1. Из-под маминого крыла... - 2

Здесь начало:http://proza.ru/2022/03/21/933

1.2. ЗНАКОМСТВО И РАССТАНОВКА ПРИОРИТЕТОВ БУДУЩЕГО

- Дневальный, принимай новенького, - один парень передаёт меня «с рук на руки» дневальному по роте, стоящему «на тумбочке», - вот его документы.
- Хорошо, - говорит «тумбочник» уходящему, и, не читая телеграммы, уже обращается ко мне, - в какую группу пойдёшь, в одиннадцатую или двенадцатую?
В ответ получает кивок в сторону ближайшего кубрика, на двери которого красуются две единицы. Я же знаю, что в телеграмме именно одиннадцатая группа прописана. А оттуда доносятся весёлые громкие голоса парней, рассказывающих, похоже, свежие анекдоты и громче всех смеющихся над своими же словами.
- Пошли.

Мы входим в просторный, коек на тридцать, кубрик с большими светлыми окнами во двор, широченными подоконниками и рядами железных кроватей, разделённых через две тумбочками. Я слегка скованно оглядываюсь по сторонам, понимая, что попал в компанию таких же лысых и таких же незнакомых доселе пацанов, светленьких и тёмненьких, губастеньких и ушастеньких. Одеты все в простенькие джинсы или спортивные костюмы, футболки и рубашки. И тут, в дальнем левом углу, замечаю загорелого пухленького, как медвежонок, губастого с толстыми чёрными бровями на фоне розоватых щёк, пацана в тельняшке с длинным рукавом. Ничего себе, ещё форму не выдали, а он уже в ней.
- Я туда пойду, - показываю в левый угол, направляясь к «тельняшке», а дневальный выходит из кубрика.
Ребят человек десять-пятнадцать, замолкают на секунду, наблюдая, кто вошёл, куда направляется и спокойно травят дальше анекдоты громкими, похоже, деревенскими «окающими» голосами.
Вижу, что «тельняшка» делит с кем-то тумбочку и самая угловая кровать занята рюкзаком. Останавливаюсь в следующем проходе, ставлю сумку на свободную тумбочку и плюхаюсь на соседнюю с ней койку, рядом с обладателем пухлых губ и полосатой речной одежды.
- Привет, меня Стас Климов зовут, я из Правдинска, - по-мужски протягиваю «тельняшке» руку.
- Вовка Миронов из Работок, - он протягивает свою натруженную ладонь, застенчиво улыбается и через секунду расплывается в широкой добродушной улыбке.
Минута и «тельняшка» с именем, как у моего дяди, крестного в выборе дальнейшего жизненного водного пути, становится добродушным другом. Не знаю, что это, электрический ток, магнит, зов сердца или как ещё назвать то чувство, которое посетило меня в этот момент. Посетило, не отпустило, я просто определил безошибочно, понял, что это мой друг. Показалось или ощутил я это внутренностями, не знаю, но он мне понравился своей искренностью и чистотой добродушной улыбки, открытостью незаносчивой щедрой деревенской души потомственного речника, чуть ли не родившегося в своё время на танкере, тёплым рукопожатием сильного и застенчивого тихони, где…

Об этом чуть позже, забегаю, извините. Не могу удержаться, так как знаю, что впереди и очень хочется об этом поведать вам…
- А у тебя там занято? – киваю головой на соседство, надеясь занять с ним одну тумбочку.
- Да, там мой одноклассник Сашка Тавлиханов. Мы с ним с Бора приехали вместе, вот и заняли одну тумбочку, - низкий грудной спокойный и рассудительный голос ещё больше убедил меня в своём выборе напарника и друга, соседа и спутника по мужской жизни на просторах родных рек.
- Ладно, тогда будем кроватями дружить, - добродушно и искренне улыбнулся я во все свои белые зубки.
- Будем, - низким своим голосом пробубнил Вовка.
Немногословен, однако, тихоня, скрытный, что ли. Ничего, будем как «плюс» и «минус», дополнять друг друга. Всё будет замечательно, я же оптимист…

Мы много говорим друг о друге, хотя, Вовка больше слушает и улыбается, молчит и слушает. А словесный понос льётся больше из меня, балагура и непоседы, шутника и егозы. Я с одной байки перескакиваю на другую, из одной невыдуманной истории своего школьного детства ныряю в следующую, как в холодные омуты рек. Знаю все их наизусть. А он спокойно слушает, сопит и потирает ладонь о ладонь, что мне сперва показалось странным, только потом я усёк, это проявление его природной застенчивости. Так же как и покрытие красноватыми «яблочками» щёк. Ох, сколько таких моментов будет у нас в жизни и я никогда не устану удивляться этому румянцу на Вовкиных щеках, на его смуглых круглый год щеках…

Вечер подкрался незаметно. В кубрике прибавляется народу, так к отбою все койки и заняли, перезнакомившись и оборжавшись от анекдотов со всей страны. И было от чего, из тридцати пяти ребят, которых определили в группу «11 ВПС» человек двадцать из самого Горького, остальные со всех областей и республик. Да, именно так. Четверо с соседнего, через Волгу, города Бора, из старинного города Кинешмы трое, из Дзержинска, Перевоза, Навашино, Павлова, Лукоянова, Кулебак и из соседней республики Чувашии по одному. Одного украинца, очень плохо говорящего по-русски, занесло из Ворошиловграда. К слову, за год учёбы при дисциплине, Володя Фасуляк так и не научился точно отвечать на вопрос во время вечерней и утренней проверки, когда старшина роты пофамильно называет всех:
- Фасуляк!
- Я Фасуляк, а шо будет?! – и это вместо простого «я!».
Он за это и гальюны драил, ночами больше всех на тумбочке стоял, но, то ли по хохляцкому упрямству, то ли просто по баловству и отсутствию внутренней дисциплины, но так и гнул своё. И это было уже совсем не смешно, когда его начинал отчитывать старшина, а мы стояли столбами и ждали окончания…

Одного азербайджанца занесло, с ужасным кавказским акцентом, из самого Баку, куда нам предстоит отправиться на военно-морские сборы через четыре года, а Володька Бозин прибыл из дальней деревушки Казахстанских степей, из очень дальней и «глухой» деревушки, где кроме арифметики и чтения ничего не преподавали. Много разных ребят оказалось в последний день лета в большом просторном кубрике, весёлых и общительных, тихих и скрытных, наглых и обидчивых, городских и деревенских, простых и воровливых, дружелюбных и агрессивных. Мы начали узнавать друг друга, пытаясь сплачиваться в один коллектив под названием 11-я группа 17-ой роты отделения «Водные пути сообщения», чему очень помог наш…

Продолжение здесь:http://proza.ru/2022/03/27/756