Взгляд в прошлое гл. 7

7
 В 1928 году в Большой Грязнухе решили возродить не получившееся в двадцатом коллективное сельское хозяйство.
   Снова началась насильственная коллективизация, – «раскулачивание», предполагавшее «насильственное и внесудебное лишение зажиточных крестьян, использующих наёмный труд, всех средств производства, земли и гражданских прав, и выселение в отдалённые районы страны», как писали газеты того времени.
   В селе Большая Грязнуха богатых давно уже и не было. Кого раскулачивать, если ежегодно с 1917 до 1921 года раскулачивали? А ведь подпадали те, кто умело хозяйствовал в период НЭПа. Ну и что, если Шишигу (как звали Михаила в деревне) четыре раза раскулачивали, хозяйство окрепло, есть два батрака, батрачка.
   –Так на ней вроде один из сыновей женился,– вставила секретарь сельсовета. Да и продналог всегда он вовремя сдаёт и в полном объёме.
   –Потому и сдаёт, что излишков много. Богатеет упырь. А народ голодает.
   Это пятое раскулачивание подкосило деда, он кричал, грозил, возмущался как мог, ругался матом. Вся его крестьянская душа бунтовала, поэтому и стал кандидатом на «насильственное и внесудебное лишение всех средств производства, земли и гражданских прав и выселение в отдалённые районы страны». Когда увозили, попросил Якова не о защите и помощи, а лишь одно: блюсти себя, хранить семью. Яков понял, к Любке с тех пор ни ногой.
   Весна 1929 года. С трудом прошёл сев в только что созданном колхозе «1Мая», куда вступил, боясь очередного раскулачивания, Яков. На общем собрании он был выбран председателем. Проголосовало большинство. А вот зять Николай Чемезов, муж сестры Надежды, служивший в народной милиции и участвующий в раскулачиваниях своих родственников, напомнил о сидящем в заключении отце. Но присутствующий из уезда представитель напомнил слова Сталина «Сын за отца не отвечает». Урожайный 30 год и появление в колхозе трактора придало значимости колхозу и работе Якова: на каждое коллективизированное хозяйство было засеяно свыше 6 га, а на каждое единоличное не более трех. И доходы колхозников радовали, составив 548 руб. на каждое коллективизированное хозяйство, у единоличников в 1930 г. не превышали 334 руб. на каждое хозяйство. В газетах того времени писали, что колхозы дали «37% заготовленного в области хлеба, 57—масла, 37—овощей, 29%—технических культур и т. д.»
   Дошли слухи и о деде Михаиле, который смог с освободившимся из заключения односельчанином передать письмо. Старик жив, валит лес в Новосибирске, оттуда и добирался с письмом бывший заключённый; его накормили, напоили, обо всём расспросили. Он рассказал, что после опубликованной в марте 1930 года статьи Сталина “Головокружение от успехов” и постановления ЦК “О борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении” дед написал письмо Н.К.Крупской, детально рассказав, что он не против Советской власти, а против тех перегибов, которые происходят на местах. Писал о детях, которые погибли, эту власть защищая, и просил её разобраться во всём. До Крупской письмо дошло, дед вернулся, ещё компенсацию выплатили, зарплату за двухлетнюю работу на лесоповале. Вернулся постаревшим, хмурым и больным. В колхоз, которым Яшка руководил, вступать не стал.
   "Головокружение от успехов" колхозной жизни было недолгим.  Произошёл отлив из колхозов. На юге Урала начался голод, охвативший к 32 году весь Урал. Страшное пришло время. «По данным бюджетных обследований, суточная норма питания одного члена колхозной семьи Урала в среднем за 1933 составила 361 г картофеля, 245 г хлеба-суррогата, 78 г овощей, 11 г мяса, 252 г молока, 0,03 шт. яйца. Хлеб заменялся суррогатами, которыми питались от 40 до 60% колхозников в течение 330-350 дней в 1932-1933. Хлеб-суррогат изготовлялся на 90% из лебеды, мякины, бересты, гнилого картофеля, дикой конопли, стеблей дикорастущих трав и т.д. Во многих семьях ели крыс, собак, кошек, трупы павших животных. В Башкирии, Свердловской, Пермской зафиксированы факты людоедства, в Туринском, Алапаевском, Надеждинском районах Свердловского. округа. – убийства детей из-за отсутствия питания.
   Голод сопровождался массовым опуханием, распространением тифа, цинги, дизентерии, септической ангины, вызванной употреблением перезимовавших зерен пшеницы, картофеля. Голод охватил главным образом спецпереселенцев и деревню. В 1932 в Надеждинском районе от голода умерло 10 тыс. спецпереселенцев, только за три месяца 1933 в Полевском р-не – более 100 чел.»
   Ещё весной 1932 в селах Урала начался «тихий саботаж» крестьян», была сорвана посевная. Если в прошлые годы использовали старые запасы, то теперь их не было. Привыкшие работать на себя, крестьяне не хотели так же добросовестно работать в колхозах. Многие, вступая в колхозы, порезали скот, надеясь на колхозное стадо. После вступления в колхоз каждой семье разрешалось держать одну корову. В голодную зиму корова с ее молоком и сметаной, сливочным маслом, простоквашей и творогом спасла бы от голодной смерти. Но кормилиц порезали.