летний день в Точильном...

в одиннадцать ещё светло, а в три северо-восток уже начинает светлеть;
можно ещё спать, но сон уже покинул избушку, а дрёма ещё на печке и в углах, и домашнее уютное тепло располагает к растомлённой ленивости:
вставать не хочется, да и рано ещё, но подниматься надо;
пока то да сё, то и рассветёт, а как рассветёт, то и за поливку;
лето – жаркое, дождей нет;
обиделись за что-то Высшие Силы, не посылают дождик в Точильный;
в Миньяре идут регулярно, в Аше – время от времени, а в Точильном – ни одного настоящего; какая-то видимость дождя была, но когда это было…
а мы ждём и с надеждой глядим в небо;
дожди будут; когда?...
день изо дня солнце палит безжалостно;
к железу не притронешься, камень обжигает;
а растения? бедные растения! как они ещё только терпят!

зима была малоснежной, а с мая началась Великая Сушь;
как хорошо, что сад расположен на низком месте, влага ещё есть,
но ведь с каждым днём всё ослепительнее солнце, всё более жгучими становятся его лучи, а воздух – горячее; вредное стало солнышко,
колючее, ужасно колючее;

рук на всё не напасёшься; раннюю картошку, где земля повыше, поливать не стал, - бесполезно; там супесь с гравием за день так накаляется, мимо пройдёшь – жаром пышет;
но картошка – растёт, правда, не такая, как в бывалошные времена;
копаем понемногу, клубни почти варёные; ах, лето, лето! любил бы я тебя…
а ещё хорошо, что нет у нас отдельного огорода, а грядки разбросаны в самых благоприятных местах, где и свет есть, и застени хватает;
вот только ранняя картошка вся на виду солнышка; конец июня, а ботва уже вся сохнет; не горюй,  картошечка, понемногу мы тебя копаем, выкопаем, не успеешь в земле испечься;

кустарники и дерева не только дают тень, спасают от палящего зноя, но и сохраняют мало-мальскую прохладу, но и им тяжко;

всё надеялись на дожди;
их нет как нет; значит, кроме грядок надо поливать всё остальное,
как папа говорил «для поддержки штанов», чтобы растительность не пропала,  так как в такую безумную жару ничего не растёт, еле от зноя дышит;
небывалое! конец июня, а люди уже покос убирают, трава на корню сохнет;
и прополки почти и совсем нет; Людмила уже весь сад вдоль и поперёк прополола; днём на солнце нельзя показываться, только в тени; хорошо, что тени-застени у нас хватает; а если на солнце выйти, то надевает широченную шляпу-сомбреро и к реке;
а ещё можно спасаться от такой раскалённости чаепитием под калиной-прохладой; самовар шумит, дымком тянет, в кружки чай льётся…

травы мало, какую скосил, всю под яблони, груши, сливы, чтобы земля вокруг стволов не так сохла, в междурядья набросал;
тяжко всем; тяжко садовым деревьям и кустарникам,
тяжко и лесным собратьям; «старики» и не такое видывали, вытерпят, а дубки молоденькие, сосёнки, ёлочек аллею заложил, берёзки, рябинки…
калина в самых низинках, ей жара нипочём, а ягод сколько!

лесным собратьям сказал строго и внушительно: ребята, выкарабкивайтесь сами, у нас воды столько в пруду нет, чтобы вас всех поливать, да у меня и столько рук нет, чтобы всё полить;
сказать-то я им сказал, а поливать придётся, уж так жалостливо они на меня смотрят, вроде как и шепчут: пить, пить, пить…
рассвет, чаепитие в избушке,  выхожу  часов в пять в сад и принимаюсь за любимую работу;
две лейки по десять литров, пруд в центре сада –пошли-поехали!
монотонное, нудное занятие, но в нём есть особая радость:
перед избушкой клевер посадили, он поднялся хорошо. уже и зацветать стал,
но и до него жара-сушь добрались; листочки поникли, головушки опустились; поливаю клевер, а он на глазах выпрямляется, в себя приходит, ожил, задышал, а мне  и радость: вот ещё водички испей!
лук мы никогда раньше не поливали, так рос, опираясь на внутренние резервы, а последние два года пришлось поливать, ибо солнце палит нещадно; одна грядка днём у нас в тени, здесь лук на повседневную еду посадили; а он так взбодрился; я поливаю, а он растёт, такое перо мощное выдал, уже и в междурядье не зайдёшь; поливаю…
но вообще в такую сушь-зной ничего не растёт, а только перемогается в надежде даже не на дождь, а на то, что придут и прохладные дни; а пока вся растительность сидит сиднем  и нет в ней энтузиазма;
надо поливать и поливать, даже если труда наши в этом году и будут напрасны; трудов не жалко, жалко времени:
в мастерской и во дворе у меня столько заготовок, дубовых коряжин, столько задумок, музыкантов лесных хочу собрать,
а тут на тебе: лейки в руки и – вперёд;
лука сажаем почти столько же, сколько и картошки;
куда столько? да за зиму весь лук уходит;
поливаю всласть, а завтра опять придётся в монотонности и радости…
поливаю свёклу и всякую мелочёвку, поливаю морковь;
вот её можно уже и бросить поливать, пусть вглубь тянется;
не могу на такой шаг решиться; а надо бы; вот и выросла она у нас вся коряжистая;
соседка по дому, Надежда Петровна, поделилась опытом;
морковка чуть подросла, она её поливать бросила; мимо идёт, сердце кровью обливается, а она сердце скрепила, держится:  не поливает и всё!
выросла морковь хорошая; по размерам средняя, зато ровная и мелочи нет;
мимо картошки прохожу и будто её не замечаю;
а что её замечать? посадили мы её в низинках и вовремя, когда влага была; поднялась она хорошо, ботва – могучая, землю прикрывает;
есть тайная надежда, что картошка по всякому уродится;
грядки полил, цветы полил (как чувствовали, поменьше их в этом году посадили); теперь начнётся поливание основное и главное:
кустарники и дерева; огурцы, луки и моркови очень нужны, но кустарнички и дерева я больше жалею…
помидоры, всякие там салаты, лук, картошку вырастим и – съедим…
а вот кустарнички, деревца и деревья  растут из года в год, пользы вроде бы от них никакой, но они нам такие родные…
перед Большой Поливкой  ещё одна приятная Маленькая  Поливка –
дыни и арбузы;
мы с Людмилой уверены: будут дыни и арбузы в этом году наисладчайшие, ум отъешь; уже завязались, уже растут…

ёлочки, где аллея заложена, проливаю основательно, будто я сам эту живительную влагу пью: пейте, пейте, мои хорошие…
на рябинах – ягод великое множество завязалось, если вырастут, урожай будет умопомрачительный; поливаю и поливаю, а вода словно в песок уходит; надежда есть, что помогаю, что не засохнут наши рябинки;
боярышник имеет большие виды на урожай,
боярышник поливаю, даже если бы и ягод не было;
слив в этом году не будет, а поливать надо;
более всего груши поливаю, потому как на обеих  грушах плодов много; груши наши сладкие… поливаю…
поливаю спирею и лапчатку, поливаю клевер,  несколько куртинок его по саду разбросано; поливаю цветы настурцию и бархатцы, про которые чуть было не забыл;

поливаю молоденькие дубки, а то  листочки уже начали никнуть;
прикинул, тонны полторы за утро и вечер по саду растаскиваю;
руки как у гориллы и чувствуешь себя что-то вроде рабочей лошадки,
ну я и по календарю лошадка, а всё же эта монотонность до чёртиков мне надоела; хочется всё бросить или сделать небольшое отдохновение…
что есть труды наши?

всё бросаю и иду к реке, а в речке вода чудодейственная, прохладная, она только часам к шести вечера прогреется;
пора сменить сферу деятельности, солнце уже почти в зените;
пора сочетать приятное с полезным:
прикатил тачку, по реке брожу, ищу интересные камни;
тачку нагружу – в сад и опять к речке;
вроде и делом занят и в водяного постепенно превращаюсь…
солнышко и над рекой палит нещадно:
солнышко, умерь свой пыл…
ближе к вечеру опять лейки в руки и – поливать...

на удивление – всё уродилось, всё – урожайное;  картошка такая чистая да крупная, мелкой совсем нет, а на семена из крупной с трудом набрал;
вот только морковь – коряжистая, да слив не было…
арбузы сочные да сладкие, а дыньки – медовые, груши - чудо…
под елью сидим, самовар шумит, чай с малиной попиваем…
что есть труды наши…
и всё шепот-шорох чудится в ветвях из тех, обжигающих дней:
пить…пить…пить…
дорогие мои, хорошие, сейчас всех напою, никого не брошу,
никого не оставлю…
день занялся, скоро и солнышко над лесом, надо за поливку приниматься…

*на фото - работа автора