Формула Бога. Философия

                Формула Бога
                Философия

    Согласно моей не научной, можно сказать домашней, философии Жизни, энергия – универсальная субстанция Вселенной, бесконечное движение бесконечного множества элементарных частиц в пространстве-времени, которое и создано этим движением. Из энергии: гравитационной, кинетической, тепловой, световой, электромагнитной,  термоядерной, темной и т. д… включая энергию разума человека и энергию всех его чувств от любви до ненависти, от Добра до Зла, -  состоит абсолютно Все. Значит, Все - равно Богу, Бог - равен энергии, а энергия, которую физики-теоретики обозначают большой буквой Е, по формуле Альберта Эйнштейна равна mc квадрат. То есть массе любой материальной частицы, умноженной на скорость света (300 000 километров в секунду) в квадрате – значит, умноженной на 9000 000 0000). Следуя моей философии Жизни, образная «формула Бога» выглядит так: Бог = Все = Е = mc квадрат.
 
   Из этого следует, что я, состоящий из тех же элементарных частиц, атомов, молекул, клеток, что и вся вселенная, включая звезды, небо и   землю, свет и тьму, траву, муравьев и котов, разум и чувства, могу быть превращен в энергию. Я – человек, массой примерно 100 килограммов.  Если меня до последней клетки, из которых я состою, превратить в движение элементарных частиц, значит превратить в энергию, то есть в джоули, а их перевести в электричество, буду равен 2493000 киловатт/часам электромагнитной энергии. На эти киловатт/часы в моей квартирке площадью 70 квадратных метров мои потомки могли бы прожить 692 года! При этом не надо было бы платить за свет и отопление!

   И вот что еще интересно: в джоули и киловатт/часы можно превратить любого человека. Даже тебя! Даже президента США! И даже немца!
               
                ***         
 Если я не сумасшедший, то уж точно наивен. О пользе наивности для человека с обычными интеллектуальными способностями, когда–то образно высказался Антон Чехов: «Если хочешь чего-то достигнуть в жизни, надо уподобляться собакам: большие или совсем маленькие, породистые или дворняги, они, никого не спрашивая и никого не стесняясь, лают тем голосом, какой дал Бог, и каждая, хоть в чем-то, но добивается своего».

  Если б я не был наивен, то не мечтал бы в юности, когда учился на физическом факультете Уральского университета в Свердловске, продолжить развивать общую теорию относительности и поля, создать собственную картину мироздания. Я тогда не сразу понял, что пытаюсь объять необъятное.
 
 А тогда мне стало понятно, что существующая математика, с ее дифференциалами и интегралами, не способна описать мою теорию, что нужна какая-то другая математика. Попросил помочь своих друзей математиков, которые с энтузиазмом взялись за дело, но вскоре осторожно посоветовали мне обратиться к врачу. Лечился я месяца два или три. Потом боялся брать в руки книги и журналы по физике в областной библиотеке имени Белинского. Читал с увлечением увесистые темно синие тома юбилейного  собрания сочинений Льва Толстого. Когда добрался до его дневников, был поражен почти патологическими откровениями молодого Льва, их удивительной схожестью с моими чувствами и мыслями. А когда увидел на фотографии юного Толстого его торчащие уши, точно такие же, как у меня, то впал в глубокую задумчивость. И надо же было так случиться, словно какой-то высший разум
подсунул, увидел в это время на библиотечном стенде книжечку публицистики физика Альберта Эйнштейна, который оставался моим тогдашним кумиром. Книжечка была на английском языке, а мне надо было сдавать в университете так называемые «тысячи» по английскому. За три ночи я перевел несколько небольших статей Эйнштейна: его мысли о музыке, литературе, философии Спинозы и вообще о философии жизни и устройстве вселенной. Был поражен еще больше, чем дневниками Толстого.
 
   С тех пор я стал не физиком, а лириком, стал писать рассказы и вести свой дневник. Сейчас у меня уже восемнадцать толстых общих тетрадей в клеточку, исписанных плохим почерком. Это мои дневники, из которых на старости лет я черпаю забытые и удивляющие меня подробности моей жизни.
 
    А мечта создать некое собственное подобие философии Жизни не исчезла. Эта блаженная мечта живет во мне и сейчас. Когда мне перевалило за 60 лет, мой разум начал выстраивать из накопленных за многие годы информации и знаний, доморощенную картину божьего замысла, то есть вечной жизни энергии-движения.