Прощай оружие. Пролог

               Попрощайся, брат, с ружьем,
               мы взамен тебе пришлем
               массу развлечений
               в спешном сокращении ...

Пролог.

    Главный герой известного романа Хемингуэя американский доброволец Фредерик Генри покончил с войной, поняв, что он создан не для того, чтобы воевать, а «чтобы ... Есть, и пить, и спать с Кэтрин». Поэтому Генри прощается с оружием, и влюбленная пара бежит из воюющей Италии в тихую и благополучную Швейцарию. В общем-то, герой романа при этом остается вполне законопослушным гражданином своей страны, поскольку он добровольцем по личным принципиальным соображениям отправился на чужую войну, следовательно, волен сам и вернуться к мирной жизни, разочаровавшись в своих же принципах.

    Герой же неизвестной пока читателю истории связной старший лейтенант Данилов Николай прощается с оружием не по своему хотению, а супротив его. И нежелание героя разоружаться объяснялось отнюдь не отсутствием в его жизненном пространстве любвеобильной Кэтрин, а профессиональным пониманием «человека с ружьем» последствий для его многострадального отечества, коими грозила обернуться сия постыдная демилитаризация, завернутая в псевдолиберальный фантик «мирной инициативы». Впрочем, как и множественные другие авантюрно-недальновидные военно-политические шалости того смутного времени.

    События этой истории происходили летом 1988 года, когда в июне вступило в силу советско-американское соглашение о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. От Советского Союза совершенно ущербный для обороноспособности страны договор подписало её перестроечное руководство в доброжелательном лице Генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Горбачева. Вполне удовлетворенные сомнительной сделкой Соединенные Штаты Америки представлял её белозубо улыбающийся актер-президент Рональд Рейган, совершенно уверенный в том, что спустя годы, без малейшего стеснения, сам и озвучил личные впечатления от своего советского визави короткой, но емкой фразой: «Даа... Он продаст нам всё!!!».

    Как бы там ни было, но в приличном обществе договоры принято исполнять, к чему советская сторона немедленно и пунктуально приступила, как говориться, со всей пролетарской ненавистью. Масштабы разрушительной деятельности оказались столь велики, что автору на ум приходит столь же много и других народно-творческих прибауток, в прилично-печатном виде воспроизводимых, разве что фольклорным «ни в сказке сказать, ни пером описать».

    Спустя годы о тех исторических событиях писано-переписано немало публицистической и мемуарной словесности, степень достоверности которой зачастую напрямую зависит от личного к тому отношения авторов. Соглашусь, что среди пухлого собрания подобного рода сочинений найдется достаточное количество и серьезных аналитических трудов с глобально-политическим подходом. А как же насчет писаний от имени непосредственных участников акта ликвидации былой боевой мощи, чьими руками, так сказать, лес рублен? Есть и такие попытки мастерски «шаркнуть по душе». И пусть же их количество, хоть и в разной степени приближения к литературе художественной или мемуарной, растет, переходя, согласно второму закону диалектики в качество. В качество объективного понимания исторической значимости одного из многих этапов, шагов, движений ... великой страны на пути к её гибели. Посему же позволю и себе внести скромный вклад в сие справедливое дело небольшим рассказом очевидца об одном из многих военно-полевых проводов в небытие некогда могучего ракетного комплекса.

    А дабы читателю, непосвященному в дела ратные, было проще понять масштабы оборонной утилизации, пусть и на малом, но впечатляющем жизненном примере, пожалуй, рассказ следует начать с событий несколько предшествующих. Ну и, поскольку современная армейская тематика частенько воспринимается через уничижительное «Фи!», автор постарается по мере возможности разбавить лаконичность не романтического повествования толикой литературной художественности.

Продолжение: Глава 1. Историческая. http://proza.ru/2024/07/20/1322