Блок. Ты смотришь в очи ясным зорям... Прочтение

«Ты смотришь в очи ясным зорям…»
   






          * * *   

                Ты смотришь в очи ясным зорям,
                А город ставит огоньки,
                И в переулках пахнет морем,
                Поют фабричные гудки.

                И в суете непобедимой
                Душа туманам предана...
                Вот красный плащ, летящий мимо,
                Вот женский голос, как струна.

                И помыслы твои несмелы,
                Как складки современных риз...
                И женщины ресницы-стрелы
                Так часто опускают вниз.

                Кого ты в скользкой мгле заметил?
                Чьи окна светят сквозь туман?
                Здесь ресторан, как храмы, светел,
                И храм открыт, как ресторан...

                На безысходные обманы
                Душа напрасно понеслась:
                И взоры дев, и рестораны
                Погаснут все – в урочный час.
                Декабрь 1906   






Из Примечаний к данному стихотворению в  «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах»  А.А. Блока:

«
     – “Вот женский голос,  как струна.” – См. коммент. к стих. "Петр".
(комментарий к стих. "Петр".:

     – “Весь город полон голосов // Мужских – крикливых, женских – струнных!” - Выражение "струнный голос" в  стих.  С. Соловьева "Золотой качался колос... ", посланном Блоку в письме от 23-24 ноября 1903  г.  (СС-88 .  С. 74),  поэт назвал особенно удачным и сам неоднократно использовал его (см.:  "Вися над городом всемирным ... "  (1905),  "Ты смотришь в очи ясным зорям ... "  (1906)  и др.) .)
»

     Да, мы находимся все в том же всемирном граде, где дамы ходят в “красных плащах” и где

                …ресторан, как храмы, светел,
                И храм открыт, как ресторан...

     И храм – всё тот же – который рассмотрел Даниил Андреев: «громада в виде тёмной усечённой пирамиды — жертвенник-дворец-капище».

     –“И взоры дев, и рестораны // Погаснут все – в урочный час…”  – «урочный час» – это не смерть, это выход, отлучка от  этого мира, из этого города – может, он просто просыпался, вырывался из «ночи, когда он спал глубочайшим сном»…
     Первоначальное название стихотворения: «Напрасно».  Пожалуй, это итоговая оценка здешнего его приключения. Вот ради этого он бросил Служение?
     Обещали, что будет:
     «…необыкновенная острота, яркость и разнообразие переживаний. В лиловом сумраке нахлынувших миров…
     …на фоне оглушительного вопля всего оркестра, громче всего раздается восторженное рыдание: "Мир прекрасен, мир волшебен, ты свободен".»
     Что будут:
     «…лучшие драгоценности – все, чего он ни пожелает: …– вздох моря,  аметист, священный скарабей, крылатый глаз…»
     А имеется только вот это – «скользкая мгла»,  мрачное подобие того же мира, того же Питера…

                …На безысходные обманы
                Душа напрасно понеслась…

     Напрасно.

*

Даниил Андреев. «Роза Мира». Книга X. Глава 5. «Падение вестника»:

     «…Сперва – двумя-тремя стихотворениями, скорее описательными, а потом всё настойчивее и полновластней, от цикла к циклу, вторгается в его творчество великий город. Это город Медного Всадника и Растреллиевых колонн, портовых окраин с пахнущими морем переулками, белых ночей над зеркалами исполинской реки, – но это уже не просто Петербург, не только Петербург. Это — тот трансфизический слой под великим городом Энрофа, где в простёртой руке Петра может плясать по ночам факельное пламя; где сам Пётр или какой-то его двойник может властвовать в некие минуты над перекрёстками лунных улиц, скликая тысячи безликих и безымянных к соитию и наслаждению; где сфинкс «с выщербленным ликом» – уже не каменное изваяние из далёкого Египта, а царственная химера, сотканная из эфирной мглы... Ещё немного – цепи фонарей станут мутно-синими, и не громада Исаакия, а громада в виде тёмной усечённой пирамиды – жертвенник-дворец-капище – выступит из мутной лунной тьмы. Это – Петербург нездешний, невидимый телесными очами, но увиденный и исхоженный им: не в поэтических вдохновениях и не в ночных путешествиях по островам и набережным вместе с женщиной, в которую сегодня влюблен, – но в те ночи, когда он спал глубочайшим сном, а кто-то водил его по урочищам, пустырям, расщелинам и вьюжным мостам инфра-Петербурга.»
     »