Моцарт и Сальери. Довлатов и Веллер

Был бы Моцарт – а сальери найдутся!

Несовместны с гением не злодейство, а мелочность.

«Маленькие трагедии» Пушкина оказались в Европе столь популярны, что потомки Сальери всерьез многократно подавали в суд, чтоб оправдать своего предка. В 1997 его невиновность в смерти Моцарта на 36м году жизни от лихорадки была доказана окончательно. Если в Старом Свете не понимают  разницу между художественным произведением и материалами следствия – стоит ли удивляться, что там легко верят любым фейкам.

 Довлатовский герой. Вот какой я плохой, о чем честно  говорю. Тем и симпатичен.

Довлатов, причитая, летел за Нобелевской премией.
- Кто я? Что я? Куда я еду и как глупо складывается жизнь...

Прочесть Веллера, чтобы вернуться к Довлатову – это как начитаться Донцовой, чтобы взять в руки Конан Дойля.

История с обложки. Популярность Веллера началась  в 1994 со сборника «Легенды Невского проспекта».  Дальше – хуже, в смысле популярности и качества новых сборников. На обложке из положительных отзывов было, в частности. «У нас тут прогремел (некий) М. Веллер из Таллина, бывший ленинградец.» С.Довлатов, Нью.Йорк. Фраза с сокращением взята из письма А.Арьеву.  О продолжении ее Веллер наверняка знал – но ради рекламы… Довлатов был издан не только «в розницу», но и в 1993 в трехтомнике и получил заслуженную посмертную всенародную славу. А далее в письме было:  Я купил его книгу, начал читать и на первых трёх страницах обнаружил: «Он пах духами» (вместо «пахнул»), «продляет» (вместо «продлевает»),  «снизошёл со своего Олимпа» (вместо «снизошёл до»).  Единственный художественный вымысел Довлатова здесь – книгу ему прислал сам автор.
    Конечно, мстительный и мелочный Веллерьери промолчать не мог и опубликовал рассказ. «Ножик (в спину) Сережи Довлатова». В скобках моя вставка по смыслу рассказа. Лейтмотивы, как у Познера про Сорбонну, «обосрал мне Таллинне всю малину» и   «я такую прозу километрами могу писать». Но что-то не смог. Или не захотел, как лиса виноград…

В «Легендах Арбата» Веллер длинно и коряво пересказывал хохмы, присланные Задорнову. Эдак он и «Ионыча» перепишет в косноязычный роман. Как пишу  про Веллера, получается  зло и невнятно – вот она, волшебная сила искусства, точнее - искусственности.