Хрупкая сила

Хрупкая сила

…тополиный пух, жара, июнь…
Неслось из динамика выставленного в окно сельского магазина.
Два столика, два зонтика и восемь пластиковых стульев. Вот и вся мебель  для посетителей, решивших скоротать время у магазина. Вся эта роскошь стояла возле ступенек у распахнутой двери.
В магазине управлялась Прасковья, эта неделя ее. Открывает она магазин в восемь утра, а закрывает в десять  вечера с хвостом. А сейчас время после трех, не то, ни сё.  Обед давно прошел, а конц рабочего дня не наступил. Из посетителей только кошка Мурка. Хотя, какая она посетитель, когда при должности. Какая должность? Самая обыкновенная - пресечь поползновение мышей и прочих грызунов в мучные и другие припасы сельского магазина.
Лёнька, муж Прасковьи, водитель самосвала МАЗ. Он работает в райцентре, в автобазе “ДСР”. Сразу поясню - “ДСР” это дорожно-строительные работы. Его задача брать щебень с железнодорожного узла и везти куда следует по разнарядке, то на стройки, то в бетоносмесительный цех. А бывает, он всю неделю возит песок с карьера.
А при чем тут Прасковья и магазин, зададите вы резонный вопрос. А дело вот в чем, и песок и щебень Лёнька возит на новую строящуюся дорогу, соединяющую два областных цента. И возит этот сыпучий груз через магазин, где и работает Прасковья.
Сегодня до обеда у Прасковьи был хороший выторг. Приезжали пасечники на легковушке с прицепом и скупили весь сахар. Дожди в этом году и как следствие плохой медосбор. Вот и скармливают умельцы пчелам сахарный сироп, а те делают “натуральный” пчелиный мед. И ведь никуда не попрешь - пчелиный.
Выручку всю Прасковья  сразу же упрятала в потайное место. А в кассе оставила несколько тысяч. Попила чаю и стала коротать время, разговаривая с Муркой.
- Мурка, ты куда подевалась? Иди ко мне.
Со склада послышалось тихое мяуканье, а затем обтерев боком дверной косяк, в торговый зал вошла кошка черепаховой масти.
- Мышей видела? Сколько насчитала? - поинтересовалась хозяйка.
Кошка запрыгнула на стул, а с него на прилавок.

Со стороны новой дороги к магазину подкатила видавшая виды бэха пятера, а в ней трое парней, включая водителя. Машина остановилась в прямо возле ступенек в магазин. Пассажир, что сидел возле водителя, вышел из машины и натянул под самые глаза маску из черной ткани с белым принтом челюстей. На голову была глубоко посажена Бейсболка в тон маски. На парне был надет такого же черного цвета спортивного костюма. Белые, напечатанные зубы дополняли белые кроссовки.

- Эй, эй, эй. Так не хорошо! - возмутилась Прасковья, кода кошка мурлыча подошла к ней. - А ежели покупатель зайдет, а?
В дверях появился парень и окинул взглядом окружение.
Кошка спрыгнула с прилавка на пол.
- Здрасьте, хозяйка.
- Здорова.
- У нас машина заглохла и аккумулятор здох. Есть кто из мужиков? Нам толкануть в зад ее надо.
- Нету никого. Одна я.
Парень развернулся и вышел.
- Братва, все чисто. Одна.
Второй напарник вышел из задней двери и не закрывая ее направился первому. Одежда второго была точь-в-точь, как и первого. Впрочем, как и третьего, что остался в машине с работающим двигателем.
За день Ленька успевает сделать три ходки, вот эта как раз последняя. Сейчас он заедет к жёнушке, оставит с ней дочку, доедет до отвала, свалит песок и свободен.
Затем вернется к жене в магазин. Дождется пока та, закроет супермаркет и втроем домой. От магазина не далече, километров пять в строну  хутора Камень.

Двое вошли в магазин. Первый подошел к Прасковье.
- Хозяйка, позвонить есть с чего, ато моя мобилка разрядилась. Эвакуатор с района вызовем.
- Идем, в подсобке есть стационарный телефон.
Просковья повернулась спиной и тут же два парня обступили ее с двух сторон. Ее обе руки в миг оказались за спиной, а запястье обожгла резкая боль от въевшейся в кожу пластиковой удавки. Маска Прасковьи с лица переместилась на нос и лоб, закрыв оба глаза. Чья та рука вытащила из ее кармана телефон и швырнула с силой на пол. Девайс из поднебесной разлетелся на несколько частей.
- В столе денег нет! - выкрикнул первый.
- Где деньги, говори по-хорошему?
- Все деньги в столе.
Прасковью сильно толкнули и она гулко ударилась лицом о косяк двери. Из рассечённой брови побежала струйка крови, быстро окрасив маску алым.
- За сахар ты срубила шестьдесят косых. Где лаве?

Ленька, увидев необычно близко стоящую у крыльца бэху, заподозрил что-то неладное.
- Доча, посиди в машине. Папка сейчас к мамке сходит.
Он открыл дверь и спрыгнул на землю. Монтировку взял в правую руку, завел за спину и двинул к дверям. Из бэхи выскочил щуплый парень и стал на перерез.
- Стой, туда нельзя, там инкасация.
Лезвие выкидного ножа сухо щелкнуло. Леонид деланно поворачивается в сторону машины и сразу, с разворотом в обратную сторону и наотмашь прикладывает монтировку по плечу той руки, что с ножом. Плечо грабителя хрустнуло, а следом за ним и его челюсть, словив хук слева.
Переступив через поверженную тушку налетчика, Лёнька вскочил в магазин и с лету огрел стоящего к нему спиной первого. Тот завалился как подкошенный. Не успел разъяренный муж разглядеть того, что держал у стены жену, как ствол в его руке изрыгнул в сторону Леонида яркое пламя. Грохнул выстрел, и пуля ударила его в правый бок. Боли Леонид не почувствовал, только сильный толчок.
Грабитель направил пистолет на Прасковью. Сознание Леонида стало как в угаре - мутное. Движения совершались сами собой по своей программе. Мгновение ока и  монтировка Леонида, направляемая  его рукой уже летела на черную бейсболку в зону темечка. Хруст проломленного черепа слился с хлопком выстрела…
Просковья стала оседать, а безмозглый, прискоренный ударом тяжелой монтировки, мгновенно свалился на пол. Леонид подхватил свою жену на руки, не дав упасть. Глаза мужа увидели как на ее правой груди стало растекаться алое пятно. Он подносит ее и усаживает в единственное деревянное кресло. Сует руку себе в правый карман безрукавки и достает окровавленный телефон с дырой посередине.
Отбрасывает его за ненадобностью в сторону и шарит в карманах жены, телефона нет. Окинул взглядом прилавок – ничего, затем пол и увидел остатки айфона, что подарил своей половине на Новый год. Леонид повернулся в сторону подсобки, там стационарный. Только теперь он почувствовал, что правый ботинок полон крови и она уже течет из него на пол. В подсобке телефон оказался разбит. Разворот и назад к жене. Вскидывает на руки обмякшее тело и к быстро несет к машине. У ступеней бэхи не оказалось.
- Не убил, суку! - сплюнул Леонид. - Потом найду!
Открыл одной рукой дверь в самосвал.
- Доча, не бойся. Мамке плохо сделалось. Мы сейчас ее в больницу отвезем.
Доча двигается к рулю, Лёня взваливает мамку на сидушку и захлопывает дверь.
Шаг назад, он еще ловит себя и на автомате удерживает равновесие. Штанина мокрая от крови,  а возле ноги снова собирается кровавая лужица.
“Надо успеть! - вспыхивает мысль в мутной голове”.
Леонид пьяно взбирается в кабину и валится за руль.  Машина послушно заводится. Разворот, первая, вторая, третья…

- Папа, папочка! Что с тобой? - закричала Галя.
Потеряв сознание, Леонид откинулся назад и уперся головой в левый угол кабины. Движущаяся машина стала забирать на встречную полосу целясь в толстые сосны.

Галочка самая низкая в классе, хрупкая и даже освобожденная от физкультуры из-за слабого организма, что есть мочи потянула руль на себя. У самых деревьев  машина перестала забирать влево - движение выровнялось. Теперь еще немного руль на себя, так хватит, рычащий грузовик стал двигаться по своей полосе.
Галя внутренне собралась. Вид окровавленных папки и мамки не ввёл это хрупкое существо в ступор, а наоборот придал сил и уверенной ответственности. В голове эхом зазвучали слова папки:
“Мамке плохо сделалось. Мы сейчас ее в больницу отвезем”.
Теперь она ясно понимала, что именно ей предстоит довезти до города свою мамку и папку. До райцентра тридцать километров, как она проехала это расстояние и сама не поняла. А сейчас еще больше не понимала того, как остановить мчащую машину. Единственное, что у нее уже хорошо получалось, так это ехать прямо.
Окровавленная нога отца по-прежнему прижимала к полу педаль газа. Машина шумно катила по асфальту на повышенных оборотах.
Заслышав рев двигателя издалека, сержант на посту ГАИ встрепенулся. Поправил фуражку, чуть ближе подошел к бордюру и вскинул вверх жезл. На его требование остановиться, водитель не отреагировал. Сержант, осознав происходящее сперва опешил, но в следующий момент все же сложил картинку - за рулем ребенок. Из аквариума второго этажа по лестнице на улицу сбежал лейтенант.
- Там вроде два тела и девочка руль держит! – выпалил офицер.
- Машина нашего автопарка! - прыгая за руль патрульной машины, дополнил сержант.
- Алё, “ДСР”, номер машины…- полетели фразы лейтенанта.
Дальше неслись секунды и переговоры с завгаром автопарка. Сержант в это время описывал ситуацию начальнику ГАИ.

Гаишники с воем сирены, красно-синими огнями и матами разгоняли по сторонам все что двигалось. Пробивая брешь в городском потоке машин, они вели за собой МАЗ груженый песком. Вскоре грузовик с девочкой - водителем обогнали еще три машины ГАИ с аналогичными спец сигналами, а четвертая стала прикрывать кавалькаду сзади.   Еще через минуту МАЗ с девочкой стал опережать ему подобный самосвал. Машина ГАИ прибавила скорости и уступила место перед, обогнавшему самосвалу, гружёному щебнем.
"Галочка, ничего не бойся, - в громкоговорителе звучал голос офицера, - ты справишься. Сейчас мы тебе поможем остановить твою машину".
Машина ГАИ выехала на встречную полосу, поравнялась с кабиной впереди идущего грузовика и офицер вновь заговорил в динамик:
"Галочка, Не крути рулем! Ничего не делай! Сейчас грузовик, что перед тобой станет приближаться к тебе и упрется в твою машину. Потом он затормозит и твоя машина остановится.
"Серёга, начинай сбавлять скорость, - машина с офицером поравнялась с кабиной Галочки. – Впереди идущий самосвал бортом вошел в контакт с радиаторной решеткой Маза с Галей.
- Начинай тормозить, Серега! Так хорошо, дави активней на тормоз!
Сизый дым стал вырываться из под восьми задних колес трехосного самосвала. Передний самосвал начало сваливать в право. Серега снивелировал этот занос рулем и вдавил всего себя в тормоз…

Через месяц, в июле, Леонид, Прасковья и Галочка ехали на поезде к морю.
Галочка в одночасье повзрослела и вела себя, как и подобает девушке. Папа и мама, любуясь своей дочерью, само собой обнялись, прикрыв от дочери слезы умиления…