Бери шинель, пошли домой!

                - А мы с тобой, брат, из пехоты ...
                - Нет, братец, я не вашей роты.
                - Ну, всё равно, какие счеты ...
                звучит тревожно голос мой:
                «бери шинель, пошли домой».

     В связи с недавно увиденным на голубом экране лихим сюжетом о тревожных армейских буднях, вспомнился мне довольно забавный эпизод из уже далеких восьмидесятых.  Было в Советской армии, впрочем, никуда не делось и в нынешней Российской такое увлекательное понятие-мероприятие под названием «Оповещение». Именно о нём далее пойдет речь. Служивый ныне и в прошлом читатель следующие два абзаца может благополучно пропустить. Читателю же менее осведомленному рекомендуется с ними ознакомиться. Спешу предупредить ревностных почитателей изящной словесности, категорически не приемлющих армейские были-небылицы по причине частенько присутствующих в них крамольных элементов пошлости, «кирзовости» и прочих перцовых пассажей - здесь их утонченному чувству прекрасного ничто не угрожает. Впрочем, не мне решать, сие есть лишь авторское предположение.

    С понятием достаточно важного в жизни армейской словечка «Оповещение» определиться достаточно просто: «О чем-то важном весть послать». Вторая же половина словосочетания требует пояснения более подробного. На самом деле его следует понимать во множественном числе: «с мероприятиями», потому что важную весть посылать можно различными способами. Например, использовать современные средства телекоммуникаций и дословно передать её в телефонном или письменном виде. Следующий способ не столь технологически прогрессивен, но вполне достоин причислению к техническим. Надо в местах оповещения установить простой электрический звонок, и тогда процесс будет выглядеть примерно так: один звонок - бежать туда, два звонка - сюда, три звонка - делать одно, четыре - другое и так далее. Не стоит игнорировать и древний, но используемый и поныне «пеше-походный» способ кого-то с вестью направить по указанному адресу.

     А, собственно, зачем вообще кому-то и о чем-то надо непременно сообщать всякими обычными и не совсем способами? Необходимость такая в армии действительно имеется, и заключается она в том, что дает стартовую отмашку следующему по порядку понятию-мероприятию под названием «Общий сбор». Это когда очень и очень тревожно, да так неотложно, что хочется как можно громче закричать: «Тревога! Тревога! Тревога!». Ну, хорошо, покричал, даже если очень громко, что есть мочи, все ли тебя услышат? У кого со слухом полный порядок, а также открытые двери и окна не мешают звуковой волне распространяться, те и затревожатся достойно тревожной обстановке. А как быть другим? Другие же преспокойно продолжат сладкий сон или рыбку ловить в пруду, или шашлычком на природе наслаждаться и тогда не стоит ожидать всеобщего армейского энтузиазма. И с кем же тогда на войну идти? Для этого-то и придумали разные способы оповещения применять не поодиночке, а сообща, в едином и мощном порыве, дабы, во что бы то ни стало, достичь желанной цели. И по телефону весть послать, и ножки посыльных использовать, и звонками простыми звякнуть, а может и ревунами настоящими военно-морскими ахнуть так, чтоб, если и взялся народ тревожить, так, уж будь добр, наверняка.

     Именно так и работала система оповещения во всех частях, где проходил службу связной офицер Николай Данилов и где за исправное состояние технической составляющей этой системы отвечал всегда лично. В отдельном батальоне, где Николай командовал ротой и, как уж повелось, обязательно начальствовал над всей связью, система оповещения работала безотказно. Получив команду на объявление общего сбора, дежурный по части нажимал на своем пульте тревожные кнопки, и по специальной системе с очень подходящим названием «Шнур» в неудержимый электрический полет срывались сигналы, направляясь ко всем дежурным службам. Звенели звонки-ревуны в домах офицерского состава. Бежали по своим маршрутам бегуны-посыльные. Звонко тревожились телефоны в квартирах командиров и начальников, где эти аппараты имелись и куда успевал дозвониться помощник дежурного. Вот так система и работала. Хорошо работала.

     Но однажды решили систему усовершенствовать. Заметим только, что не командир роты проявил такую не совсем здоровую, но близкую к его связной деятельности, инициативу. Почему не здоровую? Да потому что существует простое и всем известное правило: «Лучшее - есть враг хорошего», от которого ротный старался ни на шаг не отступать. Однако ...

     Приехал как-то в часть начальник - тоже связист, но большой, то есть из большого штаба Группы Советских войск в Германии. Приехал с проверкой. Проверил. Связь оказалась в порядке, личный состав роты не менее порядочно постарался и постыдного удара лицом в грязь благополучно избежал. Но большой начальник на то и большой, что не гоже ему полностью положительный вердикт золотисто подписывать. Обязательно в итоговом документе должна присутствовать и черно-чернильная строчечка. Лучше даже с небольшой кляксой, причем желательно в брызгах бурляще-дурманящих процессов перестройки и гласности того времени. И он нашел выход из непростого начальственного положения:
     - Товарищ капитан, все наши вооруженные силы в едином вдохновенном порыве воплощают в жизнь революционные идеи партии и правительства в деле всепобеждающей борьбы за ускорение и перестройку. А ты почему не идешь в ногу со временем и игнорируешь передовые достижения технического прогресса, пробивая тем самым зияющую брешь в обороноспособности государства?
     - А это как же ... да почему же ...? - робко удивился несогласный с тяжким обвинением в политической близорукости товарищ капитан.
     - Вот смотри. У тебя автоматическая телефонная станция есть? Есть! Телефоны по квартирам установлены? Установлены! А дежурный при объявлении тревоги почему-то сам диск телефонный накручивает каждому, теряя драгоценные секундо-минуты. Ты почему не установил СЦВ и никак не повысил показатели процесса оповещения? Совсем нюх потерял? Учись ловить бодрящий ветер перемен. Резче ускоряйся, дорогой. Быстрей перестраивайся.

     Здесь стоит пояснить, что СЦВ - это такая стойка циркулярного вызова. Если её подключить к АТС и настроить соответствующе, то дежурному останется нажать только одну кнопку и все телефоны сами и одновременно затревожаться в едином неистовом порыве. Николай, конечно же, знал про существование такой балалайки, по правде сказать, не очень-то и технически прогрессивной, но как-то совершенно справедливо не думал о подобном нововведении в своей гарнизонной вотчине. Дело в том, что на его узле связи работала АТС-50, то есть автоматическая телефонная станция всего-то на пятьдесят номеров. А поквартирное распределение осуществлялось по остаточному принципу после обеспечения всех служб, что в результате составило менее половины от всей емкости. Так что работы дежурному и его помощнику доставалось совсем немного. Да и на неистовый благовест звонков-ревунов по домашним подъездам народ реагировал соответствующе. Поэтому ротный попытался было отвертеться от совершенно лишнего, по его справедливому мнению, технического новшества:
     - Товарищ полковник, вы же знаете, что АТС есть создание нежное. Её лучше лишний раз не трогать, не ровен час, обидится и заболеет. А оповещение и без СЦВ со своей задачей прекрасно справляется.

     Однако, аргументы «создание нежное» и «прекрасно» в расчет не принимались и жирная клякса в отчете о проверке состоялась.
     - Выпишу наряд на получение, установишь и доложишь, - категоричный вердикт начальника не оставлял другого выбора. В тот же день полковник убыл в свой большой штаб с чувством удовлетворения от добросовестно выполненного долга перед собой, большим штабом и Отечеством.

     Вскоре обещанный наряд ротный получил и стойку доставили на узел связи. Надо сказать, что начальник подарок сей преподнес не в виде новейшего изделия технического прогресса, а в неприглядном облике замурзанной кучки электронных блоков, прямо таки с мясом выдранных из объятий, вероятней всего, списанной АТС. Получавший это сомнительное добро командир взвода лейтенант Сергей Мурашов и был озадачен установкой нового оборудования.

     Стоит отметить, что взводный малый положительно отличался своей невероятно добросовестной ответственностью, и именно поэтому привезенное новшество он начал внедрять по лично разработанному и утвержденному ротным плану, начиная с обслуживания самой АТС. Получив на складе эн-ное количество спирта-ректификата, протерев им по всем правилам удивленную небывалым вниманием массу контактов, релюшек и переключателей, лейтенант справедливо ожидал получения станционной благодарности в виде чудесного воскрешения её безотказной работы. Однако результат случился неожиданный. Трудолюбивая ранее АТС заболела откровенным тунеядством. Может, опьянела от спиртного градуса, может наоборот обиделась на малую дозу алкоголя, но работать дальше наотрез отказалась. Пришлось для больной организовать поиски лекаря, которого тот же инициативный лейтенант и нашел, доставив его из другой неподалеку расположенной части. Как обычно и бывает в подобных случаях, помощь пришла в лице грамотного и понимающего истинную цену всеармейскому спиртовому эквиваленту прапорщика. А пока шло врачевание, нервы ротного проверял на прочность командир батальона на пару с начальником штаба, ускоряя процесс традиционным армейским назидательно-матерным способом. Консерваторы, однако.

     Наконец станция пришла в сознание после перенесенного алкогольного удара и заработала. Лейтенант приступил ко второй фазе своей технической деятельности, установив рядом с АТС стойку циркулярного вызова, разобравшись с паутиной разномастных проводов и подсоединив их куда следует. Включив электропитание и убедившись, что получившаяся звонкая парочка полюбила друг друга, заморгав контрольными лампочками правильным зелененьким цветом, тихонько замурлыкав механизмами и перещёлкиваясь релюшками, мастер приступил к следующему этапу - испытанию.

     Чтобы не посвященному в технические детали читателю в дальнейшем проще понимать происходящее, коротенько поясню, как же эта железная братия функционирует. Довольно просто. Если на стойке циркулярного вызова нажать специальную кнопочку (а лучше такую кнопочку установить на пульт дежурного по части), то она как бы забирает под своё управление все подключенные к АТС телефоны и начинает одновременно передавать по ним электрический сигнал вызова. Теперь, если абонент, услышав звонок, снимет трубку своего телефона, то в ней он услышит подходящую для такого случая команду, например: «Тревога, всем общий сбор!» А чтобы эта команда прозвучала, надо бы её предварительно записать на диктофон, который  имеется в комплекте СЦВ. Но мудрые родители данного образца технического прогресса не остановились на задуманном, предусмотрев и другую интересную возможность. В эту же стойку они вмонтировали проигрыватель виниловых грампластинок и если дать ему право изобразить что-либо музыкальное, то сигнал оповещения обласкает абонента мелодично-гармоничным приглашением к военно-тревожным действиям. Главное подходящий винил поставить. А поскольку в комплекте полученной СЦВ диктофон отсутствовал, мастер занялся настройкой именно этого проигрывателя.

     Отправился лейтенант в клуб, выпросил виниловую пластинку с песенками какими-то и приступил к делу. К тому времени день в своих обычных заботах и делах давно закончился, наступила спокойная ночь. Что-то не сразу у мастера получалось, так что, когда он всё же добился от непослушных механизмов стабильной работы, спокойная ночь ещё больше успокоилась, перевалив далеко за полночь. Наконец, лейтенантский труд завершился полной готовностью к работе. Виниловая грампластинка упокоилась на своем месте, агрегат готов к запуску, а для проверки полученного результата подключен контрольный телефон и установлен по соседству на армейский табурет. Осталось нажать кнопку, услышать звонок этого телефончика, поднять его трубочку и прослушать в ней то, что записано на пластиночке. Мастер кнопку нажал ...

     Система добросовестно сработала. Ладно бы и завершить на этом испытательный процесс. Но повышенные чувства лейтенантской ответственности и добросовестности завершить процесс не позволили. Испытатель решил поднабрать статистики для оценки надежности результатов своих трудов, но ... Неугомонный мастер упустил один маленький, однако же, очень важный момент. Установив контрольный телефон для себя, остальные следовало отключить от стойки ... И столь досадная промашка обернулась настоящим ночным телефонным терроризмом.

     Пятьдесят телефонов с некоторой периодичностью вдруг в едином порыве взрывались звонкой трелью, выдергивая домашних из уютных постелей и повышая тонус бдительности у всего бодрствующего дежурного наряда части. Народ, нервно хватаясь за телефонные трубки, чертыхаясь и почесывая затылки, в недоумении учащенно алёкал, совершенно не понимая, откуда взялись столь удивительные звуки музыки в столь не располагающее к положительному восприятию музыкального искусства время суток. Понятное дело, что апогей удивления приходился на обитателей домов офицерского состава. Более сообразительный ночной контингент, в конце концов, просто снял трубки с телефонных аппаратов, и занял достойное времени кроватно-диванное положение. Менее сообразительная часть общества так и промучилась переставшей быть спокойной бессонной ночью, нервно дергая трубку взбунтовавшегося телефона и проклиная ротного-начальника связи, придумывая ему самые отборные ругательства на предстоящий день.

     А ротный даже и не думал прекращать разгулявшееся безобразие. И вовсе не потому, что решил устроить всем развлекательно-музыкальную бессонную ночь, а всего лишь по причине отсутствия в его квартире номерного телефонного аппарата. Всё дело в том, что он с самого начала своего здесь начальствования предусмотрительно установил у себя обычный полевой телефон, на который никакие звонки автоматически поступить никак не могут. Во-первых, полевик подключается не к АТС, а к ручному коммутатору. А во-вторых, дежурный телефонист на этом самом коммутаторе никого, кроме особо утвержденных самим же ротным лиц, ночью не соединит со своим командиром. Ибо впоследствии не избежит неминуемого разжалования из должности относительно спокойной дежурной в должность абсолютно беспокойную строевую.

     Безмятежный сон начальника связи потревожил командир части. Товарищ подполковник обладал характером близким к нордическому, на ответные эмоции сдержанным. Однако, в конце концов, и его терпение ночной перезвон с музыкальными сюрпризами довел до редкого, но крайне опасного состояния высшей степени недовольства, обычно ничего хорошего намеченной жертве не обещающего.

     Долгий звонок полевого аппарата, свидетельствующий о невозможности его игнорирования, разбудил ротного. Мембрана телефонной трубки испуганно вибрировала стальными нотками голоса раздраженного командира:
     - Ты что это за ночной концерт устроил? Я сколько раз за ночь должен брать шинель и шлепать домой? А ну, иди и разберись, не то завтра тебя самого в шинель упакую и отправлю почтой в Союз.

     «Что за концерт, что за шинель, почему в Союз?» - от неожиданно появившихся, причем ночью, вопросов веяло холодком предчувствия большой неприятности. Спросонья ротный пытался найти ответы в дне прошедшем, предполагая ночь настоящую, накручивая при этом ручку индуктора телефонного аппарата в немедленном желании дозвониться до дежурной смены узла связи. Ответил перепуганный ночным звонком своего командира телефонист коммутатора:
     - Рибоза-1, слушаю, товарищ капитан.
     - Там что на узле происходит?
     - Да вроде ничего ... только лейтенант Мурашов в комнате АТС что-то делает.

     Николай бросил трубку, оделся и отправился на выяснение. Открыв дверь помещения АТС, он увидел сидящего на табуретке своего командира взвода. Не обращая внимания на ротного, тот нажал стартовую кнопку на стойке СЦВ и поднес к уху трубку зазвонившего контрольного телефонного аппарата, стоящего на табуретке соседней. Услышав нечто ему понятное и приятное, лейтенант довольно хмыкнул и аккуратно положил её на место.
     - Ты что тут делаешь, воин тьмы?
     - Да вот, стойку подключил, работу проверяю.
     - Ну и как?
     - Отлично, двенадцатый раз запустил, полет нормальный. Да и песенку подобрал подходящую.
     - А ты абонентов-то от стойки отключил?
     - Ёооо … моё ...

     Капитан обратил мрачный взор на пластинку. Действительно, песенка для объявления общего сбора части по тревоге как нельзя лучше соответствовала ситуации. На виниловой пластинке оказался записан сборник песен Булата Окуджавы. Первой из них исполнялась душещипательная «Бери шинель, пошли домой». И нелепая комичность ночной ситуации взорвала сознание обоих связистов яркими красками всенощного командирского бдения. Предстоящий день грозил экзекуцией с последующим контрольным выстрелом.

     Двенадцать раз далеко за полночь пятьдесят телефонных аппаратов настойчиво и одновременно добивались тревожного к себе внимания. Двенадцать раз ночные обитатели домов офицерского состава, выбираясь из уютных постелей, сонно брели к телефонам и раздраженно слушали песню Булата Окуджавы, категорически не соглашаясь с утверждением исполнителя, что «мы с тобой, брат из пехоты», поскольку были армейскими специалистами совсем в другой области. Двенадцать раз командир части проделывал подобное путешествие по квартире к ненавистному аппарату, удивляясь скорей не словам пехотного брата, а самоубийственной настойчивости своих связистов не оставлять его этой ночью в покое. Очевидно, каждый раз первый куплет командир слушал до самого конца, поскольку именно последняя строчка «Бери шинель, пошли домой» ему так зарубилась в память.  А, впрочем, кто ж его знает, какой из куплетов ласкал командирский слух в очередном приступе его многообещающего гнева ... ведь не только первый, но и все пять остальных заканчивались именно этой фразой.

     Остаток ночи завершился в телефонной тишине. Утром состоялся разбор музыкального терроризма ответственно-добросовестного лейтенанта. От контрольных выстрелов уклонялся его командир роты.
     В тот же день Николай доложил большому начальнику из большого штаба о проделанной работе, по понятным причинам не упоминая о ночном происшествии.

     - Вот и молодец. А то зачем, да зачем. Затем, - подытожил большой начальник, не раскрывая глубины смысла загадочного «затем». И, с чувством выполненного долга перед собой, большим штабом и Отечеством отметил в своих рабочих документах выполнение очередного важного мероприятия по внедрению технического прогресса во вверенных его начальству войсках связи, закрывая тем самым зияющую брешь в обороноспособности нашей горячо любимой Родины.

     А в это самое время в самых что ни на есть высших кабинетах власти самые что ни на есть большие начальники спешно решали вопрос о выводе Советских группировок войск из Венгрии, Чехословакии, Польши и Германии, что впоследствии обернулось ..., но это уже совсем другая история. Отметим только мизерный в сравнении с предстоящими глобальными событиями, но неоспоримый факт, что настоящей зияющей брешью в обороноспособности нашей горячо любимой Родины грозило явно не упрямство героя сего повествования.