Полинка

Познакомилась я с этой высокой красивой рыжекудрой девушкой в больнице. Если б не увидела ее двоих детей 8 и 10 лет – ни за что не поверила б, что ей тридцать.  Удивительно располагающая к себе она быстро сдружила всех в палате. Попала она по женским проблемам неожиданно для себя, никаких  таких «проблем» раньше у нее и близко не было,  тут – загремела с острой болью. Хотели оперировать, да только  доктор попался замечательный, начала экстренно лечить пациентку. На то она и скорая. Полинка вообще-то девушка веселая, только сегодня совсем загрустила, смотрим – плачет.

- Ты что? Что случилось?
- Ко всем приходят, а я одна. Никого нет! Что там? Дома!
- Ну скажешь тоже… Мужик один дома на хозяйстве. И с пацанами уроки сделай, и накорми, и постирай. Стиралка у вас есть?
- «Киргизия». Что ему постирай? В стиралку закинь трое штанов - и все. Только отжать и повесить останется. Уроки он с ними делать не будет после своей мебельки.  И дети… как они?
Решила я Полинку немного отвлечь. Уговорила медсестру сказать, что к ней пришли.
Принеслась Полинка  к входу в отделение, ко мне подходит и спрашивает:
- Мои где?
- Полинка, это я к тебе пришла.
- Ах… ну ты и …
- Никакая я не сука. Не могу смотреть, как ты психуешь, вот и вызвала тебя поговорить. Давай, колись, что дома?
- Не знаю. У мужа аврал, сказали выходить в ночь, а кто откажется – уволят, они какую-то дорогущую мебель за рубеж делают. И вот. Я тут, а вдруг, вдруг его уволят. Я заболела…И как?  - Полинка всхлипнула и …схватилась за низ живота. Я потащила ее в палату.  И очень пожалела о своем поступке.

 На днях меня выписывали и я попросила у Поли телефон. У нас он есть, а у них, оказывается,  еще нет. Пока только  участникам ВОВ да ветеранам войны телефон поставили. У соседки с первого этажа есть.
- Ну так позвони ей. Как твоего увидит, так пусть передаст, что тебе плохо!
- Я позвонила, она мужа на лавочке ждала и никак…

- Смирнова, там тебе звонят, иди, на посту возьми трубку. Мужчина какой-то. – Раздалось за дверью в коридоре.
Полинка же,  забыв про боль, помчала по коридору к дежурной медсестре.
Вернулась не очень веселая. Оказалось, что муж позвонил родителям и уже через день к ним нагрянула  самолетом из Сибири свекровь. Полинка ее недолюбливала. Как она рассказала, были они пару месяцев назад у нее на юбилее, с неделю гостили, собрались в дорогу, а там еще и свекрухин брат умер, пришлось билеты менять. А ведь лето… Ужас. Казалось бы, причин для беспокойства и нет вовсе, в глаза-то свекруха: «Тю-тю-тю», а вечером в подъезде соседке уж так внуков охаила, что у Полины слезы из глаз. Мол шумные, носятся, как чокнутые и каждые пять минут спасибо-то бабушке не говорят. И не помогают. Не предложили ей пропылесосить ковры, когда она заставила, с дедом выбивать их пошли и пропали. Оказалось, что вместо того, чтоб везти  бабулю на рынок, дед и внуки пошли в парк. Никакого ни воспитания, ни культуры, мол, у детей. Разве что младший, Игорек – в ее родню пошел: степенный и разумный. Сама-то Полинка оператор связи, а свекровь - учительша музыки. Интеллигенцию из себя так и корчит. Еле сдержалась. Как домой вернулись, в чемодане на дне оказалась какая-то грязь, хотя чемодан был чистым, а тут, будто вместо мусорного ведра весь мусор с совка ссыпали. Только там еще были и песок, и шерсть от собаки или кошки.
 
Вскоре Полинка заметила, как после поездки дети начали меж собой собачиться: то игрушку не поделят, то место у телека, то дерутся из-за ерунды, мол твоя конфета вкуснее, хотя из одного кулька взято. Муж стал ворчать: то ему не досолено, то в ванной все бельем завешено – не искупаться. Словом, мелочи, но…И тут вот больница. Юлька внимательно посмотрела на Полю и изрекла: - К бабке тебе надо. Это подклад.
- Какой еще подклад?
- Точно, - подхватила Настя, - у меня бабушка заговоры знала отчитывала, так порчу наводят. Чтобы все ссорились. Смешают собачью и кошачью шерсть с мусором и глядишь все рассорятся, подерутся и разбегутся. 
- Ну у нас никто не дерется. Мы друг друга любим.
- Это пока. То ли еще будет. Ищи бабку. Верняк, через пару месяцев жди сюрпризы – будут тебе и драки и выдирание волос. – Это Саша
 - Да вы че девки? Серьезно?
- Серьезней некуда.
- И где? Где эту самую бабку искать?
- Ну… бабка - не бабка, а соседка у меня чего-то там может, - сказала тихоня Юлька. Давай свой телефон – я все узнаю и тебе сообщу.
- Я тебе дам рабочий, - сказала Полинка.
Я оделась, взяв у всех телефоны, простилась и вышла.



Спустя пару месяцев я разбирала бумаги и нашла Полинкин рабочий телефон. Договорились встретиться у нее. Они жили на окраине города в рабочем районе, но ко мне в центр она приехать не захотела. В общем ровно в 13.00 я стояла у нее на пороге и нажала кнопку звонка. Открывается дверь и передо мной стоит Полинка, с фингалом под левым глазом.  Пережевывая это событие я молча захожу в зал, а оттуда выскальзывает ее муж с фингалом поменьше, и тоже под левым глазом. Показав на их семейное украшение я взглядом спросила об их новой семейной традиции.
- А… ты об этом… Она грустно улыбнулась.  – Понимаешь пришли друзья, принесли коньяк «Наполеон». Утром для нас был сюрприз.  Мы ничего не могли понять, позвонили друзьям. Те и просветили нас. В процессе мне не понравилось, что муж начал плоско шутить, я высказалась, он психанул. Я двинула ему, он – мне. Ты же помнишь, девчонки говорили - это подклад?
Я прекрасно понимаю, что «не помню» или «подклад» - это не самое лучшее оправдание своих нелепых действий, но пусть так и будет.

К нам вышла их шотландская борзая, пушисто белоснежная и очень стройная (без фингала), дабы покрасоваться, а точнее вытребовать мясо. Эти породистые твари питаются исключительно мясом. Не знали? Стоит ли тогда заводить, если не в состоянии кормить это чудо мясом. Иначе оно будет «умирать», не притрагиваясь к еде до пяти суток. Полинкин муж попробовал посадить на голодовку эту разборчивую собачью морду. Морда вышла во двор и пропала на сутки. Нашли ее в квартире у соседей. Джесси, выпросив сахарную косточку, играла с соседской малюткой и они были счастливы. Собаку вернули в родные пенаты и выдали ей кусок мяса. Вы помните время, когда мясо было по талонам? Джесси это не волновало. Т.к. лексемы «талоны» в ее собачьем словаре не существовало. Зато слово "мясо" гипнотически срывало с места, где бы Джесси не находилась.
Мы с ними пили чай с пирожами, хохотали, радовались сегодняшнему дню, словно вчера ничего и не произошло. Уезжала я от них вечером, с пирожками и обещанием почаще перезваниваться.


***

 Мы не пересекались несколько месяцев. А тут решила ей позвонить на работу. На другом конце провода мне сообщили, что она лежит в больнице, с менингитом, неизвестно выйдет ли на работу, да и вообще – выживет ли? Сказали, что у Полинки дома недавно провели телефон и я могу позвонить мужу. Что я и сделала.  Муж сказал, что она в реанимации, состояние стабильно тяжелое. Но к ним приехала его мама смотреть за домом и у них все хорошо. Тут я вспомнила наш последний разговор и позвонила девчонкам. Девчонки, узнав, что свекровь надежно поселилась в доме, решили таки сходить к той самой бабке, Юлькиной соседке. А та попросила последнюю Полинкину фотку.

С большим трудом подружки по больнице (у вас еще нет таких подруг? Да вы просто счастливый человек) напросились к мужу – мол детям гостинцев накупили,  да и Полинка просила собаку на прививку свозить, а у них машина и ветеринар знакомый. Собаки дома не было, оказалось, что с приездом свекрови, не выносящей в доме шерсть и капризы животных, собака снова сбежала к тем же соседям. И они приютили эту артистку. Муж поговорил с ними и все они решили, что смотреть за животным некому и некогда, поэтому собака останется у них, а ее цену будут отдавать частями, чтоб оплачивать Полинкино лежание в больнице
.
 В зале, в стенке,  в семейном альбоме девки и выбрали фотку Полинки, пока Сашенька беседовала на кухне со свекрухой Тамарой Андреевной о творчестве Генделя и о том, почему провалилась его опера «Дейдамия», и заодно выяснила, что Полинка ее Юрочке не пара, что если б Юрочка после армии не остался в этом душном южном городишке, у себя в Челябинске он стал бы известным музыкантом. Тамара Андреевна, выставив перед собой правую руку, элегантно жестикулировала тонкими пальцами. И в глаза Саши бросились длинные, остро напиленные ногти с прозрачным лаком.  Словно дирижируя, свекровь, мягко подавляя собеседника, гипнотически заставляла принимать свою точку зрения.

Короче, после всех ухищрений, раздобытую фотку полугодичной давности принесли на диагностику экстрасенсу Людмиле Викторовне. Та долго всматривалась в клиентку и наконец изрекла: «Не хотелось бы вас огорчать, девоньки мои, но…
Плохо. Все очень плохо. Я помочь не смогу. Тут нужна старая, очень сильная женщина. Она может вам помочь. Увидела я немолодую даму с очень прямой спиной и с пучком на голове, в черном костюме, она  дала вашей подруге на блюде угощение, в которое подбросила землю с могилы, и еще… эта женщина засовывает в подушку к младшему внуку иглы перемотанные. И еще она сыпет мусор в коробку большую, ногти на руке острые, и будто накрашенные, но не накрашенные….Потом… вся семья это трогает. Ищите бабку. Живет она в районе Пивзавода. Все».
«Как это все?» - удивленно спросили мы.
«У вас есть пара недель. Иначе труба вашей Полинке», - экстрасенс выпустила фото из рук, и сославшись на сильную усталость, попросила нас уйти.

 Бабку мы нашли. Это была старая, очень старая беженка из Ирана. Выслушав нас она отказалась. Мы показали фотку. Бабка внимательно и долго смотрела в Полинкины глаза. Потом изрекла: « Помочь и спасти я ее не смогу. Ей уже сделали операцию. Я могу лишь убрать ее страдания  и поменять ее смерть на мою. Но вы должны будете выполнить ряд условий. Все, что я скажу останется в пределах этой комнаты. Навсегда. Иначе ей, - она ткнула сухим сморщенным корявым пальцем в фотку – не выжить. Хотя… когда меня не станет…долго она не проживет. Но она об этом знать не должна.

 Старуху привезли в больницу и, заплатив большую взятку дежурной медсестре-мусульманке, провели ее к Полинке. Старая что-то неслышно шептала на своем языке, а потом в конце, она отдала Полинке свое дыхание. Когда бабку привезли домой ей было совсем плохо, она хрипела, задыхалась, наконец ее руки стали побираться по одеялу. Вызвали скорую.  Но было уже поздно.

В это время из реанимации позвонили мужу, сообщив, что Полина пришла в себя и ее переводят в обычную палату. Вскорости, после выписки, девчонки напросились в гости. Свекруха сразу же умотала к себе в комнату, Полинка словно тень, передвигалась по квартире. Притихшие дети испуганно подбегали к матери и часто целовали ее в щеку. Мы  растрогались, разоткровенничались и… рассказали Полинке всю правду. Из подушки ее младшего, все чаще жаловавшегося на головную боль, на глазах у мужа она вытащила иглы обмотанные каким-то мусором. Связи между похоронами дяди и болезнью жены Юрок не нашел, но иглы в подушке сына... Он пригласил мать и та... в сердцах созналась и выдала все: какие невоспитанные дети, какая у Юрочки простушка жена и как он профукал свои таланты...
- Ты что же думаешь сынок, вечные мы что ли? Кто-то должен нам помогать. И на даче копать надобно и меня вон в поликлинику свозить ежели чего, да и сумки с продуктами нынче не натаскаешься. Думала я, что как ее... - свекруха брезгливо кивнула в сторону Поли, - вы с детьми к нам вернетесь, помогать станете....
После жуткого ора Юрок, красный от злости, поехал покупать маме обратный билет...


В сердцах Полинка проверила все подушки и решила в выходной их обновить.


Через несколько лет Полинка тихо угасла. Как ее не стало, мужу предложили работу в другом городе. Он с детьми переехал и начал новую жизнь. С матерью он не общается. Вот такие дела.

Изредка, навещая своих родных, мы заходим и на твою могилку, и, глядя на твою светлую фотку, ту самую, которую мы носили к экстрасенсу, задаемся вопросом:
 - Зачем это все, чего же этой бабке на самом деле не хватало? Ведь и сын, и внуки  любили ее и приезжали помогать... А черт ее знает…

все это основано на реальных событиях. Имена, естественно, изменены.