Вредный мальчик. Глава 9. Из сериала Алиса

Это "нулевые", детка!

Сериал "Алиса в стране без чудес", книга 3

Читайте также из сериала "Алиса в стране без чудес" книгу 1 "Нескучная практика": http://proza.ru/2021/11/20/1859

И книгу 2 "Перелетная птаха":http://proza.ru/2022/01/28/2006

Предыдущая глава: http://proza.ru/2022/04/10/1688

Глава 9

– А если я, то что? – нагло скалится Ванда (жуть какая мерзкая улыбка – как звериный оскал).

Я тоже хороша – опять вслух думаю. Это тебе не в компании друзей расслабляться, здесь нужно быть начеку. Как чекист!

– Ничего, – спокойно отвечаю. – Просто его отец ищет с милицией. И ваши родители, между прочим, тоже. Предупреждать надо, когда больше чем на час отправляешься гулять. Предки волнуются.

– Они бы лучше за страну волновались! – влазит в разговор Сорняк. – Понапускали всяких хачиков и черномазых, жизни от них нет!

– А тебя что, хачики ущемляют? – ехидно пресекаю начинающийся митинг. – Учиться не дают, кислород перекрыли? Или просто захотелось поплясать под чью-то дудку? Как дрессированная собачка. Своего мнения не хватает?

Сорняк прикусил язык. Ванда заржала. Тут и Рыжий нарисовался – вся троица в сборе. Так, ребята расслабились, можно повоспитывать.

–  Слушайте, вы же не тупые, откуда такие пристрастия? – начинаю издалека. – Почему вы делите людей на нужных и ненужных? Каждый человек имеет право на место под солнцем. Так сотворено природой, Бог так решил. Вы что, книг о войне не читали, фильмов не смотрели? Национализм – страшное зло. Он приводит к нацизму, фашизму! Столько людей замучили в концлагерях! Столько сожгли в крематориях! Там же были ваши деды и бабушки! И как вы сегодня можете повесить свастику в блиндаже и говорить, что лучше других народов? Если были бы лучше – были бы к ним снисходительнее, терпимее... В этом заключается разумное поведение, а не наоборот. Агрессия вызывает в ответ только агрессию. Ненависть – ненависть.
 
 Я так размитинговалась, что удивлялась сама себе. А ребята как-то стушевались, примолкли, даже стали прятать глаза от моего испепеляющего взгляда. Наверное, такую огненную речь им еще никто не толкал.

Но вдруг за их спинами возник какой-то черный силуэт. В марте темнеет рано, ничего разглядеть нельзя. Я только ощутила внутренний холод. Этот Черный что-то сказал приглушенным голосом, и ребята прямо на глазах изменились.

– Вяжи ее! – приказала Ванда-Банда-Панда. – К дереву. И кляп в рот, чтобы своим дерьмом не поливала.

– Что, решили поиграть в индейцев? – я достану эту компанию, чтоб помнили. – А где же Чингачгук? Прячется за вашими детскими спинами? Ау, Чингачгук, выходи! Хочешь снять скальп или просто поприкалываться?

На мгновенье я увидела его глаза. Там была такая ненависть! Я содрогнулась и прикусила язык (в прямом смысле). К тому же мне засунули в рот какую-то тряпку, так что монолог, хочешь – не хочешь, а пришлось прекратить.

Черный окатил меня холодом с ног до головы и растворился в темноте. Бр-р-р! Жуть какая-то!

А товарищи скинхеды кинулись исполнять его приказ. Глаза мне не завязывали, уши не затыкали, к дереву только привязали, так что я смотрела и слушала, не шевелясь, пытаясь согреть внутренний холод догорающими искрами костра.

А ребятки готовили настоящий погром. Они говорили об этом, нисколько меня не стесняясь, так что я даже подумала, что проживаю последние минуты в этом призрачном мире. А с чего бы им тогда откровенничать?
 
На днях они собрались выступить против лиц неславянской национальности прямо во время закрытия рынка. Нагрянуть нежданно, покромсать лотки, палатки, уничтожить как можно больше продуктов, так, чтобы убытков не сосчитать.

 Может, и кого из черномазых прихватить ненароком, в смысле – морду набить. Для этих целей из блиндажа доставались цепи, дубинки и даже автоматы. Меня так и подмывало спросить: когда и какой рынок будут громить? Но кляп, гад, мешал неимоверно.

А еще я вдруг заметила исчезновение Фокса. Он, оказывается, при виде Ванды куда-то пропал. Еще друг называется! Меня здесь крутят, вяжут, а младшего брата и след простыл!  Вот и верь после этого собакам!

Меж тем, уточнив детали операции, скины стали потиху расходиться. Да и что им делать? Пиво выпили, шашлыки съели, и мороз, кажись, на ночь берется. У меня, по крайней мере, жутко замерзли конечности, пальцев не чувствовала ни на ногах, ни на руках.

– А с этой что делать, журналисткой? – в темноту спросила Ванда.
Опять повеяло холодом – значит, отвечал тот самый Черный. Правда, не слышала, что. Зато через пару минут узнала.

Эти стервецы под громкий хохот вытащили кляп из моего рта и стали бросать в пылающий костер сначала дрова, а потом... Наверное, это были патроны. Потому что что-то стало свистеть, и темноту прорезали голубые светящиеся нити. Одна такая, просвистев прямо над ухом, врезалась в дерево.
 
Чудненько! Хотите, чтобы я истошно кричала? Не дождетесь! Почему-то на ум полезли школьные стишки: цвёрда трымауся юнак на дапросе...

Но скинам удовольствия показалось мало, эти мерзавцы выволокли из блиндажа что-то тяжелое и бухнули в огонь. Наверное, мину или бомбу какую-нибудь. В принципе, какая разница? Сейчас пол-леса  развернет, и меня не станет.

Скины моментом разбежались. А у меня в голове затикали секунды, ну прямо как в боевиках отсчитывают: тик, тик...

Честно, страха не было. Но вдруг подумалось, что я слишком многого не успела в жизни сделать. Не написала диплом, например. Не получила профессии журналиста. Не увидела новую Натаху-Птаху. Не вернула Сорняка папочке Экстремалу... И вообще, даже не вышла замуж!

– Успеешь еще замуж, Алиса, не торопись, – вдруг услышала над ухом такой родной и до боли знакомый голос.

Продолжение: http://proza.ru/2022/04/12/1795