную, кривую ручку. В комнате вдоль стен стояли две кровати. На столе у окна стоял домик, сделанный из картонного ящика. Тоня обхватила домик двумя руками, теперь ей не было ничего видно, домик возвещался над ее головой. В длинном коридоре Тоня могла идти и с закрытыми глазами. Но все же шла тихонько, чтобы из домика ничего не упало.
- Какой красивый домик, - крикнули Маша и Валя.
- С мамой делали, – ответила гордо Тоня.
Девочки стали заглядывать в вырезанные окошки, открывать картонную дверку. В домике лежали стопочкой картинки. Словно живые на карточках небольших, но твердых, были нарисованы домашние животные.
- Это курица, - крикнула Маша.
- У меня козлик, - показала рисунок Валя.
- Не спешите девочки, - сказала строго Наташка. – Сначала все посмотрим, а потом каждый получит по несколько картинок.
- И мне тоже дадите? – неожиданно для себя спросила Тоня.
Она сказала это по привычке, вспомнив, что всегда просила Наташку принять ее в игру. Но сейчас этого можно было и не говорить. Ведь у нее есть метка от индейцев, а, значит, она должна быть смелой. И тренировать храбрость. И все делать по-своему.
- Беру корову и лошадь,   - не дождавшись ответа, уверенно сказала Тоня.
Услышав что-то особенное в голосе Тони, ничего не ответила сразу Наташка.
Картинки были разложены на столе. Самыми красивыми были птицы – ворона и сорока. Этих птиц и сейчас можно было видеть на высоких тополях, что поднимались над низкими бараками до самого неба.
- Хорошо, у Тони корова и лошадь, у Машки овца и хрюшка, у меня теленок и жеребенок, у Вали курица и утка.
Наташка долго распределяла картинки. Потом все играли, водили вокруг домика животных. Резали зеленые бумажки, сыпали как траву. Кормили корову и лошадь, жеребенка и теленка. Песок сыпали как зернышки для утки и курицы.
- Разлетайся, малышня, - крикнула тетка Зинаида над головами девочек.
- Мы не доиграли, - крикнула Тоня.
- Выметайтесь с моего места, - не унималась Зинаида.
На столе уже лежало старое платье, катушки ниток, ножницы и кусочки разных тканей. Тетка Зинаида приступала к ремонту старого платья. Руки у нее были особенные, из несусветной рухляди готовила она что-то особенное, то, что можно было и на праздник надеть.
- Уходим, - сказала примирительно Наташка.
- Соберем домик и уйдем, - еще громче крикнула Тоня.
- Смотри и эта мелкота заговорила, - удивилась тетка Зинаида.
Взмахнув рукой, она сбросила со стола цветные картинки. Корова и утки полетели на черную твердую землю. Но домик успела подхватить Тоня. Смотрела она на тетку со злостью, о которой раньше и не думала. Злости у нее никогда не было. Вот ожидание в ее глазах было всегда, ей хотелось быть такой же, как и другие девочки, резкой и смелой. А вот сейчас, Тоня чувствовала в себе уверенность.
- Нужно посмотреть на  ладошку, - подумала она.
Игрушечный, картонный дом в руках не позволял увидеть ладошку. Но тоня чувствовала, что черная метка никуда не исчезла. Тоня прошла по длинному коридору, и занесла игрушечный дом в комнату, и поставило на то место на столе, где он и стоял. Рядом продолжала лежать книжка про индейцев. В окно Тоня видела, что девочки уже убежали от того места, где играли. Теперь за столом сидела тетка Зинаида и ее подруги. Они заняли две длинные лавки. Так они могут просидеть до вечера.
- А это кто? – воскликнула Тоня.
За столом, за низкими бараками, у высоких тополей стоял мальчик в таком же уборе, какой был у индейца на обложке книжки. Он смотрел внимательно на маленькое окно в комнате Тони. Когда он увидел, что их взгляды встретились, он поманил пальчиком девочку к себе.
- Значит, индейцы здесь живут, - уверенно воскликнула Тоня. – Что хочет этот маленький индеец?
Девочка вышла из комнаты. Она шла на встречу с неизвестным ей мальчиком-индейцем. Во дворе, не глядя на теток, и не видя поблизости подруг, она пошла к высоким тополям. Ее там ждал мальчик в уборе из ярких перьев на головном уборе.