Ксанка я. Глава третья

Повесть не претендует на звание документальной.

Начало истории
http://proza.ru/2022/02/11/1889

Глава третья. Беженцы.
О том, что творится на самом деле на фронте, мы не знали. Верили, что враг будет разбит у границ, что победа будет за нами, как сказал Молотов. Сенька то и дело спрашивал у мамы, совершит ли папа подвиг или нет. Мы с нетерпением ждали конца войны. И были уверены, что папа вернётся. На вороном коне, с именным наганом, с орденами—все, как в тех фильмах, которые нам привозили в деревню.

Радио вещало о том, что Красная Армия упорно отвечает ударом за удар, прочно удерживает участки, берет в плен солдат. И мы были совсем спокойны. И все в нашей деревне ждали скорой Победы.

Но очень скоро нам пришлось в этом разубедиться. Двадцать восьмого июня к нам в деревню пришли первые беженцы из Белоруссии. Их вид внушил нам страх и ужас. Грязные, измученные, одетые в лохмотья люди жадно накидывались на еду, глотали её почти не прожевывая. А затем, тихим, безжизненным голосом рассказывали нам обо всем, что творилось на самом деле. О бомбадировках, о беспорядочно отступающих частях Красной Армии, о немцах.

Большинство людей переночевав в деревне шли дальше. Некоторые оставались. К четвёртому июля почти в каждой хате нашей деревни кто-нибудь жил.
У нас стала жить семья Коган: тётя Руфь, её дочь Ревекка, моя ровесница и Исаак, ровесник Васятки.
Тётя Руфь рассказывала нам страшные вещи. Вернее не нам, а маме с бабушкой. Нас выпроваживали погулять, но мы с Сенькой поднимались на чердак и оттуда слушали все.

Тётя Руфь была из Минска.
У неё был муж Абрам, двенадцатилетний сын Шломо и маленькая двухмесячная Лейла. Это не считая Ревекки и Исаака. 22 июня Шломо и Ревекка были в пионерском лагере под Минском.

Минск бомбили в первый же день начала войны. Муж тёти Руфи погиб во время бомбежки, прикрыв собой Исаака. После этой страшной бомбежки, потеряв мужа и дом, тётя Руфь пешком пошла за Шломо и Ревеккой. Оттуда, с двумя маленькими детьми на руках, они пошли на восток.
По дороге пережили немало бомбежек. Видели отступающие части Красной Армии. Узнали о сдаче Минска, других городов.
В одной из бомбежек был смертельно ранен Шломо. Потом, из-за того что у тети Руфи пропало молоко, а еды почти не было, умерла от голода Лейла.
Слушая это, мы с Сенькой цепенели от страха.
Красная Армия отступает! Немцы занимают города! Бомбят дороги! Погибают люди!