Блок. Сердце предано метели. Прочтение

Сердце предано метели









                Сверкни, последняя игла,
                В снегах!

                Встань, огнедышащая мгла!
                Взмети твой снежный прах!

                Убей меня, как я убил
                Когда-то близких мне!

                Я всех забыл, кого любил,
                Я сердце вьюгой закрутил,

                Я бросил сердце с белых гор,
                Оно лежит на дне!

                Я сам иду на твой костер!
                Сжигай меня!

                Пронзай меня,
                Крылатый взор,
                Иглою снежного огня!
                13 января 1907



 

Из Примечаний к данному стихотворению в  «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах»  А.А. Блока:
«
     В. Брюсов рассматривал стихотворение как “последние мучительные восклицания” героя цикла (Брюсов В. Новые сборники стихов// Весы. 1907. .N'2 5. С. 67).
»

      Стихотворение наполнена оксюморонами. Начиная с названия. В странном русском  языке слово «предан» имеет два противоположных значения: “предан” значит верен тому, которому предан, и “предан” означит предательством передан оному.
Не Блок первый играется этими смыслами, например, у Лермонтова: «…И вы, мундиры голубые, // И ты, им преданный народ…». И гадать, какое из значений верно, не следует – оба. Потому что есть ещё и «огнедышащая мгла», и игла «снежного огня». Да и добровольность, осознанность убийства себя («Я сам иду на твой костер») – из того же ряда. Ну а чей это костер в предусмотрительно от разночтений избавлен – той у которой «крылатый взор».
      Осознанное предательство, убийство себя и всего вокруг себя прежнего, когда он был «Недоступный, гордый, чистый, злой» – вот о чем это стихотворение.

В.П. Веригина. «Воспоминания»:
     «Центром нашего круга игры была блоковская Снежная дева. Она жила не только в Н. Н. Волоховой, но в такой же мере и во всех нас… Той же Снежной девой была Вера Иванова с сияющими голубыми глазами. Именно у нее был «синий, синий взор», и у ее шлейфа, тоже «забрызганного звездами», склонялся поэт Городецкий.
     ...Тут ничего не было реального — ни надрыва, ни тоски, ни ревности, ни страха, лишь беззаботное кружение масок на белом снегу под темным звездным небом.»

     Так это воспринималось… Правда, сама Волохова…
     «…Когда Александр Александрович принес мне первые листки из цикла «Снежная маска» и просил позволения прочесть мне написанные за эти дни стихотворения, — я была очарована их исключительной музыкальностью, несколько смущена звучанием трагической ноты, проходящей через все стихи…»
     Волохова «Земля в снегу».
    
     …Волохова что-то чувствовала.
     Но особо не вдумывалась: ей с этим поэтом проще было забывать другого мужчину:
     «Однажды она [Л.Д.] приехала к Волоховой и прямо спросила  может ли, хочет ли Н. Н. принять Блока… Волохова ответила: «Нет». Так же просто и откровенно она сказала, что ей мешает любить его любовью настоящей еще живое чувство к другому, но отказаться сейчас от Блока совсем она не может... Слишком было упоительно и радостно духовное общение с поэтом.»
     В.П. Веригина. «Воспоминания».