Ниточка. Личные контакты

   Тем, кто остаётся на земле…


   “Контроль разрешает Вам вылет по маршруту, согласно плана полёта и схемы выхода, после взлёта набирайте заданную  высоту, на вылет полоса правая, установите код ответчика опознавания, переходите на частоту руления. Всего вам доброго, капитан Алекс!”

   Он всегда называет меня по имени. Не знаю зачем, и не знаю как он его узнал. Мы с ним ни разу не встречались, и, скорее всего - никогда не встретимся. И я о нём тоже почти ничего не знаю. Слышал, что он у них какой-то начальник и что, только изредка, для тренировки, садится за микрофон. Слышал что он, как и я, пишет книжки. Слышал, что зовут его “Карлос”, и знаю точно, что это - не имя, всего лишь позывной. В этих краях люди носят другие имена.

   Это странная работа, большинство тех, с кем приходится трудиться  бок-о-бок - это всего лишь голоса в микрофонах или строчки на дисплеях. Живые люди, за ними стоят их  судьбы и характеры, но для тебя они - всего лишь источник колебания волн в пространстве. И тем важнее ценность личных  контактов, той  тоненькой ниточки, что соединяет нас с землёй.

   Личные контакты, тоненькая ниточка - это, когда после полёта в самолёт заходит техник, и, равнодушно кивнув бортинженеру, тянет через заголовник моего кресла, свою, ещё холодную с мороза, натруженную руку:”Привет, Саня, ну как самолёт?”  Не скрою, мне это всегда грело сердце, а вот моего “бортача”, натурально  озадачивало - обычно наземники с командирами мало общаются;  в моём же экипаже было как раз наоборот. “Помотайся с ними как я, по жарким странам да командировкам, тоже будешь “в авторитете”, - утешал я его.

   Тоненькая ниточка, личные контакты - это, когда для важного, а, иногда и тяжёлого, послеполётного разбора, не предназначенного, зачастую, для посторонних ушей, экипаж укрывается не у себя, в отряде, а в комнате разборов службы движения. Хозяин неба, Руководитель Полётов (РП) ставит чайник, прикрывает дверь, прячет бутылки, не забывая проветривать помещение и прислушиваться к доносящимся из-за пультов  сухим обрывкам  радиообмена.  А потом, через много лет ты, не вполне веря ушам, услышишь по радио его знакомый голос, поздравляющий тебя с первым самостоятельным вылетом.

   Или когда, после удачного захода, ты требуешь “РП явиться на борт!”, и он, оставив “вышку” на полчаса,  несётся, торопясь и разбрызгивая шинами лужи на перроне, всего лишь только для того, чтобы забрать пару бутылок коньяка, сбережённого для экипажа стюардессами.

   Это очень странная работа, это иногда похоже на разведку, но не ту, армейскую,  которая “reconnaissance”, а ту, агентурную, “intelligence”, когда ты, один, в комнате отеля, наедине с компьютером, и есть только голоса в динамике и строчки на мониторе; и  нужно принять решение, исходя из анализа многочисленных, в основном, легальных источников; иногда одна странная фотография, опубликованная во второстепенном журнале может послужить ключом к разгадке уравнения со многим неизвестными…
 
  Голоса в динамиках и строчки на мониторах, это конкретные судьбы  и люди, с которыми ты никогда не встречался и, скорее всего  - не встретишься;  они могут быть расположены по всему миру, а могут быть и совсем рядом. Это - тоненькая ниточка, что соединяет нас с землёй.

  Под крылом исчезают огни мегаполиса. Где - то там, среди них - диспетчер по имени Карлос. Я часто думаю о нём. Что он сейчас делает? Ведёт ли внуков в детсад или возится со своей машиной?  Помнит ли он меня? Кто я для него? Капитан Алекс? Набор букв на формуляре рейса и окошечко на мониторе с параметрами полёта?

 …тоненькая ниточка, что соединяет нас землёй…