Блок. Невидимка. Прочтение

Невидимка





                Веселье в ночном кабаке.
                Над городом синяя дымка.
                Под красной зарей вдалеке
                Гуляет в полях Невидимка.

                Танцует над топью болот,
                Кольцом окружающих домы,
                Протяжно зовет и поет
                На голос, на голос знакомый.

                Вам сладко вздыхать о любви,
                Слепые, продажные твари?
                Кто небо запачкал в крови?
                Кто вывесил красный фонарик?

                И воет, как брошенный пес,
                Мяучит, как сладкая кошка,
                Пучки вечереющих роз
                Швыряет блудницам в окошко...

                И ломится в черный притон
                Ватага веселых и пьяных,
                И каждый во мглу увлечен
                Толпой проституток румяных...

                В тени гробовой фонари,
                Смолкает над городом грохот...
                На красной полоске зари
                Беззвучный качается хохот...

                Вечерняя надпись пьяна
                Над дверью, отво'ренной в лавку...
                Вмешалась в безумную давку
                С расплеснутой чашей вина
                На Звере Багряном – Жена.
                16 апреля 1905   





     – «…над топью болот, // Кольцом окружающих домы…» – это не только реальные болота, окружающие реальный Питер, но и те, по которым он бродил а мареве Ночной фиалки, и те, что мнились ему в миазмах пузырей земли.
     – «Протяжно зовет и поет //  На голос, на голос знакомый.» –  так дети поют на голос любимой певицы.
     – «Вам сладко вздыхать о любви,// Слепые, продажные твари?» – твари тоже все те же, из предыдущих стихов «Города» – «…Серые прохожие усердно проносили // Груз вечерних сплетен, усталых стертых лиц. Январь 1905», «… ваши девы слепы, // У юношей безогнен взор. 16 апреля 1905 ».  Те самые, которые,  как чумные крысы, как уэлсовские морлоки:

                «…Поднимались из тьмы погребов.
                Уходили их головы в плечи.
                Тихо выросли шумы шагов,
                Словеса незнакомых наречий.

                Скоро прибыли то'лпы других,
                Волочили кирки и лопаты.
                Расползлись по камням мостовых…

                …незримый поток шелестил,
                Проливаясь в наш город, как в море…
                10 сентября 1904»   

     Еще бы! В стихотворении  – все тот же Невидимка:  «…в полях однозвучно // Хохотал Невидимка – и разбрасывал пыль.  15 апреля 1905»   
     – «Кто небо запачкал в крови?» – это о закате, про которые в период стихов о Прекрасной даме он писал: «…закаты брезжат видениями, исторгающими слезы, огонь и песню…» (Ал. Блок. Дневники 18 года о весне 1901)
     – «Кто вывесил красный фонарик?» –

                «…Там, на скале, веселый царь
                Взмахнул зловонное кадило,
                И ризой городская гарь
                Фонарь манящий облачила!
                22 февраля 1904»   
 
                «…Люди спали. О, люди! Пока не пробудитесь вы, –
                Месяц будет вам – красный, зловещий фонарь,
                Страшный колокол будет вам петь!
                7 ноября 1906»

То есть и здесь ссылка, пояснение для читающих, что не о земном Санкт-Петербурге идёт речь, а о Городе – инфернальном отражении тогдашней нашей столицы, куда вывели Блока его «каменные дороги», который преподнесли ему  его двойники.
     Ну и красный фонарь – всем известная отметина борделя.

     – «…Мяучит, как сладкая кошка, // Пучки вечереющих роз // Швыряет блудницам в окошко...» – Для Блока той поры всякий секс – это безусловная грязь. Л.Д., чтоб добиться его, после свадьбы даже приворотное зелье ему подмешивала, даже за заговором на любовь к тогдашним гадалкам-экстрасенсам ходила. «Молодость все же бросала иногда друг к другу живших рядом. В один из таких вечеров, неожиданно для Саши и со "злым умыслом" моим произошло то, что должно было произойти – это уже осенью 1904 года.» (Блок-Менделеева Л. Д. Были и небылицы.)
     Может, 35-летняя К.М.С., которой достался 17-летний мальчик, позволила себе с ним всё то, чего стеснялась со степенным мужем? Например, поиграть в плохую девочку:  «Наказывай, меня! Наказывай!»
     Это я к тому, что «…Жена» – для Блока – термин не только библейский:
 
Из Примечаний к данному стихотворению в  «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах»  А.А. Блока:

   «
     – «Вмешалась в безумную давку //  С расплеснутой чашей вина //  На Звере Багряном – Жена.»  – Апокалипсический образ Великой Блудницы – развращенного Вавилона: "и я увидел жену сидящую на звере багряном. ( ... ) И жена ( ... ) держала золотую чашу в руке своей,  наполненную  мерзостями  и  нечистотою  блудодейства  ее"  (Откр.  XVII. 3-4).»

   »