Сестричка, дайте мне таблетку для смерти...

Пролог
Время летит быстрее нас. Надеюсь, не сказала ничего нового — только то, что известно каждому. Три года назад представила свою первую книгу о литовской диаспоре в Западной Англии с 1947 по 2012 год.
Моя новая книга отличается от первой. В первой книге написала нелегкий путь моих соотечественников на новом месте, в чужой стране начать жизнь с нуля. Им удалось это… В данной книге, которую назвала «Сестричка, дайте мне таблетку для смерти…», рассказываю о том, что лучше всего знаю и через что пришлось пройти самой. Я работаю медсестрой. Помогаю больным людям справляться с их нелегкой жизнью. Без нас, медсестер, многим жизнь была бы очень тяжелой.
В этой книге я рассказываю о поисках работы в Англии, о моей профессиональной деятельности, о буднях и праздниках. О том, как работа медсестры для многих из нас стала больше, чем работа. За десять лет моя работа стала для меня моей жизнью, а люди, с которыми я работаю и которым я помогаю, моей второй семьей.
Мечты сбываются, когда желание становится действием. Просите у жизни многого — и жизнь многое Вам даст.
Наполеон Хилл
Часть I. С чего все началось
1. С чего все началось
Всему есть начало. Хотя работа моя далека от литературного творчества, я всегда была неравнодушна к литературе. Прибыв в Англию, встретила активных людей литовской диаспоры. И тут у меня возник вопрос: а где начало? С чего началась литовская диаспора? Когда приехали первые литовские иммигранты? Как чувствовали себя соотечественники в чужом краю? Познакомилась и поговорила с несколькими первыми литовскими иммигрантами. Их рассказы были очень интересными, было всякое — и тяжело, и весело. И мне пришла мысль написать об этом. Я поинтересовалась в архивах Бирмингема и Вулверхэмптона о первых иммигрантах из Литвы, но там не нашла ничего о литовской общине. Архивы, Бирмингемская библиотека и Фонд по наследию (The Heritage Foundation) меня поддержали, и я написала первую книгу о литовской эмиграции. Так четыре года назад появилась книга «Литовское общество в Средней Англии (West Midlands) после Второй мировой войны (1947—2012)». Я очень благодарна тем людям, которые открыли мне свои сокровенные тайны, свои истории иммиграции.
И вот вы держите в руках мою вторую книгу. В своей книге я хочу рассказать, как важна и ценна работа медсестры. Я работаю медсестрой в Англии с 2007 года. И за эти годы я убедилась, как важен человеку профессиональный уход за ним.
Желаю вам приятного чтения.
2. Мечты сбываются и…
В детстве я очень любила мечтать. И всегда просила об исполнении желаний то родителей, то ангела-хранителя, то Бога.
Я родилась в Риге, в Латвии. А лето проводила в деревне у бабушки в Литве. И все время мечтала жить в Литве. И этот день настал! Мы переехали в Литву.
Я также мечтала стать медсестрой. Я поработала в больнице санитаркой, убедилась в своем выборе профессии. И я поступила в медицинское училище города Клайпеда, Литва.
Работала в больнице, по несколько смен, заменяла медсестер, которые заболели или по какой-то причине не вышли на работу. Бывало, папа приходил в больницу искать меня, где его дочь, почему не вернулась домой. Мне всегда нравилось ухаживать за больными людьми, помогать им.
После многих лет жизнь несколько изменилась, появились друзья за рубежом, начала ездить за границу. Сначала в Польшу, затем в Германию.
Когда приехала в Западную Германию впервые, а это был 1990 год, я была поражена различиями между нашими странами. Начала ездить в Германию каждый год, чтобы встретиться с друзьями. Встретилась со своими коллегами, которые работали в Германии в больницах, в домах престарелых. Мне было очень интересно, как там работают медсестры. Они, конечно, мне рассказывали, но я не имела представления, как там на самом деле, так как я этого не видела, и мне казалось, что я читаю книгу об уходе за больными.
И я начала мечтать о жизни за границей. Друзья подбросили мне идею, что, может быть, мне лучше приехать жить в Германию. И я по-прежнему мечтала…
Мой муж врач, я медсестра. Мы знали, что за границей нужны медработники. Германия мужу понравилась, но он отказался ехать туда, потому что не знал немецкого языка. Сказал, что поедет только в англоговорящую страну. И опять я мечтала о стране, в которой буду жить.
Для достижения своих целей я посещала разные курсы иностранного языка, я даже изучала норвежский и нашла уже было работу в Норвегии, но тут случился смешной случай. Я нашла работу в Заполярье, в доме престарелых. Написал мне начальник кадрового отдела. Вроде бы все в порядке, я обрадовалась, может, и поеду туда, хотя холод Заполярья меня не очень привлекал. Затем этот мужчина начал присылать мне свои фотографии и писать письма, не соответствующие принятию на работу. Мне было и смешно, и нерадостно. Я подшучивала над мужем:
— Не поедешь со мной, пеняй на себя. У меня место работы есть уже и мужчина на твое место.
Но мой муж прервал мою мечту, мы посмеялись над этим случаем, и опять я искала возможности устроиться на работу за границей. Но пришло время, и… мечта сбылась! Мы эмигрировали. Я работаю медсестрой, мой муж — врачом.
И вот, видимо, настал момент, и у меня появилось желание написать книгу о том, как мечты превращаются в реальность.
Вы сейчас держите в руках книгу, которую можете принять как документальный жанр, автобиографию или историю. Я привожу точные даты, реальные имена, названия, а также описываю реальные события. Между строк остается много места для более глубоких переживаний, чувств, размышлений. Кто знает, может, когда-нибудь, получив больше писательского опыта, я вернусь к книге опять. Я из тех, кто никогда не говорит «никогда»…
Написав первую книгу о литовской общине в Англии, я получила много отзывов, благодарностей, мне стали приходить письма с вопросом, когда будет другая книга. Я задумалась, о чем писать, а писать нужно о том, что знаешь лучше всего. Также при общении с коллегами из России, Европы мне пришла мысль написать о моей работе в Англии, о различиях не только в работе, но и в быту, в общении. Коллеги спрашивают, как мы работаем, сравнивают работу с Англией. Очень интересно узнать, как устроена организация ухода за больным, права пациентов и медиков. Получились смешные межкультурные истории.
А также написать эту книгу посодействовало изучение программы по одному из самых известных учителей личного развития по всему миру, философу Бобу Проктору, известному по бестселлеру «Вы рождены богатыми». Я благодарна моей наставнице Галине Хартшорн, которая преподает мне уроки саморазвития. Как сказал автор, что в нашем сознании, то может быть в наших руках. Просто никогда их не опускайте. Давайте посмотрим правде в глаза: все еще думая о трудностях, опасаясь, что они не будут преодолены, мы привлекаем к себе еще больше проблем, теряем уверенность. Что делать, чтобы в жизни было меньше проблем?
Боб Проктор советует принять и преодолеть все трудности, с которыми сталкиваешься на своем пути, не потеряться в них и никого не винить, если что-то происходит не по плану. Согласно Проктору, основной предпосылкой в жизни является желание, вера в то, что ты делаешь, и, главное, настойчивость. Я заметила, что эта философия очень близка мне. Мне нравится, когда люди чувствуют себя счастливыми. Я счастлива, что это дает мне веру в себя. Конечно, у меня есть много хороших советчиков, которые также верят в меня.
И это ведет вперед. Это — работа, которой я отдаю всю себя. Искреннее спасибо моим подругам и коллегам, которые вдохновили меня писать не только о себе, но и о других медсестрах в Соединенном Королевстве, которые прибыли на работу из других стран. Эта книга представляет собой воспоминания о поисках работы, профессиональной деятельности, повседневной жизни и праздниках. О том, сколько вкладывает своих сил медсестра в заботу о пациентах. Для многих из нас работа стала больше, чем работа. Она стала нашей жизнью.
Приятно делать любимую работу, получать положительные эмоции от своего труда и еще за это получать деньги!














Часть II. Самоопределение


1. Выбор
В 2000 году я потеряла работу. Я работала главной медсестрой санатория. Санаторий закрыли, и я стала безработной. Зарегистрировалась на бирже труда. Там надо было пройти психологический тест, на какую работу я могла бы претендовать. Женщина, которая проверила тест, сказала, что у меня отличные данные, чтобы ухаживать за больными людьми. В то время агентства из Германии искали сотрудников, а именно медиков, чтобы ухаживать за престарелыми людьми на дому.
Я заполнила анкету, и женщина начала ее проверять, но остановилась на дате рождения. Извинилась и сказала, что я не подхожу по дате рождения — им нужны помоложе. Мне тогда было 40 лет. До сих пор не могу понять, зачем нужны были молодые работники по уходу за больными. Я уже 12 лет работаю в этой системе и прекрасно справляюсь со своими обязанностями.
Я решила зарегистрировать свое предприятие и открыла оздоровительный центр. Проработав пять лет, я столкнулась с массой разных прав. Право предпринимателя, право о трудоустройстве и много других прав. Мне не хватало юридических знаний. И я решила подучиться на юридическом факультете.
В 2005 году я начала изучать право в Рижском юридическом институте (Клайпедский филиал) на вечернем факультете. Лекции были четыре дня в неделю. Большинство наших студентов — работающие. После лекций с коллегами из института мы часто встречались в популярном кафе «Чили пицца». Беседовали обо всем — о работе, жизни, о нашем будущем. Одна из этих встреч запомнилась мне больше всего, и она изменила мою жизнь. Мы беседовали со старостой последнего курса о неоднозначном положении студентов и будущем института. В то время ходили слухи, что Литва изыскивает возможность не признавать наши дипломы. Учился-учился, и вдруг узнаешь, что твой диплом недействителен! А должность юриста без диплома не получить нигде. Но я — оптимист. Сказала себе: будь что будет, но я не пропаду, я имею диплом медсестры. Как сегодня помню разговор со старостой четвертого курса Улой. Она удивилась, узнав, что я дипломированная медсестра:
— Ты медсестра! Что ты делаешь здесь, имея такую отличную профессию? Поезжай в Англию, там нужны медицинские сестры, и к тому же это очень хорошо оплачиваемая профессия.
Ее слова и то, каким тоном это было сказано, меня потрясли.
Я никогда не думала об Англии раньше. Дома наш разговор я передала мужу. А он и не удивился. Рассказал, что наш друг семьи, тоже врач, ищет работу в Великобритании, посещает в Вильнюсе курсы английского языка для врачей. Какое совпадение! У меня есть идея работать за границей, а теперь все больше информации приходит о том, как это сделать. Как будто на подносе кто-то подает готовые инструменты.
Своим стремлением к осуществлению своей заветной мечты заразила и мужа. С помощью своего друга мы связались с организацией по трудоустройству за границей, и она предоставила нам возможность посещать курсы английского языка и медицинской терминологии для врачей. Мы договорились в выходные посетить курсы. Курс был расширенный, с более обширным знанием языка, чем у меня было на тот момент.
Я изучала английский язык в школе, институте, можно сказать, я уже была продвинутой, хотя, конечно, сегодня мой английский гораздо сильнее, но начало было нелегкое, пришлось изучить много медицинских терминов на английском языке, чтобы вести беседу с пациентами. Курс был интересным, мы были тепло приняты, отлично размещены, более близко познакомились с коллегами, с некоторыми из них общаемся до сих пор.
Вечером состоялась гриль-вечеринка, говорили только по-английски, а затем — караоке, тоже на английском языке. Это было действительно интересно и полезно — говорить на языке страны, о которой мечтаешь, в неформальной обстановке! Агентство, которое предоставило нам такую прекрасную подготовку, устраивало на работу исключительно врачей. Мой муж, конечно же, пожелал устроиться на работу в Британии и сдал все нужные документы. Незадолго получил английскую регистрацию врача, ждал интервью и контракта с работодателем.
Я же была медсестрой, и мне пришлось искать организации по трудоустройству именно медсестер. Я выбирала объявления с большой осторожностью, потому что приходилось читать в прессе, что многие уехавшие в Англию сталкиваются с мошенничеством. Люди рассказывали, что такие агентства дают рекламу, что якобы находят работу в Англии, берут деньги за трудоустройство, привозят людей в страну и там оставляют их на произвол судьбы. Мне приходилось встречаться с такими людьми, но уже позже, когда я уже жила в Англии. И помочь им было делом моей чести — человека и профессионала.
Я нашла в газете объявление фирмы по трудоустройству медсестер в Англии, которая была в Вильнюсе. Они утверждали, что предоставляют работу в доме престарелых в стране, и это все бесплатно!
Я записалась на прием и поехала на интервью в Вильнюс. Интервью с потенциальным работодателем в Англии состоялось по телефону, но мне тогда еще не приходилось говорить на английском языке по телефону. Я в панике! Все мои знания английского улетучились, как дым. Интервью, конечно, не получилось успешным. Но я была настойчивой и нашла другую фирму, которая устраивала на работу за деньги. Я, конечно, предполагала всякие возможные инциденты, но… на интервью поехала. А, будь что будет! Там у меня никто не спрашивал о знании английского, поверили на слово. Они, видимо, разместили мой номер телефона в интернете, и посыпались мне звонки из Англии. Я говорила как умела, и чем больше общалась, тем лучше у меня получалось, с каждым очередным звонком я становилась все увереннее. Сегодня, оглядываясь назад, эти разговоры вспоминаю с улыбкой: ну и упрямая я была. Вскоре я снова получила звонок от агентства. Они сказали, что нашли мне работу, поэтому нужно немедленно выезжать в Англию. Я узнала, что место моей работы — в пригороде Лондона. Немного успокоилась: я буду недалеко от Лондона. Я не знала Британию и никогда там не была, однако слышала, что в Лондоне много людей из наших стран, и подумала, что если что, то обязательно помогут. Там имела и имею много знакомых.
Быстро собрала сумки. Мой муж все еще ждал контракта. Но мы решили, что не будем ждать, пока муж получит приглашение в Англию. «Я стану первопроходцем», — успокаивала я себя и мужа.





Часть III. Туманный Альбион


1. Знакомство с туманным Альбионом
Для тех, кто не знает или забыл, я хотела бы напомнить, что такое Альбион. Такая страна не существует ни на какой карте мира. Альбион — это древнее название островов, которые составляют теперешнюю Англию, Шотландию и Уэльс (происходит из древнего кельтского языка).
В Британии много старых замков, таинственных туманных долин, овеянных сверхъестественными явлениями, так что к названию «Альбион» прижилось и «туманный». Альбион был впервые упомянут в древнегреческих источниках VI — V века до нашей эры. Это название происходит от латинского слова «альбуса» — «белый». Латинское название острова — Великобритания — появилось позже.
 

Слово «Альбион» по сей день используется в качестве поэтического названия Англии. В частности, это название было широко распространено в XIX веке. Я признаю, мне нравится, название звучит таинственно и завораживающе до сих пор.
Мой путь к первому месту работы был довольно долог и весьма запутан. Представитель агентства, которому я заплатила деньги за услуги трудоустройства, сказала мне, что я должна лететь в Лондон, и там я получу сообщение по телефону, куда идти дальше. Я твердо верила, что моя работа будет в Лондоне или его пригороде, как уже обсуждалось, но вышло по-другому.
В «свой» Альбион я приехала в 2005 году 23 августа вечером. Прилетела в аэропорт Станстед (Stansted). Людей толпы. Впервые я услышала живой английский язык, и мне в голову пришла мысль: «Это Англия? На каком языке они говорят?» Это было только первое впечатление, язык отличается различными диалектами, акцентами в море говорящих людей… Я получила весточку из агентства, что я должна ехать в Лидс, пошла в информацию, спросила, там меня прекрасно поняли.
Все было ново для меня, я очень волновалась, но я поняла, что я должна сосредоточиться и думать о том, что делать, куда идти, что мне нужно.
Мне сообщили, что в Лидсе (Leeds) есть агентство, которое примет у меня документы и направит меня на рабочее место.
Я тогда не очень понимала специфику работы агентства по трудоустройству, так как у нас таких не было. Я знала, что агентство должно устроить на работу, это так и есть, но есть еще разные нюансы. В некоторых агентствах люди работают годами, то есть контракт имеют с агентством, а на работу идут туда, куда агентство посылает.
Я теперь тоже работаю в таком агентстве, это моя вторая работа.
Я купила билет на автобус до Лидса и поехала. Я путешествовала всю ночь. В Лидсе села на такси, и меня отвезли в агентство. Здесь было несколько людей, которые прибыли отовсюду, их цель, как и моя, была устроиться на работу.
В агентстве я узнала, что я буду работать ассистентом медсестры (помощником по уходу) за минимальную зарплату (минимальная заработная плата в Англии в то время была 4,85 фунта), моя работа будет в Саутпорте (Southport). Я очень удивилась, что буду работать не медсестрой и в городе далеко от Лондона. Позвонила в агентство, и девушка из агентства сказала, чтобы я вернулась в Лондон, и там я встречусь с агентом из их фирмы, и он все мне объяснит.
В агентстве заполнение дюжины документов и интервью отняло у меня весь день, так что я должна была остаться на ночь в отеле. Я отправилась в Лондон утром. Я села на поезд, и мне позвонили на телефон. Говорил мужчина, по-английски, был грубоват, он был недоволен тем, что я еду в Лондон, а не в Саутпорт, и в Лондоне пообещал встретиться на вокзале. Когда я прибыла в Лондон, мне снова позвонил тот же мужчина и сказал, куда ехать дальше, я пересела на другой поезд и поехала в пригород Лондона.
Ко мне подошел чернокожий человек, представился и сказал, что я должна ехать обратно. Я, конечно, возмущалась, почему обратно и почему я буду работать ассистентом, а не медсестрой. Он поспрашивал, что я умею делать, я рассказала работу медсестры, которую я делала несколько лет в Литве. Он только улыбнулся и сказал, что я буду работать ассистентом. Теперь я понимаю его улыбку: поставь меня медсестрой в то время — я бы убежала с работы в тот же день. Но тогда я ничего не понимала, что происходит, но я знала, что я должна доверять ему. Стало ясно, что человек работает с агентством в Вильнюсе.
В Вильнюсе девушка-агент находит специалистов в Литве и отправляет их в Англию, и здесь местные агентства устраивают на работу. Человек спросил, есть ли у меня деньги, чтобы поехать в Саутпорт. У меня были деньги. Он купил билет на поезд за мои деньги на следующий день и позволил провести ночь в пустом доме. Я вышла посмотреть на пригород великого Лондона и ужаснулась!
В этом районе проживают в основном приезжие из Азии. Я почувствовала себя в какой-то азиатской стране, но не в Англии. Но ничего плохого не произошло. Что я спрашивала, мне красиво отвечали, спрашивали, откуда я, рассказали, как пользоваться телефонной карточкой, помогли установить ее в телефон.
Мои мысли летали одна за другой. Меня уже не удивляло, что добраться до места работы так запутано.
Сейчас я была полна впечатлений. Я была под боком Лондона, мне, конечно, очень хотелось взглянуть на настоящий мегаполис Лондон, но, увы, у меня не было времени. Я думала только о своей собственной безопасности, а также о завтрашней поездке в город, который предоставит мне работу. Я была рада, что, хотя и трудно, как оказалось, но меня не обманули, не оставили на улице.
Я не жалею ни одного шага. Я оптимист, я верю в себя, в судьбу и в тот факт, что мы сами строим судьбу. А ведь самое главное — иметь мечту и идти к ее осуществлению.
2. Как котенка в воду…
Прибыла поездом в Саутпорт, это курортный город около Ливерпуля (Liverpool). Поймав такси, приехала по адресу, который дали мне в агентстве. Это был большой дом, хозяйка которого меня радушно встретила и показала мою комнату. В этом доме жило много людей, все они где-то работали и снимали жилье в этом доме. Люди были разных национальностей — из Исландии, литовцы, из Мозамбика, из Финляндии. Я была очень рада, когда узнала, что есть одна девушка из Литвы. Хозяйка меня поселила в одной комнате с девушкой из Исландии. Она была очень разговорчива, а я счастлива, что у меня появилась возможность улучшить свой английский. На следующий день моя соотечественница показала мне дорогу к месту работы, и я пошла знакомиться с будущими пациентами и персоналом. Я познакомилась с менеджером дома, которая без всяких эмоций и вопросов представила меня коллеге из Литвы, работающей там, и сказала, чтобы она рассказала мне о моих обязанностях.
Там работали трое литовцев — две женщины и парень. Мы достаточно быстро стали друзьями и остаемся ими до сих пор. Это был небольшой частный дом престарелых. Там находились люди преклонного возраста, за которыми нужен был профессиональный уход, то есть жизнь дисциплинированно. Все вовремя: вовремя вставать, вовремя принимать пищу, вовремя принимать лекарство, вовремя идти спать. Работая и ухаживая за такими людьми, я увидела, как важен человеку режим и дисциплина, он действительно продлевает жизнь и улучшает ее качество. Некоторые люди жили там до конца своих дней, а некоторые приезжали на восстановление, то есть на реабилитацию после какой-нибудь травмы, перелома бедра или конечностей. Дома по уходу за больными — это подмога родственникам людей, у которых случилась травма. После всех нужных процедур в больнице не выписывают сразу домой, а посылают на восстановление на шесть недель в дома по уходу за больными. Сюда присылают людей преклонного возраста, поэтому и называется «дом престарелых». Но не надо бояться названия, у нас люди живут как в отеле. У каждого отдельная комната с туалетом, в некоторых домах есть и душ или ванная.
С такими больными, после травм, работают физиотерапевты. Эта профессия здесь отличается от наших физиотерапевтов. Физиотерапевты, а у нас кинезитерапевты, помогают людям встать на ноги и начать ходить после травм. Я восхищаюсь людьми этой профессии, как они профессионально работают. Приезжает человек после травмы, лежит в кровати и сесть боится, не то что ходить. А после работы с физиотерапевтами они ходят сами без подмоги.
Моя коллега по имени Йоланта была медсестрой, но работала ассистентом. Она-то и объяснила мне, что перед тем как начать работать медсестрой, нужно получить номер профессиональной квалификации (PIN) или лицензию, нужно зарегистрироваться в NMC (сестринском и акушерском совете) или министерстве для медсестер и акушерок, а пока мы не имеем этой регистрации, мы можем работать только помощниками медсестры, но не медсестрой, как я этого ожидала.
В Литве такую регистрацию ведет министерство здравоохранения и выдает лицензию для работы медсестрой или акушеркой.
Йоланта объяснила, что надо послать документы из министерства Литвы в NMC, заплатить взнос, и тогда я получу номер и квалификацию своей профессии, по которой смогу работать медсестрой.
Менеджер предупредила, что вызовет меня на работу, как только организация внутренних дел проверит меня на предмет судимости. И это заняло больше недели! Хотя об этом меня никто не предупредил. Деньги катастрофически заканчивались…
Я уже испугалась, как я проживу без зарплаты. За комнату надо платить, на еду еще хватало, а зарплата только один раз в месяц. Приятная новость была лишь в том, что тогда в Англии вы могли прожить на 15 фунтов в неделю, не считая ренты, конечно. Я была особенно удивлена низкими ценами на продукты питания. В супермаркете АСДА, где я отоваривалась, можно было купить действительно дешевую еду.
Так как у меня появилось большое количество свободного времени, я решила ознакомиться с английской жизнью. В первую очередь я нашла колледж, где обучали приезжих английскому языку, да еще и бесплатно!
Многие вещи меня удивляли. На улицах видела много людей, одетых в униформу различных профессий: продавцов, медсестер и других «отраслевиков». После рабочего дня здесь никто не меняет рабочую одежду на свою. Я возмутилась, что медицинский персонал в том же наряде ходит на работу, в магазин и по улицам. А как же инфекция? Тем не менее через некоторое время я тоже стала частью толпы, но в магазин в рабочей одежде не заходила никогда.
Во-первых, для меня это кажется неэстетичным, а во-вторых, противоречит требованиям и нормам санитарии. Но в Англии не все так думают. Врачи в больницах или поликлиниках ходят без белых халатов. Как пришли из дома, так в том же и проводят день на работе. Иногда не можешь отличить, кто врач, а кто посетитель.
В Англии живет много иностранцев, и их права в различных областях уважают. Например, мне было очень странно видеть доктора — женщину из Азии — с повязанным на голове платком и длинной, в пол, юбкой. О том, что она врач, я догадалась по стетоскопу, висевшему у нее на шее. Или врач индийского происхождения — человек с чалмой на голове…
Работая в специальных отделениях, таких как операционная, они, конечно, меняют одежду. Операционные, по-моему, одинаковые на всем белом свете. В Англии, как и везде в мире, придерживаются тех же требований — операционная должна быть стерильной.
Но вот методики врачей разные. Даже нож хирурги держат иначе, чем хирурги из других стран. Везде своя школа.
Поработав какое-то время в домах престарелых, больницах, я узнала и была удивлена тем, что в Англии есть много инфекционных заболеваний, таких как золотистый стафилококк, чесотка. И довольно часто бывают. Люди ими заражаются в больницах и других местах массового пользования. Здесь это не составляет удивления, так как огромное количество приезжих, людей из разных стран, беженцев, которые мечтают только о жилье и еде, не говорю уже о какой-то гигиене или прививках.
3. Чужой боли не бывает
Сотрудничая с кадровым агентством, пришлось поработать в более чем ста домах престарелых, домах по уходу за больными, домах инвалидов.
Сотрудникам агентств приходится подменять работников домов или больниц, когда те уходят в отпуск или заболевают, то есть появляется необходимость подмены постоянных сотрудников предприятий.
То есть когда вдруг возникает нехватка рук по какой-либо объективной причине, руководители предприятий звонят в агентства и заказывают персонал на временную подмену отсутствующего сотрудника.
Часовая оплата в агентствах больше, чем на постоянной работе. Но отличие здесь в том, что ты не имеешь постоянную работу и никогда не знаешь, будет ли у тебя работа на этой неделе или на следующей.
 

Бывает, вызывают срочно, то есть кто-то не вышел на работу, и приглашают нас, если свободна, то бегу туда, где оказываюсь нужной. Бывает, что одну неделю работаешь без отдыха, а на следующей можешь промаяться в ожидании приглашения.
Это значит, что у тебя нет постоянного места работы. Мы получаем сообщения из агентства по мобильным телефонам, которые высылают всем сотрудницам-медсестрам, и та, которая свободна, заказывает себе работу.
Бывает и так: послала заявку, а тебя уже кто-то опередил. Я выбираю то место работы, которое мне больше нравится, то есть ту организацию, где работала раньше, где знаю весь персонал, пациентов, где приятная атмосфера. За девять лет я уже познакомилась со многими, в некоторых домах работала и по году и больше. Работа не из легких.
И не покривлю душой, если скажу, что в Англии нет легкой работы. Очень много ответственности, постоянно слышишь «Подстрахуй себя», никогда не знаешь, кто накатает на тебя жалобу. Много документации, много надо писать. Агентство посылает на работу не только на предприятия, но и на дом к пациенту.
В Англии очень хорошо развит уход за больными, как в больницах и специализированных домах, так и в домах пациентов. Не секрет, что руководители специализированных домов приглашают нас на работу, так как везде не хватает медсестер.
В больницах, в домах по уходу за больными, в хосписах руководят медсестры. Каждая организация наряду со штатными сотрудниками имеет подменных. Это так называемый «банк» (bank). Я не исключение, меня тоже «завербовали» в дом по уходу за больными работать «банком», то есть когда в этом появляется необходимость. Мне очень подходит такая работа, потому что всегда имею выбор, когда мне работать. Поскольку у меня есть постоянная работа, я могу себе позволить выбирать, когда мне работать. И меня это вполне устраивает, потому что я выбираю дни, когда могу идти на работу, так как я еще, повторюсь, сотрудник агентства. То есть, по сути, я работаю на двух работах. Имея такое разнообразие в выборе, я встретила большое количество людей, пациентов, которые много мне рассказывали о своей жизни, разных жизненных коллизиях, судьбоносные или трагические истории.
У многих дети разъехались по всему белому свету: кто в Канаде, кто в Австралии, кто в Америке, а кто-то и в Южной Африке. Разные истории слышала о жизни пациентов и их родных. Люди чаще рассказывают свои счастливые моменты жизни, советуют, как жить, что повидать, куда съездить. С ними в их рассказах я побывала и в Лас-Вегасе, и в Австралии, и даже в Африке. Некоторые работали в Африке волонтерами, строили школы, больницы.
Мы с мужем тоже очень много путешествуем, поэтому поговорить с пациентами есть о чем. Они ждут моего возвращения из моих путешествий, я показываю фотографии, они вспоминают, как было в те или иные времена, что изменилось. И надо вам сказать, что получаются весьма интересные общения. Рассказы бывают и грустными. Возраст многих пациентов около ста лет, дети живут далеко, тоже уже старые и не могут навещать часто своих близких. Чувствуют себя одинокими. Им очень хочется общаться с кем-нибудь, вот и становимся мы ближайшими друзьями наших пациентов.
Мы их выслушиваем, говорим с ними, рассказываем им о себе. Часто устаешь от подробностей чужих жизней, ведь в каждом рассказе запрятана некая крупинка горя от одиночества. Бывает, что и самому хочется плакать вместе с рассказчиком. Как-то одна пожилая дама, рассказав о своей прекрасной жизни, жизни ее детей, закончила свою историю словами: «Сестричка, дай мне таблетку для смерти». Мы, конечно, не позволяем себе говорить с пациентами о смерти.
Это больная и уязвимая тема. Конец жизни неизбежен, но каждый этот финал принимает по-своему. Одни, уставшие от жизни, ждут конца грустными и утонувшими в апатии, другие радуются каждой секунде жизни и прощание с жизнью принимают философски. В моей памяти осталась столетняя пациентка. До последнего вздоха она была довольно активной женщиной, принимала посильное участие в церковной жизни. И хоть не могла ходить, лежа в постели вязала пледы для благотворительных акций.
Как много любви и хороших пожеланий она вложила в эти пледы. Я восхищалась ее оптимизмом. Она очень радовалась жизни, рассказывала о разных благотворительных мероприятиях. Не стану скрывать, в эмоциональном плане наша работа очень трудная. Бывает тяжело прощаться с людьми, к которым успел прикипеть душой.
Тяжело, но остается лишь успокаивать себя и родных ушедшего, что он или она ушли спокойно, без боли, не мучаясь. И что ТАМ ему будет лучше.
Да уж, нашу работу легкой не назовешь. Ни в физическом, ни психологическом плане. Ведь это бесконечно мало — профессионально выполнять свою работу. Здесь нужны и чувствительность, и ласка, и терпение, а главное — милосердие, которое вобрало в себя высшее предназначение человеческой души.
Пациент утром, открыв глаза, в первую очередь видит помощника медсестры или медсестру, а проснувшись от боли, зовет медсестру.
Мы всегда ласковы с пациентами и всегда находим приятные слова, которые тоже лечат наших пациентов. Так говорят и сами пациенты.
Наша работа имеет не только светлую сторону, но и темную. В магазинах или на улицах мы тоже встречаем не всегда культурных и приятных людей. Бывает, что пациенты чудят, вытворяют разные неприятные злодейства и потом жалуются руководителям.
Это может произойти и от болезни, но может быть и от характера человека.
Бывает, что и терпение уходит. В больницах помогают справиться с буйными пациентами сотрудники охраны.
Часть IV. Первое рабочее место. Тенденции и реальность
1. Первое рабочее место
Наконец меня проверили и вызвали на работу. В первый рабочий день, ознакомившись с тем, что я должна делать, у меня был шок. Я никогда не работала в Литве помощником медсестры. Я работала в поликлинике, потом в санатории и никогда не была в домах престарелых, мне никогда не приходилось ухаживать за престарелыми людьми.
Меня поставили в пару с коллегой из Литвы. Ее зовут Рита. Она все показала, рассказала и помогала мне. Рита меня поддерживала всегда: и в трудную минуту морально, и, если надо было, одалживала деньги. Она-то меня и научила ухаживать за людьми профессионально.
Поначалу я ничего не понимала, что вокруг говорят люди. Я записывала слова, которые увидела в магазине, или написанные на проезжей части, просила написать слово, которое услышала и не поняла, что оно значит (произношение и письменность отличаются в английском языке), приходила домой и смотрела в словаре. С собой носила записную книжку, где и были мои слова записаны с переводом. Так я внедрялась в социальную среду общения. Было тяжело, диалект был совсем не литературный. Даже по телевизору дикторы произносили некоторые слова с диалектом, я очень удивлялась, почему нас учили другому произношению. Позже я встретила очень интеллигентную и интересную женщину, которая была там на реабилитации после больницы. Она была учительницей, и она же мне объяснила, что в этом регионе говорят на ливерпульском диалекте. Сами британцы называли этот диалект ужасным, так как сами с трудом понимали его. Мои уроки английского языка в Литве были далеки от совершенства. Я чувствовала себя как котенок, брошенный в воду, — утонет или не утонет. Я интересовалась всем, очень помогли уроки в колледже.
Не зря говорят, что уход за больным — одна из областей медицины, где работа крайне утомительная и низкооплачиваемая. Что ж, работа есть работа, я понимала, что делаю нужное дело, и смирилась со своими обязанностями. Эта работа деликатная, требующая тактичности и очень ответственная. Мы должны были заботиться о пожилых и больных людях. Мы их умывали, одевали, кормили, следили за состоянием их кожи, изменениями в состоянии здоровья. Обо всех изменениях мы должны были информировать медсестру.
В соответствии с английским правом со специальными подъемниками (hoist) для поднятия пациента должны работать два ассистента — для того чтобы пациент был в безопасности, и конечно же, чтобы в случае возникновения чрезвычайной ситуации были свидетели. Нам не надо было поднимать людей, мы использовали подъемники для перемещения больного с кровати на кресло и наоборот. Иногда из-за нехватки персонала работает один человек, но этого стараются не допускать.
В обязанности ассистента входит общение с пациентами. Так, общаясь с ними, я улучшала свой английский. Старые люди любят рассказывать разные истории о своей жизни. А мне было интересно их послушать. Они рассказывали о своих путешествиях, о семьях. Большинство постояльцев были счастливы, прожив хорошую и длинную жизнь.
Также я узнавала все больше об английской кухне, традициях. А традиции очень отличались от тех, к которым я привыкла.
Помимо колледжа, где я училась английскому, нужно было идти и на курсы квалификации. Там мы изучали технику безопасности, как правильно поднимать и перемещать пациента, как защищаться и остерегаться инфекций, как правильно хранить пищу и как ее разделывать, то есть нас учили правилам гигиены.
Много внимания уделяется безопасности сотрудников медучреждений, но бывают разные случаи в процессе работы. В первую очередь повреждается спина, вот для этого еще и семинары проводятся каждый год.
Отвлекусь и скажу, что должность помощника медсестры можно найти как бы легко, но везде требуется опыт.
2. Контракт
Первый контракт отработала в Англии три месяца, а мой муж оставался в Литве и все еще ждал предложения от работодателя. Гедиминас — так зовут моего мужа — конечно, был недоволен жизнью порознь, это очень тяжело. И мне пришлось вернуться домой. Вернулась я 25 ноября, и через два дня раздался звонок из агентства по трудоустройству, в котором не прошла интервью по телефону. У меня спросили, каков мой английский на сегодняшний день, улучшила ли я его. Теперь я, конечно, была уверена в себе, поговорила по телефону без труда. Что тут скажешь, жизненные уроки в Англии мне даром не прошли.
Мне сказали, что в Вильнюс приехали работодатели из Англии из организации «Бупа» (Bupa), потом я узнала, что это очень большая частная компания, имеющая свои больницы, дома престарелых, дома по уходу за больными.
Я поехала на интервью и встретилась с работодателями. Там были две женщины. Я уже с опытом общения с англичанами, поэтому наше интервью прошло прекрасно, и тут же в кабинете мы обсудили, кем я буду работать. Что мне нравится в общении с англичанами, так то, что с тобой всегда общаются как с равным, и неважно, ты помощник медсестры, или медсестра, или менеджер. Нет никаких барьеров. Можешь спросить все, что тебя интересует, и тебе ответят без возмущений. Предложение было, конечно, помощником медсестры, но я уже знала, что нужно иметь разрешение для работы медсестрой (а я его еще не имела), поэтому согласилась на должность ассистента. Но мой муж все еще ждал контракт. И это была проблема. Я сказала о своих условиях: смогу поехать только тогда и туда, куда получит контракт мой муж. К моему удивлению работодатели согласились ждать.
Я ждала с надеждой, а уверенность у меня уже была.
Пришел 2006 год, и с ним пришел контракт моему мужу. Гедиминаса пригласили в Стаффорд, Стаффордшир (Staffordshire). Я же поспешила сообщить новость моим работодателям, и они подыскали мне рабочее место недалеко от Стаффорда, в Уолсолле (Walsall). На мажорной нотке мы начали собираться.
Когда в страну приезжают работники по контракту, сотрудники компаний, которые нанимают людей, встречают их в аэропорту и доставляют к месту жительства. Это очень удобно и приятно, когда компания заботится о своих сотрудниках. Нас встречать не надо было, так как мы собрали все необходимые вещи в свою машину и начали наше первое турне в жизнь за границу.
Мы приехали на место с небольшими приключениями. Когда высадились с парома в Англии, мне было несколько не по себе, сидя рядом с мужем в машине, видеть, как машины едут не по той стороне, как у нас. Здесь выглядело так, будто пассажир за рулем.
На моей работе нас приняли дружелюбно, дали нам гостиницу на неделю, а потом сказали, что мы получим дом, где будем жить до тех пор, пока не закончится контракт. Контракт я подписала на год.
Гостиница была маленькая, но недалеко от работы. Проживание в гостинице за меня оплачивала компания, а долю мужа мы платили сами. Через неделю нам предложили небольшой домик недалеко от моей работы. Депозит и мою долю ренты оплачивала компания. Я была в восторге! Должна заметить, что эта компания заботится о своих сотрудниках по сей день, и теперь иногда мне приходиться работать в этой компании.
Когда я жила в Литве, то приходилось слышать о том, что работа в медицине в Англии отличается от нашей. Во-первых, в Литве нет таких домов по уходу за больными, есть дома престарелых и больницы или отделения в больницах по уходу за пациентами. Рассказывали, что в Англии работать легче, так как там есть разные приспособления для ухода, да и отношения между людьми другие. Ухаживать за больными престарелыми людьми нелегко, где бы ты ни был. Это очень специфическая профессия, требующая выносливости, физической силы, терпения.
Теперь, после одиннадцати лет моего пребывания в Англии и работы в медицине, я могу сказать, что уход за больным во всем мире одинаковый. Да, условия работы, специфика, структура отличается от литовских. А отношения с работодателями везде одинаковые, все зависит от самого человека. Будучи сотрудником в агентстве, я поработала в более чем ста домах престарелых, в трех больницах. Я видела многое.
Я проработала по контракту в «Бупе» один год, с 2006 до 2007. Работа была не из легких, часто не хватало сотрудников — то кто-то заболел, то кто-то ушел с работы. Работала с людьми разных национальностей. Пришлось и потерпеть неуважение от англичан и филиппинцев. Очень доброжелательными были индусы, они очень помогали, советовали. Медсестры были весьма дружелюбные, мы с ними подружились, а с некоторыми дружим до сих пор. В «Бупе» я встретила свою подругу Аудроне, она была тоже из Литвы, только приехала сюда в 2005 году в августе, когда я работала в Саутпорте. Аудроне, как и я, медсестра. Мы вместе с ней проработали год в «Бупе» ассистентами медсестер и обе получили разрешение на должность медсестры и начали работать медсестрами. «Бупа» не приняла нас на работу медсестрами.
Напомню, что ассистенты должны работать по два человека, но нас с Аудроне не ставили вместе работать, потому что мы из одной страны. Это казалось нам странным, и мы считали, что нас дискриминируют: представители других национальностей работали в парах без лишних разговоров, а на нас смотрели как на людей с другой планеты. Чувствовался и психологический барьер. Часто посмеивались над нашим произношением, цеплялись к работе — то это не так сделал, то другое не так. Следили и проверяли, как мы работаем, что делаем, о чем говорим между собой, о чем разговариваем с пациентами. Не разрешали переходить на литовский в разговорах между собой.
Наши коллеги-индуски порекомендовали пойти и пожаловаться начальству, но я не люблю этого делать, да и просто я умею постоять за себя. И в этой ситуации сказала, что я не маленькая девочка из детского сада и не побегу жаловаться воспитательнице, а поговорю-ка сама с этой женщиной, которая пыталась угнетать мое существование. Я пригласила эту женщину в отдаленное место — поговорить. Она была в шоке и даже не поняла, о чем я ей говорю. Тут никто так не делает, тут все бегут жаловаться куда-то, а я решила выяснить отношения и узнать, что от меня хотят, тет-а-тет. Я, очень медленно выговаривая слова и переспрашивая, поняла ли она, сказала ей все, что у меня наболело. Конечно, она извинилась и после этого уже не цеплялась ко мне, даже старалась не разговаривать со мной, если же что-то надо было от меня, она передавала через другого человека. Нас с Аудроне начали ставить работать в паре.
Помню, приехала из центрального офиса «Бупы» инспектор и пригласила нас с Аудроне поговорить. Она очень вежливо спрашивала, как с нами обращаются коллеги, не ощущаем ли мы дискриминацию, довольны ли мы работой. Я думаю, это не было связано с моим инцидентом, так как я никуда не жаловалась.
Сейчас, после одиннадцати лет моего проживания в Англии, у меня совершенно другие отношения со всеми. Это и доверие, и уважение, многие менеджеры просят меня работать у них. Если есть время, я иду туда, куда меня просят. Видимо, всем надо пройти через унижение, обиду в другой стране, пока тебя узнают и начнут уважать.
Часть V. Мечты сбываются


1. Ближний резиденту
Работая в доме престарелых, я подружилась и с медсестрами, и с резидентами. Интересовалась нюансами работы медсестры. Ассистент медсестры — это самый ближний человек для больного, он проводит больше времени с пациентом.
Работая в «Бупе», я сдала документы на разрешение работать медсестрой в Англии и получила этот номер NMC (Nursing and Midwifery Council) PIN, то есть английскую лицензию. Осталось получить место медсестры, но «Бупа» не приняла нас. Вероятно, они в чем-то не доверяли.
К концу контракта я уже начала искать себе место медсестры. Нашла работу в агентстве в Бирмингеме. Там мне пообещали, что примут на должность медсестры, но не тут-то было, они тоже не доверили мне эту позицию и приняли лишь помощником медсестры (auxiliary nurse). Везде хотели иметь сотрудников с опытом. Но я не отказалась от этой должности, так как там мне пообещали, что через некоторое время я буду работать медсестрой. Так я стала работать на двух работах: еще отрабатывая контракт в «Бупе», начала работать в агентстве. Скажу прямо, было совсем не легко. Агентство посылало меня в разные дома престарелых, пансионаты, больницы. И это пошло мне на пользу, я действительно набралась много опыта, навыков, компетентности. Поближе познакомилась с работой медсестер в больнице. Обрела множество знакомых среди медсестер, которые мне охотно рассказывали о тонкостях в профессии и верили, что я скоро буду работать по специальности. Теперь я понимаю причину недоверия к нам, новеньким из других стран. Ведь мы работали по другой системе: у нас на первом плане лечение, назначенное врачом. А то, что весь уход и процедуры уходят на второй план, об этом никто не задумывается. Потом, отличается специфика, документация и право британской системы от литовской. В Литве даже нет профессионального праздника. Его отмечают как день медицинского работника, но это относится исключительно к врачам.
В литовской прессе много пишут, что английские компании используют наших людей как малооплачиваемых работников. Но я бы так не сказала, это неправда. Здесь мы все одинаковы перед законом о труде, зарплата у всех одинаковая для любой национальности, и никто нас не использует, мы сами ищем работу и рады, когда нас принимают на нее.
2. Люди: такие одинаковые и в то же время разные
Работая в разных местах — больницах, домах престарелых, — я встретила, как уже писала, много разных людей. Очень жаль, что болезнь Альцгеймера и деменция так часто встречаются в мире. Мне приходится работать и с такими больными. Сначала я сама перенесла эмоциональный стресс. В моей голове крутилась мысль: чего стоит жизнь, если у нее такой отчаянно мученический конец. Видя это, я очень болезненно реагировала, мне до комка в горле было безумно жаль людей, потерявших самооценку. Я видела их фотографии из молодости, из тех лет, когда их лица светились счастьем, а сияющие глаза были полны любви к жизни, детям, семье… И видела их теперь. Сердце разрывалось от понимания, как болезнь коверкает душу, разъедает мозг, изменяет до неузнаваемости человека. Я поняла, что эту пустоту можем заполнить только мы, медицинские работники, своей лаской и заботой.
Позже пришлось поработать и в домах инвалидов, которые также называются домами по уходу за больными, только они более специализированные. В таких домах ухаживают за пациентами после серьезных травм, автокатастроф, головных травм, за больными СПИДом. Очень тяжело видеть убивающихся родственников, которых не покидает надежда на минимальное улучшение, а еще больнее видеть молодых людей, лежащих без малейшего осознания того, что происходит вокруг них. Наша же помощь заключается в том, чтобы сделать их жизнь как можно более качественной в их положении, жизнь без боли. Мне очень нравится английская стратегия по уходу за больным, цель которой — создать человеку последнее пребывание на этом свете как можно более удобным и без мучительной боли.
Конечно, пришлось встретить людей и с другими болезнями, которых не так страшно жизнь скрутила, но только, уставшие от жизни, они предпочитали провести свой остаток дней в домах престарелых. Со многими из них было интересно беседовать, они много и с удовольствием рассказывали об английской жизни, привычках, об английских обычаях. Я восторгалась этими людьми. Они без малейшей жалости к себе говорили о прожитых годах, о своей судьбе и о том, какая прекрасная у них жизнь теперь. А ведь они видели войну и пострадали от нее, рассказывали и о военных временах, кто где работал, что они тогда делали. Но об этом они не любили говорить много.
Когда я еще работала по контракту в «Бупе», мой английский был далек от отличного. Много еще не хватало до свободного общения с людьми. И я упорно ходила в колледж, училась, но самую прекрасную практику в общении мне, конечно, давали наши резиденты. В «Бупе» я встретила одного человека: очень интеллигентный мужчина в преклонном возрасте, бывший учитель. Мы очень с ним подружились. Он учил меня правильному произношению, выражениям, диалектам. Рассказывал разные смешные истории, которые я не всегда понимала верно, потому что в них была определенная игра слов. Он радостно смеялся, а я неправильно воспринимала его иронию, но потом он объяснял мне, в чем тут подвох. Английский юмор отличается от нашего, и он может даже обидеть, если не знаешь его, так как может прозвучать очень нетактично.
Англичане любят называть людей умилительными словами, например «любовь/любимый» (love). Они обращаются так к клиентам, к незнакомым людям, и это нормально для них. На нашем языке это понятие звучит как комплимент или многообещающие отношения. Когда один медбрат из Пакистана назвал меня милочкой, я даже растерялась и подумала: какая я тебе милочка? И почему ты меня так называешь? Теперь я сама употребляю такие слова и даже не задумываюсь над этим. Я поняла, что и это является частью английской культуры. Я слышала много разных уменьшительно-ласкательных слов, какими называли людей, а для меня они казались такими смешными. Интересно, определенные слова употребляются в определенном регионе. Одни называли «чик» (chick, цыпленок), другие «дак» (duck, утка), «кок» (cock, петух или дружок), «мэйт» (mate, приятель), «боб» (от слова «бэйби», малышка), и все это — дружелюбное обращение к собеседнику.
Начав работать в «Бупе», надо было пройти краткий курс умения общаться с окружающими. Как и на любой работе, это одна из частей взаимоотношений с пациентами и коллегами. Обращаясь к пациентам, мы должны были употреблять ласковые слова, такие как «любовь» (love), «милый/дорогой» (sweetheart), «дорогой» (dear, darling). Это и есть здешнее обращение к человеку. Эти обращения можно услышать везде, не только в лечебных заведениях, но и в магазинах, ресторанах от любого обслуживающего персонала, от любого прохожего, и неважно, какой у тебя возраст. Тебе 70, а 17-летний юноша говорит тебе «Милашка». Мне очень нравится уважение англичан к любому возрасту. Люди преклонного возраста не чувствуют себя отвергнутыми. Помню мое удивление, когда я увидела на стоянке автомобилей, как к машине подошла старушка с тросточкой. Ей тяжело было передвигаться, возраст где-то 85—90 лет, при этом она села в машину и уехала. Я никогда не видела у нас в стране водителей такого возраста, тем более женщин. А в Англии этим никого не удивишь. Если человек прошел медкомиссию, и считается, что может водить автомобиль, значит, так оно и есть. И неважно, сколько ему лет. Конечно, есть некоторые условия: людям после 70 лет медкомиссию надо проходить каждый год. Бывают, конечно, и несчастные случаи, но это очень редко.
3. Мечты сбываются не за один день
Нашла я одно агентство в Бирмингеме, в котором мне пообещали ставку медсестры, а работала я ассистентом медсестры. Все медицинские учреждения Соединенного Королевства хотят иметь в штате медсестер с опытом, а где его возьмешь, если никто не берет на работу. Но я не опустила руки. Работала в «Бупе» и еще в агентстве на двух работах. Было тяжело, но я не жалею. Было много разных ситуаций, но благодаря им я получала хороший опыт. Работала в разных медицинских учреждениях и на дому у пациентов. Чем труднее, тем больше узнаешь свои способности, получаешь больше уверенности. Познакомилась с английской медицинской системой. Работая ассистенткой, я уже начала понимать, что могу делать больше, то есть появилось больше уверенности в себе, и я это не скрывала от своих коллег. Так как я работала во многих местах, познакомилась с множеством медсестер, некоторые даже старались помочь мне устроиться именно по специальности.
Работала в больницах Бирмингема, Уолсолла. Рабочий день везде начинается одинаково, с пятиминутки, дальше гигиенические процедуры пациентов. Их умывают, одевают, помогают подготовиться к длинному дню. Медсестры разносят лекарства, а ассистенты медсестер измеряют давление, температуру, пульс. Конечно, мы и общались с пациентами, разговаривали обо всем, поднимали настроение. Медсестра организовывала все процедуры, консультации, визиты врачей. Все мы крутились как белки в колесе, все были заняты. В Британии система работы медсестер очень сложная, и в каждой области есть своя специфика.
В поликлиниках работают медсестры практики (practitional), главная медсестра (matron) и участковые медсестры. Также в поликлиниках и больницах работают флеботомисты, специалисты, которые берут кровь на анализы. Флеботомистами могут работать люди и без медицинского образования. Окончив специальные курсы и получив сертификаты, они могут приступать к практике. Флеботомисты могут работать в поликлиниках, больницах, на станциях переливания крови, в Красном Кресте работают флеботомисты-волонтеры, они зарплату не получают. Есть флеботомисты с узкой специализацией: одни только берут кровь на анализы, другие ставят капельницы, вводят канюли в вену. Этим специалистам самое главное уметь точно попасть в вену. Флеботомисты — это независимые от отделения сотрудники, их вызывают, когда надо взять кровь на анализ или поставить капельницу. В разных больницах бывает по-разному. Иногда канюли ставят врачи.
Помню, как я удивилась, прочитав объявление в больнице, что сегодня не будет забора крови, так как флеботомист заболел. Такие специалисты очень нужны в Англии, в сущности, как и другие медицинские работники, но на работу принимаются только сертифицированные специалисты и с практикой. Медсестры, если не имеют сертификата флеботомиста, брать кровь на анализы не имеют права. Зарплата у такого медработника немного ниже зарплаты медсестры, однако выше ассистента. Работа флеботомиста очень ответственная и не из легких. Для того чтобы сделать венопункцию, нужна большая уверенность в себе и опыт — это и есть профессионализм.
Часть VI. Ангел со стетоскопом


1. Цель достигнута
С того момента, когда я начала себя осознавать, поняла — хочу быть медсестрой. Это одна из самых благородных профессий. Во все времена милосердие, облегчение страданий больного было неотъемлемой миссией человека доброго, неравнодушного к боли другого. А то, что я могу сделать что-то полезное для людей, дает мне право считать, что я кому-то нужна, а значит, живу не зря. Итак, мысль работать медсестрой не оставляла меня ни на минуту. На тот момент я уже имела английскую лицензию (PIN-номер), не хватало только опыта медсестры в Англии. Настойчивость привела меня в медицинское агентство в Вулверхэмптоне (Wolverhampton). Агентству требовались медсестры, и поэтому меня пригласили на интервью. На интервью мы были только вдвоем, директор агентства и я. После разговора ни о чем начали говорить о профессии. Она тоже была медсестрой по профессии. Я была настроена очень решительно, потому что из моего раннего опыта помнила, что мне не доверяли и не принимали на работу медсестрой. Я и начала с того, что не понимаю, почему мне не доверяют, чем я отличаюсь от других медсестер с Филиппин, из Индии или Пакистана.
Выпалила все, что наболело. Мне было все равно, так как нигде не принимали, я и подумала, что я потеряю — ничего, зато выскажу все, что думаю, а работу ассистента медсестры я уже имела.
Директор агентства меня выслушала очень внимательно и вежливо и спросила: «Могу я вам задать вопрос по работе, а не о разногласиях между расами?»
Я почувствовала себя неловко, так некорректно начав свое вступление. Я извинилась за такое непрофессиональное начало. Наша беседа проходила очень интересно и спокойно, но только о работе, о моих навыках. И я получила работу медсестры!
Я не могла даже поверить, что я ее получила после такого, прямо скажем, напора. Когда же она назвала сумму, которую буду получать за час работы, я даже от волнения не поняла цифр, в таком шоке была.
Подумала, что мне послышалось, но я уже не переспрашивала. Раз уж все так пошло, то пойдет дальше отлично, в этом я не сомневалась. Так в мае 2007 года я начала работать в агентстве медсестрой с заработком 14 фунтов за час. И эта работа для меня номер один до сих пор.
Агентства менялись — то закрывались, то перепродавались другим хозяевам, — а их сотрудники, начальники переходили в другие агентства и всегда забирали меня с собой. Так, я все еще работаю со своей второй начальницей, а поменяли уже три агентства. Менеджеры и координаторы меняются часто, поработают какое-то время, наберутся опыта, связей и уходят, открывают свои агентства и тоже приглашают к себе нас, сестер милосердия, из бывших агентств.
Но я верна именно своему агентству «Кэре плюс» (Kare Plus). Конечно, и меня приглашали бывшие сотрудники, но я работаю в своем агентстве уже пять лет и очень довольна коллективом и сотрудничеством, нашим благодушным общением. Многое, конечно, изменилось за прошедшие годы, раньше я работала как сотрудник, а теперь в качестве субконтрактора, то есть я имею свое индивидуальное предприятие и подписываю контракт с агентством, которое дает мне работу. Налоги я плачу сама два раза в год. В Англии это обычная практика.



























2. Я — медсестра


l
Помимо агентства я работаю медсестрой в доме по уходу за больными в Англии. К нам поступают люди преклонного возраста после операций переломов конечностей на реабилитацию. Реабилитация у нас отличается от реабилитации в России или в других постсоветских республиках. Это не санаторий, и нет у нас массажисток или физиотерапии как аппаратной терапии. У нас они живут как в гостинице, у каждого своя комната с туалетом, умывальником. Помощники медсестер помогают умыться, одеться и подготовиться к завтраку, приносят завтрак в комнату, кто не хочет спускаться в обеденный зал. Медсестры раздают резидентам лекарства.
У нас люди называются резидентами, а не пациентами, потому что мы не больница и не делаем обследование или процедуры. Реабилитацией называется потому, что к таким резидентам, которые после больницы с травмами, приходят физиотерапевты и помогают восстановить движения, то есть если был перелом ноги или бедра, то учат встать и ходить. И опять-таки физиотерапевты — это не врачи, и они не работают с электрическими аппаратами. Они называются в России врачами-кинезитерапевтами, опять-таки у нас они не врачи, они методисты по физическому движению человека. Реабилитация проходит шесть недель, иногда и больше, а больше — потому что не каждый достигает своей цели, то есть встает на ноги через шесть недель. Некоторые уезжают домой, некоторые определяются в дома престарелых, хосписы, а некоторые остаются у нас до конца своих дней. Те люди, которые уже могут справляться дома без чьей-нибудь помощи, едут домой, а те, которые не могут двигаться, то решают их родственники, они сами и социальные сотрудники, куда идти дальше. Это уже система, в которой я не работаю. Там трудятся социальные работники и другие государственные учреждения, такие как фонд по оплате за услуги ухода за человеком.
 

У нас в доме по уходу за больными есть 46 койко-мест. Несколько мест отведено для реабилитации, то есть для людей, которые приезжают на восстановление после больницы. Несколько мест отведено для резидентов, которых привозят к нам родственники на время их отпуска. Несколько мест отведено больным людям, которые приезжают провести оставшееся время в спокойствии и профессионально ухоженными и без боли встретить свой закат жизни.
В постсоветских республиках такими делами занимаются хосписы или дома престарелых, а реабилитация — так это уже качественный санаторий, которого нет в Англии, и англичане не знают, что это такое. Здесь развиты спа-салоны при гостиницах. Это что-то похожее на санаторий, но это только для удовольствия, красоты. Это как в дорогих московских салонах: разных сортов массаж, обертывание, бассейн, джакузи, косметология, визажисты, педикюр, маникюр. Мне приходится бывать в санаториях в Литве, так я пользуюсь такими процедурами для своего удовольствия и профилактического подкрепления здоровья. Я пользуюсь спа-салонами и в Англии, когда мы с друзьями хотим хорошо провести время, мы берем отель и спа-процедуры.
Я люблю свою работу. Когда прихожу на работу, я чувствую себя в своей тарелке. Я у себя дома. Работаю много часов, по 14 часов в день одна смена, работаю таких три смены в неделю. Говорят, что великие люди работают не слишком много: их успех объясняется тем, что они нашли правильную миссию. Но я считаю, что я тоже делаю великое дело и я нашла свою миссию.
Мы живем одной семьей. Мы, медработники, становимся самыми важными людьми для наших резидентов. Мне нравится общаться с моими резидентами, слушать их истории. Они часто спрашивают обо мне, о моей маме, о семье. Просят показать фотографии из моих путешествий. Рассказывают, где они путешествовали. К ним приходят навещать родственники, а они сидят, разговаривают с родственниками и следят глазами за нами, некоторые знакомят нас со своими гостями, рассказывают им о нас. Но это только красивая и позитивная сторона нашей работы. Нам приходится работать с людьми, которые больны деменцией, Альцгеймером. Об этом я не могу написать радостных историй. Мне жаль таких людей, но жаль и персонал, который работает с такими людьми, которые потеряли умственные способности адекватно мыслить и живут где-то далеко от нас. Здесь переплетается все: и злость, и агрессия, и любовь.
Я слышу не только истории, но и самочувствие резидента. Я профессионал и могу отличить, когда с человеком что-то происходит не так. Вижу, когда человек готов уйти в мир иной, и не разговорами — чаще они уже не могут говорить, — а всем своим существом, поведением.
Я всегда помню о том, что моя профессия — это призвание. Белые халаты — черная работа. Это красиво в фильмах — медсестра на каблуках и в коротком халатике курсирует от врача к процедурному и обратно. На самом деле в любом месте приходится побегать. Мы умеем скрывать свои эмоции. Да, мне тоже иногда в три часа утра не хочется пойти и успокоить, объяснить, где человек находится, и что нет никакого пожара, что не надо звонить сыну или дочери, чтобы они приехали закрыть окно или положить подушку пониже.
Да и улыбаться, когда, отдавая душу своей работе, на тебя кричит родственник, почему ты не знаешь, когда доктор назначит консультацию. И с чувством юмора иногда бывает туго, когда, отработав 14 часов, ты узнаешь, что некому тебя заменить, потому что заболела медсестра, которая должна тебя подменить, и ты остаешься на работе на следующие 10 часов. Но это моя работа. А на работе мы все должны работать.
Моя работа не из легких, иногда и прихожу домой и говорю: «Как я ненавижу мою работу». Так случается иногда, когда эмоции переполняют чувства и разум.
Но… отдохнешь, придешь на работу, и опять наплывает чувство, что ты дома, что иначе быть не может, да и не хочу ничего менять. Я понимаю, что я нужна моим резидентам, а они нужны мне.
3. Как заводной солдатик
Рабочий день медсестры очень напряженный. Рабочее время разное. Чаще всего он длится 12 часов — с 8 утра до 20:00. Я работаю 14 часов — с 7:15 утра до 21:00. Да, это очень длинный рабочий день. Начинается утро с пятиминутки (report). Это короткая передача отделения, информация о состоянии здоровья пациентов. Медсестра рассказывает, как прошла ночь, были ли изменения в самочувствии пациентов, как они спали или кто-то не спал вовсе. Рассказывает о каждом пациенте по отдельности. После пятиминутки идем все на свои посты. Если предписано врачом, берем кровь, собираем и высылаем в лабораторию все анализы, которые назначены. У нас есть дневники, в которые мы записываем план на текущий день, то есть нужно кому-то вызвать врача, может, выписать лекарство, которое заканчивается, заказать транспорт для перевозки пациента к консультантам и еще много разных дел для его величества резидента.
Лекарства раздаем с 8 часов утра до 11:00. Иногда и не успеваем уложиться в срок, потому что в это время ассистенты умывают и одевают резидентов. И если находят синяк или какое-то повреждение, как маленькая ранка или сыпь на коже, они сразу информируют нас, и мы идем осматривать пациента и оказывать ему необходимую помощь. И это надо оформить документально, записать план действий, сфотографировать, информировать врача, родственника и менеджера.
Окончив работу с лекарствами, мы работаем с дневником, то есть выполняем работу, которая запланирована на нынешний день. После этого — перерыв на отдых 20 минут для чашечки чая или кофе. Еще до 13 часов приходят социальные работники, врачи, если мы их вызываем, кинезитерапевты (специалисты по лечебной физкультуре) и другие консультанты.
В 13 часов опять раздаем лекарства тем пациентам, которые должны их получать четыре раза в день. В 13:30 опять пятиминутка. Информируем служащих, которые приступают к работе в 14 часов, о ситуации с пациентами. И опять вся команда продолжает работу. Мне нравится командная работа. Каждый знает свои обязанности и выполняет их безукоризненно. Спросив у ассистента о состоянии пациента, всегда получаешь исчерпывающий ответ. Такого не бывает, чтобы ассистент чего-то не знал.
Дальше есть 20 минут на обед. В ночное дежурство на отдых дается один час. После обеда мы пишем планы по уходу за больными, пишем о состоянии пациента каждый день, отмечая его настроение, аппетит, его активность, о перевязках и других мелочах. Пишем и пишем… целые книги.
Так как общаемся и с врачами, кинезитерапевтами, физиотерапевтами и другими специалистами, то это обязательно нужно записать в планы, также записываем информацию, если получаем ее по телефону.
В 17 часов — ужин, а перед этим проверяю кровь на сахар диабетикам и делаю инъекции инсулина, если это назначено. И опять по кругу — раздача вечерних лекарств.
Бывают пациенты, которые получают пищу через специальные аппараты. Мы имеем назначение, когда начать питание, когда закончить, сколько влить воды и когда, какой период необходим для отдыха. Чаще всего начинается подключение к аппаратному питанию в 5 часов вечера. Важно поддерживать баланс жидкости в организме.
Еще имеется много дел, не связанных с медицинской работой. Мы ведь самые близкие люди пациента, поэтому иногда приходится стать и парикмахером, оказать помощь в уходе за волосами дамам, а также быть косметологом, нанести крем на лицо. Маникюром занимается человек, который ведет разные мероприятия. Маникюр относится к мероприятиям. А нередко становишься просто родным человеком, поцелуешь перед сном, погладишь по голове, успокоишь, пожелаешь добрых снов — это наше человеческое участие. С приходом в такую профессию иначе и не получается. Чувствуешь всегда ответственность за этих людей.
В ночную смену уже иной распорядок. Ответственность и общение, конечно, остаются, но обязанности несколько иные, так как пациенты в своем большинстве спят. Мы должны создать им комфортный сон. Мне иногда приходится подменять ночных сестер. После того как отдали лекарства пациентам и они уже спят, у нас начинается работа с препаратами, то есть проверяем, каких лекарств не хватает, пишем заказы врачам и в аптеку. Поскольку каждый месяц приходят лекарства на последующий, то мы должны сверить с рецептами, все ли лекарства пришли, и если чего-то не хватает, вновь делаем заказ. Списываем старые лекарства, а новые ставим в специальные тумбочки.
Пишем также планы по уходу за больными. Обязательным условием является уход за специальными приспособлениями, которых у нас немало, то есть за аппаратами для очистки от мокроты дыхательных путей, ингаляторами, аппаратами для питания.
Интенсивность нашей работы иногда напоминает движения заводного солдатика: движешься все время по кругу, и нет времени остановиться. А откуда эта энергия? Берешь ее у себя и делишься с другим.
Надо сказать, что медсестры не брошены на произвол судьбы, в нашей профессии многое меняется, появляются какие-то новые аппараты или препараты. Обо всем этом мы узнаем на курсах, семинарах, на которых не только знакомят с новшествами, но и обучают, как справиться с ситуацией, стрессом, помочь самому себе.
Права медсестер защищают Департамент медицинских сестер и акушерок (NMC) и Королевский медицинский колледж (RNC). Эти организации обеспечивают различной помощью — и юридической, и учебной. Они организуют курсы и семинары по квалификации.
4. Ангел со стетоскопом
 

Каждый год 12 мая в Англии празднуют день медицинских сестер. Этот день профессионального работника медицины выбран неслучайно — это день рождения английской медицинской сестры Флоренс Найтингейл (Florence Nightingale). Она родилась в 1820 году во Флоренции в богатой аристократической семье, получила блестящее образование: знала древнегреческий, латинский, французский, немецкий и итальянский языки. Но своим главным предназначением считала избавление людей от болезней.
Во время Крымской войны Флоренс вместе с 38 помощницами, среди которых были монахини и сестры милосердия, отправилась в полевые госпитали сначала в Скутари (Турция), а затем в Крым, где организовала уход за ранеными и их лечение. Крымская война сделала Флоренс национальной героиней. Вернувшиеся с фронта солдаты рассказывали о ней легенды, называя ее «леди со светильником», потому что по ночам с лампой в руках она сама обходила палаты с больными.
Она реформировала систему медицинской помощи в Англии и за ее пределами, одной из первых основала школы медицинских сестер, ввела современные методы сестринского ухода, которые действуют по сей день. Талантливая девушка из богатой семьи, могла выбрать все что угодно — большой дом, богатую жизнь, — но ее сердце выбрало служение людям — слабым, беспомощным, умирающим.
«Я хотела делать конкретную работу, что-то значимое, а не тратить время попусту», — описала она свой выбор в дневнике. Флоренс Найтингейл — это символ нуждающимся в помощи людям.
То, что делала Флоренс Найтингейл, и по сей день является целью специалистов по уходу за больными: помочь человеку, группам людей достигать психического и физического блага и состоятельности в социальной и экономической сферах. Никто так не может подвигнуть человека на укрепление и сохранение своего здоровья, как медсестра. Эти специалисты помогают больным облегчить и уменьшить негативное воздействие болезни, дают физическую, эмоциональную и социальную поддержку.
День профессии каждый год проводим по-разному. Обсуждаем различные темы. В прошлом году было предложено каждому выбравшему специальность медсестры обдумать, почему он/она выбрали эту профессию.
Главная медсестра больницы графини Честерской Карол Бэтлер стала медсестрой после болезненного переживания. Эту профессию она выбрала после того, как лишилась сына. «Я очень хотела детей, поэтому прошла курс процедур по искусственному оплодотворению. За мной ухаживала прекрасная медсестра, моя учительница и консультант. Благодаря ней я стала после 25 лет главной медсестрой. Выбранный путь помог мне встретить много важных людей, молодых и не очень, которые шли по жизненной дороге с энтузиазмом, любовью и верой. Когда заболеет тот, кого мы любим, отдаем всего себя, чтобы только помочь выздороветь. Уже много лет человеческое сострадание мотивирует меня и мою фантастическую команду. Быть медсестрой — это необычайное чувство. Медсестра от Бога всегда тебе даст надежду, она — ангел со стетоскопом», — сказала Карол.
Я горжусь тем, что работаю медсестрой в Соединенном Королевстве. Я благодарна судьбе и Богу, что у меня именно так повернулась жизнь и что я очутилась именно в этом месте.
Часть VII. Коллеги
1. История медсестры Сьюзен
Сью (Sue) стала профессиональной медсестрой, ухаживающей за пациентами с болезнью Альцгеймера и старческим слабоумием, после собственного опыта со своим отцом, который заболел деменцией. Деменция — это вторая после Альцгеймера болезнь, которая приводит к прогрессирующей потере памяти и умственных способностей. К Сьюзен пришло терпение ухаживать за больными деменцией после собственного опыта. Она видела, как мучается ее отец, и отдала бы многое, чтобы помочь ему.
Сью рассказывает: «Вспоминаю, как я чувствовала себя подавленной и беспомощной, когда ухаживала за отцом. Его диагноз можно было предугадать по изменившемуся поведению. Его визуальные галлюцинации интриговали его. Он видел незнакомых людей в нашем доме, которые рассматривали картины, будто бы мы находимся в галерее, и, мол, эти люди не заплатили за вход. Ночью папа вставал поругать детей, которые ему не давали спать, как он говорил, они буянят и цепляют его. Хотя детей у нас в доме не было. Я не слышала, как это происходило ночью, а утром я его находила уставшего на полу». Эта ситуация ухудшала их отношения, они не понимали друг друга, он иногда жил в своем мире и путался в разговорах.
«Он рассказывал придуманные истории, чувствовал себя школьником, говорил, что его мама отдала в школу. Он часто рассказывал о маме, он не знал, что она уже давно умерла, он рассказывал, что он с ней встречается, что она упала или лежит в больнице. Я пробовала его вернуть в реальность, он, конечно, очень удивлялся этому», — говорила Сью.
«Дальнейшую судьбу решил сам папа. В один день он мне сказал:
— Я думаю, что должен уйти жить в другое место, где меня поймут и будут присматривать за мной лучше, чем ты.
У меня случился шок! Мои мысли путались. До сих пор я думала, что ухаживаю за папой просто отлично и что папе это нравится, что он счастлив. Начала себя грызть: что случилось, в чем я виновата, что я сделала не так?
Мы все решили поместить его в доме для резидентов с деменцией и Альцгеймером. Этот дом находился недалеко от нашего дома, где мы жили. Пару недель папа был несчастлив на новом месте, хотел вернуться домой, но потом освоился. В этом доме он получил намного больше от людей, ухаживающих за ним, чем от меня, казалось, он стал счастливее.
Я часто приходила к нему, и наши отношения улучшились, мы разговаривали обо всем. Отношения стали лучше, но близость не вернулась, я не чувствовала любящего отца, он был далеко от этого.
Из своего профессионального и личного опыта могу сказать, что, отдав своего ближнего в дом престарелых, проблему не решаешь, а только смягчаешь ее. Чувство вины сопровождает повсюду. Хотя это и было решением моего отца, и я его отдала в другие руки ухаживать за ним, чувствовала себя пустой и виноватой, беспомощной. И это чувство преследует меня до сих пор, хотя я понимаю, что нам обоим так лучше.
То, что случилось с моим отцом и что пришлось прочувствовать, помогло мне в выборе профессии. Это помогло понять, какую важную и тяжелую работу делают медсестры и их помощники, ухаживающие за душевнобольными людьми. И я это знаю не из рассказов, не из книг — из своего личного опыта».
2. Больше, чем работа
В Соединенном Королевстве есть большая потребность в медицинских работниках из Европы, Австралии, Новой Зеландии, Канады. Как быстро посчастливится найти работу, зависит от медицинской специализации. Самый быстрый путь получить место — это агентство по трудоустройству. Здесь есть специализированные агентства, которые работают с медицинскими работниками. Именно туда медикам и нужно обращаться.
Когда есть запрос из больниц, домов престарелых, домов по уходу за больными, домов инвалидов, агентство посылает медсестер или помощников медсестры на работу. Агентства организуют курсы медицинским работникам.
Вот, например, есть в Англии такое агентство «Медсестры Марии Кюри» (Marie Curie Nurses), которое специализируется на уходе за больными на дому. Инвалиды, больные пожилые люди могут жить дома, а к ним на дом приходят медсестры или помощники медсестер и помогают с уходом за ними, то есть помогают встать с кровати, умыться, одеться, сесть на кресло, позавтракать, принять лекарство. В помощи, практической и психологической, нуждаются и родственники, причем в немалой. Профессиональные сотрудники агентств всегда готовы помочь в любой ситуации, как с больным, так и с его родственниками. Я тоже работала в таком агентстве: ходила домой к больным людям, помогала им с утренним моционом, необходимым каждому человеку. Помимо ухода за больным есть еще и документация, которую мы ведем везде, то ли это в специализированном помещении, то ли это дома. Везде есть документация о здоровье каждого пациента.
Своими воспоминаниями поделилась медсестра Элизабет из агентства «Медсестры Марии Кюри»: «Мне нравится работать с тяжелобольными индивидуально. Пациент получает квалифицированную помощь на дому целые сутки. Это тяжелая психологическая работа и очень ответственная. Тяжело психологически, потому что ты ухаживаешь за умирающим пациентом до его последнего вздоха. Довольствуешься лишь тем, что помогаешь человеку уйти из жизни тихо, с достоинством и без боли. Ухаживать за умирающим — это непростая ответственность. Во-первых, это большое расстройство для семьи пациента, а это, соответственно, наша психологическая работа с семьей. Большая разница — присматривать за умирающим больным в больнице или в специализированном доме по уходу за больными и дома, в привычной для пациента атмосфере».
Дорогие друзья! Хочу познакомить вас с моей хорошей подругой Ниной Эдвардс — писательницей и просто добрым человеком.
На данный момент она и ее коллеги работают в организации по опеке людей с ограниченными возможностями, в данном случае с двумя молодыми парнями.
Это команда профессиональных работников социальной сферы. Нина, Марк, Джей — все они выходцы из разных стран, культурных, этнических и экономических слоев населения.
Она рассказывает: «Эти десять лет, которые я работаю с парнями, стали частью моей жизни. Они живут в трехкомнатном доме со всеми удобствами, есть небольшой садик. Мы как большая семья, помогаем парням жить полноценной жизнью и радоваться каждому дню. Мы организуем им хороший досуг: посещение клуба здоровья, где они плавают, занимаются спортом, таким образом укрепляя свое здоровье, посещение театров, музеев. Ребята очень любят поездки на рыбалку. За эти годы парни приобрели много друзей, дружат с семьями своих опекунов, посещают праздники, организованные семьями опекунов. В течение этих десяти лет происходило много веселых историй, которые случались с нами, социальными работниками, и нашими подопечными в жизни.
Все истории описаны мной, Ниной Эдвардс, в моей книге для подростков «Приключения отличных различий 5» (Adventures of Perfect Difference 5) и моей 12-летней внучкой Ксенией Бриттелл в ее книге «Жизнь на Планете Паркландс» (Life on Planet Parklands) для детей младшего возраста на основе наших календарей и правдивых событий на Планете Паркландс — так мы называем дом, в котором живут наши герои. Книги «Приключения отличных различий 5» (Adventures of Perfect Difference) Нины Эдвардс и «Жизнь на планете Паркландс» (Life on Planet Parklands) Ксении Бриттелл изданы в виде небольших рассказов. Они повествуют о жизни и приключениях двух молодых парней, нуждающихся в ежедневной опеке в связи со спецификой своего диагноза. Написанные с большим чувством юмора, рассказы описывают как придуманные, так и реальные события из жизни людей с ограниченными возможностями и стараются показать, что каждый из нас — и здоровый, и не совсем — имеет право на понимание, на простые радости бытия, на счастье в своей жизни».
3. История медсестры Галины
Галина, по профессии врач-фтизиатр, приехала из России. У нее было страстное желание выучить английский язык. Здесь она встретила своего будущего мужа. Они поженились, и она стала Галиной Хартшорн (Hartshorn). Галина очень хотела работать по специальности. Но опять-таки, как и в случае со мной, язык был несовершенным, и русский диплом врача не принимался. Галина пошла в колледж на студии медсестер. Ей, конечно, зачли много «кредитов» по ее российскому диплому, к тому же предлагали подучиться, чтобы стать врачом здесь. Но она решила работать медсестрой. Вот что она рассказывает:
«Я работаю в британском госпитале с 2008 года в операционном блоке, отделении, которое называется Recovery, что означает «восстановление». Это отделение, в котором больные просыпаются после операции, и моя функция заключается в том, чтобы ничего не упустить в послеоперационном периоде, так как первые часы очень важны для последующего выздоровления. Под моим контролем больной просыпается, я проверяю его состояние, послеоперационную рану, пульс, давление и прочее. Если дальше идет все нормально, выписываю больного в его отделение.
Это очень интересная работа, так как у нас восемь операционных и разные профили, такие как ортопедия, стоматология, гинекология, абдоминальные операции, урология и все срочные случаи.
Такого отделения в России нет. Мне сначала было непонятно, что это там медсестры делают. В России всех больных после операции везут в реанимацию, и очень редко бывает, что больного выписывают в тот же день.
Английский госпиталь очень отличается от русского. Во-первых, размером. Здесь можно очень легко потеряться. Такой госпиталь напоминает мне целый город, там есть различные магазины, кафе, рестораны, почта, справочное бюро, игровые уголки для детей и даже парикмахерская. Медучреждение занимает огромную территорию, есть большая стоянка вокруг больницы. Несмотря на все это англичане умудряются постоянно жаловаться, что все плохо, плохой сервис и негде припарковаться. Но об этом позже.
 

В отделениях и коридорах очень чисто, уборка идет постоянно. Редко высеиваются стафилококки, но все-таки в некоторых госпиталях инфекция является проблемой.
Отношения между врачами и медсестрами очень отличаются от таковых в России. Считаю, что в Британии врачи больше прислушиваются к мнению медсестры, иногда даже спрашивают совета. Медсестра имеет право сказать, что ее не устраивает, что она хочет от врача для улучшения состояния больного. Врачи совершенно нормально воспринимают мнение и советы сестер, очень общительны со средним персоналом, дружелюбны и относятся к нему с большим уважением. Бывают, конечно, исключения, но это зависит уже от воспитания и культуры самого человека. У нас как-то практиковал русский анестезиолог, и отношение к нему медбрата было весьма критическое. И только лишь потому, что доктор что-то сделал не так, как это делается в нашем госпитале. Это вполне нормально, что в разных госпиталях Британии могут использовать разные методы лечения, разные документы, тактику ведения больного. В моем госпитале медперсонал очень трудно идет на перемены, и когда приходят врачи из других больниц, то наш персонал требует придерживаться наших принципов, несмотря даже на новшества, которые часто бывают намного лучше устаревших методик.
Отношения между медсестрами тоже вполне дружелюбные, но бывают и склоки, и жалобы на коллегу, сплетни. Очень уж любят англичане жаловаться! Ну прямо хлебом их не корми, дай только пожаловаться!
В каждом госпитале есть такая система: если что-то случается, то надо заполнить электронную форму жалобы и отправить по имейлу в определенное отделение, где жалобы будут рассматриваться и виновники наказываться. Я никогда этого не делала, так как по природе своей не люблю жаловаться и думаю, что все равно их никто не читает. Я ни разу еще не видела, чтобы кто-то ответил хоть на одну жалобу и принял меры. Может быть, я просто об этом не знаю.
Медсестры делятся в Британии по уровням. Они называются «банд». У меня, например, банд номер 5, как у всех рядовых медсестер. Есть уровень 6, это менеджмент. Выше менеджера — уровень 7, а это уже руководитель отделения. Здесь отделениями руководят медсестры, а не врачи, такой должности у врача, как заведующий отделением, нет. Врачи приходят утром, делают обход, назначения и уходят, и приходят лишь по вызову медсестры, если появляется такая необходимость.
Так что все отделение лежит на плечах медсестер. Медсестры работают очень много, в отделении рабочий день обычно 13 часов, начинают в 7 утра и заканчивают в 8 вечера. Очень много бумажной работы, не все успевают написать вовремя, и бывает, что остаются еще после 13 часов для окончательного заполнения всех бумаг. В моем отделении бумажной работы не так много, что очень радует.
Отношение ко мне моих коллег, я считаю, нормальное, хотя иногда бывают всякие подколы по поводу акцента и культуры. Но обычно это всегда переходит в шутку, никаких серьезных ссор у меня с коллегами не было.
Отношения с врачами тоже прекрасные. Очень многие врачи сами далеко не англичане, много врачей из Индии, Пакистана, Египта, Ирана, Венгрии, Голландии, Ирландии. Также я встречала врачей из Литвы и Латвии и всего лишь одного из России.
В Англии очень серьезное отношение к обучению персонала. У нас существуют ежегодные программы, где нам напоминают обо всех полисах (policies), правилах в больнице. Например, как правильно мыть руки, что делать, если заметили признаки сепсиса, занятия по переливанию крови, как следить за документацией и не оставлять ее на виду. Недавно ввели курс по предупреждению терроризма: каковы признаки террориста и куда звонить, если такового заметили. И, конечно же, все обновления по документации и самое важное — реанимирование человека в случае остановки сердца.
Пациенты встречаются, конечно, разные. Но в большинстве своем приятные и доброжелательные. Люди постарше очень благодарные, всегда улыбаются и всегда скажут спасибо за любую мелочь. Больные помладше не такие благодарные, более требовательные и прямолинейные. Опять же, любят жаловаться и требовать лучшего сервиса. У меня всегда возникает желание отправить их в российскую, а еще лучше в российскую деревенскую больницу, чтобы они посмотрели, в каких условиях люди работают там и все равно помогают.
Сервис действительно шикарный. Есть все необходимое для диагностики и лечения, есть любые антибиотики, обезболивающие и любые симптоматические лекарства. Из дома ничего приносить не надо!
Я никогда не забуду свои роды в больнице Ноттингема. Это было как в сказке. Тогда я первый раз попала в английскую больницу, и для меня это было действительно сказкой. Я не могла поверить, что так можно жить, работать, рожать. Мой муж постоянно был со мной, и это было очень удивительно, так как в России тогда это не разрешалось. У нас был даже телевизор в родовой комнате, и я как сейчас помню, что мой муж между схватками смотрел крикет! И верите или нет, мой старший сын отличный игрок в крикет, и это его любимый спорт!
Отношение к роженицам прекрасное, каждую минуту спрашивают: больно ли вам, хотите ли вы обезболивающее, газ и так далее.
Когда я родила, мне даже принесли телефон в родовую, чтобы я позвонила родителям в Россию и сообщила, что у них родился внук в Великобритании. Интересное совпадение, что у Тони Блэра в тот же день, 20 мая, тоже родился сын, но на несколько часов раньше, и это, опять же, мы видели в новостях.
Второй ребенок появился на свет в том же госпитале, но так как у меня уже был опыт, то удивлялась я меньше и принимала весь сервис как должное. Вот так быстро мы привыкаем к хорошему!
Кстати, когда родился мой второй сын, моя мама была у меня здесь, в гостях, и пришла, конечно же, в госпиталь буквально через несколько часов с моим мужем и старшим трехлетним сыном. Не было предела ее удивлению, что можно вот так с улицы прийти навестить молодую маму и ребенка! Никаких масок, смены обуви, халата, и все остались здоровы и невредимы! Выписали меня на следующий день, и я уже была за рулем на второй день после родов — забирала старшего сына из садика».
Галина Хартшорн — это великолепный пример self-made-женщины, сумевшей за несколько лет создать в Великобритании прекрасную семью и сделать карьеру, не только не потерять, но обрести себя на новой родине.
В отличие от большинства женщин, которые довольствуются только семьей, бытом, уходом за детьми, Галина понимала: традиционный английский образ жизни ей не подходит, поскольку она слишком независима, честолюбива и не любит, когда ей указывают, что делать. Галина начала совершенствовать свои знания и навыки. Вскоре в ней проснулся предпринимательский дух. Она инвестировала деньги в свои знания — получила британский диплом в сфере медицины, начала преподавать русский язык как иностранный в колледже, а главное — вступила на путь личного бизнеса.
Однако подлинным открытием для себя она считает знакомство с Бобом Проктором, всемирно известным автором методик персонального развития и законов притяжения успеха и богатства.
На этих тренингах Галина поняла главное, то, к чему шла неосознанно всю жизнь: главным благом является исполнение мечты. Но это не все. Финансовая свобода не ограничивается только деньгами. Это свобода быть тем, кем вы хотите быть, вспомнить о своих собственных желаниях.
Галина немедленно взялась за дело. Она занялась популяризацией идей Боба Проктора и его учителя Наполеона Хилла путем проведения различных семинаров, вебинаров, групповых и индивидуальных занятий и деловых игр.
Карьеру тренера-коуча Галина начала сравнительно недавно — в 2014 году, после окончания обучения на семинарах Боба Проктора. Тем не менее уже после первого удачного опыта работы с людьми она поняла, что коучинг, обучение других людей возможностям раскрытия их внутреннего потенциала и перепрограммированию подсознания — это путь к финансовой независимости не только для нее самой, но и для всех, выбравших этот путь.
Предприниматель и инвестор, Галина всей душой стремится рассказать женщинам о важности инвестирования в себя, свое персональное развитие и убедить их взять под контроль свое финансовое будущее — планировать свои мечты, приобретать знания и навыки, укрепляющие уверенность в себе.
Как этого добиться? Ежедневно делать хоть что-нибудь приближающее вас к финансовой свободе. Чтобы ваши желания исполнились, вы должны что-то предпринимать в этом направлении. Это призыв к женщинам, которые хотят больше получать от жизни, не боятся трудностей, хотят служить ролевыми моделями, готовы сделать все необходимое для достижения свободы и счастья и не желают довольствоваться меньшим.
4. Врачи из Европы ценятся


Так, работая и привыкая к новой жизни, мой муж дождался нового приглашения от компании, о которой я писала в начале. Наконец-то! И это через год поисков! Гедиминас, поскольку не дождался приглашения от этой компании, согласился практиковать врачом на станции скорой помощи. В Англии на скорой помощи работают только парамедики (paramedic), это такая специальность, они оканчивают специальные курсы и становятся сотрудниками скорой. Бесспорно, они профессионалы, и аппаратура у них отличная. Оказав первую помощь, при необходимости доставляют пациента в больницу. А станция скорой помощи Стаффорда предложила проект и получила финансирование на трудоустройство врачей. Там работали три врача из Литвы. Это была первая и последняя станция в Британии, на которой работали врачи. Для пациентов это стало большой новостью и радостью, что по вызову приезжал врач. Все-таки врач более компетентен в некоторых случаях. Мой муж даже получил благодарственные письма от пациентов. Сама атмосфера, взаимоотношения между коллегами, отношения работодатель — сотрудник нас очень радовали. Работая в Стаффорде, Гедиминас получил официальную благодарность и от работодателей. Был устроен бал для сотрудников станции, в которой трудилось много людей, и некоторые сотрудники были удостоены такой же благодарности. Поздравлял персонально шеф скорой помощи. Все было официально и торжественно: все нарядные, со вкусом украшено помещение, превосходное угощение. Очень горжусь своим супругом.
 

К сожалению, контракт в скорой помощи был только на полгода, и можно сказать, что другая компания с новым предложением о работе появилась вовремя. Интервью прошло с новым работодателем, конечно, удачно. Гедиминас был принят на новую работу. И хотя контракт закончился на первой работе, его еще попросили продлить отношения. Так он оказался на двух работах. Проработал он так до 2008 года и отказался от первого места. Сказалась колоссальная нагрузка, столько времени быть занятым было уже не под силу. На втором же месте он работает до сих пор. Практикуя и вникая в английскую медицинскую систему, он решил еще поучиться специализациям, которых нет в наших странах. Он занимается больными, которые нуждаются в констатации инвалидности либо подтверждении временной нетрудоспособности. Сейчас он консультирует людей, которые получили проблемы со здоровьем на работе, то есть он делает оценку состояния пациента, может ли последний с приобретенной болезнью делать определенную работу, или эту болезнь можно рассматривать как профессиональное заболевание.
И учится он до сих пор в Манчестерском университете. Через год после защиты диссертации будет работать консультантом.
Много врачей работают из Европы. И они очень ценятся. Наши друзья работают семейным врачом и стоматологом.
Семейный врач (участковый врач) — это что-то похожее на нашего терапевта, но здесь обязанностей намного больше. Семейный врач — это и терапевт, и педиатр, и гинеколог. Таких учреждений, как нам привычны, — поликлиник — здесь нет. Есть похожее учреждение, куда можно, записавшись, попасть к своему семейному врачу. Если у вас начались головные боли или какое-то недомогание, сначала надо идти к семейному врачу, через семейного врача проходит ваш допуск к любому профильному врачу и назначаются предварительные анализы. Записываться надо непременно заранее, но если у вас высокая температура, могут принять и без записи, но в большинстве случаев посылают в центр экстренной помощи (Walk in), у нас такой центр есть в больнице. Регистратор вас записывает, часто ждать приема надо где-то неделю. Поликлиники не работают по выходным.
Вы приходите в назначенное время, регистрируетесь на специальном мониторе или у регистратора и ждете своей очереди. Хотя врачу отведено где-то 10 минут на одного пациента, приходится ждать очереди иногда хороших 30—45 минут. И вот вы наконец попали-таки к терапевту и рассказываете о своих жалобах, и… вас отсылают домой, выписав парацетамол. Вам дадут совет не нервничать и побольше отдыхать. Вам не сделают никакой диагностики и даже самого простого анализа крови. Но это, конечно, зависит от того, с какими проблемами вы пришли.
Стоматология тут находится в страшном состоянии, и тут я совершенно не сгущаю краски, но это и неудивительно. По-моему, в странах бывшего Союза бесплатная стоматология похожа на английскую, хотя в большинстве случаев и тут придется платить, NHS оплачивает только 50 процентов. Другая проблема в том, что частная ненамного лучше. В бесплатную стоматологию от NHS такие очереди, что и при огромном желании не просунешься. Там один принцип лечения — вырезать и вырвать, что плохо держится. Если ставят пломбу, то железную, бесплатный ортодонт почти невозможен, особенно детский. Пломбирование канала считается процедурой, равной по сложности нейрохирургической операции. Вырывание зуба тоже очень сложная процедура, могут проводить под общим наркозом, разрезав полчелюсти предварительно. Частная стоматология — кошмар не такой страшный, но только за приличные деньги. Мы лечимся у английского стоматолога, и должна признать, что нам повезло, но он очень не любит, если мы занимаемся самолечением, то есть без его ведома начинаем пить антибиотики, а потом идем к нему. Моя подруга, стоматолог из Литвы, шутя рассказала, что ей приходилось исправлять пациентам после частных местных зубоправов, у меня волосы дыбом были. Она тоже сначала удивлялась и не понимала, как так можно работать здесь, а сейчас привыкла, так как ничего изменить не может, и работает с тем, что у нее есть. Но на семинары и конференции по стоматологическим новшествам ездит в Литву.
Есть частные стоматологические клиники, где работают врачи из Литвы, Латвии, Польши. Бывает, что прием там стоит дороже, чем в английской клинике.
Ни о каких презентах в виде коньяка или конфет не может быть и речи.
У меня был случай: я подвернула ногу на улице, упала и сломала стопу. Сначала я подумала, что ничего страшного, что только растяжение связок. Отработала ночь и утром увидела, что надо идти в больницу (Walk in). Это была суббота. Там сделали мне рентген и нашли, что есть перелом стопы. Дали мне костыли и отправили домой, а в понедельник сказали прийти к травматологу. Пришел понедельник, и я поехала на такси в больницу на прием к травматологу. Очереди огромные, у меня было назначен прием на 10 утра, я попала к врачу в 12. Врач, конечно, извинился за задержки, но что поделаешь. Он расспросил меня, как все случилось, и объяснил мне, что случилось с моей стопой, показывая рентгеновский снимок. Сказал, что шесть недель я не смогу ходить на работу. Затем меня отвели в другое отделение, там примерили мне специальный ботинок, который удерживал мою ногу, очень неудобный, но так надо, дали мне уже один костыль, так было удобнее ходить. Прошли шесть недель, моя нога зажила, врач разрешил идти на работу, и через несколько дней я получила письмо на ультразвуковую денсиметрию (это такая диагностика). После этой процедуры я опять получила письмо прийти к своему семейному врачу. Там мой врач выписала лекарство и дала направление на рентген. Сделав все как было назначено, опять получила письмо на визит к ревматологу. Как видите, все продвигалось довольно быстро.
Три года назад в фитнес-клубе я порвала сухожилие в предплечье. Ходила к врачу, выписывали парацетамол, потом парацетамол с трамадолом, посылали к разным специалистам, пока решили, что надо идти к хирургу. Все это длилось около шести месяцев, я даже ходила к частному врачу, заплатила 100 фунтов, и доктор, осмотрев меня, сказал, что мне надо идти к хирургу, а деньги все равно пришлось платить. Я уже не могла терпеть боль и поехала в Литву к врачу, занимающемуся приватной практикой. Через три дня было сделано все: и анализы и операция. Приехала обратно, пошла к хирургу, рассказала, что случилось и что уже сделано, так он, посмотрев меня, сказал только: «Отлично все сделано».
Есть еще один выход: обращаться в частные поликлиники, которые создали мигранты из стран бывшего СССР и Восточной Европы. Там можно сдать большинство анализов, попасть на прием ко многим специалистам. Специалисты чаще всего приезжают из Прибалтики. Выйдет тоже довольно дорого, но дешевле, чем в британских частных клиниках. В последние годы такие клиники стали пользоваться большой популярностью и среди британцев.
Положительное качество — то, что все лекарства в Британии продаются четко по рецепту, и платите вы только за рецепт, а не за лекарство, то есть рецепт стоит сейчас 8 фунтов, а лекарство может стоить и 100 фунтов, но вы заплатите только 8 фунтов. В аптеке вы можете купить только средства от кашля, запора и прочее. Если человек безработный или находится на инвалидности, или вам уже 63 года (лекарства выписываются бесплатно с 63 лет), то лекарства выдаются бесплатно. Большинство противозачаточных таблеток для женщин выписывается терапевтом тоже бесплатно. Если вам повезло с терапевтом, то вам повезет и со всем дальнейшим лечением. Но многие люди из наших стран едут на лечение домой в свои страны, так улучшают экономику наших стран.
Часть VIII. Светлый прощальный дом



1. Желание слабого — закон
Как я уже говорила, свой путь в медицине Англии начала с ассистента медсестры, работала один год. Работа нелегкая — и физически, и психологически. Не побывав в таком качестве, тяжело понять это, но я постараюсь описать рабочий день ассистента медсестры. Если работаешь весь день, то смена такая же, как и у медсестры, с 7:15 до 21:00 или с 8 часов утра до 20:00.
Утро начинается с пятиминутки, медсестры рассказывают о каждом пациенте, об их индивидуальных процедурах. Затем начинается работа. Первым делом мы умываем и одеваем наших подопечных, готовим к завтраку. Того, кто может ходить, провожаем в обеденный зал, некоторых возим на специальных колясках, а некоторые остаются в своих кроватях, их мы уже кормим. Мы сами сервируем столы и подаем завтрак каждому резиденту. Еду на кухне готовит повар и его ассистенты.
 

Самое главное — интересоваться у резидента, чего бы ему хотелось или хочется. Меню составляется с вечера, но иногда резидент может отменить свой заказ и выбрать что-нибудь другое.
Что наденет сегодня резидент, тоже надо спрашивать у него, мы только можем выйти с предложением по поводу того или иного наряда. Решение, конечно, он принимает сам. Желание резидента для нас — закон.
Некоторым резидентам должны помогать два ассистента, некоторым хватает и одного, это зависит от тяжести заболевания человека и его важных функций движения. А некоторые совершенно независимы, то есть занимаются личной гигиеной самостоятельно. Когда все одеты и сыты, приходит минутка на отдых и нам, сотрудникам. Ассистенты, так же как и сестры, имеют 20 минут на отдых, чашку чая или кофе. Это уже закон для каждого сотрудника.
Чаепитие для резидентов — святое дело. Перед обедом в 11 часов все пьют чай с печеньем. По английской традиции чай пьется с молоком, очень редко когда пьют черный чай без молока. Чаепитие очень важно для наших подопечных не в угоду английским традициям, а для общего состояния здоровья. Очень важно поддерживать баланс жидкости в организме. Ассистенты заполняют формы, в которых пишут о состоянии больного, то есть сколько он выпил жидкости, сколько съел и что кушал, сколько раз ходил в туалет, все описывается детально и каждый час. Это очень важно для установления диагноза врачом, если вдруг что-то случается с пациентом. В 17:00 сервируются столы к ужину. Англичане этот момент называют tea time, время для чая, но это только буквальный перевод, на самом деле это означает ужин. А с 19:00—20:00 подаются горячие напитки — чай, какао — и легкий ужин — бутерброды или кусочек пирога. Обязательная диета для диабетиков. Если некоторые люди могут отказаться от позднего легкого ужина, то диабетикам приходится принимать пищу в обязательном порядке.
После этого приходит время отдыха, резиденты собираются отходить ко сну. Опять начинается работа для ассистентов: уложить в постель, умыть, переодеть, сводить в туалет, кому-то надо поменять памперсы. Некоторые засыпают, некоторые смотрят телевизор. Так и проходит день.
В уходе за больными очень важную роль играют туалетные процедуры пациентов. Мы должны их водить в туалет, если они попросят. А тех, которые лежат в кровати, ассистенты переворачивают с бока на бок каждые два часа, меняют памперсы, то есть важно, чтобы человек был сухим — это и есть предохранение от пролежней. Это превенция пролежней. Но, конечно, случается, что пролежни бывают у пациентов, это зависит опять-таки от состояния здоровья пациента, иммунитета, как кушает, сколько пьет.
В Англии есть несколько типов ухода за больными. Одним нужна минимальная помощь, другим, которые лежат в кровати, то есть не могут двигаться, — присмотр 24 часа. Это пациенты с деменцией и болезнью Альцгеймера, с другими душевными заболеваниями. Они нуждаются в постельном режиме и специальном уходе.
Режим работы в ночную смену отличается от дневной. В ночь опять-таки нужно менять памперсы и переворачивать каждые два часа тех, кто прикован к постели. Один раз за ночь обязательно заходим в каждую комнату, то есть интересуемся каждым: спит ли, все ли в порядке, ровно ли дышит. После ухода за резидентами остается работа по уборке. Чистятся кресла, полы. Стирается белье. И никакого сна!
Рассматривая работу ассистента медсестры, надо сказать, что тут нужно большое терпение. Работа физическая, тяжелая, но когда получаешь благодарные слова от резидентов и их родственников, то забываешь все невзгоды.
2. Светлый прощальный дом
Резиденты домов по уходу за больными проводят свой досуг активно — рисуют, поют, танцуют. Нередко вспоминают, чем занимались в молодости, и делают это с большим удовольствием. В домах работают люди, которые ответственны за активный отдых резидентов. Иногда они едут на экскурсии в красивые места, на природу. Сюда приходят и певцы, которые дают концерты постояльцам, вместе с ними поют песни, которые они помнят. Приходят со своими концертами и ученики из школ, их задача показать, что они умеют. Это могут быть и танцы, и балет, и игра на музыкальных инструментах, и выступление хора. Резиденты очень довольны такими встречами. Приходят волонтеры из благотворительных организаций с животными. Один раз видела, как привели ослика. Постояльцы были очень довольны: гладили его по голове, давали ему еду. Это называется животная терапия. Приходят люди из молитвенных домов, и все вместе поют псалмы.
В доме, где я работаю, живет декоративный кролик. Его очень любят наши пациенты, и он любит их, с удовольствием идет на руки.
Здесь, в Англии, очень популярна игра в бинго. Не исключением стала она и у нас. Каждую неделю резиденты играют в нее, а после игры как дети радуются своим выигрышам.
Также бывают и благотворительные дни, когда наши организаторы-активисты продают собственного производства выпечку, тортики, кексы. Бывают благотворительные лотереи. Мы и другие люди, которые посещают наших резидентов, приносим что-нибудь для лотереи. Мы, сотрудники, и другие люди, которые бывают у нас, покупаем лотерейные билеты. Дня, когда состоится розыгрыш, все ждут с нетерпением, всем хочется что-нибудь выиграть. Вырученные деньги идут в кассу резидентов, когда набирается нужная сумма, они едут на природу, посещают интересные места или же проводят время в кафе.
Все это делается для гармоничного бытия, чтобы резиденты не чувствовали себя забытыми всеми, а имели полноценную жизнь, насколько это возможно.
В нашем доме живут и талантливые люди, которые попали сюда именно из-за болезни. Есть один художник, стены комнаты которого обвешаны картинами, им нарисованными. У него есть альбом его картин, который он показывал нам и другим коллегам по несчастью. Он еще старается рисовать и любит рассказывать о своих картинах. Видно, как эти воспоминания уносят его далеко. У нас есть резиденты, которые живут в доме до конца своих дней, а есть и те, которые приезжают сюда после больницы восстановить силы и уезжают после реабилитации домой или в другие дома престарелых. А есть резиденты, которые приезжают как в гостиницу, на время, пока их родные вернутся из отпуска и заберут их домой.
 

Ежедневное присутствие в таком доме приводит к тому, что он становится нашим вторым домом, а резиденты, пациенты — нашей семьей.
Старение и смерть — наши постоянные спутники. Когда уходит человек в мир иной, хоть и понимаешь, что там ему будет лучше, но какое-то время не можешь забыть его, на душе пустота… Мы же не имеем права показывать свои чувства, свою слабость. Мы должны улыбаться и подбадривать наших резидентов, которые с нами. Мы должны быть сильными духом. Сила души — это наша часть работы.
Когда я начала работать, столкнулась лицом к лицу с неотделимой частью жизни — смертью. И это давалось мне нелегко. Я долго не могла забыть ушедшего, обдумывала смысл жизни, эмоционально мне было очень трудно. Теперь ко мне пришло осмысление всего этого, но тем не менее это совсем не значит, что мне все равно. Просто я думаю, что человеку ТАМ будет лучше, чем было здесь в последние его дни жизни. Я думаю, что он ушел в лучший мир и ему от этого легче.
3. Жизнь не закачивается, пока хочется жить
Как-то разговаривала с одним пациентом, ему было за 80. Он выглядел сломанным и согнутым от бремени лет. Каждое слово выдавало его слабость, отчаяние. Казалось, что его уже нет среди живых. Жаловался, что жизнь его потеряла всякий смысл, что он никому не нужен. «Мы рождаемся, вырастаем, воспитываем детей, стареем и становимся тяжкой ношей для себя и других, пока не приходит конец», — жаловался он. Я понимала, что силы его оставили, потому что он почувствовал себя никому не нужным. Пока человек может радоваться сегодняшнему дню, чувствовать себя необходимым, пока может наслаждаться окружающей природой, солнцем, голубым небом, пока помнит лучшие моменты своей жизни, пока в пору наступившей зимы ждет весну, — он жив. Когда понимает, что будущего нет, и уходит желание жить, подкрадывается конец. Грустно, но это правда. Старость должна была бы быть амбаром для светлой жизненной мудрости, из которого человек мог бы брать эти ценности и дарить своим детям, внукам. Но, к сожалению, большинство думает так же, как этот старый мужчина: пропали силы, здоровье, красота, ослабли глаза, не слушается тело — значит, нет и меня. Но разве из-за этого надо сдаваться? Поставить точку и отойти? Какой тогда был смысл приходить в этот мир? Американский писатель и проповедник Джозеф Мерфи сказал, что жизнь не имеет конца. «Возраст — это не унесенные годы, а заря мудрости, которая освещает человеческий ум», — пишет Мерфи. На самом деле мудрость есть не что иное, как собранность и полноценная жизнь по состоянию здоровья.
На работе приходится участвовать в разных мероприятиях, проводимых для наших пациентов. Например, время для художественного мастерства или лепки из пластилина. Каких только интересных рассказов и доводов не наслушаешься от этих людей. Одна женщина преклонного возраста нарисовала два личика в сердце и с таким сияюще-счастливым лицом говорит мне: «Это ты и я». Я испытала большое удовольствие, получив в свой адрес такого рода комплимент, и поблагодарила ее за внимание. Вечером я зашла к ней в комнату пожелать спокойной ночи и нашла ее в кровати держащей в руках эту картинку и целующей ее. Поверьте, это весьма трогательный момент.
Другая женщина, с болезнью Паркинсона, радовалась, сделав открытку. Я, конечно же, похвалила ее, и она стала еще счастливее. А на открытке она написала прекрасные слова: «Все, что тебе нужно, это любовь» (All you need is love). Старые как мир, но воодушевляющие слова. И очень правильные. Радостно видеть, когда люди не думают о своем возрасте, а стараются брать у жизни самые лучшие мгновения. Для того мы, медсестры, ангелы-хранители, и есть, чтобы помочь пожилым и больным людям жить более полноценной жизнью.
В любом возрасте, и на закате жизни, даже в домах престарелых люди находят друг друга и влюбляются, становятся парами. Запомнилась мне одна пара — дама преклонного возраста, потерявшая после инсульта дар речи, и ее друг, пожилой мужчина за 90. Они очень любили друг друга и хотели даже зарегистрировать свои чувства. Но не успели. Мечту прервала смерть мужчины. Такова реальность. Но я верю, что из жизни он ушел счастливым, потому что до последней минуты чувствовал себя ответственным за свою любимую женщину. Приятно видеть, как навещают своих больных любимых женщин их мужья. На их лицах буквально светится любовь. Даже бывает тяжело поверить, что мужчина так может любить свою супругу. Они, прожившие вместе 60 и более лет, с удовольствием рассказывают о своих детях, кем и где работали, чего достигли в жизни. И теперь, хотя жена и лишилась возможности разговаривать, они каким-то образом понимают друг друга и вроде говорят на равных. Я думаю, что это и есть диалог любви и взаимопонимания: жестом, взглядом, шевелением губ.
Одним утром я принесла положенную порцию лекарства одной своей подопечной, которая сидела в холле вместе с другими пациентами, и попала в забавную ситуацию. Как раз в это же время ее пришел навещать муж и с порога весело сказал: «Ну и как поживает самая красивая на свете девушка?» Я уж было приняла этот комплимент на себя, но… ошиблась. Мужчина подошел к своей жене и нежно поцеловал ее. Оказывается, это его жена — самая красивая девушка на свете, хотя она и не разговаривает. Как мило, подумала я. Только ради этого и стоит жить, зная, а не гадая, что и через многие годы любовь не угасает.
Нет такой грани, за которой есть конец жизни. Чем жизнь человека активнее, значимее, тем эта грань все больше отступает, убывает, исчезает. Есть много престарелых женщин, которые вяжут благотворительности ради: детские перчатки, одеяла, шарфы. Какие красивые эти вещи! Женщины эти верят в свои силы, попросят сестричку принести пилюлю от боли и продолжают свое дело, полные идей помочь другим.
Да, старость всегда приходит, но старость — не трагедия. Так было, есть и будет. Старость — это только физическое изменение тела. Она не стирает того, что человек имел — красоту, мудрость, талант, опыт. Каждое изменение — это еще один шаг вперед нашей жизни. В подсознании человека заложена мощь, которая значительнее физической силы. Если человек был избалован в жизни, то его «заморочки» должны выполнять и мы, медработники. Бывает, не хватает терпения, но остановишься, вдохнешь воздуха, задержишь его, посчитаешь до десяти — так учил нас психолог на курсах — и дальше продолжаешь исполнять их желания, которые иногда кажутся невыполнимыми. Мы не имеем права сердиться, горячиться, так как мы этих людей уже не перевоспитаем, мы можем только помочь им.
Ум и душа не стареют. Кто думает иначе, тот и болеет, сгибается под ношей лет. Мне нравится мудрая фраза Ральфа Уолдо Эмерсона (Ralph Waldo Emerson), американского эссеиста, поэта, философа, пастора, общественного деятеля США, сказанная им еще в XIX веке: «Человек начинает считать годы тогда, когда не остается что считать». Много пишут, дискутируют о том, что сокращает человеку жизнь, и приходят к выводу, что вредные привычки. Мне приходится работать с больными, которые сегодня страдают от вредных привычек, которыми довольствовались в молодые годы. Однажды моя пациентка спросила у меня, не курю ли я. Я ответила, что не курю, мне это не надо. Но она не останавливалась поучать меня: «Никогда не кури, даже не начинай, смотри, как я мучаюсь за свои слабости». Но есть и другая сторона медали, есть люди, которые курят до последнего вздоха. У нас даже отведены комнаты для курения, и мы их возим на колясках туда — покурить.
Другая вредная привычка — алкоголь. Во многих комнатах пациентов можно найти бутылки с алкоголем, которые приносят родственники. Это не запрещено. У нас придерживаются такой философии: человек может не отказывать себе в любых удовольствиях. Как я уже писала, мы им потворствуем. Бывают такие пациенты, которые злоупотребляют алкогольными напитками, тогда берем инициативу в свои руки. Мы выдаем определенное количество алкоголя как лекарства, например, вечером или в обед. Во время обеда у нас в домах предлагают из напитков вино. Если у кого-то есть желание, может получить бокал вина, не больше. В моей практике было такое, к моему удивлению: одной даме каждый вечер нужно было давать виски с горячей водой вместо вечернего чая. Я и не знала, что виски можно пить с горячей водой, оказывается, так делают. А другая постоялица каждый вечер получала фужер имбирного вина. И каждый вечер мы выслушивали, как полезно пить имбирное вино, потому что оно лечит болезни суставов. Хотя эта дама давно потеряла силу в ногах, и ее суставы были скрючены артрозом. По-видимому, не так уж и помогает это вино от болезни суставов. Другая мадам очень шумела, когда не получала алкоголя столько, сколько хотела. Но не поспоришь, мы должны позаботиться и об отдыхе других пациентов. Мы, медработники, должны принимать людей такими, какие они есть. Должны быть спокойными, доброжелательными, принимать их хорошие и плохие привычки — мы должны им помогать. Такая наша участь: помочь в старости, обеспечить хороший уход. Такое право имеет каждый.
4. Никогда не теряй надежды
Никогда не теряй надежды,
Пусть и выхода, кажется, нет…
Никогда не теряй надежды,
Даже в самый последний момент…
Пусть и даже потеряна вера,
Но… НАДЕЖДА — превыше всего…
То, что Богом отмерено мерой,
Мы не вправе решать за него…
Благодарность
Генри Дэвид Торо сказал: «Наша самая настоящая жизнь — это когда мы пробуждены в мечтах». Вот так происходит и со мной. Моя жизнь всегда «пробуждена в мечтах», потому что мои дорогие друзья, моя семья и многие люди помогают мне во всем, когда только мне потребуется помощь.
Галина Хартшорн дала мне веру в пробуждение мечты. Она показала мне, как я держала ключи от своего дома и не знала, где дверь, которую я должна открыть в мир мечты. Она показала мне эту дверь. Ее необыкновенный талант, прекрасное общение открыли мне глаза и показали мир иной, мир с большими возможностями.
Талантливый художник и иллюстратор Артем Альбах передал мои чувства и эмоции на холсте, за что я ему очень благодарна.
Также благодарю прекрасных людей, которые мне помогли воплотить мою мечту в реальность: директора издательства «Технология» Марюса Гениса, заведующую отделения издательства Юргиту Иванаускайте, дизайнера издательства Эвелину Гарляускиене за профессиональную работу, редактора… и всех сотрудников издательства, кто трудился над моей книгой.
Благодарю мою наставницу, консультанта и прекрасную подругу Далю Бичиене за безграничную помощь и поддержку в публикации моей книги.
А также благодарна за отзывы о моей книжке американскому писателю Маттео Кучара (Matteo Cucchiara) и его жене, моей подруге Виолете Кучара, за конструктивную критику и помощь — писателю Дмитрию Титову.
Я благодарна Богу за то, что жизнь свела меня с этими людьми.